~о~о0о~о~
Стоило Диего вернуться из магазина, Ваня, Бен и Клаус тут же окружили его в ожидании вкусностей. — Диего самый лучший брат на свете! — воскликнул Клаус, прижимая к себе свои снеки. Диего улыбнулся. Вот для этого он выполняет любой их каприз, чтобы видеть их такими счастливыми. В конце концов, счастье на их лицах его главное желание. — Где мистер Пенникрамб? — спросил он. Бен оторвался от своих уже початых чипсов, — Он запросился в комнату Пятого, стоило нам вернуться с прогулки. Не волнуйся, я сказал ему, чтобы он вёл себя тихо. Удовлетворённый ответом Диего порылся в пакете и вытащил упаковку злаковых батончиков, которые нравились Лютеру. — Твоё, — Диего бросил упаковку в адресата. — Спасибо, — ответил довольный Лютер. Сидевшая на диване Эллисон приподняла брови, — Да что ты за брат такой? Диего усмехнулся и достал из сумки диетические овсяные печенья. Такие нежные, Эллисон любила их есть после обеда. –Можно подумать, я когда-то забывал про тебя, сестрёнка, — сказал Диего и с порозительной точностью бросил в неё пачку. Эллисон рассмеялась, — Точность в порядке, и спасибо!о0о
Месяц назад Эллисон купила огромный и совершенно плоский телевизор, который был подключен ко всем возможным каналам. Конечно, это увеличило их счета, но, с другой стороны, маловероятно что в ближайшее время у них будут проблемы с деньгами. Наследства, оставленного Реджинальдом, хватало с избытком. Откровенно говоря, покупая всё для дома, они его даже не преуменьшили. В детстве, заставляемые отцом соперничать друг с другом, видеть в других соперников, а не семью, они даже представить не могли, что будут вот так собираться все вместе на диване ради просмотра фильма, и что причиной их спора может стать выбор, нужен ли им домашний кондиционер или нет. Когда фильм подходил к концу, возле барной стойки сверкнула синяя вспышка, заставившая всех подскочить от неожиданности. На месте вспышки стояли Херб и незнакомый парень. Херб радостно помахал им рукой, — О боже, все Харгривзы вместе! — воскликнул он. Эллисон взяла пульт и выключила телевизор, когда новоприбывшие приблизились к ним. Диего встал и подошёл к одному из них: — Давно не виделись, Херб, — они обменялись рукопожатиями. Все остальные смотрели на них с недоумением. — Прекрасно выглядишь, Диего! А это Лиам, — Херб показал на парня рядом, — он наш стажёр, вот, учу пользоваться портфелем. — Приятно познакомится с вами, господа Харгривзы. Ваш брат, Номер Пять настоящий кумир в нашем отделе! Мы все восхищаемся им и его работой, он первоклассный киллер! Почему то никто из Харгривзов не выглядел довольным этой новостью. Диего подошёл к Лиаму и протянул ему руку для рукопожатий, на что тот ответил. — Пять — наш тринадцатилетний брат. И всем будет лучше, если ты передашь своему отделу, чтобы забыли о его существовании, — Диего недобро улыбнулся, — Вы же не хотите снова неверно разыграть партию? Это было бы настоящим позором для Комиссии, дважды подряд быть разгромленными. Лиам нервно усмехнулся, почувствовав, что Диего лишь крепче сжимает его ладонь. Остальные Харгривзы смотрели на него так, словно он их чем-то обидел. А может так и было. Прервал нарастающее напряжение Херб, — Не переживайте, Комиссия больше не будет трогать ни кого из вас, согласно договору с Номером Пять. Диего посмотрел на Херба, потом снова на Лиама, — Рад это слышать, — ответил он. — Э… Так почему вы здесь? Если вы ищете Пятого, он сейчас отдыхает, — сказал Лютер. Неожиданно Херб протянул им портфель. Не из тех, что используются для перемещения, а самый обычный серебристый портфель. Херб поправил галстук, — Здесь все файлы Комиссии, так или иначе связанные с Номером Пять, как мы с ним и договорились. Так же мы добавили сюда фотографии, найденные при обыске кабинета бывшего Куратора и которые мы нашли несколько… тревожными, — Херб прочистил горло, — а так же три видео, по каким-то причинам скачанных с коммутатора вечности, — Внезапно Херб совсем