Внутренний мир

Моника с большим удовольствием проводила время у Джейсона дома. Он тоже был только рад — ему не мешало ее присутствие, как часто бывало с чужими людьми; школьница делала домашние задания и рассказывала, как прошел день, а вечером они шли куда-нибудь поужинать и прогуляться до ее дома; они могли часами валяться на кровати, болтать, целоваться и обниматься. Мужчину даже немного напрягала ее спокойная доверчивость, потому что в объяснениях он не силен, и, когда придет время, ее любовь к почти платоническим объятиям может стать проблемой. Не совсем проблемой, но помехой. Придется много говорить, да ещё и так, чтобы не обидеть — хоть речь заранее пиши и заучивай. А время шло. Летело. Ускользало. Он нервничал, пытаясь выбрать подарок на совершеннолетие, нервничал, пытаясь представить, сколько ещё протянет на таких нежных поцелуях в горизонтальном положении, нервничал даже при мысли о том, что она сама первой начнет приставать, а он будет не готов. Морально. А может, и физически. Но, как привыкший планировать специалист, наемник в один из вечеров посидел, выделил из своих метаний конкретные задачи и рассудил, что проще будет их решать по мере изменения ситуации. И начал с самой первой, простой и практической. — Что подарить? — спросил Джейсон, млея от поглаживаний головы. Девушка даже абсолютно спокойно позволяла ему полежать у нее на коленях, чесала очень короткие волосы, улыбалась ему. И не начинала смущенных визгов, когда он засыпал, обнимая ее бедра. Ему это очень нравилось. Но от того, что она не видит проявлений сексуального внимания вообще ни в одном прикосновении, наваливались тяжкие размышления о будущем. — Ой, давай в тир? — рассеянно предложила Моника, корпящая над заданием. Ему казалось таким милым, что она хмурится немножко, когда что-то не получается, или бормочет под нос ход работы, когда что-то сложное попадается. — Я узнавала, там только совершеннолетним можно. Джейсон буркнул согласие и зажмурился крепче. Он стал замечать, что ее не волнуют деньги, вообще. Она не интересовалась, сколько стоит то, что ей хочется купить, просто покупала. Иногда вслух размышляла, нужно ли ей это, но только с позиции оставшегося в комнате места. А с появлением игрушечного гарразавра его осталось не так уж много, по ее словам. И мужчина потихоньку начинал переживать, что, когда ее запросы подрастут вместе с ней, или если... Если они будут жить вместе или поженятся, о чем он старался не думать, ему эту умницу и отличницу из семьи исполнительного директора концерна по производству боевых имплантов просто не потянуть. Даже если вылезать из Пустоши только в гости к торговцу на пару часов в неделю. На тир-то ему хватит, без сомнений. Тяжело вздохнув, Джейсон в который раз мысленно поругал себя за загадывание наперед, не имеющее ничего общего с планированием. Перевернувшись на спину, он зевнул в кулак, потянулся. Стройная девушка не была особенно хорошей подушкой, но ему было очень приятно полежать у нее на коленях. Обнимать ее спящую, хотя она иногда пихалась острыми локотками. Целовать ее по утрам, полусонную, мягкую и по-особенному теплую, вот только из-под одеяла, как булочка из конвектора. Он улыбнулся уголком губ, вспомнив, как несколько дней назад задумался об этом, сам ещё в дреме, и куснул Монику за плечико. Она вскрикнула и засмеялась тогда, стукнула его крошечным кулачком. Ощутив прикосновение теплых пальчиков к боку, он невольно напрягся. — А откуда этот шрам? — поинтересовалась школьница, немного задрав на нем майку и поглаживая широкий и слегка бугристый рубец. — Ничего героического, — чуть поморщившись, наемник все же сказал: — меня просили кое-что найти в бывшей столице, а там был гигантский улей жуков-пилильщиков, когда убегал, зацепился за железку, было заражение, хотя царапина неглубокая. Он вздохнул, поминая чудесный комбинезон, канувший в небытие из-за такой глупости. Он хотел его залатать, но такие вещи должны быть монолитны и герметичны, никто не взялся. Но такие мысли быстро покинули его голову, когда майка на нем поползла