***
Проведя рукой по лицу спящего юноши, теперь уже — её мужа, Елена улыбнулась. «Какая разница, что я ничего не помню о своём прошлом, да и какая в нём сейчас нужда? У меня теперь есть настоящее и будущее. У меня теперь есть ты, любовь моя!» Завернувшись в тонкое покрывало, Елена подошла к берегу озера, с улыбкой всматриваясь в спокойную водную гладь. Она наконец-то стала его женой, несмотря на все попытки Дамблдора помешать этому. Сегодня была их первая брачная ночь — на берегу озера, под светом сотен звёзд. К чему грустить о прошлом? У неё теперь есть будущее. Девушка почувствовала шевеление за своей спиной и уже хотела обернуться, как мягкий голос любимого остановил её. — Не двигайся, Елена. Ты даже не представляешь себе, насколько ты прекрасна, вот так стоящая в свете луны, завёрнутая в покрывало, которое больше открывает, чем скрывает, с развевающимися на ветру волосами. Не оборачивайся, я хочу заключить этот образ в магический портрет. — Зачем? Я всегда буду рядом, куда бы ты ни направился. Я пойду за тобой, чего бы ты ни захотел! — Ты знаешь, чего я хочу, Елена. Я уже говорил тебе. — Да, ты хочешь захватить весь мир! Зачем он тебе, любовь моя? — Я стану в нём Лордом Волан-де-Мортом, а ты — моей Леди!***
Подойдя к двери, ведущей в кабинет профессора Дамблдора, Елена постучала и, услышав разрешение войти, толкнула тяжёлую дверь. — Вы хотели видеть меня, профессор? — Да, Елена. Сегодня было закончено зелье для восстановления твоей памяти. Его прислал сэр Николас Фламель. Я думаю, будет лучше, если ты сразу выпьешь его. Дрожащими руками Елена взяла у профессора наполненный снадобьем кубок, но пить не спешила. Дамблдор видел, что девушка сильно взволнована. Он прекрасно помнил, в каком состоянии она была почти полгода назад, когда он нашёл её. Но сейчас, несмотря на потерю памяти, девушка стала лучшей ученицей Слизерина, куда отправила её Распределяющая шляпа, и профессор Дамблдор прекрасно знал, почему та так поступила. — Почему ты медлишь, Елена? — Почему вы дали мне именно это имя? Дамблдор пожал плечами. — Мне показалось, что оно красиво и очень подходит тебе! — Могу я… — Елена с трудом держала кубок — так сильно дрожали её руки. — Могу я выпить его не здесь? Мне хотелось бы… — Чтобы рядом был твой муж? — Вы знаете? — девушка явно заволновалась. — Мы думали, никто не знает. — Вы с Томом немного поспешили со своим решением, нужно было дождаться, пока к тебе вернётся память, но теперь это не важно. Иди в больничное крыло, а я отправлю его туда. Наверное, будет лучше, если ты выпьешь зелье под присмотром мадам Питти. — Хорошо, профессор. Елена медленно вышла из кабинета и направилась вверх по лестнице. Руки её дрожали так сильно, что пару раз она чуть не выронила кубок. — Чего я так волнуюсь? — тихо шептала себе девушка. — Какая разница, каким было моё прошлое? Главное, что Том теперь всегда будет рядом со мной, главное, что он любит меня. Когда Елена вошла в комнату, мадам Питти уже ждала её. — Я вижу, профессор Дамблдор всё же решил отправить тебя сюда? Это хорошо. Я сразу сказала ему, что лучше, если ты будешь здесь под присмотром, когда выпьешь зелье. Ну, пойдём. Целительница подвела девушку к кровати, отгороженной ширмой. Взяв у неё из рук кубок, она заставила Елену переодеться в пижаму и лечь. — Вот теперь можешь выпить зелье. Елена вновь взяла кубок, но медлила: она хотела, чтобы в эту минуту её муж был рядом с ней. Но вот дверь в больничное крыло отворилась, и вошёл тот, кого она с таким нетерпением ждала. Игнорируя несколько недовольный взгляд целительницы, Том направился к девушке и, присев на краешек её кровати, произнёс: — Я здесь, моя Леди. Не бойся, что бы ты ни вспомнила, ты навсегда останешься моей… — Наклонившись вперёд, парень прижался губами к её уху и нежно прошептал: — Ты всегда останешься моей женой. Елена ласково улыбнулась ему и, не сводя глаз с юноши, залпом выпила противное на вкус зелье. Поморщившись, она отставила кубок в сторону. — Что сейчас будет, Том? — Ты уснёшь, — парень нежно взял её руку. — А когда проснёшься, память полностью вернётся к тебе, моя Леди. Но помни: как бы тебя ни звали на самом деле, ты навсегда останешься для меня Еленой, моей Еленой. — Да, мой Лорд, — сладко зевнув, девушка закрыла глаза и в тот же миг уснула. Молодой человек, игнорируя намёки целительницы на то, что его присутствие здесь совсем не обязательно, откинулся на спинку кровати и стал ждать. Он знал только одно: что бы эта девушка ни вспомнила, она навсегда будет принадлежать ему.***