помрачнел, — от лица всей Комиссии заявляю, что нам икренне жаль за весь тот беспорядок, что учинило старое руководство. Мы не знаем, что именно делала Куратор с вашим братом, но знаем, что это было незаконно. Мы искренне сожалеем и заявляем, что подобного больше никогда не повторится. Все чувствовали как их мир сотрясается под тяжёлыми мыслями, ведущими их к самым страшным сценариям. — Я знал, что эта сука сумасшедшая! Её наряды, — воскликнул Клаус, — уже явный признак! — Херб, какого хрена ты несешь? Незаконно? — Диего зарычал. Он должен был сразу убить эту суку. Херб выглядел неуверенным, — Честно говоря, не думаю, что имею права об этом говорить, — он смотрел куда угодно, но не на них, — лучше вам всё узнать у самого Мистера Пять. Вдруг Лиам подал голос, — Сер, нам нужно идти, у вас ещё встреча с остальными членами управления. Херб посмотрел на них, — Передайте Номеру Пять, что нам действительно жаль, и что если он захочет дополнительных выплат, Комиссия с огромной радостью предоставит ему их. Нужные ему документы лежат в красной папке в портфеле, — он помахал им на прощание и вместе с Лиамом исчез в синей вспышке. Все уставились на портфель в руках Диего. — И что теперь?~о~оОо~о~
Настало время обеда, но они всё так же сидели в гостиной и смотрели на портфель. — Может, нам просто открыть его? — предложил Лютер, нарушая молчание. — Чтобы что? Прочитать документы Пятого? — ответил ему Бен, но сам он выглядел не менее заинтересованным, чем все остальные. – Бен прав, это как совать нос в личную жизнь Пятого, — согласилась Эллисон не отрывая взгляда от портфеля. — Что имел ввиду Херб, говоря о том, что Куратор делала с Пятым что-то незаконное? — Ваня выглядела такой разбитой, — Вы думаете, она могла с ним делать что-то, чего Пятый… С чем Пять не был согласен? Они дружно глубоко вздохнули, услышав подтекст Ваниных слов. — Грёбанный чёрт, — выругался Клаус. Диего выглядел крайне встревоженным, — Все наши вопросы исчезнут, если мы просто откроем портфель! Все переглянулись, — Я знаю, что это не ахти как здорово, но ведь все мы хотим лишь одного — убедиться, что наш Пятый в порядке и безопасности. — Ладно, давай сделаем это, — ответила Эллисон. Бен остановил её, — Давайте лучше проголосуем как семья, окей? Кто за то, чтобы открыть его? — Лютер, Диего, Эллисон и, на удивление, Ваня подняли руки. Все посмотрели на Клауса. Четвёртый пожал плечами, — Послушайте, мне тоже интересно, но я думаю, что Синко действительно взбесится, если мы полезем в его вещи. Все они посмотрели на Клауса, их уверенность поубавилась, — Чёрт, это сложно. В словах Клауса есть смысл, — сказал Диего. — Но что если он никогда нам этого не расскажет? Неужели мы позволим разбираться ему с его травмами одному? Опять? — спросила Ваня. Неожиданный прилив уверенности дал ей сил, — Чёрт побери, Клаус прав, но какой мы были бы семьёй, если бы оставляли друг-друга наедине со своими проблемами? — Да чёрт с ним! — Эллисон подтянула портфель к себе и готовилась открыть, когда в последнее мгновение остановилась и обратилась к столпившиеся позади неё семье, — Все готовы? — под дружное «да» он глубоко вздохнула и открыла портфель. К их удивлению, содержимого было достаточно мало: красная папка, красная флешка и один увесистый фотоальбом. Все переглянулись. — Начнём с фото? — спросила Ваня. Эллисон взяла в руки альбом и стала открывать. — Подожди! — крикнул вдруг Клаус, заставив всех обернуться к нему. — В чем дело, Клаус? — спросил Бен. Клаус прикусил губу, — Ну… Это же будет спойлер… — все озадаченно переглянулись, — Просто, вдруг там фотографии взрослого Пятого. Уже нашего возраста? Лютер пожал плечами, — Я видел пятидесятивосьмилетнего Пятого, и единственное, что могу сказать, он уже достиг своего максимального роста[1] Все перевели взгляды на Лютера, — В смысле? И когда это ты его видел? — спросил Диего не в силах скрыть обвинение в голосе. — В шестидесятых, когда мы встретились с ним, чтобы