Дневники Затишья

      Этим утром должно было состояться первое собрание глав деревень и их советников.       От нашего был я и Аюцуми, как ответственная за переезд и другие социальные связи. Я окончательно умыл руки от тех дел, передав все ей. Делегируй или умри. Я не хитрил, но такую возможность сбагрить часть работы, которой и так было невпроворот, упустить не мог.       А вот от клана Учиха, кроме патлатого я и не знал, кто будет участвовать. Скорее это он был как советник Хашираме, но если говорить про кланы, то я ни разу не видел ни одного его помощника или командира.       Топал в кабинет брата, предчувствуя если не нудные зачитывание, то уж точно драку. У подобных мероприятий с Мадарой почти не было других вариантов, только эти крайности.       Я не успел повернуть в коридор, который вёл к двустворчатым дверям кабинета, как оттуда раздался вопль властителя мира.       — ТОБИРАМАА!!       И через долгие пять секунд я вошёл в кабинет.       Мадара стоял посреди комнаты, скрестив руки на груди и нетерпеливо дергая ногой. Казалось, что это был его кабинет, а не Хаширамы, который тихо прилежно окопался в горах свитков. Любо-дорого посмотреть. Ещё на столе у него лежал Кагами, тихо что-то агукая и держа брата за прядь длинных волос.       Теперь понятно, почему Мадара вел себя так дёргано: не мог подойти к брату.       А ещё в комнате присутствовал Изуна, тоже сидел за общим столом, обложенный всяческими документами. Выходит, это он выполнял все обязанности помощника патлатого? Как-то я даже не подумал об этом. Не тянул этот бес на любителя копаться в бумагах.       — Кричишь мое имя, как будто мы в моей спальне, - бесцветно кинул я проходя мимо к своему месту за столом.       Изуна сдавленно прыснул.       — Чо сказал? - Учиха вероятно заготовил для меня очередную колкость, но сейчас хмурил брови в непонимании.       Хаширама сидел и тоже тихо посмеивался.       — Ну это было смешно, - оправдывался мелкий Учиха, поймав на себе припухший взгляд брата.       Кто там вчера жаловался , что я шутки шутить не умел? Ловите.       — Предатель, - прошипел патлатый обиженно, последним умащиваясь на стул подальше от Хаширамы.       Аюцуми уже тоже была здесь. Ее я не сразу заметил, так как она сидела тише воды ниже травы, не сводя огромных глаз с Учиха. То ли любовалась этими двумя, то ли боялась. Благоговела одним словом. В нашей компании она была одной непосвящённой во всякого рода нюансы, поэтому не знала ещё, что ее ждало.       Вчерашний ночной диалог с Изуной все же заронил зерно сомнения в мои ставшие почти праведными мысли. Он вполне здраво и трезво мыслил, подозревая наш клан в двойном умысле. Но что, если…       — Чтобы не затягивать, предлагаю обговорить сначала приоритетные задачи, а минор оставить на потом, - брат заигрывал рукой с лежащим на столе младенцем, как с котом. Тому это явно было по душе. - Тобирама, можем начать с главного по вчерашнему переезду и, если у тебя есть что-то важное, то обсудить, пока все здесь.       Я сомневался, что он ждал от меня ответ по моим политическим бракам, иначе шутка бы затянулась. По переезду я вообще не волновался, там все было гладко, так как руководила Аю. А вот по “еще чему-то” у меня были мысли.       — Да, есть один момент. Мадара, скажи мне такую вещь, - решил не затягивать интригу, обратился к патлатому. - Люди, что прибыли вчера, насколько они лояльны к нашему клану? Ты можешь сказать? Ведь не может быть такого, что в их головах в миг сработает переключатель, и они полюбят нас всех сразу. - Я поймал на себе колкий взгляд младшего Учиха. - По деревне ходят наши шиноби, кто ещё недавно воевали. С вами же тоже прибыла часть гарнизона? В том, что с нашей стороны не будет диверсии я уверен. А можешь ли ты это гарантировать от своего клана?       