***
— Помирились, значит? — снова стучала ногтями по столу директриса, скептически поглядывая на Даню. — Недопонимание возникло, — довольно ватно отозвался рыжий, терроризируя стену взглядом. — А по-моему, вы даже ни на шаг не приблизились к примирению! — Да зачем нам мириться? Насильно ещё. А если не хочется? — уже язвительно и вскипающе парировал Данил, сжимая пальцы на обивке стула. Едва-едва он сдерживался от нежелательных приступов агрессии. Директриса это поняла и резко встала с кресла. — Из-за вас двоих проблемы! Только из-за вас двоих! Если бы вы не заботились о себе, я бы вас не трогала, дело ваше. Но тут замешивается чуть ли не вся школа. — Так разделите нас по разным классам! Эфферентный на данный момент Данин взгляд вдруг уловил странное движение со стороны Тушенцова. Рыжий в недоумении повернул голову и тут же осекся. Руслана очень сильно дёргало. Сильно и неестественно, Даня такое видел только у самых посаженных наркоманов. Его глаза начали пугающе закатываться, челюсть то и дело отъезжала, а по голове как будто кто-то бил снизу. Даня вмиг охрипшим голосом вдруг захотел спросить хоть банальное «что с ним», но из глотки вырвались лишь жалкие две первые буквы. Он испугался. Испугался за человека, который хотел ему жизнь испортить и выпереть из школы. — Господи, Руслан! — женщина выбежала из-за стола и подняла непроизвольно дергающегося Тушенцова за руку. Руслан даже походу хотел как-то отмахнуться, но почти себя не контролировал. Даже вместо слов у него вылетали обрывки гласных. — Даня, не бойся, это синдром Туретта у него. Нервный тик. Не смертельно, бывает, — блондинка едва с ним справлялась, — Ладно, иди, договорим завтра. — Давайте я его доведу. Такое заявление было неожиданно даже для Дани, однако как бы он ни относился к Тушенцову, он не бесчувственная сволочь, чтобы проигнорировать то, что ему сейчас действительно плохо и он в этом не виноват ни разу. — Нет, иди к себе, — строго приказала директриса. В этот момент дергающаяся рука Руслана прилетела ей в щеку и она, потеряв часть силы, чуть его не выронила, но почти сразу его перехватил Даня, крепко стискивая его руки перед собой. — Успокойтесь, мне от него ничего не надо, кроме нормального состояния. Конфликты всегда начинает он, мне же все равно. Блондинка пару раз отдышалась и, видимо, смирилась, судя по тому, как полезла куда-то в шкафчик. Достав оттуда какие-то таблетки, она сунула их в руки Кашину, — Дай ему, это успокоит. И пусть полчаса ничего после них не ест. — Хорошо, — выдохнул Даня и, взяв таблетки в руку, подхватил Руслана покрепче. Тот будто вырывался, но на деле это был нервный тик, который ушел ещё и на руки. Кареглазый, конечно, сопротивлялся, но это выражалось слабо до жалости. Сил у парня не было. Он был не тяжёлым. Кашин дотащил его до третьего этажа без использования вселенских усилий, а Руслан к этому времени даже успел чуть-чуть подуспокоиться и начать отталкивать Даню осознанно, но, как оказалось, затишье было временным: его опять начало ебать. Слава богу, сейчас были уроки и его никто не видел. — Тушенцов, сука… Спокойно… — Даня уже было хотел пойти дальше, но его внимание привлек маленький мальчик, видимо, из начальной школы. Он смотрел с интересом и открытым ртом, и Даня вдруг разозлился. — Слышь, пиздюк, — Даня стрельнул глазами по бедному мальчику, что испуганно замер на месте, — Растреплешь кому-нибудь об этом, я тебе самолично глаза вырву. А сейчас пошел отсюда! Мальчик, судорожно кивнув, побежал наверх. На четвертом этаже хлопнула дверь лестничной площадки. То, что это было пипец как жестко, Даня понял, только когда увидел перепуганные до смерти глаза пацана. Кашин забыл, что выглядит многообещающе, и забыл, что перед ним не сверстник. Зато он точно никому ничего не расскажет. С горем пополам Даня дотащил его до комнаты и, усадив на кровать, начал открывать пачку таблеток. Открыл он как всегда — именно там, где была инструкция. Ее он к ебеням выкинул, но потом с шипением подобрал, поняв, что совершенно не знает, сколько ему давать. — Так… Шестнадцать лет… Одну, — Даня быстро выдавил одну таблетку и сунул ее в рот Руслану. Челюсть Руслана думала иначе, — Да блять… Даня зажал ему рот рукой, придерживая голову от дерганий вверх. Даня точно прочитал, что ее нужно рассасывать, а не глотать, а в таком состоянии глотка Руслана вряд ли контролировала то, что через нее проходит. Для удобства Даня забрался коленями на кровать, поставив их с двух сторон от ног Руслана. Поза была интересная, но Кашина это сейчас не волновало от слова «совсем». Хоть бы не видеть то, что с ним происходило, ведь выглядело это действительно страшно. Спустя минут пять Руслан начал успокаиваться. Даня