выше. Мужчина придержал тонкое запястье и с укором посмотрел на маленькую шалунью. Осталось ведь всего три дня. — Ну что? — хмыкнула она. — Я хочу ещё шрамы посмотреть. Он вздохнул. Девчонка совершенно не понимает, как будут ощущаться изучающие прикосновения теплых маленьких пальчиков к груди и животу. — Ты меня дразнишь? — Джейсон решил убедиться, что она действительно не в курсе. — Ой! — торопливо отпустив майку, Моника смущённо отвернулась. — Ну, я... Нет. Прости, — он прикрыл глаза, чтобы она не стеснялась из-за его прямого взгляда, — я, знаешь... Ну... Уже... М-м-м... Просто... Наемнику резко захотелось выпить. Выпить, чтобы отпраздновать этот день, как и тот день, когда у нее был парень. Ему больше не придется мысленно страдать, не зная, как намекнуть и подступиться, раз она уже хоть немного в этом понимает. — И как? — спокойно понтересовался он. Девушка издала удивленный и полный непонимания невнятный звук, так что Джейсон решил повторить: — Как тебе? — О, ну... — ей было не по себе от признания, но он не смотрел на нее, и так было легче. — Не очень, если честно, ничего такого приятного, — мужчина нахмурился больше обычного, и она занервничала, — ну, мы решили, знаешь, больше из любопытства, что такого запрещённого... Молчаливый наемник вздохнул от осознания, как много тонких вещей сейчас ему придется облечь в слова. — Запрещено взрослым лезть в жизнь подростков, — напомнил он. Если для них обоих это был первый раз, то они оба несовершеннолетние, а это не наказывается, в отличие от связей людей разного возраста, — а если тебе не было приятно, значит, он не умел или не хотел позаботиться о тебе. Моника ненадолго лишилась дара речи, что с ней происходило очень редко. Отчасти потому, что в его ворчании буквально сквозило "а я умею и хочу". — Я думала, ты... Ты будешь недоволен, — она нерешительно погладила его по макушке, щекоча ладошку волосами. — Я сам начал в шестнадцать, — пожал плечами Джейсон. Она пораженно выдохнула, напомнив ему о различиях между их мирами. Послушные и чистенькие девочки из бизнес-района и представить себе не могли, что в трущобах не соблюдается комендантский час, потому что на каждом подростке к совершеннолетию висит уже по несколько статей. Что девчонки с амбициями лет с пятнадцати отправляются в свободное плавание или в гильдию проституток в поисках спонсора и способа выбраться из вечного круговорота нищеты. Тех, что из семей с самого дна, но симпатичных, отправляют родственники насильно. И уж там никто не заморачивается проверками, сколько было лет их клиентам. Ему очень хотелось, чтобы так всё в ее жизни и оставалось — благополучно и чисто. — А с кем? С проститутками? — оживилась Моника, сразу выдав, что об образе жизни проституток имеет очень смутное представление. Мужчина возмущённо нахмурился и бросил на нее взгляд исподлобья. — Женщины меня любят, — буркнул он, не приукрашивая, дамочки в менее фешенебельных районах и городах, а особенно в наемничьих барах, поначалу пачками на нем висли, а потом просто запомнили, что притягательный брутальный молчун реально всё время скучно молчит, — не любят только, что я неразговорчивый. Особой деталью его ответа могло бы стать то, что его никогда не привлекали проститутки хотя бы потому, что он прекрасно знал, какая это тяжёлая и изнурительная работа. Его мать была из тех, что подороже, возможно, потому, что отец не позволял чесать о нее кулаки, как любили в трущобах. И ему никогда не хотелось быть с женщиной, которая так устала за день, что просто считает минуты и думает, что приготовить на ужин с расчетом дневного заработка. Отец, все же, был наемником самого низкого ранга и особо в дом не приносил, да мог ещё и часть оставить в баре. — Ну не знаю, по-моему, это придает тебе особый шарм, — хихикнула Моника, тронув подушечкой пальца хмурую морщинку между его бровей. И, словно в ответ на это нажатие, линк наемника издал звук. Девушка этот звук не слышала никогда, потому что это было оповещение о заказе на бирже наемников. Джейсон спокойно взял линк, готовый