Никогда не сдавайся без боя

"Это в тебе играет чувство ответственности капитана? Или эго игрока? Если ты настолько одержим этим, так держись до самого конца. Сломаешься только после того, как мы победим!" — обращение Курамочи к Миюки 24 октября

Вдох, выдох, ещё раз… Миюки пытался успокоить сбившееся дыхание, ему потребовалось приложить все усилия, чтобы скрыть боли в грудной клетке. Остался последний иннинг и всё закончится. Речь идёт о сплочённости команды. Они нуждались в очках. Он обязан был вернуться в дом, принести команде очки, которые выведут их вперёд, и тогда мечта о Кошиэне перестанет быть просто мечтой. Последние метры дались ему труднее, чем весь путь до третей базы. Каждый вздох сопровождался свистом. «Ещё, я должен бежать ещё» — было единственным, о чём он думал. Если он сейчас сдастся, всё было напрасно. Это очко могло стать решающим. Он мог принести его. И он продолжал бежать дальше, хотя было чувство, что в лёгкие больше не поступает кислород. Он бежал, хотя поле его зрения размывалось. Ещё пара метров… — Дом! Миюки знал, что время проходило сквозь него. Он мечтал, чтобы ноги несли его ещё быстрее. Чтобы он был одним из быстрейших раннеров Сэйдо. Он мечтал, чтобы каждый его вздох не был столь мучителен. Осталось несколько метров, всего несколько метров, дальше он справится. — Акиба! Он бросился вперёд и выставил левую руку над плитой дома. Когда его тело приземлилось на землю, он почувствовал, будто последний воздух покинул его лёгкие. Каждое движение, каждый вздох сопровождались новым приступом боли. Он хватал ртом воздух. Почему кислород не поступает? — Сэйф! 5-4! Сэйдо удалось повернуть ход игры в свою пользу! Почему он чувствовал, что грудь вот-вот лопнет? Ему ещё нельзя сдаваться. Надо продержаться вторую половину иннинга. Это ещё не конец. Они ещё не достигли своей цели. Он стиснул зубы, пока у него не заболела челюсть. Снова сделал отчаянную попытку заглушить боль. Он попытался встать, но в ногах не было достаточно сил, и он глотал ртом воздух, стоя на четвереньках. Паника полностью захватила его. Нет, это не могло быть его концом. Он должен отыграть ещё вторую половину иннинга. Он капитан, команда нуждается в нём! Всё, что от него требуется — продержаться ещё несколько минут. Он не мог позволить себе сбиться с пути из-за какой-то царапины. Они так близки… так близки к достижению своей цели. Миюки попытался встать снова, но ноги ему не подчинялись. В то время он почувствовал себя выброшенной на сушу рыбой. Вскоре он и вовсе прекратил попытки вдыхать воздух, просто чтобы избежать боли, которая каждый раз проходила по его телу. Сколько времени прошло с тех пор, как он достиг базы? Минута или только пара секунд. Он был уверен только в том, что ему надо встать, если он не хотел, чтобы команда беспокоилась о нём. Они были так близки к чемпионату, что он просто не мог рисковать, чтобы команда всё бросила только из-за беспокойства. Всё их внимание сейчас должно быть направлено только на игру и ни на что другое. «Давай же, поднимайся! Поднимайся!» Его правая рука сжалась в кулак, и он снова и снова ударял песчаную поверхность под собой. Боль охватила всё его тело и мешала думать. — Эй, Ми… Где-то отдалённо послышался голос Ширасу. Все его мысли крутились вокруг команды. Кошиэн, их общая цель. Сам не понимая — как, он собрал всю свою силу в верхней части тела и поднял кулак вверх. Вскоре после этого он услышал возгласы, которые эхом разнеслись по стадиону. Миюки посмотрел на лица своих сокомандников и успокоился, увидев на них облегчение. Это хорошо, Ширасу должен сейчас сконцентрироваться на игре. Хоть они и были впереди, это не значит, что всё закончено. Этот иннинг может решить всё. Сейчас не время расслабляться. Собрав всё своё самообладание, Миюки, наконец, удалось совладать со своим измученным телом. Он дал Ширасу пять и направился в сторону лавочек. В ногах не ощущалось силы, а напряжение в груди не уменьшалось. Ему хотелось откашляться, но