Тени за спиной. Тайна поместья Дивингроф

Даниэль сидел в кресле напротив кровати, на которой лежала Аннет, и нервно постукивал по подлокотнику. Его отец обеспокоенно расхаживал по комнате, настороженно поглядывая на сына и донимая его распросами о том, что же могло довести до такого состояния девушку. Но Даниэль предпочитал молчать. Он и сам был обеспокоен тем, что Аннет не приходила в сознание, всячески пытаясь не выдать себя, ведь тогда у отца возникнут ещё бо́льшие подозрения, и в ход пойдёт тяжёлая артиллерии в виде угроз, которые выслушивать дважды за день он точно не намерен. Как только Аннет бледнея обмякла в его объятиях, Даниэль всячески пытался привести её в чувства, но, ни постукивания по щекам, ни прохладная вода, ни раскрытое настежь окно не помогали, ему даже пришлось разрезать корсет, сжимающий хрупкую талию, чтобы позволить лёгким дышать свободнее. Но и такая крайняя мера оказалась бесполезной. — Мистер Брайн прибыл. В дверях появилась стройная женщина средних лет, которая торопливо направилась к столику около кровати, ставя на него кувшин с водой и поднос с какими-то травами. — Наконец-то, — облегчённо выдохнул отец Даниэля, и просиял от такой новости. — Спасибо, Тереза, если что-то понадобиться я дам вам знать. Женщина слегка поклонилась и вышла из комнаты. Аннет очнулась от неприятного запаха, который резко ударил в нос, приводя в чувства. Она внимательно рассматривала незнакомца: склонившийся пожилой мужчина, смотрел на неё через стеклянные оправы серыми серьезными глазами, через мгновение засветившиеся радостным блеском, а губы с мелкими морщинами изогнулись в улыбке. — Кто вы? — попытавшись встать, тихо спросила девушка, но тут же рухнула обратно от сильного головокружения. — Милочка, в вашем положении нужен лишь покой. Смотрю, вы не на шутку напугали присутствующих, я бы не советовал вам делать этого повторно. И, давайте договоримся сразу, никаких резких движений. Я Оливер Брайн — личный доктор семьи Эвенс. Прошу, лежите спокойно, я задам вам пару вопросов. Мужчина улыбнулся ещё шире, а Аннет украткой посмотрела на Даниэля, который сидел с задумчивым хмурым лицом, подпирая подбородок и не сводя с неё пронзительного взгляда. Девушка тяжело сглотнула, всё ещё остро чувствуя страх, из-за необъяснимых видений, в которых фигурировал Даниэль. Сейчас его глаза не отливали золотом, были совершенно обычными, человеческими, и не смотря на мрачный вид, казалось, после сказанных пожилым мужчиной слов, в них что-то мелькнуло, что-то светлое, напоминающее беспокойство. "Разве он способен на такое? Уж точно не по отношению ко мне" — Аннет, вы ранешь теряли сознание? — вывел из раздумий голос мистера Брайна. — Нет. Никогда. — осторожно ответила она. — Хорошо. — врач сделал пометку в блокноте, поправляя очки, — Что вы чувствовали прежде чем потерять сознание? — В груди слегка сдавило и стало трудно дышать, а потом вдруг потемнело в глазах, больше я ничего не помню. — А можете поподробнее: вы чувствовали страх, нервозность или может быть волнение? — Ничего из выше перечисленного. Я собиралась спуститься к завтраку. — То есть, хотите сказать, что всё произошло просто так? Без каких-либо предшествующих событий? — он оторвался от записей и многозначительно посмотрел исподлобья, вновь поправляя сползающие очки. Аннет начинала нервничать, ей совершенно не нравился подобный допрос, что пытается выведать доктор? Неужели он её узнал? Хотя... Столько лет прошло, даже Даниэль, с которым она провела большую часть детства, не признал с первого взгляда. Или мистеру Оливеру было достаточно узнать её имя и пройтись по списочку пациентов, хранимых в архиве его памяти? — Мистер Брайн, к чему эти лишние вопросы? — спас её строгий и недовольный голос Даниэля. Доктор Брайн обернулся всем корпусом и Аннет мельком вновь посмотрела на Даниэля, который теперь напряжённо подался корпусом вперед, упираясь логтями в колени и прикрывая нижнюю часть лица сложенными в замок пальцами. — Что с Аннет? Уверен, вам не составит никакого труда поставить диагноз и без этого расспроса? Мисс Аннет и так устала с дороги, а вы её утомляете. — Да-да, конечно. Девушка нервно сжала краешек одеяла, пытаясь взять себя в руки. "Это условный набор вопросов. Чтобы видеть общую картину и сделать выводы. Успокойся. Больше уверенности". И Аннет уставилась на доктора, который вновь повернулся к ней. Сейчас, не было никаких сомнений, пронзительно серые глаза напротив, заглядывающие в самую душу, принадлежали тому человеку, который чуть не сломил её жизнь, много лет назад. Она не помнила имени, но их запомнила слишком хорошо, а ещё улыбку, с которой он её приговорил. "...