Итак, единственное пригодное для жизни место на земле оказывается куском мяса для людей Земли. Причём последним куском мяса. Правило первенства не работает, как это было ранее, сейчас опытность и более раннее прибытие небесных ничего не означали для людей Дийозы, моментально захвативших зелёный рай.
После неудачной попытки военных действий между армией Дийозы и Единым кланом, женщина-командир забрасывает новую удочку для исполнения своих целей. Она сообщает, что все, кто покинут лагерь Октавии и прийдут в Долину добровольно, буду приняты без жестокости, насилия и последствий. Некоторые из небесных уже там. Например, Эбби Гриффин, которую взяли в плен в качестве врача с Кейном впридачу. Также там находятся Рейвен, Мёрфи, Эмори, конечно же не по своей воле. И их надо срочно вытащить оттуда.
Кларк замечает, что обстановка накаляется, когда возникает всё больше и больше вопросов касательно Мэди от Октавии. Девушка решает защитить дочь единственным понятным ей способом прямо сейчас. Не вступать в борьбу, а просто уйти.
Она совершено не хочет бросать своих людей, но интересы и безопасность ребёнка превыше всего. За эти года Мэди стала для неё всем, поэтому она должна сделать это. Даже если это значило бы оставить друзей и сдаться врагу.
Ночь. Эхо решают послать в качестве наживки и проверки, как диверсантку и шпионку, поскольку она обучена этому с малых лет. Несмотря на явную неприязнь к этому решению Беллами, он ничего не предпринимает, чтобы остановить данный приказ сестры.
— Беллами, я справлюсь, мы вернём наших друзей, — произносит девушка, когда они с Беллами прощаются.
Беллами ничего не отвечает, лишь отвечая на встречный поцелуй. Затем Эхо выбегает под звуки сирены, сливаясь со всеобщим хаосом.
Кларк всё это видит, она внимательно наблюдает за ними, едва сдерживая внутреннюю обиду и разочарование, сглатывает ком, подступивший к горлу. Как только Беллами поворачивается, замечая пристальный взгляд Гриффин, та тут же разворачивается спиной, делая вид, что это не она пялилась на них в течение пары минут. После всего этого, она уверена — Беллами её разлюбил.
Блэйк хватает её за руку, останавливая и разворачивая лицом к себе. Что-то в её взгляде настораживает его, и он понимает: что-то не так.
— Что происходит? — Его голос дрожит, ведь он боится услышать ответ.
Кларк некоторые время молчит, смотря на него. Посреди этого хаоса, паники, возгласов людей и шума сирен то, что сейчас происходит между Беллами и Кларк, кажется совершенно иным. Словно они были единственными, для кого время остановилось. Словно у них была вечность для того, чтобы изучить и запросить каждый сантиметр друг друга. Словно они говорили, не разговаривая.
— Мы уходим, — кротко поясняет она, и глаза Беллами тут же округляются.
— Что?! — Ожидаемая реакция ещё больше учащает пульс Кларк, но она уже приняла решение.
— Тут опасно, Беллами, я должна защитить Мэди! — говорит она, словно мантру, не для него, скорее для себя, чтобы не передумать. Особенно, когда он вот так смотрит на неё.
— Да, но вам необязательно уходить, — размахивая руками, эмоционально кричит он. — Я здесь! — Взяв её голову в свои руки, он наклоняется, лбом прижимаясь к её лбу, заставляя посмотреть в его глаза. — Мы вместе защитим её.
Кларк убирает его руки, прокручивая картинки с недавними кадрами его поцелуев с Эхо. Он больше не её. И нет никаких мы. Она шесть лет была без него и сейчас справится. Наконец, девушка оглядывается по сторонам. Не найдя Мэди, она начинает паниковать и бежит в неизвестном направлении.
Ноги сами ведут её к арене, где бьются дети и рядом восседает Октавия. Кларк застывает, заметив Мэди посреди арены, рука об руку с Октавией, и понимает всё. Она ей рассказала. Это обряд посвящения в Единый клан. Кларк и Беллами спускаются вниз.