он подавил рефлекс, когда встретился с тренером взглядами. Миюки попытался улыбнуться и кивнул Катаоке, после чего медленно спустился по лестнице. — Миюки, классный ран! — громкий голос Курамочи эхом отозвался в его ушах, вскоре после этого он почувствовал новую волну боли, распространяющуюся от его плеча по всему телу после того, как Курамочи слегка похлопал его. Он не мог выдавить и звука. Его ноги снова начали подкашиваться, но что-то или кто-то удерживал его в вертикальном положении. — Мы пойдём переоденемся! — Миюки услышал голос своего друга, слегка размытый, и позволил затащить себя в кабинку. У него больше не было сил сопротивляться Курамочи. Только после этого шорт-стоп опустил его на скамейку. — Ты не думаешь, что Оно теперь уж точно должен занять твоё место? Ты весь в поту и едва стоишь на ногах… Миюки быстро выпрямился. Он может играть! Ему нельзя было допустить, чтобы внимание команды на данном этапе было рассеяно заботой о нём. Он же капитан, ему нужно сохранять боевой дух команды. Но вдруг все силы у него иссякли. Его охватила невероятно сильная боль, он почувствовал странный металлический привкус на языке. Тело начало падать вперёд, но не приземлилось на пол, потому что было подхвачено Курамочи. Он заметил, как его дыхание становилось всё более сбившимся. Он запаниковал, потому что внезапно воздух перестал попадать в лёгкие. Голова бессильно легла на плече друга. — Курамочи, — он мягко прошептал, — мне жаль, что я не смог сдержать обещания. — Миюки! — Курамочи мягко положил его на пол. — Не засыпай, ладно? — Он похлопал его по щекам, осторожно потряс. — Ты же не собираешься вот так потерять сознание, ведь так? Глаза Миюки раскрылись, пытаясь сконцентрироваться, но боль была вездесущей. Он слишком устал и не мог ясно мыслить. Была только боль, эта ужасная боль. И чувство, что в лёгкие вообще не поступает воздух. — Я … не могу… дышать… — тихое хрипение раздалось от Миюки. Что-то не так. Было такое ощущение, будто он тонет. Ему пришлось кашлять. Что-то тёплое потекло из уголка его рта, и он увидел, как зрачки Курамочи расширились от шока. — Не засыпай, слышишь? Я скоро вернусь! — обратился к нему друг обеспокоенным голосом. — Только не засыпай! Миюки только мельком заметил, как Курамочи подпрыгнул и исчез. Он смотрел на потолок и пытался сконцентрироваться на дыхании. Вдох, выдох, вдох…он так устал. Становилось темней. Очень медленно. «Нельзя спать, — повторял он себе мысленно, — нельзя, нельзя, нельзя…» Его глаза закрылись и он погрузился в приятную тьму. — Эй, эй, не спи, слышишь! — Курамочи похлопал правой рукой по его щеке и тот снова открыл глаза. Когда он вернулся? Миюки его не слышал. Может, он вообще не уходил? — Помощь уже в пути, ты главное продержись ещё немного. Он хотел спать, просто спать. Всё остальное его не беспокоило. У него была настолько ужасающая усталость, что единственное, что ему хотелось — это поддаться обмороку. Почему он здесь? Он не мог сосредоточится на том, что он тут делал и как сюда вообще попал. — Миюки, попытайся не спать ещё немного. Не засыпай, слышишь меня? — Курамочи вытер со лба холодный пот. — Ты можешь добиться намного большего. Неужели ты действительно хочешь сдаться сейчас? — Миюки хотел сказать ему, что не стоит беспокоиться. Ему просто нужно поспать. Вскоре он проснётся и снова будет полон энергии. Он просто устал. Он попытался держать глаза открытыми, пристально смотря на лицо Курамочи, склонившегося над ним. — Постарайся спокойно дышать, хорошо? «О чём это он? — Миюки не мог его понять. — Я дышу не спокойно?» Курамочи снова похлопал его по щекам. — Не спи, Миюки. Повторяй за мной: вдох, выдох, вдох, выдох… Его веки казались чугунными. Он не хотел ничего, кроме как поддаться тьме, которая распространялась вокруг него. Моргнув в последний раз, его голова склонилась на бок. Где-то вдалеке он услышал взволнованный, почти истерический голос Курамочи, который ускользал всё дальше и дальше, прежде чем затихнуть.