Я смотрел в упор на собранного молчаливого Мадару.       Мы все понимали, о чем я сейчас говорил. Усталость усталостью, а ненависть из людских сердец так просто не вывести. Либо люди и правда должны были хотеть и принять этот мир, либо кто-то просто прогнулся под приказ своего лидера, в тайне продолжая ненавидеть.       — Тобирама, по-моему ты нагнетаешь, - неловко нарушил воцарившееся молчание Хаширама.       Я лишь озвучивал подозрения Изуны, который «следил» за мной. А я, раз на то пошло, как командир и ответственный за безопасность буду подозревать Учиха.       Кто мне даст гарантию, что среди прибывших не будет куноичи с навыками в области ядов? Отравить воду, отравить еду, порезать всех оставшиеся ниндзя и свалить обратно восвояси. Чем не план?       Здесь, на нашей стороне, среди своих подчиненных мне пришлось после возвышенной вдохновенной речи Хаширамы еще раз проговорить реалии: доступно пояснить, что будет с теми, кто хоть в мыслях задумает тихо нести свою месть за погибших в войне поперек просьбы брата. И тут я был уверен, что меня послушают, ведь пока никто не знал наверняка, что моя техника взрывных печатей не могла находить предателя через секунду после деяния. Я запугивал. И не считал это плохим ходом… Но вот что насчет Мадары и его людей? Обладателя Шарингана просто так не запугать.       — Ломать - не строить, да, Тобирама? - жестко спросил патлатый в упор. - Не рано ты начал херить мир?       — Скорее уж поздно спохватился, - ответил я. - Обязательства в договорах это прекрасно, но меня волнуют индивидуальные случаи.       Изуна громко фыркнул, приняв намёк на свой счёт. Его вчерашние подозрения в мой адрес сейчас ставили клан Учиха в такое же положение, как я его вчера ночью. Хорошо, если они были пустые.       — Тебе не стоит переживать. Индивидуальные случаи, если они будут, я буду разбирать сам.       — Прекратите, - устало вклинился брат. - Тобирама, ты, конечно, прав, но нужно дать друг другу шанс. Доверие - вот главная основа. Нам всем нужно стараться больше доверять.       Я все еще не был удовлетворен ответом.       — Давайте не будем спешить ломать то, что еще даже строить не начали.       Я шумно выдохнул. Буду разбирать сам - это не ответ. Похоже, никого больше подобные мысли не волновали. Изуна вообще закатил глаза. Его подозрения в отношении меня тоже были голословны.       Мадара продолжал сердито буравить меня взглядом.       — Дабы уравновесить силы, предлагаю часть нашего гарнизона отправить на освоение территории для новой деревни, и заменить их шиноби из клана Мадары. Ребята смогут обменяться опытом с оставшимися тут, и защитят селение вместе, пока мы будем заняты, - после моего напряженного вопроса, бодрый голос брата звучал слишком наигранно.       — Поддерживаю, - неожиданно высказался Изуна.       — Ой, да делайте, что хотите, - Мадара внезапно легко выдохнул и откинулся на спинку стула. Принялся покачиваться на дальних ножках. - У меня один только вопрос по началу работ над новой деревней: когда. У меня есть еще свои дела, так что или что-то делать сейчас, или без меня.       — Наш отряд готов хоть завтра утром выходить, - пожал плечами брат. - Нара смогут добраться к месту быстрее, им сокола можно будет отправить как только наши выдвинутся.       — Запускай, - коротко подытожил Учиха, продолжая рассматривать меня в упор, раскачиваясь на стуле.       — У меня тоже есть вопрос.       Все обернулись к Изуне. Он никогда раньше не выступал открыто с предложениями или вопросами. Был как эхо своему брату, поддерживая, но не проявляя инициативы. Я был заинтригован, о чем бы не пошла речь.       — В нашем клане нет сильных ирьеринов, и это может стать проблемой, так как с нами прибыло несколько больных людей. Тут хотелось бы до ухода организовать или медицинское крыло, или обучить тех, кто к этому расположен...       