***
Когда она проснулась Педро уже вернулся, она поняла это по звукам в его спальне. Адлер протерла глаза и тут же пожалела об этом. Ведь она размазала тушь и подводку. Еле открыв глаза, она увидела, что накрыта лёгким одеяльцем, видимо мексиканец накинул его на неё, пока та спала. Кудрявый тепло улыбнулся, когда вышел из своей комнаты и увидел подругу: — Как прошёл твой день, bonita? — Спокойно и хорошо, — отвечала она, потихоньку вставая с дивана и скидывая с себя одеяло, — А как прошёл твой? Вы купили все, что планировали? — Да. И даже больше. Парни хотели остаться подольше в городе, ну знаешь, выпить, пойти в клуб. Но я их отговорил, — сказал Педро, проходя на кухню и наливая брюнетке воды, — Кстати, чтобы ты знала, твой бойфренд настаивал сильнее всех пойти в клуб, — он многозначительно взглянул на Вивиан, пока выключал кран, — Я говорю это, чтобы ты была начеку. Не доверяй Саймону, он мутный парень. Началось... — Саймон не мой бойфренд. Сколько раз мне это повторять?, — вздохнула Вивиан, подходя к Педро за стаканом воды. — Да, да, конечно, — цокнул тот, — Поэтому ты так нарядилась. Уж точно не потому, что он придёт с минуты на минуту. Опустошив стакан, Вивиан посмотрела на свою одежду. Она и забыла, что оделась сегодня красиво для Джеремайи. — И даже макияж сделала, вот это да, — говорил Педро, разглядывая подругу, — Хотя он немного странный. Как у готки. За это он сразу же получил шлепок по плечу от брюнетки. — Он не странный, — буркнула Адлер. Она итак знала, что размазала все, пока спала. Но в отражении маленького зеркальца на кухне, она увидела, что все ещё выглядит красиво. К ее удивлению, оказалось, что размазанный макияж выглядел даже лучше. — Йоу, че как?, — сказал Лукас, заходя внутрь трейлера и нагинаясь, чтобы не удариться головой о проход. Настолько он был высоким. Мексиканец выглядел гномиком возле него. Он ответил: — Сойдёт. Где остальные? Было видно, что эти двое не особо дружат. За все время они редко менялись словами. Но между ними не было неприязни. Просто они были разными. — Ща придут, — пожал плечами темнокожий, а после обратил внимание на Адлер. Он чуть-ли не присвистнул, оглядывая её с ног до головы: — Е-бать, Вивиан, в честь чего ты сегодня превратилась в такую секси штучку? Мы что-то отмечаем? Вивиан закатила глаза: — Как же вы все достали. Я просто надела короткое платье, потому что сегодня было ужасно жарко. Я не наряжалась в честь чего-то или для кого-то. Боже! Громко вздохнув, она вышла из трейлера на улицу. Где ее сразу же встретил вечерний ветер. Она не знает о чем эти двое будут говорить друг с другом наедине, после того как она их оставила. Но ей совсем их не жаль. Пусть прочувствуют какого это иногда бывать в их бесячей компании. Особенно в компании Педро. Он становился ей братом в самом плохом смысле этого слова. Сначала Адлер радовалась, что у него пропала какая-либо симпатия к ней как к девушке. Но потом она поняла, что вместо этого он теперь видел ее и заботился о ней, как о несмышленом ребёнке. Он считает, что лучше неё знает, что ей лучше и старается защитить её от всего вокруг. И эта фигня с Саймоном и предостережениями мексиканца насчет него... Это все ужасно выматывает. Она любит Педро, но... Голос в ее голове замолчал, когда она увидела Джерома, идущего к трейлеру вместе с Махидом и Эндрю. Эти трое в последнее время всегда вместе. — Чувак, спасибо ещё раз, что помог, — говорил Эндрю, на что получил лёгкое похлопывание по спине от Валески. Да, Вивиан могла признать то, что за эту неделю она начала понимать почему все терпят грубость и беспардонность Джерома. Хоть он и ведёт себя как мудак, когда дело доходит до серьёзных проблем, он никогда не отказывает друзьям в помощи или совете. Адлер много раз видела как к нему иногда подходили парни и просили выйти поговорить о какой-то их проблеме. А после возвращались за стол, с улыбкой до ушей, сердечно благодаря его за что-то. Особенно щедрым Валеска был к своему лучшему другу — Педро. Живя в его трейлере, брюнетка не раз слышала из своей комнаты, как Валеска заходил к мексиканцу ненадолго и оставлял ему несколько долларов со словами: "Возьми возьми, лишняя мелочь не помешает". Конечно, это не исключало его ужаснейшее обращение с друзьями, когда его настроение было испорчено. Как например на следующий день после её разговора с ним на холмах, когда он пришёл на следующее собрание весь в синяках и ещё не успевших зажить ранах. Когда все начали расспрашивать его о том, что же случилось, его гневу не было предела. Каждый в комнате получил ужаснейшее