договорится о портфеле. — Хочешь ещё чем-нибудь поделиться? — спросила Эллисон, явно раздосадованная, что эта информация всплыла только сейчас. Лютер сделал паузу, чтобы подумать, — Э-э-э, да, огнетушитель, который Клаус бросил в портал, попал мне в голову, от чего я отключился и из-за этого мы не получили портфель. А, ну ещё потому что тот Пятый — дерьмо. Все посмотрели на Клауса, — Ууупс? Ваня вздохнула, — Нам действительно стоит иногда обсуждать подобное, — все согласно кивнули. Эллисон посмотрела на фотоальбом, — Так, ладно, ничего страшного, — пробормотал она и открыла его. Как и сказал Херб, в альбоме находились сотни фотографий Пятого разных возрастов. Они были разложены по хронологии, на первых шести страницах был тринадцатилетний Пятый в апокалипсисе, затем всё старше и старше. Словно всю его жизнь разложили на кадры. Через некоторое время они добрались до фотографий двадцативосьмилетнего Пятого. Признаться честно, они смотрели на них дольше, чем следовало. — Кто б мог подумать, что малыш Синко станет таким горячим? — заявление Клауса было странным. Особенно с учётом того, что он не шутил. Даже в грязи и саже, двадцативосьмилетний Пятый выглядел как модель в модном журнале. Его линия челюсти стала чётче, а детская пухлость ушла с щёк. — Ого, он здесь похож на Лютера! — воскликнул Бен указывая на фотографию, где Пятый стоял полубоком. Эллисон взяла альбом в руки и поднесла к лицу Лютера. Они переводили взгляд с него на фотографию и обратно. — Черт возьми, вы действительно близнецы… — весело пробормотал Диего. Лютер вздохнул, также не будучи в состоянии опровергнуть, потому что даже он мог видеть сходство, — Мы говорим вам об этом уже несколько месяцев, — ответил он, но их внимание уже вернулось к альбому. Это заняло время, но они просмотрели весь альбом до тех пор, пока не увидели пятидесятивосьмилетнего Пятого. После этого Эллисон закрыла альбом. Им потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. — Итак… малышка Пятерка скоро станет совсем горячим, — сказал Клаус, нарушая молчание. Ваня удивленно засмеялась, — Клаус, почему ты так зациклился на сексуальности Пятого? Клаус пожал плечами, — Я просто сказал это. Меня не интересует мой маленький брат, я просто хочу сказать, что Пять мог бы стать моделью. — Так, ладно. Помимо сексуальности Пятого мы видели ещё и апокалипсис… И там ему было тринадцать. По настоящему тринадцать… — медленно сказал Бен и осознание этого стало погружаться в них, — он рос в абсолютном одиночестве, сорок пять лет… У него ничего не было, но он всё равно выжил, — мрачно закончил он. — Мы… мы не можем изменить прошлое, но у Пятого появился новый шанс расти среди нас. Мы не можем стереть того, что уже произошло, но мы можем дать ему всё то, что он упустил, — в голосе Эллисон читалась несокрушимая уверенность, — Мы позаботимся о том, чтобы он получил ту жизнь, которую заслуживает! В конце концов, он наш брат, верно? Все они немного приободрились от этих мыслей. — Мы дадим Пятому новую жизнь. Каждый из нас заслуживает ещё один шанс и мы его не упустим! — Ооо, старший брат Диего произносит речь! — Клаус прижал обе руки к сердцу, — Ты заставишь меня плакать! Все рассмеялась. Атмосфера в комнате стала гораздо легче. Когда последние смешки улеглись, Лютер взял красную флешку, — Как вы думаете, то… незаконное, о чём говорил Херб, здесь? – Есть только один способ проверить это, — сказал Диего и ловко поймав брошенную Лютером флешку, вставил её в телевизор. Как и говорил Херб, на ней было три видео, пронумерованные от одного до трёх. — Начнём с первого? — предложил Бен, а Эллисон просто нажала на кнопку воспроизведения. Видео запустились, а их глаза расширились: перед ними тринадцатилетний Пятый перемещался во времени. Осознание происходящего резко щёлкнуло в них; — Это когда Пятый убежал из дома, — пробормотала Ваня, не отрывая глаз от экрана. Все просто кивнули, уставившись в телевизор. И вот, к их ужасу, Пятый прыгает