Из нежной девушки Кларк перевоплощается в сильную и смелую львицу, готовую порвать за своё дитя. Эту отличительную черту подмечает и Беллами, наблюдавший за ней и Мэди с самого начала. Странное дело, но, несмотря на прошествие шести лет, его ещё больше тянет к этой девушке. Казалось, время и расстояние лишь усилили влечение. Раньше он был влюблён в неё. Кларк Гриффин, его принцесса. Однако, его чувства были навеяны романтикой и страстью. Сейчас же всё изменилось, его привлекала новая женщина, которой мисс Гриффин успела стать. Сильная. Сумевшая пережить конец света, оставшись в одиночестве на планете без возможности попасть в бункер к остальным. Смелая. Казалось, эта девушка совсем ничего не боялась. Её слабым местом была лишь Мэди. Мать. В этом амплуа Беллами ещё не видел её. По правде говоря, он мечтал, что однажды у них будет дочь или сын. И, увидев её в роли матери, он восхищался ею ещё сильне, чем раньше, но тоска на сердце не покидала его. Ведь теперь всё совершенно иначе, и они больше не вместе.
Не успев ничего толком понять, Беллами застывает, когда Кларк вырывает руку Мэди и прячет за спину. В глазах Кларк читается явный гнев. И ему больно, что это происходит между двумя важными для него женщинами.
— Вовсе необязательно было скрывать от меня, что Мэди надблида, — Октавия, как всегда, была спокойной и улыбалась дьявольской улыбкой.
— Мэди, мы уходим, — произносит Гриффин, игнорируя слова младшей Блэйк.
— Она не хочет уходить! — Голос Октавии разносится по всей арене. Должно быть, она привыкла быть громкой и отдавать приказы. — Теперь она часть единого клана.
Кларк злится ещё сильнее и в конец выходит из себя. Она бросается к Октавии. Убийство младшей Блэйк не было целью Гриффин, но девушка в облике Октавии была совершенно не похожа на ту, которую они когда-то знали. Девушку, которая отправилась спасать парня, которого она знала пару дней. Девушка, которая всегда помогала всем и боролась до конца, не считая насилие выходом.
Так почему же с момента возвращения все ринулись спасать долину? Может, стоило начать с себя? Это был вечный цикл. Слова Беллами о том, что бункер стал ящиком Пандоры, приобретали всё больше и больше смысла, но, зная этот факт, никто не собирался ничего менять. Чистые и нетронутые земли очерняет людская грязь. Эта долина не была большой, но, если бы каждый согласился сотрудничать и жить в мире, всё было бы иначе. Гордыня и жажда власти. Вот они, самые главные пороки людей, сметающие всё на своём пути.
— Мне плевать! — громко восклицает Кларк, рука Беллами перехватывает её за талию: чтобы ничего не случилось, он слегка поглаживает её спину и пытается успокоить. — Она моя дочь.
— Хорошая же из тебя мать, Кларк, — саркастически усмехается Октавия, скалясь.
Кларк молчит. На этот раз не выдерживает Беллами и поворачивается.
— Кларк — хорошая мать, — уверенно и твёрдо поясняет он, — а ты могла бы проявить хоть немного чувств и понимания к своим близким. Мы твоя семья.
Октавия молчит и долго смотрит на них. По её мимике и выражению лица невозможно понять, что она думает. Вероятно, она не думает ничего. Настолько стала хладнокровной и жестокой, так бывает, когда теряешь смысл жить.
— Это именно то, что я и делаю, Большой брат, — сладко протягивает О. — Видишь, я собираю нашу семью.
Затем она разворачивается и уходит, кинув на последок Мэди:
— Тренировка в пять, не опаздывай.
И окончательно выходит через задний ход. Само по себе место было явно не ангельской атмосферы. А данная арена напоминала скорее ринг в Эдеме. Стены — они буквально поглощали, забирали энергию, настолько было тяжело здесь находиться. Кларк и Беллами были уверены — было пролито слишком много крови, и никто никогда не сможет сказать, стоило оно того или нет. Во всяком случае, людям свойственно быть жестокими и эгоистичными. Особенно, когда дело касается выживания.
Кларк быстро разворачивается к Мэди и, наконец, приходит в себя.
— Ты злишься на меня? — спрашивает девочка, виновато опуская глаза в пол.
Кларк шумно выдыхает и снисходительно улыбается, опускаясь рядом с ней на корточки.
— Нет, не злюсь, ты сделала свой выбор, и я не в праве осуждать тебя, — мягко произносит она, по матерински поглаживая её по волосам, а после крепко прижимает к себе.
Мэди выбегает, ссылаясь на то, что пойдёт готовиться, а Кларк и Беллами остаются одни.