оскорбление в свою сторону, даже Оливер, который молчал все собрание. Но в целом, было видно, что он заботится о своих ближних и ему не все равно на то, что происходит в их жизнях. И, если это все-таки искусственно созданная им видимость, как говорит Саймон, и он лишь притворяется. То, что ж, значит его актерские способности просто на высоте. Рыжий шёл неспеша и расслабленно, посередине между друзьями. Его руки были засунуты в карманы мешковатых джинсовых штанов, а серая майка свободно висела на нем, приоткрывая ключицы и стальную грудь. Его походка была властной, будто весь мир был в его руках, будто все вокруг – его массовка. Когда он взглянул на Адлер, стоявшую под дверью, её сердце начало бешено биться. Она очень хотела отвести глаза, но таким образом она бы показала свою слабость. Поэтому она продолжала смотреть в зелёные змеиные глаза Джерома, пока он подходил к ней со своими друзьями. На несколько секунд его взгляд оторвался от её глаз и перешёл на её тело, медленно покрывая каждый его сантиметр. Видимо, рыжий демон представлял как он режет его. А может...может ему нравилось то, что он видит...нравилось её маленькое платьице. Адлер покраснела и отвела взгляд. В этот раз она проиграла в их тихой борьбе в гляделки. Должно быть Джером специально смотрел на неё раздевающим взглядом, чтобы вызвать такую реакцию и заставить её отвести взгляд. Заставить её устыдиться своим мыслям. Эндрю и Махид остановились, чтобы поздороваться с Вивиан, пока рыжий ухмыльнулся и молча прошёл мимо неё внутрь трейлера. За ним ненадолго остался шлейф от его парфюма и запаха сигарет. От этого аромата у Вивиан крутило живот. — Здарова, Вивиан, — Эндрю поднял свою руку, чтобы дать ей пять, — Как жизнь? Адлер дала ему пять, отвечая: — Отлично, — и она не соврала. Сегодняшний разговор с Джеремайей все ещё делал её радостной. — Я вижу, — хмыкнул Махид, — Собралась куда-то после собрания? Снова они про её внешний вид... Девушка тяжело вздохнула, прежде чем объяснить в сотый раз, что её наряд ничего не значит.***
Собрание прошло как обычно. Только Саймон опоздал на пятнадцать минут. Он молча присоединился к столу и никто не поприветствовал его, кроме Джерома. Что было немного необычным. За столом в основном говорил Джером, он объяснял, что ещё им понадобится для операции. Он был очень серьёзным и полностью сфокусированным на плане. Вивиан даже удивилась тому, что он ни разу не взглянул на неё через стол. Она уже привыкла к его взглядам полным презрения. Они стали особенно долгими после того разговора на холме. Как иронично, это был единственный разговор с ним, где она пыталась сдружиться, а в итоге он настроил его против неё ещё хуже. После него они не перекинулись ни одним словом за всю эту неделю. Вот бы узнать, что в голове у этого рыжего мудака. Иногда Адлер казалось, что он все знает. Знает про их план с Саймоном, знает о каждом их шаге. И что у него у самого есть план как избавиться от них первым. Но она успокаивает себя тем, что если бы Джером действительно знал, он бы не выжидал момента, чтобы атаковать. Сразу после собрания, когда на улице уже было темно, Вивиан вышла оттуда первой и зашла за угол трейлера, зная, что Саймон придёт к ней, чтобы поговорить. Через пять минут она услышала как он вышел из трейлера, но он не повернул к ней за угол. Брюнетка не поняла почему, пока не услышала голос Джерома. Эти двое говорили друг с другом? Адлер никогда раньше не слышала, чтобы у них был разговор один на один. Остальные парни ушли, Педро остался внутри трейлера. О чем им вообще можно говорить? О том как Саймон хочет убить Джерома? — Да, это было пиздец как угарно, — прозвучал весёлый голос Саймона. Что за... Они остановились прямо под дверью трейлера и поэтому Вивиан, стоявшая за углом, могла слышать абсолютно все. — И не говори...Кстати, че твоя девка сегодня так вырядилась? Вы с ней на свидание идете что-ли?, — спросил Валеска небрежным тоном. — Да не. Она хороша в постели, но уж точно не настолько, чтобы я водил её на свидания, — отвечал Саймон. Вивиан намертво приклеилась к земле. Что блять происходит. — Правильно, — сказал рыжий, одобрительно похлопав блондина по спине, — Шлюх на свидания не водят. — Особенно сиротских, — добавил блондин. Позже оба рассмеялись. Злобным хохотом. Руки девушки начали трястись, ещё чуть-чуть и она заплачет. Снова этот горький вкус предательства. Почему? — Кстати, как продвигается её план по моему уничтожению?, — спросил Валеска. — Она должна была зайти к твоему брату сегодня. Кстати, я думаю, что поэтому она так