последний раз и приземляется в апокалипсисе. Впервые они видели своего брата таким напуганным. Страх пропитал его голос, когда он звал Бена, Ваню и даже отца. Они с ужасом наблюдали как Пять вновь и вновь пытается активировать свои силы, как он рухнул на колени перед академией и как слёзы текут по его щекам. — Я не могу смотреть на это, Иисусе! — пробормотал Клаус закрывая лицо руками, а Пятый продолжал плакать. Было так больно слышать такой плач от самого сильного из них. Клаус заставил себя открыть глаза, когда единственным звуком осталось икание Пятого, медленно поднимающегося с земли. Они наблюдали, как Пятый сердито вытирает слёзы подолом своего пиджака, как он оглядывает местность, находит и читает газету. И табун мурашек проходит по их спинам, когда они видят, как расширяются от ужаса глаза Пятого. — Лю… Лютер? Пятый сказал это, подходя к чему-то и все они, включая Лютера, громко ахнули, когда увидели труп последнего, наполовину скрытого обломками и держащего в руке глазной протез, владельца которого они все уже знали. — Дерьмо, — пробормотал Лютер видя мёртвого себя и замечая, как напряглись остальные. — Нет, нет нет… Лютер… Чёрт! Они вздрогнули от того, как прозвучал голос Пятого. Тот опустился на колени перед Лютером, достал из его руки протез и разрыдался с новой силой. Оплакивая Лютера он заметил ещё одно тело, придавленное обломками. Диего. — Чертово дерьмо… — прошептал живой Диего, — Это чертовски плохо, какого хрена… Они продолжили наблюдать за тем, как Пятый заставлял себя встать только для того, чтобы опуститься к Диего и положить руки ему на лицо. От пронзившего его холода он вздрогнул. — Мне очень жаль, Диего, мне так жаль… Они слышали его прерывистое бормотание. Пять вытащил из цепкой хватки Диего нож и прижал уже свободную руку к своей щеке. — Я не сумел помочь тебе… Диего почувствовал, как его сердце сжалось от боли, когда Пять нашёл утешение в холодном трупе. Может именно поэтому он так не любит холод, он напоминает ему о мертвецах. К этому же выводу пришли и остальные Харгривзы. — Вот почему он так ненавидел холод.… — пробормотал Бен, вытирая слезы, выступившие у него на глазах. Они заставили себя продолжить смотреть на то, как Пять прощается с Диего только для того, чтобы на расстоянии пары метров найти сестру. — Эллисон… Никогда в жизни Эллисон не могла подумать, что её брат Пятый может так произнести её имя. Как прерванная молитва, которую никто не должен был услышать. Она заплакала, когда Пятый опустился на колени и провел пальцами по ее волосам, закрывавшим лицо. — Мне… очень жаль… Видимо, это всё, на что он был способен. Силы, как и слёзы, неумолимо покидали его. С этого ракурса был виден и мёртвый Клаус, лежащий среди камней и стекла. Его глаза были открыты, но абсолютно пусты. Пятый подполз к Клаусу и дрожащей рукой накрыл его глаза. — Мне так жаль, Клаус… Теперь ты можешь отдохнуть. Они беспомощно наблюдали за тем, как Пять свернулся на земле калачиком, и уткнувшись лицом себе в колени, безудержно плакал. Эллисон поставила видео на паузу. Это было слишком. Ваня выглядела бледной и крайне виноватой. Её потряхивало, и Эллисон крепко её обняла. — Это… Это я виновата… Я убила нас всех… — она зарыдала, — мне так жаль, мне очень, очень жаль! Диего подошёл, чтобы тоже обнять её, — Ваня, ты не виновата, никто не виноват. И никто не винит тебя, — твёрдо сказал он. — Ваня, ты не виновата, и мы не хотим, чтобы ты чувствовала вину за это, — Бен положил ладонь ей на шею. — Ты не виновата. Всё это в прошлом. Прошлом, которого даже не существует! Внезапно Лютер тоже подсел к Вани, — Ты не должна винить себя. То что произошло, произошло по нашей вине, но никто не должен винить себя, мы ведь семья. Ваня со всхлипом разорвала объятия с Эллисон и вцепилась в Лютера. Тот был поражён этим, но с радостью обнял свою маленькую сестрёнку, — Мы все тебя любим. — Спасибо… и мне так жаль… — пробормотала она. Эллисон успокаивающе погладила её по