Школа

      Лежа на спине и залипая на сайте подбора аккордов, Тушенцов не сразу обратил внимание на зашедшего в комнату Кашина. Зато обратил внимание на звук вскоре открывшегося окна. Подняв голову, Руслан лицезрел, как его парень, сидя на подоконнике, поджигал табак.       Уверенность в том, что Даня чувствует его взгляд, ситуации не помогла: тот предпочел объяснениям пару тяг «бонда».       Тушенцов поднялся с кровати, поправив одеяло, подошел ближе и уместился на краю их общего стола.       — У тебя всё нормально?       Ответом послужили лишь молчаливые серые витки, испарявшиеся за окном. Но тут ветер сменил направление, и сигаретный запах просочился обратно в комнату.       — Блять! — звучно выдохнул Кашин и захлопнул окно, будто не замечая рядом сидящего парня. Но тому никакие слова уже были не нужны.       Даня определенно в ярости. Уже угасающей, но всё такой же опасной. Будто под заморозкой Руслан проводил взглядом Кашина до выхода. Куда тот пошел сверкать подобным интересным запахом изо рта, знать не хотелось. Но Руслан надеялся, что просто в ванную…       Хотелось задать столько вопросов, но почему-то комок в горле мешал говорить. Привлекать внимание к себе сейчас ну никак не хотелось. Почему-то вспомнились дни, когда они еще не знали друг друга. Когда Даня пребывал в такой же ярости и неистовом восторге, прибивая его кулаками к бетонной стене школы на заднем дворе.       Руслан терпеливо дожидался Даню не без намека на испуганное волнение в черных глазах. Он уже решился разговорить его, но когда тот показался в комнате, Тушенцов снова проглотил язык. Ебучие воспоминания.       — Скажи, — вдруг начал Кашин охрипшим от табака голосом, поворачиваясь лицом, — Между тобой и Онешко было что-то?       Вот это поворот. Что дальше?       Руслан пару раз хлопнул глазами, уже хотел спросить, к чему вопрос, но Даня выглядел так, будто без ответа превратится в не меньше чем огнедышащего дракона.       — Мы… встречались.       На веснушчатом лице мелькнула улыбка, но вряд ли это было добрым знаком. Руслан с готовностью защищаться, что бы это ни было, вскочил с кровати, но Даня мягким толчком руки усадил его обратно.       — Я всё объясню.       — Уж постарайся! — фыркнул Руслан. Даня лишь криво улыбнулся чему-то своему, но спустя минуту напряженного молчания наконец заговорил.       — Александром Цистенко оказался твой бывший. Он сам признался.       — Стоп… — Руслан потер лоб, — Юлик? Ты с ума сошел…       Даня посмотрел на него как на идиота, и Руслану пришлось проглотить язык.       — Не знаю, как у него смелости хватило сказать мне это в лицо…       Даня не знал, что говорить. То, что Онешко назвал их отношения ненормальными? Тогда появятся вопросы, и придется говорить о том, что Юлик считал их отношения «детской забавой»…       — В общем… Он много чего натворил, перечислять не буду… Но, думаю, я должен сказать, что тем голосовым он умышленно пытался нас рассорить. Дальше уже сам думай.       — Зачем? — напрягся Тушенцов, не веря своим ушам.       — Типа, «мы не понимаем, что творим», цитата.       Даня предполагал, что мог чувствовать Тушенцов, правда, старался не давить, но от освежившихся воспоминаний самому лучше не становилось. Колючая проволока все никак не хотела превращаться обратно в нормальные вены и артерии.       Руслан тем временем поник совсем, своим молчанием заставляя Даню напрячься еще сильнее. Хотя тот понимал, к чему это молчание.       — Не верю, — тихо проговорил Руслан, переплетая пальцы. В груди так сильно жгло, что захотелось в край окоченеть, чтобы ничего не чувствовать. Руслан встал с места, почти не дыша, и тихо бросил, — Мне надо побыть одному.       Даня без лишних вопросов отпустил его переварить услышанное. И, возможно, зайти к Юлику. Да, Даня вполне допускал такую возможность. Но ничего страшного в этом не находил. Пусть из первых уст услышит.       Честно признаться, Даня впал в ярость только по одной причине — из-за предательства друга. И ведь, не только его самого предали, но еще и Тушенцова, которому и так приходится вертеться, как белка в колесе.       Сейчас же чувства подугомонились, уступая место мыслям, что уже давно норовили проникнуть в голову Кашина, и одними «почему» они не ограничились. Все они были о Юлике, хотя именно о нем он старался думать меньше всего. Такой вот был Кашин. Человек, однажды совершивший предательство, уже не существовал для него.       Борясь с ватной башкой, Даня рухнул на свою кровать и закатался в одеяло точно куколка в кокон. Никого сейчас не хотелось видеть. И слышать, кстати, тоже, ебучие соседи!