нарядилась. — Наконец она решилась. А нарядилась она, полагаю, чтобы соблазнить Джеремайю? Пф, у неё не получится. Майя ещё ребёнок. Его таким не возьмёшь. Да и он слишком умный, чтобы класть свой глаз на такую грязь, как она, — рыжий сделал паузу, — Без обид, Саймон. Блондин зачем-то посмеялся, сказав: — Да все нормально, чувак. Я с ней лишь потому что лучшего выбора в нашем таборе нет. — Ну и? Что нового она смогла "разузнать" о моей персоне?, — также небрежно спросил Джером. — Пока не знаю. Я ещё не говорил с ней, — сказав это, Саймон вспомнил, что брюнетка должна была ждать его за углом трейлера. Он замер. — Поговори и расскажи мне завтра все в деталях. Как обычно, — сказал ничего не подозревающий рыжий, а после начал уходить. — До завтра, — крикнул тому вслед блондин, сжимая кулаки и молясь, чтобы Вивиан не находилась сейчас в нескольких метрах от него. Тем временем Адлер еле держалась за стенку трейлера. Ноги её больше не держали. Она понятия не имела сколько времени прошло. И она не заметила, как Саймон зашёл за угол, стоя сейчас перед ней. — Вивиан, — он произнес её имя поникшим голосом. Он уже понял, что на этой минуте их дружба закончилась. Его секрет раскрылся. Она подняла свои глаза, полные боли и разочарования: — Зачем? Все, что она смогла произнести в этот момент. — У меня не было выбора!, — взвыл блондин, — Ты его мне не оставила! — Что? Что ты несёшь?!, — Адлер сорвалась на крик. — Я предупреждал тебя, ещё в нашу первую встречу! Ты не услышала меня!, — также громко кричал Саймон, а после недолгой паузы, продолжил более тихо: — Я сказал тебе, что нет иного способа избавиться от него, если только не убить. И что ты сделала? Ты не дала мне его убить. — Ты сказал, что есть другой способ, что мы можем настроить всех против него, если мы докажем, что он убийца и обманщик!!! — Это ты завалилась в мой трейлер и придумала этот нонсенс. Не я выдумал эту тупую идею, — блондин нервно потёр свои веки, — Она невозможная. Невозможно настроить всех против него. Невозможно изгнать его из банды. Его все простят. За что угодно. Я тебе уже объяснял насколько глубоко он пустил свои корни. — Тогда зачем?!, — продолжала кричать Вивиан, слезы прыскали из её глаз, — Зачем ты мне соврал? Зачем строил планы? Зачем вёл двойную игру? — Потому что ты вынудила меня прибегнуть к плану Б. План А был убить Валеску. И ты его испортила. — О-о-ох, — простонала Адлер, — Какая же я ужасная. Я вынудила тебя предать меня. Ты вообще себя слышишь?! Вот Педро уж точно мог услышать их из трейлера, но девушка совершенно об этом не думала. Весь её мир сейчас расшатался. Ей было все равно даже если каждый на земле услышит её крики. — Да, слышу! А ты меня нет. Ты не оставила мне выбора. Я прибегнул к плану Б и я исполняю его. Я становлюсь правой рукой Джерома. Скоро я заменю ему Педро. Теперь он считает меня полезным, полезнее этой мексикашки и остальных. Недавно я рассказал ему, что ты хочешь от него избавиться и что я подыграл тебе. Он похвалил меня и велел сообщать о каждом твоём действии. За это он пообещал, что поделится со мной тем, чем он занимается с Махидом и Эндрю. Ты понимаешь, что происходит? Я наконец обретаю статус, обретаю уважение. — Так вот оно что..., — дрожащим голосом сказала Адлер, медленно подходя к блондину. Её взгляд был наполнен презрением: — Всё это время ты хотел себе статус и уважение? Ради этого ты пытался убить человека, ради этого подставил меня? Ради гребаного уважения? Ты просто ебаный идиот, Саймон. Как ты не видишь? Как не понимаешь?, — она продолжала подходить к нему, делая каждый шаг медленным и твердым, — Джером использует тебя и манипулирует тобой также, как и остальными. Ты тоже стал его марионеткой. Не думай, я тоже отлично помню наш первый разговор и что ты сказал мне на той вечеринке. Ты сказал, что ненавидишь и презираешь всех за то, что они слепо служат Валеске. Но сейчас ты делаешь то же самое. Ты не уважаешь самого себя. Так, как ты надеешься заполучить уважение от других? — Он думает, что крутит мной, но это не так. Это я использую его, чтобы подняться в глазах других, — в голосе Саймона не слышалось и грамма уверенности. — Зачем тебе это?, — выдохнула девушка, остановившись перед ним, — Чего тебе не хватает? — Я уже сказал. Уважения. Друзей! Ты видела как они ведут себя со мной? Как обо мне отзываются. Если я стану правой рукой Джерома со мной начнут считаться. — С тобой будут считаться лишь потому, что ты будешь под крылом Валески. Никто не будет уважать тебя за то, что ты это ты. Тебя это будет устраивать?, — почти