что вы хотите этим сказать? Голос отца звучал слишком озабоченно и грозно. — Не нужно так нервничать. Это не точный диагноз... И нужны дальнейшие наблюдения. Но вам стоит принять его, если всё подтвердиться, тогда будет проще...проще избежать подобного конфликта. — Вы говорите о каких-то психологических отклонениях, а я должен реагировать на это спокойно? Так прикажите мне поступать? — Мне лишь хочется, чтобы вы были подготовлены. Я видел не мало случаев... — А причем здесь моя дочь? — Но вы ведь сами слышали... — В её возрасте у детей слишком развито воображение. — А убитое животное это тоже последствия воображаемой игры? Пока вы будете закрывать на всё глаза, может стать только хуже и ... — С моей дочерью всё в порядке! — по слогам проговорил отец явно закипая, но сдерживая себя. — Ваши услуги нам больше не понадобятся. Всего доброго! —Но..." Воспоминания вихрем пронеслись у неё в голове, случайно подслушанная часть разговора, дала понять, что не стоит рассказывать лишнего, не стоит никому доверять. Единственными людьми, которые ей верили были брат и отец, а ещё Даниэль, пока однажды он не предпочёл правде молчание, пока его глаза не заволокло дымкой цинизма и жестокости, сердце не превратилось в камень, а в душе не поселилась зима. Ещё в совсем юном возрасте Аннет понимала, что являющиеся во снах образы были связаны то ли с будущем, то ли с прошлым, чаще несли в себе предупреждающий характер, и имели какой-то смысл, который она совсем не понимала. Позже, появились они — видения, связанные с этим местом, с этим особняком. "... и ещё он говорил, что папе нужно быть спокойнее. Я знаю что-то не так, братик, что со мной? Я чем-то болею? Мне нужно лечение? Он меня увезёт? Братик, что теперь будет? — Ничего, слышишь, ничего не будет! — он строго ответил, вытирая её мокрые от слёз щёки. — Ты особенная! Это дар, а не болезнь вовсе, дар, такой же как у мамы. — Значит я тоже умру? — очередной всхлип. —Нет! Я не позволю! — уверенным голосом. — Ты точно будешь жить, никто тебя не увезёт, и всё у нас будет хорошо. Пока есть отец и я, мы не позволим..." Брат всегда был опорой и защитой, поэтому воспоминания о нём взбудоражили чувства, в горле встал комок, и девушка вновь почувствовала нехватку кислорода. Аннет так по нему скучала. Её частое и сбитое дыхание заметил доктор. — Вам снова не хорошо? — Всё нормально. Можно мне стакан воды, пожалуйста. — Когда вы ели в последний раз? — задал вопрос мистер Брайн, протягивая наполненный стакан. — После полудня вчерашнего дня. — ответила Аннет, медленно отпивая. — Ясно. — хмуря брови, пробубник доктор, делая очередную запись. "Это что отразилось на его лице? Досада? Неудовлетворённость ответом? Тогда что он ожидал услышать?" С каждой минутой, что доктор Брайн находился в её комнате, Аннет ощущала некое чувство тревоги, дискомфорта и скованности. Источаемая им подозрительность, заряжала воздух, и сполохи негативной энергии, касаясь начинали давить. — И что же вам ясно? Может почтите нас своим вниманием и уточните. Даниэль не скрывал своего раздражения, и по всей видимости, его терпение заканчивалось, он встал и подошёл к мужчине вплотную. — Ну-у-у... Мы все во внимании, не правда ли, отец? — Даниэль сверкнул глазами, а в голосе послышалась скрытая угроза. Видимо, доктор почувствовав его не добрый настрой, хмыкнув ответил: — С вашей гостей всё в полном порядке. Скажу бо́льшее, она совершенно здорова. — радостно заключил доктор. — Но тяжёлая дорога и усталость повлияли на общее состояние пациентки. Советую ей хорошо отдохнуть. И пару дней попить отвар трав вот по этому рецепту, — он протянул лист. — Они подбодрят и добавят сил. — Если у вас всё, то прошу, — Даниэль жестом указал на дверь, одновременно забирая протянутый рецепт, всем видом демонстрируя, что не намерен его больше слушать. — Я провожу, мой друг, — отец Даниэля поспешно вышел за дверь. — Уж простите, за его бестактность, сын с утра не в духе... Послышалось прежде, чем дверь за мужчинами плотно закрылась. Аннет с Даниэлем остались вновь наедине, и если прежде, она была рада его вмешательству, и явной неприязни к мистеру Брайну, от общества которого хотелось быстрее избавиться, то теперь ощущала себя даже хуже, чем в его присутствии. Молодой человек отошёл к окну, повернувшись к девушке спиной, а вся его поза отражала напряжение, которое тут же передалось и ей. Молчание и тишина, которые несомненно затянулись, слишком наседающие и гнетущие, царили в комнате, сколько они длились и не сосчитать, но никто не пытался их разрушить. Будто проверяя друг друга на прочность, как две противоборствующих стихии, столкновение льда