спине. Так они просидели некоторое время, убеждаясь, что истерика Вани прошла. Эллисон неуверенно взяла пульт и посмотрела на остальных. Те согласно кивнули. Нажав на проигрывание, Эллисон прижала к себе Ваню. Видимо в видео была склейка, поскольку Пять снова стоял перед Лютером. Он вздохнул и стал перетаскивать крупные камни на тело. Все сидели с недопониманием на лицах, но вскоре оно сменилось ужасом, когда они поняли, что малыш Пять их хоронит. — Иисус… Нет, боже, Пять! — Диего не мог себе представить как копает могилу для кого-либо из своих братьев и сестёр, но вот тринадцатилетний Пятый перед ними старательно хоронил их тела. Это заняло какое-то время. Несколько раз Пять даже порезался о камни, но пребывая в том диком состоянии даже не заметил этого, оставляя на камнях кровь. Последним похороненным был Клаус. Закончив, Пять выглядел таким оцепеневшим, что казался безжизненным. Никогда они больше не хотели видеть такого Пятого и этот пустой взгляд. Склейка. Пять сидел в полуразрушенной библиотеке и рылся среди хлама. Неожиданно он вздрогнул и дрожащей рукой достал из-под мусора книгу Вани. Он стал пролистывать её остановившись на главе, где, как они знали, Ваня рассказывала о смерти Бена. Пять читал медленно, а затем закрыл книгу и уткнулся в неё головой. — Бен… Это всё, что он сказал, но они всё равно знали, что он чувствует. Бен опустил глаза, не в силах смотреть, как в очередной раз разбивается Пять. Внезапно Пятый встал, вытирая слезы. Он положил книгу в добытую им тележку и видео закончилось. Им нужно было время, чтобы переварить всё это. То, что они сейчас увидели было чистым ужасом. То, как Пять обнаружил их тела, как хоронил их. Им хотелось пойти сейчас, извинится перед ним за всё что только можно было, крепко-крепко обнять и никуда не отпускать, защищая от всего плохого. — Я не могу в это поверить, — шепчет Диего с нечитаемым выражением лица, — Пять… Они все чувствовали тоже самое. — Не могу даже представить, как он всё это пережил, — сказал Лютер с явной виной. — И подумать только, мы сначала не поверили ему насчет апокалипсиса.… — пробормотал Клаус, чувствуя всю тяжесть вины. Эллисон всхлипнула, вытирая слёзы, — Я так хочу обнять его прямо сейчас. Они все разделяли это чувство. После всего увиденного ими они хотели пойти и одарить Пятого всей потерянной им любовью. Но оставшиеся два видео словно насмехались над ними, заставляя вернуться к просмотру. Эллисон взяла пульт и под кивки остальных, с тяжёлым сердцем включила следующее видео. Место действия второго видео было хорошо знакомо братьям. — О, это же когда мы разбили машину Хейзел и Ча-Ча. Видео запустились, но всё в нём замерло. Лютер стоял в защитной стойке широко раскинув руки, Клаус, Диего и невидимый Бен сидели в фургончике мороженщика, а Хейзел и Ча-Ча стреляли из пистолетов. Вылетевшие пули повисли в воздухе. Харгривзы поняли, что время было остановлено. — Ловкий трюк, не правда ли, Пять? Только высшие чины Комиссии, вроде меня, способны на такое, — сказала Куратор, явно имея ввиду застывшее время. Пятый посмотрел на неё без особого интереса. Куратор улыбнулась, — Кстати, молодец, Номер Пять. Ловко придумал, никто из нас даже не подумал искать тебя в твоём детском теле в этих коротких шортах. Пятый всё ещё выглядел скучающим, — Не могу сказать, что это моя заслуга. Ошибка в расчётах, но, вот я здесь. Они ощетинились от гнева и отвращения, увидев, как Куратор дотрагивается до щеки их младшего брата. — Я хочу убить её, — сказала Ваня. Никто не смел так прикасаться к нему, тем более она. — Пять, возвращайся к нам! Мы закроем глаза на твоё предательство и даже повысим в должности. Мы очень ценим твои таланты и навыки, и ты знаешь, что твоё место с нами! С нами ты получишь всё что хочешь! Пять недобро улыбнулся и направил ствол пистолета ей в лицо, — Единственное, что я хочу, это остановить апокалипсис. Куратор усмехнулась, — Мы не можем сделать этого, Пять. Что должно произойти