***

      Когда Юлик вышел из помещения, в коридорах было темно. Парень глянул на время. 23:01.       Еле передвигая ноги, он дотащился до своей комнаты, но только накрыл дверную ручку пальцами, его силком потащили куда-то в сторону, едва не опрокидывая на пол. Дверная ручка только успела издать скрип.       — Что за?.. — испуганно отбрыкнулся Онешко, когда дверь туалета захлопнулась. Но когда он обернулся, перед глазами предстал никто иной, как Хованский. Что ж, к этому стоит привыкнуть.       Онешко закатил глаза и поспешил выйти из туалета, но Юра активно дал ему по шее, вынуждая парня прошипеть.       — Куда собрался, живодристик интеллектуальный?! Я всё видел! О чем ты с рыжим базарил?       — Что за допрос с пристрастием? — Онешко не был готов к диалогу прям совсем, — Отпусти, я спать хочу.       — Попробуй выйди, пидрила, блять, — Хованский свирепо глянул изподлобья, — Если силёнок хватит.       — Я не буду с тобой драться, — Юлик серьезно заебался и все ждал, когда Хованский обратно превратится в перекати-похуй, но то ли жопное шило активировалось, то ли ему так важно знать подробности. Онешко утомленно вздохнул и высказал лаконичное, — Спасибо за помощь с левым аккаунтом, но можешь забирать обратно. План не сработал.       — Кашин догадался? — моментально обеспокоился Юра.       — Не совсем, — Юлик потупил взгляд, — Я случайно оставил телефон рядом с ним, и он, походу, увидел уведомления с этого аккаунта…       Юра рассвирепел от злости и повторно дал ему по хребту, выкладываясь полностью в честь покойного Ньютона.       — Блять, да уймись, — пискнул Онешко, потирая позвонки.       — А я ведь говорил, бабам не место в стратегии, — высказался Хованский, получая уже от Онешко.       Вот этого делать не стоило. Юра тут же нахохлился, с вызовом поднимая брови. Юлик скептично оглядел его с головы до ног и вдруг тихо заржал, вызывая у оппонента жар на щеках.       — Что, бля?! — Хованский зачесал подпрыгнувшие кудряшки, что прям совсем не помогло. Юлик лишь прикрыл рот рукой, хихикнул, аки девочка, и, поджав губы в улыбке, по-доброму обвел его взглядом, невольно вынуждая Хованского расслабиться. Тот завис в неловком молчании, потом матернулся под нос и, бросив через плечо долгожданное «я спать», испарился за пределами туалета.       