Невыразимость

Аплодисменты толпы были такими громкими, что Ирука почувствовал, как звук резонирует в его груди. Звук отдавался внутри, вибрировал в теле. Потянуться к друзьям — после почти трех лет совместной работы — было почти инстинктом. Изумо и Котецу сжали его руки, каждый шагнул к нему, встав справа и слева. Даже несмотря на то, что турнир потенциально мог натравить их друг на друга, они все равно представляли собой единый фронт. Прежде всего они были командой. Тысячи и тысячи гражданских и шиноби толпились на трибунах. Ирука крепче сжал ладони своих товарищей. С трудом сглотнув, он попытался успокоить нервы. Так много людей. Он никогда раньше не видел, чтобы столько людей собралось в одном месте, и все они собрались здесь, чтобы посмотреть, как соревнуются финалисты. Казалось нереальным, что все шесть генинов Конохи входили в их число. Они составляли добрую треть тех, кто участвовал в турнире. Ирука выдавил из себя тревожную улыбку, когда Юрика с другого конца строя показала его команде два больших пальца. Когда пришло время, их вывели поодиночке под восторженные вопли зрителей. Глаза Ируки расширились, когда они вышли на арену. Ландшафт целиком изменился. Самый южный угол занимал пруд, берег которого с западной стороны был покрыт мелким песком, а с восточной — раскинулась травянистая равнина. Линия деревьев проходила как раз под гигантским экраном и ложей каге. Эта штука могла начать или прервать поединок в зависимости от того, как ее использовали. Теперь все шестнадцать участников стояли перед Додаем, пока он объяснял особенности предстоящих матчей. — Я буду проктором ваших поединков один на один. Время ограничено получасом. Если я сочту нужным, я вмешаюсь. Пары противники первого раунда уже сгенерированы случайным образом и перечислены в этом свитке. Сделав шаг вперед, Самуи показала участникам развернутый свиток. Увеличенное изображение того же списка появилось на огромном экране высоко над ними, чтобы зрители могли его видеть. Ирука бегло просмотрел имена, ища сначала свое, а потом имена товарищей. Котецу должен был драться во втором поединке, Изумо — в четвертом, а Ирука — в шестом. Медленно выдохнув, Ирука опустил плечи. Хорошо, что они не встретятся друг с другом еще несколько раундов. Конечно, если им удастся забраться так далеко, и это было довольно большое «если». Некоторые из тяжелых нападающих — тех, кто использовал все те разрушающие дзюцу на спине Генбу — определенно были в финале. Ирука просто не знал, кто они. После последнего месяца интенсивных тренировок он был готов настолько, насколько это было в принципе возможно, хотя эта мысль мало утешала. Здесь они не могли помочь друг другу. Каждый генин сам за себя. Генма сказал, что пришло их время блистать. Ирука предпочел бы добиться успеха с Изумо и Котецу. — Приглашаю участников первого поединка, Яманаку Санту из Конохагакуре и Ринго Амеюри из Киригакуре, выйти вперед, — Додай поднял руки, когда Санта и миниатюрная куноичи с двумя мечами за спиной заняли позиции на противоположных концах арены. Самуи свернула свиток, который держала в руках. — Остальные следуют за мной, — влив немного чакры в ноги, блондинка побежала по краю арены к огражденному смотровому окну, расположенному прямо под ложей каге. Ирука увидел массивного Райкаге в полном традиционном облачении, когда перегнулся через перила. Изумо, Котецу, Нацу и Юрика столпились вокруг него, желая посмотреть, как выступит их товарищ. Бой не продлился и трети отведенного времени. Взмахнув двумя мечами, Амеюри бросилась прямо на Санту с ослепительной скоростью. Санта с самого начала был вынужден уйти в оборону. Столь же искусная в стрельбе из лука, как и он, она перерубала каждую стрелу, которую он посылал в ее сторону. На несколько напряженных минут они оказались в тупике. Санта благоразумно направился к деревьям, ловко уклоняясь каждый раз, когда она пыталась сократить расстояние между ними. Юрика кричала и подбадривала своего товарища по команде так громко, что остальная часть конохских генинов быстро подхватили ее энтузиазм. Ирука покачнулся на носках, вскинув руки в воздух, когда Санта ловко нырнул под удар меча и отскочил прочь. Котецу и Изумо ободряюще закричали слева. Нацу заламывала руки, широко раскрыв бледные глаза, следя за происходящим внизу. Разочарование Амеюри стало очевидным на пятиминутной отметке. Изящные черты ее лица исказились в агрессивной гримасе. Ирука почувствовал, как дрожь пробежала по его спине, когда она буквально обнажила клыки на Санту. Каждый зуб был заточен, как у акулы. Вот тогда-то ее близость к райтону и подняла свою уродливую голову. Направляя молнии прямо в свои клинки, Амеюри бросала массивные электрические удары через арену в Санту. Он ухитрился уйти от первых трех, но четвертый едва не попал ему в спину. Его колчан был перерублен пополам, обломки с грохотом упали на арену. Санта отскочил в сторону от пятой молнии. Крутанувшись в воздухе, он прижался к стене в паре метров над линией деревьев. Она не оставляла ему никаких возможностей использовать методы клана Яманака. Он потянул кунай, чтобы защититься, но прежде чем он успел среагировать, Амеюри пролетела сквозь пыль, которую подняли ее атаки. Развернув меч в последнюю минуту, она ударила Санту кунаем в плечо и нанесла удар прямо в живот тыльной стороной клинка. Сила швырнула Санту в соседнюю стену. Он бессознательно упал на траву, как тряпичная кукла. Ирука ошеломленно и недоверчиво наблюдал, как Додай объявляет завершение матча на восьмиминутной отметке. Юрика, Нацу и Какои-сан выскочили на арену, быстро сгрудившись вокруг бессознательного генина. Ирука прикусил нижнюю губу. Страх скрутил его желудок в узел. Это реальность экзамена на чунина. Его взгляд упал на бледные лица товарищей по команде. Следующим поднялся Котецу. У кого-нибудь из них был шанс?