произойдёт, сам понимаешь. — Куратор приблизилась на шаг, — Ты не можешь быть счастлив занимаясь… этим. Спасение твоей семьи, предотвращение апокалипсиса, это ведь лишь фантазии. Твоей семье суждено умереть, но ты? Ты предназначен для нечто большего! С нами тебе будет подвластна вся твоя жизнь и всё время. Всё, что ты захочешь и даже больше! Ты найдёшь своё счастье! Пятый усмехнулся, пистолет всё ещё был направлен на Куратора, — Я не ищу счастья, – сказал он твёрдо, — Я хочу спасти свою семью. Мне плевать, что будет со мной, я хочу спасти их. — Он делал ударение на каждом слове. Они наблюдают за тем, как с лёгким раздражением Куратор обводит взглядом Клауса, Диего и Лютера. Как Пятый меняет траекторию пули и разбрасывает пистолеты, обезоруживая Хейзел и Ча-Ча, прежде чем подойти к Куратору и пожать ей руку. — С самого начала… Всё, что он делал для нас… Пытался спасти. — слова Диего тяжёлым туманом оседали в их сознании. — А мы только пренебрегали им… — прошептал Клаус. Видео продолжалось. Как и в первом, в нём была склейка. На этот раз Куратор и Пять спорили. — Ты холодный прагматик! Как ты этого не понимаешь? — в голосе Куратора слышалось разочарование, — Твоё место здесь, среди нас! Пятый зарычал, — Мне нигде нет места, благодаря вам! Вы сделали из меня убийцу! Куратор расстегнула юбку и достала припрятанный кольт, направляя его на Пятого, — Ты уже им был, я просто дала тебе волю. Неужели ты думаешь, что твоя семья сможет принять кого-то вроде тебя? Только мы принимали тебя! Они с болью наблюдали, как лицо Пятого исказилось от слов Куратора. — О чём говорит эта сука? — мрачно спросил Диего. — Она явно манипулирует Пятым. Она знает, что мы его главная слабость, и использует это. — ответил Бен. Лицо его было кислым. Как же ему хотелось разорвать эту женщину на куски! Лютер покачал головой, — Пять не должен был этого слышать. Он всегда был одним из нас. Куратор выстрелела в Пятого, но тот уже переместился ей за спину, с улыбкой показывая зажатую в руке гранату, — А это моя благодарность, – сказал он и кинул по полу в сторону Куратора. Её испуганное лицо было великолепно. Харгривзы едва подавили желание это заснять и то, только потому что знали, что это её не убило. Внезапная склейка переместила их в шестидесятые. Они могли видеть, как Куратор предлагает Пятому сделку по ликвидации старого совета директоров, и как тот колеблется. Но после провала с их отцом у него просто не было выбора. Поэтому они смотрели как Пятый разбивает несчастный автомат со снеками, как запускает палец в торт и как наконец берёт топор. Они затаили дыхание, когда Пять уверенным шагом и с топором в руках зашёл в зал заседания. Началось месиво. Скорость и эффективность расправы над советом заставила Харгривзов смотреть на это в страхе и благоговении. — Это она послала тебя, не так ли?! — А это имеет значение? — Сколько бы она тебе не предложила, я удвою это! Утрою! Пятый поднял топор, готовясь нанести удар: — Я делаю это не ради денег! Внезапно какая-то женщина, судя по всему, работница этого заведения, повалила Пятого на пол, крича о «мелких террористах» и сломанных автоматах. Они боялись, что Пять её убьёт, но тот лишь вырубил её, сказав, что «не хочет её ранить». Они слабо улыбнулись, радуясь и отчасти гордясь тем, что Пятый не стал впутывать невиновную женщину в эту кашу. Золотая рыбка молила о пощаде, но Пять её не послушал. Когда аквариум был разбит, он опустился на колени, аккуратно беря рыбку в руки. — Для моей семьи… Всё это для них. Пять прямо рукой взял кусочек пирога, проглотил его и телепортировался. Было неприятно видеть радость Куратора при виде рыбки в пакетике. И больно слышать слова Пятого о том, что он завязал с убийствами и сделал это, только ради них. Наконец, видео закончилось, оставив их сидеть перед чёрным экраном наедине со своими мыслями. Задуматься о всех тех вещах, что Пятый сделал для них. Вещи, которые они не ценили, вещи, которые они упускали