прошипела Вивиан. — Со временем они начнут уважать меня по-настоящему. — Ты идиот, если в это веришь. Они все видят тебя насквозь. Ты никогда не станешь им другом, — сказала Адлер и тут же увидела, как её слова кольнули блондина в самое сердце. — Ты так хочешь стать похожим на Джерома, но ты никогда им не станешь. Они и вправду ценят и любят его. Может намного больше чем он заслуживает. Но они благодарны ему. Да, может он и ведёт себя грубо, но я кое-что поняла за эту неделю, что я с вами. Я поняла, что Джером не двуличная крыса, как ты, и он не предаст никого из них так, как ты предал меня. Особенно, когда я совершенно этого не заслужила, — девушка почувствовала, как обида выливается из неё сильнейшим напором. Парень молчал. Вивиан тоже. Они просто смотрели друг на друга в тишине. — И что ты собираешься делать теперь?, — вдруг спросил он. Адлер была сбита с толку на пару секунд, а потом поняла к чему этот вопрос. — Это все, что тебя волнует? Вау..., — Вивиан подтерла слезы и выпрямилась, — Хочешь знать, что я сделаю? Я расскажу всем о том, что ты провернул и что ты хотел убить Валеску, а я спасла его. И мне все равно если мне вместе с тобой придётся валить из табора. Если тонуть, то вместе. Лицо Саймона исказило отвращение. — Тебе никто не поверит, — сказал он,— Особенно Джером. Я уже предупредил его о том, какую ложь ты можешь рассказать. Он на нее не поведется. — Но это не ложь!, — голос брюнетки снова задрожал, пока она начинала понимать, что блондин прав. Ей не поверят. — Для всех остальных это ложь. И если ты пойдешь её распространять, то вылетишь отсюда одна. Без еды и денег. Тебе даже Педро не поможет. Девушка схватилась за голову и сделала пару шагов назад. — И...что тогда мне остаётся делать? Я уже тону! Я не знаю почему Джером все еще терпит меня здесь и просит тебя докладывать обо мне, но рано или поздно он начнёт действовать. Он накажет меня. И мне страшно представить как. Ты хоть немного думал об этом? Думал о том, что со мной будет? — Да, — блондин опустил голову, его светлые пряди упали на лоб, закрывая глаза, — Да, думал. — И что придумал?, — наивная Вивиан ещё надеялась, что Саймон не конченный мудак и что он всё-таки придумал как спасет её. Но он даже не задумывался о её спасении. Все что он сделал это смирился с тем, что принесёт Адлер в жертву. По долгому молчанию Вивиан все поняла. — Ты...ты просто...бездушная тварь, — запинаясь, плакала брюнетка, — Ты монстр! Я верила тебе! Я была на твоей стороне! Я была твоим другом! Пока девушка кричала, Саймон заметил движение в трейлере. Должно быть Педро услышал звуки во дворе. Блондин подбежал к Вивиан и поспешил успокоить ее, хватая ее за плечи: — Вивиан, прошу успокойся. Я помогу тебе. Я помогу. Это была ложь. Адлер больше не была наивной. Она вырвалась из рук Саймона и начала кричать ещё сильнее: — Ты не человек! Ты сволочь! Ты никогда не сможешь заполучить их любовь! Они уже тебя ненавидят. Из-за того что видят твою подлость за ярды! Они все предупреждали меня..., — она громко всхлипнула, — Предупреждали о том, что ты гнилой. Но я не верила...Я не верила им. Я правда тебе доверяла. Блондин выглядел так будто тоже заплачет. Но он не был достоин слез. Он знал это. Жалел ли он о том, что сделал? Поэтому его так тронули слова и вид плачущей Вивиан. Или ему стало больно слышать о том, что все его ненавидят? — Что здесь происходит? Вивиан!, — голос Педро заставил девушку заплакать ещё сильнее. Он стал ей родным. Но теперь она могла попрощаться с ним и со всеми. Кудрявый подбежал к Адлер и приобнял её, помогая ей зайти в дом и усаживая её на диван: — Давай, успокойся, все хорошо. Я с тобой. Попей воды. Вот, — он дал ей стакан воды и как только он убедился, что она больше не рыдает так страшно и пьёт воду, парень сразу же вышел из трейлера, нагоняя уже уходящего Саймона. — Эй, ты! Hijo de la puta! (сукин сын), — он толкнул его в спину, так сильно, что тот упал лицом в асфальт. А после развернул его и насел над ним. Из носа блондина бежала кровь, его светлые глаза расширились от шока. — Что ты ей сделал, говори!, — кричал разъяренный Педро, — Говори! Блондин ничего не отвечал. Он лежал молча, не отбиваясь. Будто бы принимая заслуженное наказание. Поняв, что ответа он не дождётся, мексиканец врезал парню в последний раз, прежде чем сказать: — Ещё раз подойдёшь или заговоришь с ней, я сделаю тебя инвалидом до конца твоих убогих дней. Я предупредил тебя, тварюга, — после этих слов он смачно плюнул на блондина, а после ловко встал с него и ушёл, оставив того валяться на земле. Саймон мог встать, его не так уж и сильно избили. Он просто не хотел. Он жалел себя. Он любил это делать.***