Гермиона медленно просыпалась. Воспоминания о прошедшей в Хогсмиде битве, когда Упивающиеся смертью внезапно налетели на мирно гуляющих учеников, постепенно возвращались к девушке. Она вспомнила, как Рон и Джинни, защищая группу третьекурсников, осыпали Упивающихся смертью проклятьями, как Гарри с Невиллом и Полумной сражались с другими приспешниками Волан-де-Морта, как Гарри приказал ей вывести остальных школьников из Хогсмида… Они учились уже на седьмом курсе, и, естественно, все дети стремились оказаться под их защитой — они видели в них своих спасителей. Гермиона помнила, как один из Упивающихся — кажется, это был Долохов — преградил ей путь. Она помнила, как сражалась с ним, как он бросил в неё заклятие… Оно угодило ей в грудь — прямо в висевший на шее маховик времени, выданный девушке профессором МакГонагалл для дополнительного изучения рун и трансфигурации. Она помнила яркую вспышку….***
Открыв глаза, Гермиона поняла, что находится в больничном крыле, — значит, где-то неподалёку должна быть мадам Помфри. Шатаясь от слабости, девушка поднялась с постели и начала одеваться, но тут же удивлённо замерла, глядя на свою одежду: это была мантия с эмблемой Хогвартса, но какая-то странная — такие она видела на колдографиях в книгах об истории школы. Гермиона вышла из-за ширмы, достав на всякий случай волшебную палочку. Только сейчас она заметила, что, хотя и находится без сомнения в больничном крыле, но вот его обстановка сильно отличается от той, к которой она уже за столько лет успела привыкнуть. Раньше Гермиона иногда помогала мадам Помфри, когда пациентов было слишком много, и благодаря этому знала больничное крыло очень хорошо, но сейчас это было не оно. — Что произошло? Где Рон и Гарри? В панике девушка запустила руки в волосы. В этот момент дверь больничного крыла распахнулась, и в него вошёл молодой красивый юноша. Заметив стоящую посередине комнаты девушку, он уже собирался подойти к ней, но остановился. Как-то странно она осматривалась по сторонам. — Елена? Что с тобой? Воспоминания вернулись? Гермиона в панике посмотрела на него: кроме неё в помещении никого не было, и юноша явно обратился к ней, но почему он назвал её таким странным именем? Хотя, определённо, этот юноша был ей знаком: его лицо, волосы, глаза. Приподняв левую руку, Гермиона посмотрела на кольцо на своём безымянном пальце, она точно помнила, что написано на его внутренней стороне… «Для моей Леди». Взглянув ещё раз на красивого юношу, Гермиона всё вспомнила. — Том? — Юноша ответил ей еле видной улыбкой. Гермиона уже собиралась улыбнуться ему в ответ и рассказать мужу о том, кто она, что она всё вспомнила, но внезапно в голову ей вернулись и другие воспоминания. Том видел, как глаза его жены медленно наполняются ужасом, видел, как её губы медленно произносят его полное имя. — Том Марволо Реддл… Гермиона ощутила, как дрожит рука, в которой она держит палочку. Девушка медленно подняла её вверх. Теперь вместо страха её ослепила ярость. — Лорд Волан-де-Морт! Увидев направленную в его сторону палочку, Том отступил назад и выхватил свою. Он не понимал, что происходит. — Опусти палочку, Елена, — громко приказал он. — Я не знаю, что ты там вспомнила, но, если понадобится, я сотру это из твоих воспоминаний. Я твой муж, опусти палочку! — Муж?! — взвизгнула девушка. — Мерлин великий, как я могла так поступить? Ты чёртов убийца, чудовище, и я уничтожу тебя! Том едва успел выставить щит, как в него посыпались заклятия. Гермиона была в ярости: она вышла замуж за человека, который в будущем причинит столько боли людям, которых она любит, который сделает её сиротой, который будет идти по земле, сея смерть! Она стала его женой! Осознание всего этого кошмара привело Гермиону в ещё большую ярость. Том пытался остановить её, выбить палочку, но он не мог убрать щит: его жена, кажется, задалась желанием испробовать на нём весь свой богатый арсенал знаний, а если учесть, что последние три месяца он сам многому научил её, то теперь приходилось быть крайне осторожным. Он увидел, как она произносит заклятие смерти. Том еле успел отскочить в сторону: зелёный луч, ударив в косяк двери, осыпался на пол изумрудными искрами. — Прекрати это безумие, Елена! — Меня зовут не Елена! — разъярённо взвизгнула девушка. — Я всё вспомнила, Том. Это всё из-за тебя! Ты отнял их у меня, ты их убил! Я уничтожу тебя! Том кружил по лазарету, уклоняясь от заклятий девушки. — Я не знаю, что ты там вспомнила, Елена, но я сделаю всё, чтобы ты это вновь забыла! Ты моя жена, ты моя навеки! — Значит, одному из нас придётся стать вдовцом! Гермиона послала