***

Гравий заскрипел под его дзори, когда Котецу плавно принял боевую стойку с кодачи в руке. Ропот зрителей разносился по арене, как жужжание рассерженных пчел. Прикусив щеку, он прогнал подступающую горечь. Он знал, о чем, вероятно, думает большинство из них, что за мысли сейчас проносятся в умах элитных шиноби. Скрытые деревни имели свои собственные стили кендзюцу. Он уже изучил основы стиля Скрытого Листа у Райдо-семпая. Однако он не использовал стиль меча Конохи. Это было даже не кендзюцу. Иайдо было не только боевым стилем, но и искусством. Мать научила его красоте клинка, его значению для ее родины и культуры. Теперь они с мамой уже три года как мертвы, раздавленные лапой Кьюби, как жалкие тряпичные куклы. Он был их наследием. Продукт двух конфликтующих земель и систем ценностей. Хи-но-куни и Тетсу-но-куни. Шиноби и самураи. Огонь и Железо. Котецу старался не обращать внимания на чужое мнение. Он был верен Конохе и Хокаге-сама, независимо от техник, которые он использовал. Но иногда — как сейчас — тихий шепот проникал ему под кожу и выводил из себя. Котецу никогда не умел держать свои эмоции под контролем, особенно если злился. Те, кому не все равно, не имеют значения. Тем, кто имеет значение, все равно. Генма часто использовал это выражение. Он старался принять эти слова близко к сердцу. Ген был очень умен. Не в смысле гениальности, а в смысле поиска знаний. Токубецу-джонин знал, как найти ответы, которых у него не было. Котецу ценил подлинную честность, которая была в их отношениях. В конце концов, Ген был прав в этом, как и в большинстве других вещей. Люди, которых он любил больше всего — Изумо, Генма, Райдо-семпай, Ирука, Иваши, Иноичи-сенсей, даже Ибики-семпай — не возражали, даже иногда поощряли его продолжать практиковать иайдо его матери. Так Котецу и сделал, даже несмотря на странные взгляды, которые он получил. Потому что он любил своих матерей и обожал то уникальное наследие, которое они ему оставили. Его противник, маленькая куноичи из Кумо, на несколько лет младше его, заметно оживилась, когда он встал в стойку. Хлопая в ладоши, она нетерпеливо пританцовывала на месте.  — О, ты используешь иайдо, как самураи Страны Железа! Как чудесно! Я надеялась встретиться с кем-то, кто мог бы бросить мне настоящий вызов! Моргнув, Котецу немного опустил свой кодачи. Ну, это… это было совершенно неожиданно. Ей не терпелось сразиться с ним с помощью иайдо. На его лице появилась ухмылка. — Довольно много болтовни для такой малявки! Ты же не думаешь, что у тебя есть шанс против меня, правда? — Меня зовут Ран, а не малявка, и тебе лучше запомнить это, — расстегнув застежку на плече, она вытащила из-за спины секиру. Улыбка Котецу стала еще шире. Ко-нагината*. Мать любила это оружие, когда он был маленьким. Не было никакой необходимости действовать по-шинобьи подло с этой куноичи. Он мог сказать, что она была такой же отчаянной драчуньей, как и он. Крутанув оружие, она зажала его в маленьких руках. Этот бой обещает быть интересным. — Я Котецу. Тебе лучше запомнить это, Ран! Додай опустил руку, и они оба бросились вперед. Краем глаза он уловил едва заметный поворот ее запястья. Приспосабливаясь к разнице, Котецу в последний момент блокировал удар, их мечи столкнулись. Кончик ее клинка прочертил тонкую, аккуратную линию по его яремной вене. Его клинок завибрировал от силы ее удара. Проклятье, она вложила много силы. Если бы он не приспособился, Ран перерезала бы ему горло первым же ударом. Ухмыльнувшись, она прыгнула вперед, быстро полоснув его по животу. Котецу отпрыгнул назад, используя свой клинок, чтобы блокировать ее удары. Ее ко-нагината имела преимущество в длине. Кодачи обычно использовались для ближнего боя. Проникнуть в ее личное пространство было бы трудно с превосходящей досягаемостью ее оружия. Пригнувшись под ее следующим ударом, Котецу парировал лезвие обратной стороной клинка и с силой оттолкнул его. Он вытащил три сюрикена, бросив их одним движением руки. Ран блокировала первые два, но третий попал ей в голень. Маленькая куноичи вскрикнула от боли. — Эй, это было нечестный трюк! — Я шиноби. Нет такой вещи, как