Когда Педро вернулся в трейлер, он не нашёл Вивиан. Он искал её везде, внутри и снаружи трейлера, но она будто испарилась. Парень чуть успокоился лишь когда заметил записку, оставленную ей на кухне, которая говорила: "Я вернусь через пару часов. Мне нужно побыть одной. Не волнуйся за меня. Твоя bonita". Он выдохнул и осел на диван с этой запиской в руках. Ему очень хотелось спать, но теперь он не заснет, пока не дождётся её. Его сердце разрывалось, когда он вспоминал снова и снова её зареванное лицо и вид ужасного отчаяния, исказившее его. Он бы побежал искать её прямо сейчас, но он понимал ее, понимал как важно в такие моменты побыть в одиночестве. В его жизни их было достаточно.***
— Джеремайя!, — кричала Вивиан, — Джеремайя! Ты мне нужен!, — она подходила к трейлеру близнецов, к их двери. В состоянии, в котором она пребывала, ей было плевать кто откроет ей дверь, на кого она может наткнуться. Ей хотелось увидеть Джеремайю Валеску. Ей казалось, что только он поверит ей. Только он поможет. Ей хотелось почувствовать его объятия, тепло его добрых глаз. Дверь перед ней открылась и она уже была готова побежать к нему и прижаться. Только вот над ней стоял не тот рыжий. — Ви, — сказал он, стоя двумя ступеньками выше, — Что с тобой? — Уйди с дороги, я хочу видеть Джеремайю, — истерично выдала она, пытаясь зайти внутрь и спихнуть Джерома с дороги. Но тот крепко схватил её за предплечье и выволок из трейлера, уводя её подальше, где их не услышат. В место, пустое от трейлеров с одиноким фонарём. Под ним они и остановились. — Ты совсем сдурела, девка?, — выплюнул он, пока она билась в конвульсиях, пытаясь высвободиться из его мертвой хватки. — Отпусти меня, ублюдок! Уйди!, — пищала Адлер, — Я хочу к Джеремайе. Отпусти меня. Прошу! А после она разревелась, отпуская все попытки освободиться. Просто сдалась. Чем ей поможет Джеремайя? Ничем. Так почему она так к нему рвётся? Её дни здесь уже сочтены. Она снова останется одна, брошенная и не знающая куда идти, как выжить. Её самый главный страх снова воплотился в жизнь. Она задыхалась в слезах и соплях, её макияж ужасно потёк и выглядела она просто отвратительно. И меньше всего ей хотелось стоять сейчас с Джеромом. Его рука на её предплечье разжалась и он выпустил её из своей хватки. Он ждал пока она перестанет рыдать, но Вивиан не могла остановиться. Она знала, что выглядит убого, но ей уже было все равно. Какая собственно разница? Её жизнь уже в полной жопе. Она не может вернуться в Луисвилл, она не может оставаться здесь. Что теперь? Что дальше? Дальше остаётся только подыхать. Новая волна отчаяния собиралась накрыть её, пока вдруг она не обнаружила себя в объятиях...Джерома Валески. Он действительно обнял её, прижав её голову к своей груди. Она все ещё всхлипывала, но желание рыдать постепенно уходило. Она поняла, что скорее всего испачкала его серую майку. — Хватит плакать, — говорил он холодным тоном, но в то же время успокаивающе гладил её голову теплой ладонью. Адлер подняла свои глаза и посмотрела в его. Зелёные и опасные. Совершенно не похожие на голубые и добрые глаза его брата. Но впервые, глядя в них, Вивиан не чувствовала те негативные эмоции, что привыкла чувствовать при виде их зелёного свечения. Впервые, она нашла в них что-то похожее на комфорт. Это было так странно. — Успокоилась?, — спросил он, уголок его губ слегка поднялся. Вивиан опомнилась и вышла из его объятий, отходя на приличное расстояние и пытаясь подтереть слезы на щеках. —А теперь скажи, что случилось и почему тебе нужен Джеремайя, — рыжий сложил руки на груди, ничего в нем больше не напоминало о той нежности, которую он проявил к ней мгновения назад. Сейчас он снова казался опасным и колючим. — Я хотела с ним поговорить, — Адлер тяжело сглотнула, зная, что такой ответ рыжего не устроит. — О чем? — Не твоё дело, — сказала она. На секунду повисла тишина. Валеска выгнул свою бровь в лёгком раздражении. — Я хочу, чтобы твоя красивая головка, кое-что запомнила раз и навсегда, — сказал он, делая к ней шаг и смотря на неё сверху вниз, — Всё, что касается моего брата – моё дело. Тебе это ясно? — Не говори со мной в таком тоне, Валеска. — А то что?, — он склонился над ней, накаляя атмосферу между ними. — Ничего, — Адлер вздохнула и опустила голову. Она устала воевать с тем, кто уже давно её победил. — Я жалею, что спасла тебе жизнь, — эти слова она сказала очень тихо, настолько, что ей показалось, что они прозвучали лишь в её голове. — Что? Видимо она все-таки произнесла это вслух. — Когда ты спасла мне жизнь?, — рыжий спросил еще раз. Вивиан замешкалась.