из виду, вещи, в которые они не верили, пока не увидели сами. — Он сделал всё это просто чтобы могли вернуться домой, — прошептала Ваня, — А единственное, о чём беспокоилась я, была Сисси. — Значит… Он сделал это только потому что ему приказали… Я не знал, что это должно было привести нас домой, — Диего был полностью выпотрошен пережитыми эмоциями. — Он сделал для нас так много… — начал Лютер и замолчал, вспомнив, что готов был застрелить его, только потому что его вторая версия казалась более сдержанной и собранной. — Мы такое дерьмо… — пробормотал Клаус. — Как… Почему после всего этого он продолжает заботиться о нас? — Потому что мы его семья и единственное, что у него осталось. Он всегда всё делал только для нас, — сказала Эллисон. После просмотра тех двух видео такой вывод был неудивителен. Их охватили тоска, чувство вины и горечь. Стоило ли Пятому вообще так стараться ради них? После увиденного они стали сомневаться, что вообще заслуживали такого брата, как Пять. Без каких либо действий со стороны вдруг заиграло третье видео. Честно говоря, они не были уверены, что у них хватит сил ещё на одно, хоть и последнее. Эта запись отличалась от остальных как минимум потому, что действительно была записана на камеру, а не скачена с коммутатора вечности. За камерой раздался голос Куратора и они вздрогнули, увидев связанного старого Пятого, явно накаченного наркотиками, но ещё в сознании. — Честно говоря, нам было сложно найти подходящий препарат, Номер Пять, но это того стоило. — в поле видимости камеры появилась Куратор с белёсой инъекцией в руках. Пятидесятивосьмилетний Пятый впился в неё яростным взглядом, — Я убью тебя, – прорычал он, когда та подошла к нему. Они все напряглись, когда внезапно Куратор воткнула шприц в шею Пятого, опуская поршень до конца, заставляя препарат смешаться с его кровью. Эллисон пришлось уменьшить звук, когда Пятый в агонии закричал. — То что я только что ввела тебе, Номер Пять, содержит в себе ДНК всех самых лучших убийц, преступников и маньяков за всю историю. Гитлер, Джек-Потрошитель, Тед Банди и многие другие. Это сделает тебя идеальной машиной для убийств со стопроцентной вероятностью, Номер Пять. Ты будешь неумолим, мой идеальный убийца… Они подскочили, когда звук разбитого стекла прервал страшные речи Куратора. Они обернулись и остолбенели. В коридоре с широко распахнутыми в ужасе и неверии глазами, среди осколков кружки и остатков кофе стоял Пятый. Его всего трясло. Видео закончилось.~о~оОо~о~
Когда Пятый проснулся, радостный Мистер Пенникрамб стал лизать его руку. Пять весело улыбнулся и потянулся к нему, — Доброе утро, Мистер Пенникрамб. Как ваши дела? Пять посмотрел на часы, стоящие на прикроватной тумбе. Час пятнадцать. Пятый нахмурился, его никто не пришёл будить. Пять встал, обулся, и, зевая и жмурясь, направился на кухню налить себе кофе. После этого он хотел незаметно прокрасться в гостиную, может, чтобы напугать семью, в отместку на то, что не разбудили, но подходя к ней он услышал странный шум. Дыхание участилось, сердце билось набатом, перекрывая прочие звуки, но её он слышал чётко и громко. — Ты будешь неумолим, мой идеальный убийца… Он уронил кружку, разбив ее вдребезги. Они знали… Все они знали его главный секрет. Они возненавидят его, он будет им омерзителен. Они поймут и согласятся с тем, что он не один из них. Как она и сказала. Мысли пронеслись в его голове. Он начал отступать. Дыхание стало неистовым, сердце билось на грани, а зрение размывалось. Он понимал, что они стоят перед ним, но единственное что он мог сделать, попытаться справиться с панической атакой. Он понимал, что они что-то говорят ему, но не слышал ничего, кроме своих мыслей. Вдруг кто-то дотронулся до него, и он отскочил, стряхивая с себя руку со всей имеющейся силой. — Держитесь от меня подальше! — раненым зверем зарычал он. В его крике были боль, предательство и страх. Без какого либо предупреждения Пять исчез в синей вспышке.