отказаться, но, лишь увидев имя заказчика, внутренне застонал. Знаменитый таксидермист ценил его за умение не повредить шкуру и очень щедро платил, пусть и объявлялся нечасто. Он не потерпит задержек — ладно бы время было потрачено на погоню за экземпляром по Пустоши, так нет же, на ожидание дня рождения девушки? Не поймет. Никогда больше не обратится. Деньги или... — Если что-то важное, то я не обижусь, — улыбнулась Моника, погладив его по щеке, — правда, все нормально. А потом вдруг сама дотронулась до экрана, нажимая на большую зелёную кнопку согласия. Джейсон дернулся и сжал линк покрепче. Теперь уж точно придется идти за тремя монуирами, а отловить надо будет десяток, чтобы выбрать самых крупных и целых. А ещё он знал парочку нор не так уж далеко от города, мог и успеть вернуться. Девушка наблюдала, как он собирается, улыбалась и вздыхала. С одной стороны, ей очень хотелось, чтобы в ее день рождения он был рядом. С другой, весь этот день был расписан по минутам, и парня она могла бы таскать за собой. Но бомонд и интеллигенция, приглашенные на мероприятия, не оценили бы угрюмого мужчину, больше смахивающего на телохранителя, чем на ее ухажёра. О реакции родителей она вообще старалась не думать — отец будет в ярости. Моника росла, зная, что является активом семьи, вложением, которое должно окупиться. Не престижной работой, о которой она мечтала, к которой стремилась и которую вполне была способна выполнять, унаследовав от родителей ум. Нет, ей всегда говорили, что очень повезло, что дочка родилась красивой, можно удачно выдать замуж. И ей хотелось рыдать от злости, когда отец при ней же обсуждал возможные условия брака с потенциальными женихами, которых тянуло назвать покупателями. Но ещё больше ее злило, просто выводило из себя, что ни один из предполагаемых мужей не был младше тридцати. Она не хотела быть лишь красивой куклой для выходов и инкубатором для наследников — она хотела жить, быть любимой, свободной. И теперь только сильнее — когда узнала, что к ней могут относиться не как к дочери влиятельного человека, не как к инвестиции, не как к дипломатической жене. Просто... Просто как к Монике. Нежно целовать, обнимать ласково, провожать до дома, чтобы вечером чего-то не случилось. Заботиться, приносить маленькие милые сувениры из опасных мест. Ей так хотелось навсегда остаться с Джейсоном. И так же она знала, что это невозможно. — А ты совсем не волнуешься, — отметила девушка, чтобы как-то отвлечься от привычных неприятных мыслей. — Давно не беру очень опасные заказы, — откликнулся наемник, уже облачившийся в комбинезон, укладывая в многочисленные кармашки нужные мелочи. И ей этот весьма облегающий комбинезон на нем нравился, демонстрировал хорошее телосложение и развитую мускулатуру, ноги вот у него длинные. — А почему? — она немного наклонила голову к плечу, позаимствовав этот жест непонимания у своего парня. Он обернулся, немного изумлённый таким вопросом. — Жить хочу? — подсказав самый очевидный и логичный вариант ответа, Джейсон неловко улыбнулся, когда она звонко рассмеялась. Наемник был в ярости. Он уже два дня шатался по Пустоши, но все известные ему норы монуиров рядом с городом были разрушены или покинуты. Его не интересовало, сезонная это миграция хищников или самих зверьков, он готов был от злобы пинать камни и собственного грузчика. Чтобы добраться до другого их места обитания, нужно было половину дня ждать, пока скроется солнце, половину ночи топать до станции маглева, ехать пару часов, потом снова ждать день, потом ночь идти. Психанув, он включил охлаждение, накрыл голову и пошел к станции днём. На день рождения Моники он уже не успел бы, даже если бы отказался от задания и поехал прямо сейчас, так что уже теперь нечего терять. Остаётся только не заставлять ее слишком долго ждать. Но он их нашел. Большую колонию, три норы рядом. Ловить монуиров не так-то просто, они не выносят запахов металла и пластика, поэтому не идут в ловушки. Оставив грузчика и оружие на дюне, Джейсон ночью спустился к ним, расстелил на песке ткань, уселся на