Он не поверит ей. Зачем ей рассказывать? Но в то же время, что она потеряет? — Той ночью, на вечеринке. Я говорила с Саймоном, он рассказал мне о том, что хочет убить тебя... Пока она рассказывала все произошедшее той ночью, а также все последующие события, включая ее разговор с Саймоном сегодня, лицо Валески не менялось. Он не выглядел сильно шокированным. Скорее задумчивым. — Знаю, ты мне не поверишь. Но Саймон тебе не друг. Он ненавидит тебя больше чем кто-либо в этом таборе. — Больше чем ты?, — спросил Валеска. — Чего?, — переспросила Адлер. Не то, что бы она не услышала или не поняла его вопрос. Она просто не понимала зачем он его задал. Неужели рыжего волновало насколько сильно она его ненавидит? — Забудь, — махнул он, видимо жалея, что дал этому вопросу сорваться с губ, — Я знаю, что ты говоришь правду. Вивиан подняла свои брови в неверии: — Правда? — Да, — усмехнулся тот, — Саймон полный кретин, раз считает, что я слепо верю ему. Адлер замотала головой: — Я...я ничего не понимаю. — Тут не нужно ничего понимать. Я когда-то верил Саймону. Ставил под сомнение своих друзей из-за его лжи. Но потом я поумнел. Я увидел эту черную зависть, которая в нем живёт, его желание быть в центре внимания, желание иметь власть над другими, желание занять моё место. Парни постоянно рассказывали мне о том, как он ведёт себя с ними в моем отсутствии. Поэтому конечно я стал относиться к нему с подозрением. А когда он рассказал о тебе и о том, что ты пыталась втянуть его в заговор против меня и он подыграл тебе, я понял, что Саймон не чист. Иначе почему ты выбрала его в союзники против меня? Это значит вы говорили с ним обо мне, значит он дал тебе причины думать, что он хочет избавиться от меня. Смекаешь? Вивиан неуверенно кивнула. Хоть и точно не знала поняла ли она его правильно. Ее голова разболелась из-за интенсивных слез и она была очень уставшей, чтобы думать ясно. — Вижу, что не очень. Но мне посрать поняла ты или нет. Пойми только одно: я терплю Саймона лишь потому что мы уже составили план по ограблению, в котором у него есть большая роль и без него, план развалится. Поэтому я буду играть в игру Саймона, пока мы не ограбим тот банк, ну а после, когда он больше не будет нужен, я сделаю с ним то, что он заслужил. Поэтому не волнуйся, он получит по заслугам...Но ты...Что мне делать с тобой, Ви?, — он оглянул её с ног до головы. Адлер инстинктивно закрыла себя руками. — Я благодарен тебе за то, что ты спасла мне жизнь, но все остальное? Может Саймон и предал тебя, но он не вынуждал тебя строить планы и заговоры против меня. Эта идея появилась у тебя, ни у кого иного. Ты хотела избавиться от меня. Это был твой выбор. — Да, Саймон не вынуждал меня пытаться избавиться от тебя. Но это сделал ты, Джей, — как давно она не использовала это сокращение, чтобы поддеть рыжего: — Да, да. Ты. Ты поклялся, что сделаешь мою жизнь здесь адом, что мне ещё оставалось делать? Валеска улыбнулся, склоняя голову набок, будто то, что она сейчас говорила, было милым и смешным. Это разозлило брюнетку. — Что смешного? — Вспомнил твоё испуганное личико, когда я говорил тебе эти слова, — продолжал ухмыляться рыжий. — Так тебя это забавит?, — губа Вивиан снова начала дрожать. Она ненавидела себя за свою плаксивость: — Забавит то, как ты испугал меня до смерти? — Я не угрожал тебе смертью, куколка, это разные вещи. — Для меня это была словно угроза смерти. Эта жизнь..., — она указала рукой на все вокруг, на трейлеры, что их окружали, на желтый фонарь над их головой, — Она мой новый шанс. Я оставила прошлую жизнь позади и уже не могу туда вернуться. Если вернусь, меня накажут и уволят за побег. Да я и не хочу туда возвращаться. Потому что здесь я обрела друзей, обрела Педро и возможно ещё Джеремайю..., — имя последнего Адлер сказала с особой нежностью, — Я так не хотела это потерять, я так испугалась, что ты это у меня отнимешь... — Что ты решила от меня избавиться, — заключил Джером. — Да. И я не позволю тебе винить меня в этом, — твердо сказала брюнетка, задрав подбородок, но даже так, она смотрела на рыжего снизу вверх, он был слишком высоким для неё. — Ладно, — одолжительно сказал рыжий, на секунду бросая взгляд на её вспухшие губы, — Но ты так и не ответила на мой вопрос. Что мне с тобой делать? Вивиан цокнула, мотнув головой. Это ещё более позабавило Валеску. Он тоже впервые смотрел на неё под другим углом и это тоже было...