Начни сначала

Где-то на фоне совсем тихо потрескивала симфония Моцарта, что доносилась из колонок ноутбука, который давно ушёл в спящий режим. Едва уловимая симфония кратко переплеталась со стонами Охары. А ночной прохладный воздух осени покрывал мелкими мурашками разгоряченное тело девушки. Конда слегка запрокинула голову назад, водя острыми ногтями по собственной шее, что пульсировала от укусов и засосов. Местами засосы давали мелкие бусинки крови, что образовались из-за лопнувших внутрикожных сосудов. На её теле были очерчены линии зарисовок сиреневых цветов, что успели остаться на её груди, уходя изломанными линиями вниз по животу. Но краска на животе уже немного размылась из-за спермы, что стекала тонкими струями, отдавая сладковатый запах в пространстве. Охара подалась вперед, упираясь руками по обе стороны от шеи Сейджуро, который с глухим рычанием переместил руки с бедер девушки, на её спину прижимая к себе и утягивая в поцелуй. Он провел языком от сухим губам Конды, которые подсохли от беспрестанных стонов. Девушка немного приоткрыла рот, позволяя Императору взять инициативу в поцелуе, что перестал быть хаотичным и рваным, переходя во что-то более нежное, что сейчас никак не коррелируется с его обыденной манерой поцелуев. Обвив руками талию девушки, Акаши потянул её в бок, не разрывая поцелуя, оказался над ней. Ногти Конды впились в область лопаток парня, когда тот жестко двинулся в ней, но эта жесткость мгновенно отозвалась в каждой клеточке тела импульсом электрического заряда. До сих пор ей казалось, что её нервная система замкнута до предела. Она вынужденно разорвала поцелуй с Императором, вся выгибаясь под ним с громким стоном, когда он начал все более и более ритмично и жестко входить в неё, что собственный голос уже местами срывается в легкий хрип. Прорычав, Сейджуро уперся лбом в её плечо, слегка закусывая нижнюю губу, держа в узде весь свой пыл, что готов обрушиться на Конду самым настоящим наводнением. Но именно сейчас он не горит желанием причинять ей боль. Наоборот, эта новая сторона нежности в их сексе сносит крышу двоим до какого-то безумия. Перенеся свой вес на левый локоть и второй рукой сжав кожу на талии девушки, Акаши остановился, поднимая голову и вглядываясь в черты лица. Лунный свет ложился на белоснежную кожу, на которой все ещё отблескивал хайлайтер с капельками пота словно оседающий пепел, пока голос Охары успокаивал Императора. Он получил то, о чем так долго желал. Она пришла к нему. Просто снова поговорить, а он в это время рисовал, наслаждаясь Моцартом. Она уселась на его кровать, гоняя внутри себя целый ураган мыслей, а потом, вскинув голову в его сторону, попросила что-нибудь нарисовать на ней. Платье песочного цвета полетело на пол, а кисть с сиреневой краской на кончике коснулась бледнеющей кожи девушки. Он выводил на ней сирень, как губы сами потянулись к шее, оставляя невесомый поцелуй. Потом ещё один. Её губы мягкие, словно весна, в которых Император растворился и этой страсти, наполненной цветочным ароматом, что сводит с ума. Эта ночь, полная звездной пыли в ней, свела их вместе.       – Моя лазурная птица, – прошептал Сейджуро, проведя подушечками пальцев по её щеке, одномоментно выпрямившись и продолжая двигаться в ней.       – Не отпускай меня, – практически одними губами прошептала Конда, протягивая одну руку к нему. Акаши переплел девушкой пальцы, потянув ту на себя. Теперь она снова задает не менее притягательный ритм, плавными движениями бедер, обхватывая его щеки ладонями и заставляя смотреть в её глаза. Император едва улыбнулся, глядя в эту бездну её глаз, в которых утопает не только ночь и целая Вселенная. Он провел языком по её шее вверх, останавливаясь на таких терпеливых губах. Охара стала простанывать чаще, хватая воздух маленькими порциями. Она прижалась к телу Сейджуро, ощущая, что словно тысяча маленьких иголок впились под кожей, отдавая разряд очередной эйфории, что затуманивает мозг. В моменты, когда Охара кончает, Император ощущает, как их энергия сплетается ещё сильней, начиная сгорать в неконтролируемом пламени, что отзывается в его груди шквалом из огня и пепла. В такие минуты ему тяжело контролировать самого себя. Опустив девушку снова на поверхность кровати, Сейджуро вышел из неё, кончив той на живот, глухо и утробно прорычав. Император лег рядом с Кондой, убирая с её щеки налипшую прядь сирени. Переведя на него взгляд, Охара едва улыбнулась, прикрывая глаза и переворачиваясь на бок. Сейчас в её голове творился самый настоящий сабантуй. Неконтролируемая агония из мыслей, потому что на этот раз, она НЕ действовала на эмоциях. Она захотела быть рядом с Сейджуро этой ночью. После разговора с Рётой, девушка просто ещё раз набрала номер Акаши и направилась к нему, наврав Саге, что останется у Йошики на ночь. И сейчас она ни о чем не жалеет. Император «смыл» с неё этот едкий осадок с души и тела, что остался после разговора с Кисе. В тот час разговора, Конда со многим смирилась, закусывая нижнюю губу чуть ли не до крови, но смогла принять положение вещей как есть. Рёта долго стоял перед ней на коленях, пока та сидела на его кровати, и выпрашивал прощение. Он был готов ко всему. К любым эмоциям, учитывая не самый приятный опыт отношений Охары, но она лишь улыбнулась ему и молча ушла. Оставив этот разговор в своей душе, как очередную зияющую кровью и болью рану.       – Просто ничего не говори, – прошептала Конда, прижимаясь к Акаши и упираясь носом в его подбородок, закрыв глаза.       – Я и не собирался ничего говорить, – тихо усмехнулся Сейджуро, заложив нижнюю руку себе под голову, а второй обнял девушку, поглаживая пальцами по спине. Какое-то время между ними тянулась тишина и восстановленное сердцебиение. Сквозь эту тишину каждый слышал не только, как бьется собственное сердце, но и сердца друг друга, что в унисон качают кровь по телу. Охара, слегка приподняв голову, поверхностно коснулась губ Императора, думая что тот уснул, но парень лишь сильней прижал девушку к себе, медленно переводя поверхностный поцелуй в глубокий. Их языки сплелись в неком танце, в очередной раз будоража разум. Сейджуро рывком оказался над Охраной, прижимая её руки за запястья к поверхности кровати.       – Третий раз? – лукаво прошептала Конда сквозь поцелуй.       – Я слишком долго ждал момента, чтобы остаться с тобой наедине, – прорычал Император. ***       – Я заметила, что твой хвалённый консилер Bobby Brown не перекрывает следы бессонной ночи. И ты вряд ли готовилась к тесту по химии, – за спиной Охары прозвучал голос Йошики, которая открыла свой шкафчик в раздевалке на первом этаже. Конда медленно проморгалась, прогоняя сухость в глазах, которая целый день давила на неё. Девушка не обернулась, не снимая школьную юбку, натянула серые спортивки Саги, что даже не стала подгонять их по своей фигуре, потому что брат в них ходит и пока что не планировал эту вещь отдавать сестре. Тем не менее, она утром их сняла с сушилки и схватила с собой в школу, вместе с его любимой толстовкой, от которой так приятно тяготит запахом брата. Охара накрутила на указательные пальцы веревки от штанов и резко затянула на своей талии и после сняла юбку.       – На то были обстоятельства, – сухо произнесла Охара, снимая рубашку и натягивая сначала объемную футболку, а затем толстовку. Такаши где-то в глубине души позавидовала подруге, что так спокойно переоделась на первом этаже, игнорируя взгляды в свою сторону. Но тем не менее обе девушки видели в каждом движении Конды некую дерзость, от которой ощутимо весь день разит мужской аурой.       – Все хорошо? – вскольз спросила Йошики, перехватывая из рук Охары рубашку и аккуратно складывая её, которую менеджер Кайджо хотела просто скомкать и кинуть в шкафчик. – Иногда, находясь рядом с тобой, чувствую, что дружу и общаюсь с парнем. Конда напрягалась в плечах, поджимая нижнюю челюсть, до характерного скрипа зубами.       – Я пожалуюсь хоббиту, что тот не удовлетворяет тебя, как мужчина, что ты начала проявлять слабость в мою сторону, – пусть Охара и бросила это резко и холодно, Йошики хихикнула, поднимая на свою шутницу подведённые темно-синими тенями глаза. – Ты идёшь со мной к своему принцу?       – К нашим принцам, – утончила девушка, намекая на Рёту. – Такаши тоже идёт с нами.       – Без проблем, – Охара пожала плечами. Йошики внимательно провела взглядом по подруге, цепляясь взглядом за неё. Ухватившись указательным пальцем за ворот толстовки, слегка оттянула ткань вниз.       – Ох, – со смущенной улыбкой выдохнула девушка. – Иногда завидую вашей с Кисе страсти. Внутри себя Охара горько усмехнулась, а точнее истерично рассмеялась. Как же все глупо вышло. Глупо и больно. Несмотря на то, что она простила Кисе, внутри все равно все медленно сгорало. Пусть Император вчера утопил всю её печаль, она проснулась утром в его объятиях, ощущая, как ещё один осколок души болезненно рассыпался в пыль. Именно этим утром Охара пообещала сама себе, что больше не допустит, чтобы кто-то снова причинил ей боль. Втоптал и обесценил её любовь. Этим утром она зареклась на отношения, посчитав, что одной быть сейчас лучше, чтобы дать внутренним ранам до конца стянуться, когда вместо этих кровоточащих рубцов останутся блеклые шрамы.       – Подарки от капитана Ракузан, как память о прошедшей ночи, – фыркнула Конда, закидывая сумку за спину.       – Что? – Йошики округлила глаза и едва смогла отцепить свои пальцы от ворота толстовки. – В смысле?       – Измена? – тихо пискнула Такаши, тяжело переваривая полученную информацию. Как? Как можно изменить самому Кисе Рёте? Такому замечательному мальчику, что с таким упоением души говорил о свадьбе с Охарой.       – Думайте, что хотите. Если это измена, то пусть будет изменой, – холодно отсекла Конда, прочитав все эти безмолвные вопросы в глазах у Такаши.       – Что? Почему?       – Давайте не будем об этом. На этих словах менеджер Старшей Кайджо направилась в сторону выхода, обставляя позади ошарашенных девушек, для которых данная новость, как гром среди ясного неба. Неожиданно и страшно. Оттянув рукав толстовки, Конда взглянула на часы и немного поморщилась. Она опаздывает на добрые пять минут. Если капитан начнет возбухать, то не факт, что девушка промолчит. Вообще, у неё в голове мелькнула идея, что было бы неплохо, например, вечером зайти в комнату брата и поколотить немного его тренировочный манекен, чтобы выпустить слегка весь пыл и агрессию, что сейчас, подобно дремлющему вулкану. Не знаешь, когда рванет. Девочки нагнали Конду уже практически в дверях спортивного зала.       – Йошики! – крикнул Касамацу и девушка успела только ойкнуть, как перед её лицом Охара выставила ладонь, «отбивая» летевший в их сторону мяч. Кисе замер на месте, так как от его передачи мяч с бешеной инерцией полетел в сторону двери. Но он замер не потому что едва не пришиб девушку Юкио, а потому, что в движении Охары он увидел Дайки, который аналогично «спас» милое личико девушки от мяча летом, когда те играли в три на три.       – Черт, Конда, – Касамацу вытер низом футболки пот со лба. – Если сейчас повернуться к тебе спиной и забыть, что ты пришла, то я бы решил, что приперся твой братец, – Охара вопросительно приподняла бровь, бросив мяч в его сторону, который парень поймал в руки. – Меня сейчас сшибет твоей аурой мужика. Вообще капитан, впрочем, как и вся команда, были готовы к началу словестной перепалки между ним и менеджером, но девушка лишь молча прошла к скамье, кинув сумку рядом на пол. Йошики одним взглядом дала понять своему парню, что просто без комментариев и лишних вопросов и трусцой засеменила за подругой, ведя за кисть руки Такаши следом за собой.       – Продолжаем, – серьезно произнес Юкио, предварительно откашлявшись, чтобы сбить непонятное напряжение, что воцарило в зале.       – Такаши, подержишь мне ноги? – Охара закатала рукава толстовки и слегка повела плечами, будто разаминая их.       – Что? – девушка хлопнула глазами, но поспешила встать с места. Менеджер Кайджо легла на пол, согнув ноги в коленях, и Такаши, поняв, что именно хочет сделать подруга, уселась у нее в ногах, зажав её колени своими. Охара просто вспомнила фразу Акаши, когда они вдвоем лежали в ванной. Тот аккуратно дал понять, что не смотря на общую худобу девушки, у той появился живот. Ну да, бесконечные чипсы и энергетики на фоне стресса дали о себе знать. И да, пусть девушка в сердцах и согласилась с Императором, но парень все равно отхватил звонкого леща по плечу.       – Малыш, ты меня волнуешь, – громко рассмеялась Йошики. Кобори был первым, кто отреагировал на смех Йошики, которая просто не могла остановиться от порыва эмоций, и медленно перевел взгляд в сторону девушек, вытянувшись в лице. Их самый ленивый менеджер на всем белом свете сейчас качает пресс.       – Я думал Иисус Христос вернется быстрей, чем я доживу до момента, когда Охара займется спортом.       – Милый, – тяжело выдохнула девушка, не прекращая подъемы корпуса к коленям. – Я сейчас встану и пизда тебе. Но будет весело. Обещаю. Кисе молча провел взглядом по Охаре, ощущая, как в груди завязывается жилистый и болезненный узел, который замедляет сердцебиение. Вчерашний вечер перевернул их жизни бесповоротно, разделив их миры пропастью, которую теперь ни одному из них и в жизни не преодолеть. Теперь они точно стали Солнцем и Луной. Днем и ночью. Две противоположности, что никогда больше не пересекутся. Рёта вдруг понял, что именно чувствует Сейджуро, глядя на Конду, потому что сейчас Кисе уперся в эту глухую стену её души, за которой спрятана та настоящая Охара Конда, которую он ещё несколько дней назад знал, видел и ощущал. Тяжело выдохнув, он попытался вернуться в игру, но вечно смотрел в сторону девушки. Как же он хочет вернуться в то время, когда он прикасался к ней, как ощущал её теплые объятия и мягкие губы. Как он целовал её влажные от слез щеки, а она просто прижималась к нему и просила всегда быть рядом. Он ей обещал, что будет рядом. А что сейчас? Сможет он сдержать это обещание или уже всё? Когда подруги ходят с Охарой на тренировки, то помогают ей выполнять её обязанности. Точнее Йошики и Такаши делают работу менеджера, пока та залипает в телефон или журналы, а сейчас Конда и вовсе зависла в блокноте, в котором пишет свои фанфики по клубу Яричин, закусив длинный ноготь указательного пальца.       – Йошики, – Кисе подошел к девушке, которая протянула ему полотенце. Она почему-то, немного вздрогнула, когда парень к ней подошел. – Охара сегодня ночью у тебя была? Но если бы Рёта хотел докопаться до сути, то ему стоило бы подойти к Такаши, которая не такая проницательная, как Йошики, и не умеет врать от слова совсем. Йошики сделала вид, что полезла в карман за телефон, якобы срочное сообщение, чтобы Кисе не увидел её растерянного взгляда. Благодаря этой уловки с телефоном, она смогла вернуть своему лицу непринужденный вид.       – Да, – девушка вновь подняла взгляд на блондина, который в упор смотрит на неё. Кажется, что он даже не моргает, чтобы не упустить ни одну подозрительную эмоцию в лице подруги Конды. – Попросила её прийти, потому что у меня проблемы по биологии. Охара хоть и лентяйка, но в точных науках преуспевает. Ну и решили, что закажем чего-нибудь вкусного и посмотрит «До встречи с тобой». А что?       – Ничего, – выдохнул Рёта. – Просто я вчера от её брата узнал, что она у тебя.       – Ну, – протянула Йошики. – Я вчера её в истерике от безысходности слишком резко дернула, – она мило улыбнулась и направилась в сторону капитана. Рёта снова посмотрел в сторону менеджера и все же рискнул к ней подойти. Опустившись рядом с Охарой, он неуверенно произнес:       – Что пишешь? Конда оторвала ручку от листа бумаги, словно оценивая все то, что успела написать.       – Про Мори-Мори, – непринужденно ответила ему девушка. Эта непринужденность в её голосе отозвалась в груди парня тупой болью, потому что глухая стена её души стала толще. – Написала тут о том, что о Сойер мечтал всегда Тамура, но в один момент рядом с Сойер в переломный момент оказался Аято, – она повернулась в сторону Кисе, пересекаясь с его медовым взглядом, и усмехнулась. – Такая ёбанная жиза.       – Послушай, – начал Рёта.       – Ничего не хочу слышать. Вот честно, – Конда закрыла блокнот. – Такаши, справитесь без меня? Я пошла.       – Что? – в недоумении произнес Юкио, едва не поперхнувшись водой. Но, стоящая рядом Йошики, положила руку на его плечо и незаметно покачала головой.       – Отпусти её, – прошептала она. – У них с Кисе что-то происходит. Поэтому не трогай её.       – Конда, – капитан перевел взгляд со своей девушки на менеджера. – Завтра собрание с тренером. Не опаздывай, пожалуйста.       – Знаю, – махнула ему рукой Охара и, закинув сумку на плечо, на ходу поправила спортивки брата, направляясь в сторону выхода. Медленно намокли глаза. Медленно стекают капли на ворот толстовки.       – Бля, ну чё за прикол? – чертыхнулась Охара, вытирая рукавом слезы на щеках. *** Сага зашел в гостиную, где сидела его сестра и смотрела какую-то передачу, обхватывая руками большую диванную подушку и уплетая попкорн из глубокой миски. Он положил рядом с ней свой черный пиджак с красной окантовкой. Девушка оторвала взгляд от экрана телевизора и опустила его на вещь рядом с собой.       – С чего такая щедрость? – она едва улыбнулась, когда Сага положил перед ней ту самую вещь, на которую она так давно положила глаз, но брат ни в какую не хотел отдавать этот пиджак ей.       – Тоши сегодня празднует свой день рождения в клубе. Мы с тобой и Дайки приглашены. Но только попробуй облить его алкоголем или прожечь сигаретами, – Сага попытался вложить в свой голос максимальную серьезность, но это получилось весьма плохо, потому что на его сердце легла теплота от улыбки его любимой сестренки. – Просто шумовая, не лезь сегодня в неприятности. Дай мне возможность оторваться с красивыми телочками. Охара закатила глаза, рассмеявшись.       – Если на сей мероприятии увидишь замес, то знай, я в эпицентре этого замеса.       – Вот этого я и боюсь, – брат тоже рассмеялся, потрепав девушку по волосам. – И вообще хватит выливать на себя какие-то до одури цветочные духи. Но Конда младшая резко перестала смеяться, удивленно моргнув.       – Я редко пользуюсь духами. И сегодня не исключение.       – Да? – Сага задумчиво почесал затылок. – Просто от тебя так разит сиренью, что хочется взять ведро и блевануть, – но сестра пожала плечами.       – Ты уже, видимо, мозгами зажимаешь в туалете девушку, от которого разит как раз таки этой самой сиренью.       – Договоришься, дьяволенок.       – Отшлепаешь? – лукаво улыбнулась девушка.       – Фу, – закатил глаза Сага. – Шутки про пидорство с Аомине я ещё поддержу от тебя, но тема инцеста не для меня. Извиняй.       – Переживу, – Охара встала с дивана и, подхватив пиджак в руки, поцеловала брата в щеку. – Пойду медленно, но верно готовиться к чумовой ночи. Охара затянула на талии широкий ремень на брюках с завышенной талией. Грудь украшал топ из плотного черного атласа. Вот только девушка пребывала в сомнениях, что надеть: берцы или черные босоножки на высоком каблуке с платформой.       – На рану соль и все пройдет само собой, ведь он встречается с другой, – тихо напела сама себе Конда младшая, вспоминая ту импровизированную песню, что пела в «Космо» с Лаки. В дверь пару раз постучались.       – Да, – громко произнесла девушка, не отрывая взгляда от зеркала. В комнату, не поднимая лишнего шума, зашел Аомине.       – Готова? Охара медленно перевела взгляд на вошедшего парня и резко развернулась к нему спиной в сторону окна. Одернув занавеску в сторону, девушка под вопросительным взглядом Дайки, открыла настежь окно, залезая с ногами на подоконник. Она высунулась по пояс в окно, устремив взгляд в небо.       – Ты совсем чердаком потекла? - лениво произнес Дайки, окидывая взглядом зад Охары. Ведь ткань её брюк подчеркивает эти изгибы ягодиц.       – Ты постучался. Проявил этикет, – девушка закрыла окно и слезла с подоконника. – Вот и решила убедиться, что в небе сейчас не пронеслась комета, которая убьет все человечество. Аомине фыркнул, убирая руки в карманы джинс.       – Боже, Конда, где твои сиськи? – он провел взглядом по телу девушки. Менеджер Старшей Кайджо, подхватив с кровати пиджак и накинув его на свои плечи, подошла к форварду практически в плотную. Кончиками ногтей она провела по шее парня, заводя руку за его голову, принуждая чуть склониться к себе.       – В детстве зайчик не приносил мне капусты. Вот и не выросли, – отщелкала языком Конда младшая на ухо Дайки.       – Небось до сих пор плачешь по ночам и винишь зайчика за такой косяк? – усмехнулся парень. Он опустил взгляд вниз и пальцами скользнул по талии, заводя их под пояс брюк.       – Убери руки, – прошипела Охара, но тот и ухом не повел на её шипение змеи.       – Бежевые? – Аомине пальцами потянул наверх кружевную резинку нижнего белья.       – Они не счастливые. Так что не надейся, – цыкнула девушка, ударив парня по руке. – Поэтому советую сегодня пойти по стопам Саги и посоревноваться с ним, кто из вас больше трахнет за сегодня баб.       – Ты входишь в список тех кого можно трахнуть? Охара показала Дайки «фак», направляясь к выходу. Вообще, девушка редко бывает на разных «мероприятиях» друзей Саги. Да и на его тусовках, что он устраивает дома. Возможно, Конда младшая просто не любит находиться там, где скопление народу. Особенно если это круг её брата, где самая разномастная тусовка: от художников и фотографов, до безбашенный фрирайдеров на сноубордах и серферов в океане. Но сегодня настроение повеселиться как следует. Тем более на дне рождении должна быть девушка, которая вызывает внутренне восхищение Охары. Её зовут Моника и она приехала сюда из Южной Дакоты, заявив что на родине скука смертная и хуевые мужики.       – Веснянка! – послышался за спиной Конды младшей задорный голос девушки. Охара, выпустив руку брата, резко развернулась в сторону знакомого голоса.       – Галапагос, – усмехнулась Охара, прикрыв глаза от нахлынувших воспоминаний. Моника накинулась на неё, едва не повалив на пол, если бы не сильная рука брата, которая удержала двух девушек.       – Боже, Сага, твоя сестренка хорошеет с каждым годом! – Моника сделала шаг назад, осматривая девушку перед собой. – Будь я мужиком, то из кровати не выпускала её!       – Ну уж нет, – Сага обхватил Охару за плечи. – Все её поклонники и ухажеры проходят через беседу со мной. А ты бы провалилась на первых же минутах.       – Брось, – отмахнулась Моника от занудства Саги, не отрывая взгляда от Охары. – Короче, берите бухло и пошли. Не превращайте своими трезвыми лицами день рождения Тоши в посиделки старперов. Я Моника, – девушка резко развернулась к Аомине и слегка понизила голос, но её все равно услышали Конды. – Я учила что одного, что вторую целоваться с языком.       – И это было ужасно, – подметил Сага.       – Аомине Дайки, – парень слегка склонил голову вбок, оценивающе окинув взглядом девушку. – Может и меня научишь? – но на этой фразе ас Академии Тоо посмотрел через плечо Моники на Охару, которая закатила глаза и направилась в сторону бара. Вот же независимая засранка. Постепенно мероприятие переросло в самый настоящий бэд трип, что после такого дня рождения захочется ретрит. Охаре так хотелось стянуть с себя пиджак брата, потому что она едва уворачивалась, чтобы кто-то не опрокинул на неё текилу, но шрамы на руках были против этой идеи. Поэтому ей приходилось применять все свои умения ловкости. А ещё она поблагодарила саму себя, что в итоге запрыгнула в берцы, потому что на каблуках её ловкость сейчас терпела бы полнейший крах.       – Чего скучаешь? – на неё навалился Аомине, прижимая к барной стойке, что в нос ударил запах его парфюма.       – Ты пьян, друг мой, – усмехнулась Конда младшая, потягивая через соломинку намешанную херню из рома с перцем, которая обжигала приятно все нутро. Но из-за этого жгучего напитка становилось неописуемо жарко. – Иди вон к той девочке, которая готова тебя отыметь прямо здесь, – она кинула взглядом в сторону рыжеволосой бестии, что пожирает Дайки взглядом ровно с того момента, как тот зашел в клуб.       – Не в моем вкусе, – парень проследил за взглядом Охары, поморщившись.       – Да? Так по мне её грудь соответсвует твоим требованиям, – девушка наигранно удивилась и надула губы.       – Пошли лучше выйдем.       – Аомине Дайки, я с вами никуда не пойду, – фыркнула Конда младшая, слегка прогнувшись в спине, потому что ей стало ещё более жарко от тела Аомине, который так вплотную к ней. Даже не касаясь руками, лишь поверхностью живота, она чувствует его наряженный и накаченный пресс.       – Ты уже начинаешь бесить.       – Эти чувства полностью взаимны с первых минут нашей встречи. Тяжело выдохнув, что до слуха девушки донеслось утробное рычание сквозь музыку, Дайки забрал стакан из рук девушки и бесцеремонно закинул её на свое плечо.       – Э! Э! Отпусти! – Охара начала колотить парня по спине, привлекая тем самым внимание остальных, которые что-то начали улюлюкать. – Вот же блять!       – Сейчас головой вниз полетишь, – усмехнулся Аомине, легонько шлепнув девушку по бедру, дабы усмирить демона на своем плече. Истошно промычав, Охара схватила с барной стойки бутылку рома, которая наполовину уже пустовала, и покорно повисла. Свежий ночной воздух ударил в легкие, понижая градус поверхности тела, даруя долгожданное облегчение. На улице стояли ещё несколько группок людей, которые курили, смеялись, фотографировали, но Аомине и Охара отошли немного дальше от всех. Зажав фильтр ментоловой сигареты, девушка учтиво позволила Аомине подпалить сигарету. Она затянулась и, не выпуская из легких табачный дым, тут же припала губами к увесистой бутылке, делая два глотка спиртного. И только после этого выпустила табак из легких. Конда тут же почувствовала, как все эти пагубные привычки ударили в голову, что в ногах почувствовалась легкая слабость.       – Ты на опыте смотрю, – Аомине придержал менеджера Кайджо за талию, дабы та не встретилась сейчас с асфальтом.       – Зачем снова за окном зацвела сирень, – с едва заметной улыбкой запела Охара, глядя на Дайки в упор. – С новым пацаном все кому не лень, а я независимая и сильная. Голову не парю по мелочам. Все прошедшие события сейчас перестали иметь какое-либо значение, когда алкоголь начал брать свое и душа хочет петь. Охара рассмеялась своим внутренним ощущениям и ей было все равно, что это выглядит весьма странно, но форвард не стремился её осуждать. Наоборот, от него не ускользает вся та настоящая Охара, что сейчас сочится из глубин её бездны. Даже в какой-то мере это интересно и любопытно разгадать полностью этого Сатану.       – Конда, – голос Аомине вырвал Охару из мечтательного состояния. Она немного нахмурилась, сосредотачивая свое внимание на парне, что стоит перед ней.       – Выгляжу плохо, будто сдохла ещё вчера? – с улыбкой кинула девушка.       – Дура, – пальцы Аомине легли на её подбородок, слегка приподнимая голову девушки и… Сердце Конды пропустило пару ударов, когда она ощутила губы Дайки на своих. Она резко одернула голову, нахмурившись.       – Ненавижу все эти спонтанные действия под алкоголем, – холодно отрезала Охара, разворачиваясь к парню спиной. – Повтори это в трезвом состоянии. А лучше держись по дальше от меня. Быстрым шагом девушка направилась обратно в помещение, кидая в сторону недокуренную сигарету. Её пальцы впились в горлышко бутылки до белизны, а внутри вспыхнула злость. Только сейчас. Только когда алкоголь бушует в крови, затуманивая разум. Он посмел предпринять попытку поцеловать её. Тряхнув голову, чтобы отогнать от себя неприятные мысли, что горели в оковах агрессии, она уверенно шагнула в вихрь из людей.       – Охара! – её окликнул Сага, который со спины обнимал какую-то девушку. Черт, как же все это противно вдруг стало ей.       – Что? – Конда младшая дернула головой в сторону своего брата.       – Народ требует тебя на сцену.       – В смысле?       – Спой нам! – восторженно затрепетала Моника, сидя на коленях у Тоши. – Тут чувак есть, который умеет на ударных играть. Может зажжете эту цитадель разврата? Музыка – это единство её стихии, которая способна мгновенно опустошить все нутро, оставляя после себя заменяющую пустоту. Потому что после Рейдена музыка стала для Охары мимолетным фейерверком в ночном небе, когда ночь на секунду окрашивается яркими красками в огнях, а потом улетучивается легкой дымкой на ветру. Тем не менее сейчас это то что нужно ей.       – Ок, – всучив ром какому-то парню и держа отчаянно равновесие, Охара резко развернулась в сторону небольшой сцены, у которой уже видимо поджидал тот самый деятель ударных. Сто процентов он не так хорош, как Лаки. – Умеешь подстраиваться под ритм гитары? – парень кратко кивнул.       – Накинь хотя бы примерный мотив.       – Lana Del Rey – Summertime sadness в рок исполнении. Конда поднялась на сцену, вешая на плечо тяжелую гитару, попутно оценивая, что эта модель одна из дорогих на рынке музыкальной индустрии. Что не могло не радовать. И девушка ошибалась. Парень на ударных мастер своего дела, что они вдвоем в одну секунду утопили пространство в тяжелом рок исполнении, а вокальное вступление Охары высокой нотой, заставляет каждого с замиранием в сердце смотреть на них. Она давно не пела в полный голос, но сейчас, подойдя к микрофону, она закрыла глаза, отдаваясь вихрю своим демонам внутри. Kiss me hard before you go Summertime sandess I just wanted you to know That, baby, you the best. Её лето, которое должно было быть лучшим, вышло по истине печальным. Лето, в котором она снова возымела слабость влюбиться, расцвести и снова завять. Поэтому эта песня, как никакая другая, описывает все её чувства. Есть ли смысл пробовать собрать осколки своей души или уже бросить это глупое занятие? Её никто не любит, кроме брата. Не любят той любовью, какой она любила Рейдена. Любит Рёту. Медленно по щекам потекла слеза и Охара резко оборвала игру, просто опускаясь на корточки и закрывая лицо руками. Музыка сделала свое дело. Порвала все нутро в клочья.