и пламени, чрезмерно упёртые и гордые. — Как вы сейчас себя чувствуете, Аннет? — сдержанно, но мягко спросил мужчина. Девушка вздрогнула, слишком громко звучал его голос, нарушивший затянувшееся молчание. Она смотрела ему в спину и молила чтобы Даниэль не оборачивался, чтобы не задавал лишних вопросов. — Хорошо. Вновь наступило молчание. "Чего он ждёт? Почему не уходит? Стоит как каменное извояние, строит беспокойство. Ну же, ступай! — посылает мысленно распоряжения. — Зрителей нет, маскарад окончен." Но Даниэль не спешит, слегка поворачивает голову вбок, так что отчётливо виден его профиль и спрашивает через плечо: — Может вам что-то нужно? Скажите, я тут же распоряжусь. — Нет. Спасибо. Даниэль резко разворачивается, и размашисто идёт к выходу: статный, серьезный и задумчивый, не смотрит на неё, взгляд прямой, идёт точно к цели и на ходу бросает: — Вам необходимо отдохнуть. Набирайтесь сил и ни о чём не беспокойтесь. Если всё-таки что-то понадобиться, я к вашим услугам. Тереза принесёт завтрак, — чеканит он. — Сегодня вам лучше оставаться в постели. Только прошу, без глупостей. Мужчина неожиданно, останавливается, притягиваемый невидимыми силами, смотрит сверху вниз своими дьявольскими зелеными глазами с коричневыми вкраплениями, пронзительно, немигающе и обжигающе, до лёгкой дрожи и сбитого дыхания, а Аннет вновь замирает, не понимая своих ощущений. Что это: страх или волнение сковали всё тело? — Значит вы остаётесь? Голос его слегка дрогнул, но по выражению лица было совсем не понять чтобы это означало, надежду, недовольство или что-то ещё, Даниэль мастерски научился скрывать эмоции. А ей всё равно. На его эмоции и чувства. Теперь уже всё равно. Если бы не его отец, в глазах которого она разглядела столько мольбы, не мешкаясь, первым делом, сбежала бы, но теперь не могла. Как и не могла выдержать прожигающего взгляда. Отвернулась, вскинув вверх подбородок и испытывая терпение мужчины. — Да. Остаюсь, — тихо ответила спустя какое-то время. — Только не подумайте, Даниэль, что это из-за вас. Если бы не ваш отец, к которому я отношусь трепетно и с большим уважением, — повернулась, с вызовом глядя в черноту его пугающих очей. — Не задержалась бы здесь не на секунду. — Конечно, — скалясь, сквозь зубы произнес он и стремительно вышел.

***

Дверь в кабинет Даниэля с грохотом захлопнулась. Он молниеносно оказался около стола, на котором стоял графин с виски. Немного плеснув янтарной жидкости в стакан залпом выпил его содержимое и с грохотом поставив стакан обратно, налил ещё немного. Но сделав крошечный глоток, импульсивно бросил его в стену. — Чё-ё-ёрт! Стекло разлетелось на мелкие осколки со звоном опадая на пол, остатки желтоватой жидкости стекали по стене, словно яд, который растекался по венам. Внутренности опалены огнём, превращая его в безумца. Теперь Даниэль мог не скрывать своего состояния. Его всего трясло от сдерживаемой, бушующей ярости. — Проклятье! — выкрикнул, закрывая лицо руками а затем, нервно проводя по волосам. — Она - моё самое настоящее проклятье! Звук падающих со стола предметов был смешан с громким заливистым смехом. — Тебе смешно? — прорычал Даниэль на сидящего в кресле и в два шага сократил расстояние хватая за грудки, — Смешно? Сверкал он глазами, готовый разорвать на части голыми руками, но собеседник не испугался, лишь одарил Даниэля новой порцией хохота. Что взбесило его ещё больше. Встряхнув пару раз мужчину напротив, он с силой оттолкнул его, тот приземлился в кресло, усаживаясь в него поудобнее, вальяжно, положив ногу на ногу. — Знаешь в чём твоя проблема? — собеседник усмехнулся. — Ты всё так же вспыльчив и несдержан. Даниэль, это опасно. Тебе ведь уже не семнадцать, научись держать свои эмоции в узле. А ещё... Твоя мягкосердечность. Что... Не смог противостоять уговорам отца? — А твоя проблема, мой милый друг, в том, что за столько лет, ты так и не научился давать мне дельных советов, — парировал Даниэль, мрачно улыбаясь. — И не посягай на мою мягкосердечность. Это единственное, что осталось от прежнего меня в первозданном виде. — Скучаешь по тому мальчишке? — Временами. Они по-дружески улыбнулись, а потом Даниэль тяжело вздохнул, прикрывая глаза и сжимая пальцами переносицу. — Отец мне очень дорог. Ты ведь знаешь, что его может хватить удар. Но, здесь другое... — Что, так сложно прогнать девчонку? — Проще простого, — уверенно заявил Даниэль. — Но нельзя, понимаешь, нельзя. Нужно пойти другим путём. — Хм... Может из меня так себе советчик, но сейчас ты точно по адресу. У меня созрел отличнейший план, — произнес собеседник растягивая губы в коварной улыбке и предвкушённо потирая руки.