нечестные трюки, если они делают свою работу! — Котецу сложил руки вместе в печать барана, быстро позволяя чакре направится к кончикам пальцев. — О нет, не выйдет! — перевернув свою ко-нагинату параллельно телу, Ран быстро закрутила ее против часовой стрелки. — В эту игру могут играть двое! — лезвие вонзилось в землю, швырнув большие сухие комья грязи прямо в лицо Котецу. Вынужденный сломать ручную печать, Котецу заблокировал некоторые из них плоской стороной своего кодачи, но удар заставил комки разлететься пыльными обломками. Он закашлялся и отклонился только, чтобы грязный комок попал ему прямо в глаза. Взвизгнув, он вытер лицо рукавом кэйкоги**, отчаянно пытаясь убрать грязь. Я ничего не вижу! Он был совершенно уязвим, открыт для нападения. Слева от него раздался свист воздуха. Котецу бросился в перекат. Клинок Ран задел его плечо, рассекая кейкоги и кожу. Теплая кровь уже пропитала его рукав, когда он, спотыкаясь, побежал. В горящих глазах стояли слезы. Даже когда Котецу смог открыть глаза, зрение было затуманено. Сенбон просвистел рядом с его лицом, оставив тонкую рваную рану на щеке. Черт возьми! Он не мог продолжать убегать от нее. Она полностью уничтожит его вот так. Итак, Котецу сделал то, что сделал бы любой шиноби, родившийся в Конохе. Одна рука сложилась в печать быка- Ко-нагината Ран вонзилась ему прямо в спину. -рывок чакры, пуф, и его ноги ударились о кору. Вместо него на землю с грохотом упало бревно. Слава богу, Йошино-сенсей вдолбила в них основы еще в Академии. Это дзюцу замены только что спасло ему жизнь. Выдернув бурдюк из медицинской сумки, он вылил воду на лицо, чтобы прояснить зрение. Разочарованный крик куноичи придал Котецу смелости выглянуть из-за ствола дерева, который он использовал в качестве укрытия. Он быстро зажал рот рукой, чтобы не рассмеяться. Клинок Ран был погружен почти по самую кецурю в подменившее его бревно. Это дало ему идеальную возможность. Быстрая печать тигра — и он появиться перед ней в клубах дыма. Его руки пролетели сквозь печати змеи и крысы, а ноги ударились о бревно по обе стороны от ее оружия. Она резко подняла голову, и их глаза встретились. — Маген: Адские Видения. Рывок его чакры был немедленным подтверждением того, что его гендзюцу захватило ее. Котецу понятия не имел, что она увидела, но Ран мгновенно замерла. Ее голубые глаза расширились, а лицо побледнело от ужаса. Она отшатнулась, ко-нагината была полностью забыта. Она всхлипнула, глаза наполнились слезами. Чувство вины скрутило его желудок за долю секунды до того, как она закричала: — Мама! Заставлять противников пережить их худший кошмар не доставляло ему никакого удовольствия, но он сделал бы это тысячу раз, если бы это означало не отнимать жизнь. Бессмысленное убийство было именно таким, бессмысленным. Не сводя с нее глаз, он повалил Ран на землю как раз в тот момент, когда ее ноги подкосились. Быстрый удар в челюсть вырубил ее. Додай осмотрел маленькую куноичи, пока Котецу, задыхаясь, поднимался на ноги. Молча кивнув, проктор указал на Котецу. — Во втором матче победил Хагане Котецу. Шквал аплодисментов поднялся, словно буря. У Котецу перехватило дыхание. — Я… я сделал это, — пробормотал он ошеломленно. Какое-то мгновение он просто стоял, наблюдая, как сенсей Ран забирает ее с арены. Она казалась такой крошечной и хрупкой в его объятиях. Мужчина коротко склонил голову. Краска залила щеки Котецу. Он быстро поклонился, возвращая знак уважения. Это был джонин Кумо. Элитный шиноби из другой деревни только признал его! Срань господня! Возбуждение бурлило внутри, когда осознание, наконец, поразило его. Матч закончился, Котецу обыграл свою соперницу. Он действительно прошел первый раунд! Издав громкий крик, он вскинул руки в воздух. — Я победил! Быстро повернувшись, он поискал на трибуне своих товарищей по команде. Изумо и Ирука кричали ему, прижав ладони ко рту. Он не мог разобрать, что они говорили, но по тому, как они подпрыгивали, было видно, что они в приподнятом настроении. Ухмыляясь, Котецу обеими руками помахал своим драгоценным друзьям. Он был уверен, что где-то на трибунах Иноичи-сенсей и Генма гордятся не меньше.