странно. — Не делай вид, что уже не решил, что со мной делать. Ты хороший прагматик и у тебя было достаточно времени. — Да, ты права, но я хотел услышать твою идею. Может она будет получше моей. Намёк Валески был понят. Другими словами он сказал: Моё решение тебе точно не понравится, поэтому предлагаю накинуть свою идею пока не поздно. — Если ты решил изгнать меня из табора, то я не буду возражать, — самая большая ложь, сказанная Вивиан за всю её жизнь, — Потому что пока мы так относимся друг к другу, мы не сможем уживаться вдвоём. — А как мы друг к другу относимся?, — лукаво улыбнулся Джером. — Ты знаешь как. Мы ненавидим друг друга и пытаемся насолить всеми способами. — Я так не думаю. Иначе почему я стою сейчас перед тобой и говорю, вместо того, чтобы гнать тебя в шею за то, что чуть не разбудила мою мать и брата своими воплями. Вивиан отвернулась, без цели оглядываясь назад, чтобы собрать свои мысли в кучу. Когда перед тобой маячит лицо Валески это сделать сложно. — Окей, то есть теперь мы вдруг не питаем ненависти друг к другу, это ты хочешь сказать?, — недоверчиво спросила Адлер, вернув свой взгляд на него. — Не знаю, ты за?, — пожал плечами рыжий. — Я за, — ответила Вивиан, озадаченно почесав свой затылок. Это было самое странное примирение, если это вообще можно было назвать примирением. Потому что Вивиан все ещё ненавидела Джерома и она уверена, что он ненавидит её. Но возможно сегодня эта ненависть чуть поубавилась. Так будет лучше для них обоих. — Отлично, тогда ты перестаёшь копать под меня и приставать к моему брату, а я перестаю портить тебе настроение, договорились?, — спросил Валеска, вытягивая руку для пожатия. Вивиан посмотрела сначала на руку, потом на него: — Я согласна, но только я продолжу общаться с Джеремайей. — Нет, — отрезал Джером. Его улыбка тут же стёрлась с лица. — Почему? — Либо ты принимаешь все условия нашего перемирия, либо ты вылетишь из банды вместе с Саймоном, после нашего ограбления и не получишь свою долю. Выбирай, — задорная искра в глазах Валески потухла, он снова показал свою тёмную сторону. Адлер замешкалась. Но быстро пришла к ответу: — Хорошо. Я не буду общаться с твоим братом. Если тебе так угодно. Она соврала ему. Конечно она не оборвет общение с его прекрасным близнецом. Но сейчас спорить с ним, будет опасно, ведь их перемирие итак очень хрупкое. Джером снова улыбнулся и Вивиан поняла насколько фальшивые у него улыбки. Он надевает их как по щелчку, в них нет ничего искреннего и приятного. — Отлично, тогда объявляем мир, Вивиан Адлер?, — он снова вытянул руку и на этот раз брюнетка пожала её. Рукопожатие было грубым и властным. Она вытащила свою руку при первой возможности. А после собралась уходить, ей больше было не о чем говорить с Валеской. — И ещё. Последний вопрос, — сказал тот, засовывая руки в карманы, — Ты правда ебалась с Саймоном Портером или это тоже одна из его сказок?, — увидев круглые глаза брюнетки, он поспешил добавить: — Мне просто занятно. Ну ты знаешь, все говорят об этом, не только он. Уверен, Педро уже успел достать тебя своими предостережениями насчёт Портера. Вивиан молчала. Джером щелкнул перед ее лицом: — А-у, у тебя все дома? Кто-нибудь ответит на мой вопрос? Адлер громко цокнула второй раз за этот вечер: — Нет, между Саймоном и мной ничего не было. Как оказалось и дружбы в том числе..., — она расстроено выдохнула. Предательство Саймона останется шрамом на её душе на всю её оставшуюся жизнь. — Ясно, — сказал Валеска. Девушка заметила что-то похожее на облегчение на его лице, но возможно она спутала его с чем-то другим. Потому что это не логично. Зачем ему чувствовать облегчение от этой информации? — Спокойной ночи, Джей, — сказала она, разворачиваясь. — До завтра, Ви, — сказал он ей в спину, позволяя ей уйти в ночь. Он ещё долго стоял и смотрел, как она уходила. Девушка чувствовала его взгляд, но не позволила себе обернуться. Ей казалось, что если она повернётся, то...