в него ещё несколько заклятий, но Том снова отбил их. Она поняла, что на шум, который они тут подняли, скоро сбегутся учителя, а тогда многое из её будущего может стать известным директору, да и сам Реддл может узнать очень много интересных фактов о самом себе. А значит, пора бежать! Выскочив из больничного крыла, девушка бросилась к выходу. Том, помедлив минуту, кинулся следом. Выбежав на улицу, Гермиона припустила к Запретному лесу. Том не отставал. Петляя между деревьями, девушка не давала ему прицелиться и обездвижить её. Наконец, она выскочила на какую-то поляну. Когда в сантиметре от её головы просвистело обезоруживающее заклятие, Гермиона наконец замерла и обернулась. Том видел, что девушка устала. Тяжело дыша, она настороженно смотрела на него, не отводя взгляда ни на минуту и явно ожидания нападения. Её лицо было мокрым от слёз, но в глазах горела только ненависть. Больше всего юноша хотел узнать, что именно могло так вывести её из себя? — Опусти палочку, Елена, мы не можем сражаться друг против друга. Ты моя жена, ты клялась, что будешь верна мне до конца своей жизни, ты клялась, что всегда будешь рядом, до последнего вздоха. Реддл видел, как девушка дёрнулась в сторону так резко, словно он ударил её. На миг из её глаз исчезла ненависть, в них осталась только безысходность. Склонив голову, Гермиона прошептала: — Тогда убей меня, Том, потому что я не сдержу клятвы. Ты отнял у меня слишком многих, ты слишком много зла причинил тем, кого я люблю. Не прощу! Она видела, как её муж поднял палочку, она видела, как он прошептал что-то, но когда серебристый луч полетел к ней, желание жить взяло верх, и Гермиона в последнюю секунду успела выставить щит, которому обучал её Том. Только в отличие от его защитных чар, её силы были ещё слишком слабы. Заклятия слились, раздался взрыв. Яркая вспышка огня ослепила Гермиону, она почувствовала, что куда-то падает, и, прежде чем удариться о землю, она с радостью в сердце подумала, что Реддл всё-таки убил её, избавив тем самым от мук совести.***
Том видел, что девушка опустила палочку и явно не собиралась сражаться дальше. Убить её? Нет, она нужна ему. Она — его Леди, и когда-нибудь они вместе будут править этим миром. Однажды перед ними склонят головы самые великие из волшебников. Он ещё не успел создать ей крестраж, но впереди у него достаточно времени. Сейчас главное — это обездвижить её, стереть из памяти всё, что она вспомнила. Он не позволит каким-то глупым воспоминаниям отнять у него то, что принадлежит ему по праву. Взмахнув палочкой, Том выкрикнул заклятие, которое должно было погрузить его жену в глубокий сон. Он видел, как Елена подняла свою палочку и выставила щитовые чары, но её заклятие оказалось не совсем правильным, и её щит, слившись с его заклятием, рикошетом ударил по ней самой. Раздался ужасный взрыв, Тома Реддла отбросило назад. Отлетев на несколько метров, парень ударился головой о камень и потерял сознание. Когда спустя пару минут к месту взрыва сбежались преподаватели во главе с директором, они увидели только кратер в земле и горящие деревья. Недалеко от выжженной поляны лежал ученик Слизерина. Когда Альбус Дамблдор привёл его в чувство, Том прошептал только три слова, прежде чем снова погрузиться в спасительное забытье: — Елена… Взрыв… Я убил!***
Почти полвека спустя.
Гермиона нехотя открыла глаза. Ей казалось, что с момента взрыва прошла доля секунды, что сейчас она увидит склонившегося над ней Тёмного Лорда, но вместо него она увидела директора… директора из своего времени. Девушка лежала в больничном крыле, а Альбус Дамблдор, склонив голову, стоял рядом с её кроватью. Длинные седые волосы обрамляли его лицо, такая же длинная борода была переброшена через плечо. Ничего не говоря, Гермиона только беззвучно заплакала. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы всё это оказалось страшным сном, но кольцо, которое она ощущала на своём безымянном пальце, словно раскалённое железо, жгло ей руку. Ей это не приснилось. Значит, вместо того чтобы убить её, Том просто отправил Гермиону в её время, и, значит, скоро он вновь попытается добраться до неё. — Директор, я не виновата в том, что произошло! Я не помнила его! Простите меня за то, что не смогла убить его! Простите! Она видела, как по лицу Альбуса Дамблдора бегут слёзы. Кивнув, он укрыл её одеялом и присел рядом. Он сидел возле неё, пока девушка не уснула. Позже, войдя в свой кабинет, он молился только об одном: чтобы Волан-де-Морт никогда не узнал о том, что его жена осталась жива, что сейчас она совсем близко от него.