Вот это скорость, Юлик и моргнуть не успел! Вот бы так всегда… Кстати, о «спать». Юлик порядком размечтался о мягкой кровати и сопящей на ухо Даше. Но между ними все было так сложно, что Даша спала отдельно уже долгое время, и Юлик не собирался давить на нее; наоборот, так безопаснее. И грустнее… чуть-чуть…       Когда Онешко укрывал одеялом заснувшую Дашу, аккурат возле бортика крыши расположился Руслан, выкуривая уже вторую пачку «мальборо». Тело окоченело от холода, несмотря на теплую одежду. Да и не в одежде дело. Обмен веществ Тушенцова всегда валился с ног, когда стресс заполнял организм. Руслан туманно из-за влажной пелены смотрел вдаль, глубоко затягиваясь и выдыхая наверх. Так хотелось умереть…       Тушенцов поднял брови, отгоняя ненужные мысли и присаживаясь на бортик. Ему нужно жить. Просто необходимо, черт возьми. Иначе зачем он боролся до сих пор? Чтобы, блять, сдаться? А Даня? Да его просто сожрут вместе с костями! Хотя Руслан уже не уверен в том, что съевший его не сдохнет от внутренних переломов…       Звезд было не видать за завесой серых облаков. Да и облака облаками не были — точно сизый дым, который Руслан выпустил из себя за эту ночь. Потерев окоченевшие ладони друг об друга, Тушенцов потянулся в карман за новой сигой, но вдруг его руку перехватили. Из-за спины повеяло теплым дыханием, да и сами руки были теплыми. Руслан только по этому теплу мог определить, кто за ним стоит.       Он, конечно, мог накричать или просто отчитать, за то что Даня вышел после одиннадцати из комнаты, да еще и на крышу, но силы резко покинули его. Он откинул голову Кашину на плечо, плавясь в руках, что его обняли, и уже не чувствуя холодного пронизывающего ветра. Он не знал, сколько они там простояли, но покачивание их тел успело успокоить сердце и вернуть ему живой ритм.       — Пошли? — тихо спросил голос за спиной.       Руслан улыбнулся.       — Ща, я еще не скинулся.       Структурно излагая свои ощущения трёхэтажным матом, Руслан резко дернулся, ибо в его ухо кто-то стремительно вгрызся.       — Да шучу я, бля… — рассмеялся Тушенцов, поправляя съехавшую кепку.       Даня с какой-то внутренней болью смотрел на смех Руслана, ибо если бы не смех, то явно были бы слезы: классическая защитная реакция организма. На лице нижнего были нарисованы шок и пронзающая боль. И, к сожалению, Даня не понимал, что ему делать. Он уже дважды пожалел о том, что сказал Руслану о том разговоре с Юликом. Но как иначе стоило поступить? Скрыть это?       — Я еще тут побуду, а ты иди.       Кашин усмехнулся, обошел его и облокотился о бортик бедрами, поворачиваясь к мрачному пейзажу вокруг спиной.       — Ты замёрз.       — Может, я хотел, — Руслан потер болящие глаза.       — Совсем мозги отморозил? — скептично высказался рыжий, но ответом ему были лишь театральные охи-вздохи.       И всё же, досмотрев этот спектакль, Кашин чуть ли не за шиворот поволок Руслана вон с крыши, ибо ему снеговик в парнях не нужен. А жаль, правда? Живому Руслану ведро на голову не наденешь — вопросы появятся. И синяки.

