самые счастливые

Год спустя. Снова лето, снова та пора, когда цветёт любовь, из домов выползают любители солнца и полыхают леса. Это всё конечно интересно, но знаете, что интереснее? Отпуск. Да-да, казалось бы шесть букв, а сколько радости? А радости много, как раз у этой парочки. _ В душе шумит вода, и шумит она уже где-то час точно. Думаете слона моют? Неа, не угадали. Счетчик мотает кубы воды, потому что кое-кто решил принять душ с утра, и не просто душ, а душ на двоих - рай на земле. Поэтому за стеклянными дверцами кабинки сейчас милуются два молодых человека, у которых, судя по всему, денег много. О деньгах, конечно, сейчас мало кто думал, потому что куда интереснее было изучать под теплыми струями тела друг друга, предвкушая ленивый завтрак, может прогулку, а может и не прогулку. Может сейчас, после утреннего секса, они опять лягут спать. А может и не лягут. Рома находился в весьма интересном положении: будучи прижатым к стенке, практически на весу, держась в шатком положении на честном слове, он, обвивая ногами талию своего бойфренда, получал сейчас свою дозу внимания. Вода затекает в глаза, в рот, в нос, но влюбленных это мало останавливает, они и не думают прекращать. Максим упирается лбом в лоб напротив, целует мокрые губы и, придерживая под зад Рому, дарит ему порцию удовольствия, которая явно сделает его день. Или уже сделала, потому что те звуки, которые разносятся по квартире, говорят именно об этом. Наверное соседям как бы и нет дела, а с другой стороны почему это? Наверное каждому было бы интересно, почему раздаются такие сладкие стоны на протяжении часа, а может и полтора. Хотя и понятно, что на территории этой жилплощади цветёт и пахнет счастьем любовь, поэтому соседи скорее бы завидовали. Когда мокрые и довольные, улыбающиеся от эйфории Макс и Рома выходят из кабинки, то наверное выдыхают все ближайшие жильцы. А молодые люди лишь одеваются, смеясь, шутят и выйдя ловят накатившую усталость от зарядки с утра пораньше. Умаялись голубчики. А им ещё завтрак готовить. Это они и делают: пока Рома перемешивает смесь для омлета Максим греет сковородку и варит кофе. Мечта-сказка. Они ещё успевают подпевать любимым песням, играющим из динамика колонки. В воздухе ощущается явное счастье, а ещё запах дома и уюта. Слышится смех, потому что началась супер танцевальная песня, поэтому Максим встал за спиной у Ромы, прижался полностью к спине, положил руки на бедра по бокам и они начали ритмично двигаться из одной стороны в другую. Ильин смеялся и ловил поцелуи в макушку, а Максим наслаждался этим моментом. В конце концов завтрак они приготовили. С горем пополам, через пение, танцы, шутки и смех, но сделали. Оба сели за стол, рядышком, пожелали приятного аппетита и начали трапезу. То и дело поглядывая друг на друга они улыбались и не могли представить жизни лучше, чем эта. _ В парке они гуляли долго. Утреннее солнце в девять утра, никого на улицах и только они. Светло настолько, что даже очки солнцезащитные не помогают, а может это потому что они рядом друг с другом? Может быть... Уходить совсем не хочется, поэтому они кормят у пруда уточек с утятами, которые благодарно крякают, а потом Максим обворовывает городскую клумбу и приносит красивые Анютины глазки своему возлюбленному. Тот лишь вздыхает с улыбкой, немного ворчит, но потом притягивает к себе и целует свое солнце в лучах другого. Но ему то другого не надо. Наверное, это и вправду чудо, что они встретились. Им кроме друг дружки никто не нужен, потому что они такие похожие, но в то же время разные. В такие периоды как отпуск, они старались упиваться друг другом, чтобы не тратить время зря - не молодеют же. И им нравилось тратить условную, почти уже не юность, на собственное счастье. Когда кто-то из них болел или сидел дома со сломанной рукой, растянутой лодыжкой и так далее, то просто хотелось быстрее в свой уютный уголочек, чтобы посидеть, поговорить, помочь. Они старались путешествовать, узнавать вместе что-то новое, сходить друг от друга с ума. Они составляли списки желаний или тех вещей, которые им нужно сделать вместе. Жизнь играла новыми красками, когда они расставались больше, чем на месяц, а кто-то дома в отпуске был. Тогда-то и начинались Ромкины слезы по телефону и видеосвязи, а уехавший в какую нибудь задницу с полыхающими лесами Шустов обещал, что скоро будет. И так было всегда, он приезжал. Заявлялся на родной порог даже без ожогов, хотя и такое