нее, одетый лишь в тонкие шорты и майку. Монуиры всегда славились своим любопытством и прыткостью, так что он сидел неподвижно, пока они бродили рядом, кормясь скудной растительностью и жучками. Посматривал на них и тут же отводил взгляд, немного опускал веки, как они сами между собой всегда знакомятся. Спустя пару часов первый из зверьков решился подойти, но он был мелким, а остальные внимательно смотрели, поэтому наемник не шевельнулся, пока по нему ползали и обнюхивали. Помимо любопытства, монуиры славились ещё то ли короткой памятью, то ли банальной тупостью. Убедившись, что странная гора мяса не представляет опасности, они снова разошлись по ближайшим окрестностям, играя, наедаясь и отдыхая. Один из крупных и взрослых самцов проходил в считанных сантиметрах от колена Джейсона. Остальные смотрели в другие стороны. Никто не видел, как молниеносно охотник схватил зверька, лёгким движением пальцев свернул ему шею и спрятал под ткань. Утратив из виду своего сородича, монуиры и не подумали волноваться, мгновенно о нем позабыв. До рассвета, когда без комбинезона становилось невыносимо жарко, наемник успел поймать семь особей. Встал, собрал свои трофеи и спокойно ушел, пока доверчивые животные за ним наблюдали. Спрятав добычу в морозильный отсек грузчика, Джейсон оделся и экипировался, оценил время. Ехать до города четыре часа, но все ещё зависит от расписания. В любом случае, приедет ночью. Значит, можно не торопиться и задержаться у того кислотного озерца, издалека мерцающего зелёным в предрассветном сумраке. На предложение пойти в тир Моника не отвечала некоторое время. Джейсон подумал, что она просто занята в школе. На самом деле, она пыталась не разреветься от облегчения, потому что он обещал вернуться через пару дней, а появился в сети только спустя шесть суток. Ей казалось, что его возвращение и будет для нее лучшим подарком. Так что она предложила встретиться у ее школы, раз уж теперь ей все можно и никто не будет затевать проверок. Но она никак не ожидала, что мужчина будет ждать ее с поистине огромным букетом асириновых цветов. Невероятно красивых и дорогих, потому что они растут только в соляной кислоте и цветут в полдень, когда в пустыне невозможно находиться. Бутон не раскроется, оторванный от стебля, и раскрывается только на несколько минут. Но, если успеть, цветы будут выглядеть свежими и только что срезанными ещё неделю. — Подумать только! — засмеялась Моника, принимая в руки тяжёлый и объемный букет. — Ты где их столько взял? — Сорвал, — пожал плечами мужчина, неловко почесывая висок, потому что на них пялились буквально все, — задержался, вот и решил... — С ума сойти! — похвалила девушка, приподнялась на носочки и при всех поцеловала его в уголок губ. — Спасибо! Она в жизни часто получала асирины, как раз из-за их цены, но никогда ещё никто не срывал их для нее. Не рисковал жизнью, чтобы подарить ей букет. Моника занесла цветы домой, понимая, что потом придется объясняться. Но решила, что это будет потом, и выкинула из головы. В тире инструктор с большой неохотой уступил свою работу Джейсону, поскольку это позволял его ранг стрелка. Не без яда предложил хрупкой девушке взять пневматику, но наемник выбрал один из самых лёгких и послушных пистолетов и взял сто патронов. Моника с восторгом наблюдала за мужчиной в его естественной среде обитания. Шершавые и покрытые мелкими шрамами руки буквально порхали, проверяя оружие и показывая, что и как делать. — Ты не слушаешь, — вздохнул он, заметив, какой отстранённый у нее взгляд. — У тебя все так ловко получается, — обворожительно улыбнулась девушка, зная, что за эту улыбку он ей все простит. И он, конечно, сразу же растаял, коротко ещё раз объяснил порядок действий и положил пистолет на стойку. В двадцати метрах впереди появилась голографическая мишень. Неожиданно для себя оробев, Моника взяла увесистое оружие, наемник помог ей правильно встать, правильно положить пальцы, предложил выдохнуть и плавно нажимать на спусковой крючок. Выстрел, отдача и прилетевшая в лоб гильза стали для