Сначала Кларк даже забывает, что он стоит там, за её спиной, пока он не начинает говорить.
— Мэди очень повезло, что у неё есть ты. — Кларк продолжает стоять спиной к нему. Блэйк делает пару шагов, приближаясь.
— Мне жаль, что О всё узнала, но я не позволю чтобы с Мэди что-то случилось, обещаю. — Он некоторое время молчит, а его голос и дыхание уже у её уха, опаляют шею, вновь вызывая тысячи мурашек на её коже. — Я рад, что ты осталась.
— Я должна была уйти, — наконец, так же тихо произносит Кларк и поворачивается к нему, оказываясь вплотную у его лица. Такая близость всегда была нормальным явлением для них, но сейчас это запретная зона. — Эхо не должна была уходить и рисковать собой, я должна была уйти. Дийоза бы поверила, что я сдалась из-за дочери, и к тому же там моя мама.
Глаза Беллами расширяются от удивления. Он буквально замирает. Почему-то сама мысль о том, что вместо Эхо в логово зверя отправилась бы Кларк, кажется в тысячи раз абсурднее и, не поддаваясь обсуждениям, с первой же секунды получила единственный приемлемый ответ: нет.
— Я не знаю, как ты к этому приходишь, но это полный бред. — Девушка надувает губы, щуря глаза и складывая руки накрест.
— Не бред! — порывисто выкрикивает она ему прямо в губы, а после сама пугается и отскакивает назад, виновато краснея. — Ты позволил своей любимой женщине уйти на смертельную опасность в лагерь врага!
Беллами закатывает глаза. Эта фраза «любимая женщина» из уст Кларк лишь туманит его разум, настолько неправильно и абсурдно звучит. Всё кажется плохой комедией.
— Хорошо, в следующий раз, прежде чем отправить свою девушку на какую-нибудь опасность, я сначала спрошу твоего разрешения, — отшучивается он, засовывая руки в задние карманы, и внимательно смотрит на неё. Затем обходит её, задевая плечом, направляясь к выходу.
— Тоже мне шутник нашёлся, — бурчит под нос Кларк, кривляясь. — Осёл.
— Я всё слышал! — кричит он в дверях, довольно улыбаясь.
***
Спустя некоторое время Кларк всё же удаётся найти Монти. Он оказался на гидро-ферме в окружении водорослей. Погодя пару минут, она, наконец, решается зайти внутрь.
Девушка немного взволнованна. Шесть лет сделали своё дело, посеяв крайнюю отчуждённость между ней и остальными ребятами. Теперь они чужие друг другу, и Кларк не нужно спрашивать об этом, чтобы узнать, что это так. Она прекрасно понимает, что если раньше они с Монти были друзьями, то сейчас перед ней стоял неизвестный человек, которого она совсем не знала.
Некоторое время переглядываясь, под ожидающим взглядом она протягивает ему письмо, на котором красивым почерком выведено: Монти.
— Почерк Джаспера, — удивлённо произносит он, принимая письмо.
— Я ждала подходящего момента, чтобы отдать его тебе, — осторожно проговаривает Кларк, словно боясь его реакции. — Я не читала.
Он молчит и лишь смотрит на взволнованную девушку, которая беспокойно сжимает руки, то и дело переплетая их между собой. Отмечая, что девушка особо не изменилась, несмотря на прошествие стольких лет. Однако, и сказать, что он знает эту девушку, он не мог, лишь дежавю и старые лица, проносящиеся кадрами, словно из прошлой жизни.
— Спасибо, — наконец, выдыхает он, и Кларк кивает, а затем собирается уйти, но Грин окликает её, останавливая.
— Знаешь, Беллами тяжело далась твоя, — он мнётся, — смерть.
Кларк возвращается и поражённо застывает, смотря на друга.
— Первое время он ничего не ел, совсем не спал и не говорил ни с кем из нас, — продолжает он тем временем. — Каждый день он проводил либо в твоей камере, либо в комнате или в кабинете твоей матери. Рассматривал фотографии, рисунки, читал твои книги.
Гриффин становится трудно дышать, и она еле может стоять на ногах, напряжённо хватаясь за куртку, делая очередной вдох, чтобы успокоиться.