все время сидел рядом и придерживал ему челюсть. Он не знал, сколько рассасывается таблетка, но подстраховать стоило. Сейчас Даня убрал руки и молча наблюдал за ним. Всё прекращалось. Это радовало. Руслан же обрёл вполне осознанный взгляд, и движения стали вполне контролируемые им самим. — Ты… — Даня поджал губы и посмотрел ему в глаза, — Как? Руслан был очень слаб. В глазах секундную осознанность сменила дикая усталость, и Руслан, дёрнув слабо последний раз головой, упал назад на кровать. — Блять, — Даня поправил его положение на кровати и, сняв с него вансы, наконец, уложил нормально. Даня не знал, что это за хуйня была круглая, но, видимо, сильное успокоительное. Настолько сильное, чтобы заглушить приступ. Кашин последний раз подошёл к нему и проверил на всякий случай температуру. Не было. «Ну слава богу», — Даня только успел с облегчением выдохнуть и отойти, как в его руку вцепились и потянули на себя. Не удержав под таким углом равновесия, рыжий едва не свалился на Тушенцова, но успел подставить колено. — Ты еба… — Дань, не уходи… Даня ахуел. Голос у Руслана ожидаемо оказался сиплым и слабым, но тон — таким спокойным и просящим… Он что, действительно, умеет таким быть? — Мне с тобой лечь, что ли? — с сомнением ответил рыжий, но руку не убрал. Руслан кивнул и поднял на Даню глаза. И Даня растаял. Просто залез полностью и аккуратно лег рядом. «А школа?» — про себя нахмурился рыжий. Тушенцов в этот момент положил голову на Данино плечо. Даня улыбнулся, — «Ясно». Задумываться о том, что сейчас происходит, хотелось меньше всего. Просто… Пусть происходит.~
Где-то в городе часы пробили два часа дня, и Даня уже пятнадцать минут напряжённо поглядывал на время. В пол второго по расписанию начиналась геометрия, по которой у них должна была быть контрольная. И Дане сейчас приходилось выбирать: геометрия или Руслан? С одной стороны, нужно было убедиться, что с ним всё нормально. С другой стороны, он Данин враг, которого тот ненавидит так же, как и он Даню. У Руслана наверняка была секундная слабость, поэтому он попросил побыть с собой. Однако такие мысли пропадали быстро, как только Даня переводил на него взгляд. Спокойный, мило сопящий… Красивый. Упёрся щекой в Данино плечо и спал. Время тикало. Уйти или остаться? В своих раздумьях Даня даже не заметил, что Руслан давно проснулся и лишь делал вид, что спал. Получалось успешно, ведь состояние у него было все ещё сонное. — Можешь идти, — под ухом раздалось сонное бормотание. Даня довольно быстро от неожиданности повернул голову. Руслан уже не спал, но все так же обхватывал Данину руку, будто подушку, и расслабленно смотрел в глаза. — Ты… Ты как? — Даня развернулся к нему и, облокотившись на руку, снова приложил руку ко лбу. В этот раз температура была, и не слабая. Как Даня упустил момент, когда от Руслана начал исходить жар? — Блять… Ты заболел? Руслан уже было хотел что-то ответить, видимо, отрицательное, но вдруг начал кашлять. — Бля… Не надо, все в порядке, — Руслан попытался встать, но Даня одним движением уложил его обратно со всей своей нежностью и негодованием. — Ты охуел, родной? — Даня слегка прижал его к кровати, чтоб наверняка, — Никуда ты отсюда не уйдешь, пока гореть не перестанешь. — Сука, Кашин, отойди! — Руслан начинал злиться, но хоть на миллиметр подняться у него не получилось. — Мне больше понравилось «Даня», — невозмутимо парировал рыжий и продолжил его держать. — А «цыпленок»? — вдруг ядовито хмыкнул Руслан, прищуриваясь. — Я сейчас из тебя яичницу сделаю, успокойся, блять, — Даня закатил глаза, — Хотя, ее на тебе уже делать можно. — Значит, из тебя будем делать? — Просто заткнись и не разгоняй температуру, я за медсестрой. Даня уже почти подошёл к двери, но рука остановилась на полпути до ручки. — Сейчас ты моя медсестра. Даня, удивлённо раскрыв глаза, медленно обернулся, явно не ожидая услышать ТАКОЕ от ТУШЕНЦОВА. Тот все ещё лежал на кровати и ехидно улыбался, видимо, ожидая именно такой реакции. Не спеша подойдя к изголовью кровати, Даня внимательно уставился на всё такого же ехидного Руслана, который продолжал довольно и нагло улыбаться. «Значит, вот такие теперь правила, да?» — Даня осмотрел его до пояса и вдруг неожиданно резко приблизился и поднял на себя его лицо. — Я твоя медсестра, да? — едва-едва дёрнул уголком губ Даня и оглядел лицо парня. Расстояние между их лицами было в несколько жалких сантиметров, и они почти соприкасались носами. Руслан же теперь, хоть и держал до сих пор невозмутимую улыбку на лице, только вот заметно начал волноваться. Даня, закусив губу, вдруг замер на секунду и чмокнул его в лоб, — Отдыхай, мой пациент. И с усмешкой под мат Тушенцова вышел из комнаты.