***

      На следующий день стало легче. Правда легче. Но Тушенцов проснулся в одиночестве, раскинувшись на Даниной кровати. Потирая шею, парень поднялся и удивился тому, что Даня сумел уйти неуслышанным, ведь засыпали они чуть ли не друг на друге.       Что ж, день начался не так уж плохо. Да и прогноз погоды сулил отсутствие ледяного дождя — удивительные новости для Красноярска.       Четвертое марта приветствовало его не такой уж сильной головной болью, поэтому, сходив на крышу и покурив, он решился нормально позавтракать. По пути к нему присоединился Юра, чему Руслан правда был рад. Но не так уж оказался рад, когда ему помахал рукой с противоположного угла Алишер.       Руслан глубоко вздохнул и, решившись, показал ему фак через всю столовую, почему-то столь обычным для него жестом вызывая удивленные перешептывания. Хотя обсуждал народ, скорее, не это, а поразительно спокойное поведение Руслана и нейтральное выражение его лица. Поняв это, Руслан едва заметно ухмыльнулся. Впервые внимание других людей было по-особенному приятным.       Хованский тоже отличался поведением: обычно болтал без умолку и бросался на всех подряд, а сегодня притих, точно выпь в камышах. Руслану даже интересно стало.       — Не поделишься, че с тобой?       — Отвянь, — буркнул Хованский, складывая вилкой блин. Руслан по-доброму, но не без ехидства улыбнулся, возвращаясь к своей еде.       Нет, вы не подумайте! Просто Хованский так изменился за последнее время… Подобрел, что ли… Как и Руслан. Поэтому было очень интересно узнать причину таких перемен, ибо просто так люди меняться не станут, особенно такие, как Юра.       Но как только Алишер подошел к столу, где они ели, Руслан помрачнел, словно туча.       — Не видели Никиту?       Вот какой казус: Руслан априори не хотел вступать с ним в диалог, а Хова, поглощенный локальными сбоями, даже не услышал вопроса. Вот и стоял Морг как дурачок посреди прохода, пока не выдержал и не толкнул Тушенцова в плечо.       — Приём, нахуй, оглохли, что ли?!       Тушенцов замигал, как красная лампочка и, поднявшись, со всей силы саданул Алишеру в челюсть.       — Кто, блять, дал тебе право меня трогать?! Пошел нахуй отсюда, пока второй раз не прилетело! — глаза злобно сверкнули, рука пульсировала от боли столкновения. В этот раз Хованский очнулся и, потянув Тушенцова за рукав свитшота, испуганно пробормотал:       — Сдурел, что ли? А если завуч увидит?       — Уже, — сардонически улыбнулся Алишер, вытирая текущий кровью нос.       И правда: сбоку образовалась завуч, что сверкнула глазами под стать Тушенцову, заставив пыл последнего подубавиться, а зубы обреченно скрипнуть.       — Повезло тебе, падла, — прошипел, усаживаясь обратно и зло доедая блин.       — Тушенцов! А ну пошли со мной!       Ну конечно, без выговора не обойдется, так ведь? А у Тушенцова бюджет горит. Даже возникли мысли послать ее и улететь по своим делам, но это было бы слишком рискованно.       — Много же ты от Кузьмы нахватался… — зло бросил Тушенцов, кивнув завучу, но не спеша удаляться из столовой.       — Не прикрывай свою никчемность моей дальновидностью, — ощурился Алишер, вынуждая жилки на шее Руслана порядком напрячься.       — Вся твоя дальновидность заканчивается на жалких сообщениях моей бывшей.       Алишер замахнулся, но Тушенцов отразил удар и пнул его в живот, испытывая долгожданный экстаз. Правда, после этого пришлось тащиться за вредной Ларисой Николаевной, которая не понимала, что Алишер заслуживает всего этого. Но в конце концов досталось обоим.       Обозленные друг на друга, они вышли из ее кабинета с одинаковыми наказаниями: ебучим домашним арестом. Ну, точнее, комнатным.       — Так-то вы точно не начнете драться?       Да уж, драться вряд ли получится. Зато манипуляции по телефону никто не отменял.       — Не иди за мной, блядь! — крикнул до сих пор свирепый Алишер Руслану, что неспеша брел сзади.       — Наши комнаты в одном крыле, еблан!       — Мне какая разница, иди другой дорогой, педик!       — Как ты меня назвал?!       До комнат они добрались только спустя два часа с еще большим наказанием: домашним арестом на все выходные. Вот радости сидеть в комнате… Даже на крышу не выйдешь, не покуришь. И Дани нет…       Руслан лег в кровать, закрыл глаза, прекращая сопротивляться дерганиям организма. Вместе с воспоминаниями о Дане пришли воспоминания об их вчерашнем разговоре. Руслан долго думал, спокойно полосуя потолок взглядом, и в конце концов решился написать ему.

Руслан Тушенцов 13:09

зайди ко мне