— Они с Эхо сошлись не сразу, но она была единственной, кто смог вернуть его к нормальной жизни. — С этого момента, Кларк осознаёт, к чему он ведёт разговор, и сердце болезненно сжимается. — Послушай, я правда понимаю твои чувства. — Монти делает шаг, чтобы подойти ближе к Кларк, замечая состояние девушки. — Но прошу, держи дистанцию с Беллами, потому что они с Эхо по-настоящему любят друг друга, она сможет сделать его счастливым.
Кларк сдерживает слёзы и вновь сжимает кулаки, впиваясь в кожу ногтями, оставляя следы. Её дыхание учащается, но она старается произнести, что думает. Слова даются ей крайне тяжело. Как только она открывает рот, они буквально исчезают в этой глушащей тишине среди растений и бетонных стен.
— Я и не собиралась вставать между ними, — наконец, произносит она, выделяя каждое слово, как можно увереннее, но дрожь в голосе выдаёт её моральное состояние. — Сейчас я нахожусь рядом с Беллами, потому что этого требуют обстоятельства, но обещаю, что буду держаться дальше от него настолько, насколько это возможно.
Монти кивает, он видит, как тяжело ей говорить это. Однако, он искренне считает, что этим помогает Беллами. Ведь Беллами — часть его семьи, как и Эхо.
— Я прекрасно понимаю, что Беллами больше не любит меня. — На миг она запинается, словно в горле появляется ком. — Мы остались в прошлом, Мэди — моё настоящее и будущее. Как только мы разберёмся с долиной, каждый будет жить своей жизнью.
Между ними повисает тишина, никто не знает, что сказать и как исправить появившееся напряжение. Внезапно они слышат звук, доносящийся из задней части фермы, и мгновенно следуют туда. Они обнаруживают нечто странное, похожее на лабораторию. На столе лежит тело, а рядом большие стеклянные банки с червями. Кларк в ужасе отшатывается назад, чуть ли не падая, но в дверях натыкается на Беллами, который вмиг подхватывает её за руки, не давая упасть.
— Что тут у вас? — Он заинтересованно заглядывает через плечо Кларк, замечая удивлённые лица друзей.
— Сам посмотри.
— Не может быть, они… — начинает было он, заметив червей, мгновенно понимая, в чём дело, и, собственно, причину такого состояния ребят.
— Выращивают червей, чтобы убить всех в долине? Да, — заканчивает за него Кларк.
— Дьявол, — выругивается он.
— Не думаю, что именно он, но уверена, что дело рук Октавии, — бросает Кларк, стараясь быть спокойной и более тактичной.
— Может, она не знает. — Очередная надежда Беллами злит Кларк, но она понимает его. — Даже если и знает, она меня не послушает. Нам нужна помощь.
— Индры, — вновь заканчивает его мысль Гриффин, и все выходят на поиски женщины.
***
Ребятам всё-таки удаётся уговорить Индру, но Октавия не желает никого слушать и решает отправить червей в долину уже сегодня.
Попытка Беллами остановить её заканчивается неудачей, и тот, разъярённый, выходит из помещения. Кларк идёт за ним.
Девушка острожно закрывает за собой дверь, прижимаясь к ней спиной, когда Блэйк крушит всё вокруг.
— Беллами, умоляю, успокойся. — Она подходит со спины, касаясь его рукой, но он вздрагивает.
— Упокоиться? — Он переспрашивает, словно безумец, и это пугает Кларк. — Там моя семья: Эхо, Рейвен, Мёрфи, Эмори…
Кларк приоткрывает рот, делая глубокий вздох, смотря в его карие глаза. Прямо сейчас она выглядела словно разбитая девочка. Мир, который рухнул, ещё не построившись.
Беллами тут же понимает, что ляпнул, но уже слишком поздно, Кларк пятиться спиной назад, подальше от него. Это ошибка! Ошибка. Она не должна была идти за ним. Теперь они его семья. Она ему никто.
— Я… — начинает он, выставляя руку перед собой, словно Кларк — маленький кролик, которого он боится спугнуть.
— Нет, — твёрдо и уверено отрезает девушка. — Ты всё верно сказал, они твоя семья, и мы спасём их.
Она не может больше говорить и сдерживать себя, поэтому, открыв дверь в секунду выбегает из помещения, хлопая дверью, оставляя Беллами одного со своим гневом.
— Какой же я кретин, — произносит он в пустоту, ненавидя себя за то, что сделал этой девушке.