бывало, а Рома вешался на шею, плакал, не хотел никуда от себя отпускать, но всё же давая сходить в душ, утягивал в кровать смотреть фильмы и лежать рядом. Просто слушал пение, рассказы, дыхание, сердцебиение того, кто только что из пекла вернулся, потому что без него Ильин не сможет. _ А ещё они купили шиншиллу. Назвали Феня. Она тихонечко сидела в клетке, любила покушать, а ещё посидеть на ручках или полежать в кроватке с хозяевами. Серенький комочек напоминал каждому из них, когда они оставались друг без друга, о том, что мысленно они вместе. Феня служила талисманом их маленькой семьи, гарантом и символом любви, потому что... Потому что! Никто не знал почему, но так сложилось. Она им как ребёночек. Вообще, она появилась на день рождения Ильина два года назад. Тот ждал Шустова с пожаров, будучи в отпуске, а кучеряшка как раз обещал выпросить отпуск, который бы начинался ровно с Ромкиного праздника, чтобы побыть рядом и отметить. Максим явился на порог с милой желтой клеткой, в которой сидело это чудо, а то, как Рома орал и визжал, надо было слышать. И то как он прыгал, попеременно вешаясь на Максима. Они эту животинку и в штаб носили... Там их кстати приняли. Ну, частично. Кто-то был рад, кто-то спокойно поздравил и тактично не спрашивал, кто-то скептически отнесся, а кому-то Макс даже настучал по лицу, причём очень сильно и сломал нос. Рома потом очень долго выпытывал зачем это было сделано, а Максим негодовал и аргументировал это тем, что "Нас назвали пидорасами, а тебя шлюхой". Пострадавший потом долго боялся обоих, а гитариста особенно. Рома извиняться за это не стал, а только продолжал запугивать обидчика, пока тот сам не извинился. Тогда целая орава сидела в кабинете начальника и объясняла что к чему. Сошлись на том, что неправ и виноват тот мудила, а Шустова надо понять и простить, защищал всё-таки. _ Максим курил на балконе, а Ромка только только проснулся. На часах пол седьмого, на улице тепло и ясно. А вот Роме не ясно почему его любимка не спит. -Чего не спишь, коть? - кладя голову на плечо спросил Ильин. - Рано ещё, мы же отдыхаем. -Знаю, детка, знаю. Да чёт не спится. -И ты опять куришь.. Бросай это дело, до добра не доведёт. - Рома аккуратно забрал сигарету и поцеловал курильщика в щетинистую щеку. - Хочешь я тебе помогу? -А давай... - улыбнулся ему Шустов, давая мять мягкие кудри. На их балконе было просторно и там стоял массивный стол, на который тотчас же был усажен Ромка. Максим, устроившись между разведенных ног, жадно целовал родные губы, оставляя привкус табачного дыма. Ильин смеялся и разрешал покрывать себя всего поцелуями: и шею, и плечи, и ключицы, и щеки и всё остальное, до чего дотягивался его парень. В лучах утреннего солнца целоваться хотелось в разы больше, а ощущалось это с особой эстетикой. Рома смотрел в любимые глаза и забывался..... А потом он проснулся. В комнате темно, за окном гремит гроза, промозглая погода портит настроение сразу. На него никогда так не действовала данная вещь, но она навеевала воспоминания... Вставать не хотелось, голова трещала нещадно, а всё из-за чего? Бутылки водки? Или конька.. А Рома и не помнит уже ничего. Забухал до безпамятства, а помочь некому. Уволился к чёртовой матери с работы, потому что ещё сильнее душу себе корёжить нельзя. Хотя нет, можно конечно, но хочется пожить ещё немного. А все по той простой причине, что нет в его жизни больше ничего светлого, ничего святого и родного до бабочек в животе. Его Максимка больше никогда не вернётся домой, Рома никогда не услышит его голос, пение, смех.. Нет больше Шустова Максима Николаевича. В какой-то раз он просто не приехал домой, а позвонивший Зотов долго тянул с новостью, отчего Ильин и сам всё понял. Он тогда месяц на звонки не отвечал, а просто сидел дома и пытался в себя прийти. Вот и сейчас.. Пришёл в себя и встал. Всё плыло перед глазами, он перестал нормально спать, ведь те светлые, милые, по-родному тёплые сны были кошмарами. Надо покормить и себя, и животинку в клетке. Про Феню он не забывал.. Как же он мог предать, оставить талисман их с Максом любви. В клетке тишина, зверёк спал в уголочке крепким сном, что не разбудишь даже. Вот и конец всей истории, потому что Ильину Роману Романовичу придётся хоронить второе родное сердцу чудо - их питомца. И Фенечки больше нет. «- Наверное, будет правильно, если и меня не будет..    Это конец нашей истории, да, Максюш?                Я люблю тебя.. Встречай»