девушки полной неожиданностью, она едва не бросила пистолет, но Джейсон обхватил ее руки и спокойно забрал его. Положил на стойку и согнулся, опираясь на нее локтями и пряча лицо в ладонях. — Ну чего ты ржешь! — хныкнула девушка, стукнув его по содрогающейся спине. — Ты бы видела свое лицо! — простонал профессиональный стрелок, кое-как выпрямляясь и утирая выступившие слезы. И Моника решила его простить. Потому что, во-первых, она действительно испугалась, во-вторых, он впервые смеялся при ней. Тихо, гортанно и низко смеялся, морща нос, жмурясь и показывая крепкие белые зубы. Впрочем, зная, чего ожидать, она в следующий раз даже попала в мишень. И за свои девяносто выстрелов даже дважды попала в "десятку". А последние десять пожертвовала специалисту. Джейсон хмыкнул, снарядил магазин, вызвал другую мишень и спокойно, быстро и уверенно выбил весь центр, привычно попадая в гораздо более мелкую "десятку" профессиональной мишени. Они погуляли, поужинали, ещё гуляли. Счастливая Моника держалась за руку мужчины, как давно хотела, он смущался, но ему это тоже нравилось. Как и ее детская непосредственность и широкая улыбка. И она сама. — Ой, подожди, — вечером она вдруг остановила его и торопливо достала линк. Оставалось две минуты до комендантского часа, — я обязана быть на улице, когда он наступит! — вместо того, чтобы скучно ждать, Джейсон целовал ее за эту милую инфантильность, обнимая стройную девушку за талию. — Ты чувствуешь? Это запах свободы! Улыбнувшись, он потянул ее за руку дальше. Они оба многого ждали от этого вечера, новоиспечённая совершеннолетняя заметно волновалась. Но, откровенно говоря, он не спал трое суток, если не считать пару часов дрёмы в маглеве, да и та была неспокойной, потому что у него в грузчике было цветов на... Месяца на три спокойной жизни без рейдов. Он когда-то думал заняться именно пустынными цветами, но эту нишу уже занимала группа наемников со своими местами и даже небольшими плантациями в пустыне, конкурировать ему не хотелось. Поэтому он выкупил за эти цветы счастливую улыбку милой девушки. Моника нервничала, уговаривала себя, что ласковый и мягкий мужчина на нее не набросится, проторчала у него в душе уйму времени. И, вроде бы, морально подготовилась, но, когда вышла, обнаружила, что он заснул, доставая свое оружие из грузчика. Вот прямо сидя рядом с ним и с винтовкой в руках, почти в обнимку. Джейсон несколько раз просыпался ночью, жадно глотал холодную воду и обещал себе больше никогда не шарахаться по Пустоши днём. В полдень уж точно. А потом обнимал теплую девушку, видящую не первый сладкий сон, и думал, что и днём, и по Пустоши, и по кислоте — лишь бы она улыбалась. Утром Моника проснулась с непоколебимой решимостью заняться со своим парнем сексом. Осмотрела его, поджав губы — да, хорош. Атлет, притягательный, нежный. Надо. Пора. — Джейсон! — позвала она. Но вместо приказного тона получился неуверенный писк. Мужчина приподнялся на локте, потирая глаз. — Может, ну... Это... — Хочешь посмотреть шрамы — так и скажи, — зевнул он. Прыснув, она засмеялась и обняла его за плечи, когда он с улыбкой поцеловал ее в шею. Суровый молчаливый наемник редко шутил, но сейчас это помогло ей расслабиться и убедиться, что она хочет быть именно с ним. Шрамов у него было, действительно, немало. Но рассматривать их было некогда, потому что Джейсон доказывал свое "умею и хочу", зацеловывая ее, лаская, крепко обнимая и позволяя все, что ей хотелось попробовать. — Так, Джейсон, — пытаясь отдышаться, Моника раскинулась на постели и разглядывала потолок, пока он отошёл за водой. — М? — присев рядом, он ласково огладил ее теплый животик. Ему хотелось признаться ей в любви, но, разумеется, он понимал, что ещё слишком рано. Она покраснела под его довольным и обожающим взглядом. Ей так хотелось сказать, что она влюблена в него едва ли не с первой встречи, но казалось, что ещё слишком рано. — Сейчас пойдем позавтракаем, а потом я хочу ещё раз! Улыбнувшись от ее командирского тона, наемник наклонился и поцеловал ее алеющие губы. — Есть, мэм.