Валеска что-то подумает. Она не знает, что именно, но он точно сделает какой-нибудь вывод. Который она бы не хотела, чтобы он сделал. Когда Вивиан уже не было видно, Джером вытащил сигареты, чтобы закурить. В этот момент кто-то вышел из его трейлера. Это был Джеремайя. Он был в своей пижаме, заспанный и держал в руках свои очки, которые надел, когда подошёл к брату. — Я слышал шум и проснулся. Все нормально, Джер?, — спросил он, глубоко зевая. — Ага, — улыбнулся Валеска, — Иди спать. — Хорошо, — ответил младший, — Ты тоже здесь не задерживайся. Ночи становятся холодными. Уже осень. Он собирался уходить, как вдруг старший одумался: — Майя, погоди, — сказал он, — К тебе сегодня заходила Вивиан? Второй рыжий напрягся, виноватый вид появился на его лице: — Да. Это она тебе сказала? — Нет, я сам догадался. — Прости, что не сказал. Я не знал как ты отреагируешь. — Негативно, как же ещё. Тебе не стоит с ней общаться, я говорил тебе. Младший Валеска закатил глаза: — А я хочу с ней общаться. Почему ты решаешь за меня? — Потому что я знаю о людях больше тебя. Я знаю, кто тебе подходит, а кто нет. — И кто мне подходит, Джер? А? Кто мне все-таки подходит? Тот пацан с которым я подружился в детстве, тоже не подходил мне, по твоему мнению, и ты запугал его, чтобы он больше не дружил со мной, та девочка акробатша, с которой мы только начинали общаться, тоже странным образом стала меня избегать. Ты также не дал мне подружиться ни с одним из своих друзей, а мне кстати понравилось общаться с Оливером. Но все они почему-то мне не подходили. И в итоге я остался без друзей. Ты позаботился о том, чтобы я не разбирался в людях, потому что ты попросту не даешь мне с ними общаться. Джером вытащил сигарету изо рта, изучая глазами своего близнеца. — Вот как? Теперь спихнешь свое одиночество на меня? Это ты не выходишь в свет и не взаимодействуешь с миром. Ты каждый день выбираешь книги, вместо общения. Я тут не причём. Да, может я и избавил тебя от нескольких друзей, но они сделали бы тебе больно или втянули в какую-нибудь муть. Поверь мне, если бы ты нашёл друга, достойного себе, я был бы только рад. Джеремайя впервые выглядел разъяренным, когда он шагнул к своему близнецу и пихнул его в грудь: — Ты мне не родитель, Джером, — он использовал его полное имя, настолько высоко поднялась его злость, о которой старший даже не подозревал, — Ты больше не можешь распоряжаться моей жизнью и чистить ее от людей. С этого момента я сам выбираю с кем я дружу, сам выбираю, что я делаю и как живу. Я устал от твоего контроля. Я не хочу, чтобы ты нависал надо мной как птица над своим птенцом. Я твой брат, я равен тебе. Увидь уже наконец-то, что я больше не ребёнок. Я вырос также как и ты. Джером смотрел на него, пока его глаза предательски намокли. Эти слова были ужасно болезненными для него. Его страх того, что Майя от него отвернется, сейчас кричал громче, чем когда-либо. — Хорошо, — сглотнул он, — Будь по твоему. Общайся с кем хочешь. Делай что хочешь. Раз ты так желаешь, чтобы я перестал оберегать тебя, то давай, валяй. Делай что вздумается. Я и вправду тебе не родитель, — его глаза покраснели от того, что он почти не моргал, в попытке избавиться от влаги. Он установил свой взгляд прямо в глаза своего младшего близнеца...то есть, теперь равного близнеца, и тихо сказал: — Но когда твоя жизнь пойдёт по пизде, когда тебе причинят боль, когда тебя предадут и разочаруют, ты прибежишь ко мне, как миленький и будешь просить прощения за то, что не ценил мою любовь и заботу. Потому что все это время ты жил под моей опекой и ты даже не представляешь каков этот мир на самом деле, без моей защиты. Рыжий ожидал, что брат сломается, как он всегда это делает, что он даст заднюю, но Майя тоже не моргал, смотрел ему прямо в глаза, стоя твердо на двух ногах: — Ты давно должен был это сделать, Джер. Даже если мне сделают больно и я совершу ошибки, я никогда не вернусь под твоё крыло. Оно мне больше не нужно. Я буду учиться жить самостоятельно и это будет полезно нам обоим. Вот увидишь, — младший похлопал старшего по плечу, вместо того, чтобы как обычно попытаться его обнять, а после выпрямившись, пошёл домой. Джером остался стоять там, чувствуя, как все его нутро ужасно ревело. Майя не может. Майя не посмеет уйти от него. Он не посмеет от него отделиться. Он не мог сказать все то, что он сказал ему сейчас. Он просто не мог сказать, что...Джером ему больше не нужен. Если он не нужен Майе, то не нужен и себе. Как Джеремайя может так поступать с ним? Неужели выходит, что Джерому он нужен больше, чем Джером ему? Это всегда было истиной, которую старший Валеска прекрасно знал. Именно поэтому он так старался заставить младшего поверить, что все наоборот. Что это он зависит от брата, а не брат от него. Но теперь...Теперь это было очевидно. Хотя надежда все ещё есть. Если Майя и вправду обожжется, то он вернётся к нему, несмотря на то, что он сказал сегодня. Он вернётся, поджав хвост. Как он делал всю свою жизнь. Но в этот раз, только если его действительно ранят. Вивиан. Возможно она бы и не ранила Джеремайю, но теперь Джером сделает все, чтобы она это сделала и желательно максимально больно.