Мда. Изуна поднимал серьёзные темы. Вторая за последние двадцать четыре часа и тоже в яблочко.       На деле меня тоже беспокоил этот вопрос. Бабка Канне умерла от старости, пока Учиха отсутствовали. Единственная сильная целительница, с неимоверной чакрой. Она никогда не говорила, но я подозревал, что не обошлось в ее случае без уникального генома. В клане Сарутоби часто проявлялись диковинные способности. Что уж говорить о ее тайных техниках, которые никто из ее учениц так и не смогли осилить, а я, судя по всему, был слишком туп для работы с такой тонкой материей.       Так что, Изуна, не только у Учиха сейчас были с этим проблемы.       — Тоби?       Я дернулся.       — Что?       Хаширама смотрел на меня вопросительным взглядом, пока я в голове прокручивал ситуацию в целом.       — Ты же знаешь целебные дзюцу?       — То, что я их знаю не делает меня ниндзя-медиком, - брат как всегда мне не верил и продолжал гнуть свое. - Трупы - вот мои клиенты.       — Ну ты хоть диагноз поставить можешь? - прогундел патлатый.       — Тебе? У тебя клинический случай и медицина бессильна.       — С таким медиком мы загнемся от соплей быстрее, чем перебьем друг друга, - язвительно ответил он мне.       — Я готов осмотреть твой труп, если ты настаиваешь…       — Э! Сенджу, следи за словами… - теперь на меня начал бычить и Изуна.       Нас перебил громкий хлопок по столу. Хаширама ненавязчиво просил заткнуться, что мы и сделали. А вот младенец на его столе наоборот - начал ныть от такого резкого звука и громких голосов. Плач наполнил комнату.       — Да вы все психи… Сами хуже детей малых.       Мы все чуть было не подпрыгнули от такого вкрадчивого голоса. Аюцуми, которая сидела все это время тихо, наблюдая наши перепалки, просто источала гнев со своего места.       Хаширама стянул руки под подмышки. Я невольно вжался в стол, пропуская мимо Аю, когда она резко встала и пройдя мимо меня, сгребла хнычущего ребенка со стола. Мы молчали пока сестра не вышла, не забыв с силой шарахнуть дверью о косяк.       Повисла неловкая тишина.       — Надо бы ему нормальную семью найти, - пожевав губами, первым очнулся Мадара со своей качельки.       — Давай усыновим, - с надеждой шепотом спросил Хаширама, виновато смотря на своего лохматого друга.       Я спрятал лицо в ладонях.       Собрание прошло по плану и закончилось как обычно: подкатами брата к этому ненормальному.

***

      — Куда твоя сестра уволокла ребёнка? - Изуна крутил головой, идя впереди всех.       Шутки шутками, а важные дела делать надо. Сразу из кабинета мы направились прямиком к казармам через небольшой лесной массив. Туда, где собирался первый рейс к месту стройки: телеги, провиант, инструменты, чертежи, охрана. Если завтра первый заход выдвинется, то нужно проверить все ещё раз. Даже если сам Хаширама тоже пойдёт, будет обидно забыть что-то важное. А туда-сюда бегать нынче стыдно будет, чай не подростки.       Младший из Учиха первым вылетел из кабинета, как только все закончилось, оглядываясь и ища, куда ушла Аю с Кагами. Хмурился. И на меня в том числе.       — Ты определись, ты мать-одиночка или правая рука главы клана, - фыркнул я, наблюдая его дерганое поведение.       — Закройся, а…       — Прекрати, - легко перебил его презрительную тираду до ее начала. - Аюцуми же не съест его, в конце концов.       Я шёл следом, стараясь не сильно отставать. Меня одновременно и умиляла и забавляла реакция Учиха. Курица наседка, не меньше. Но в целом он был прав: взяв ответственность на себя, глупо было позволить кому-то малознакомому унести ребёнка в неизвестную сторону. Другое дело, что я знал того, кто унёс и был уверен, что волноваться не стоило. Поэтому шёл, снисходительно наблюдая, как Изуна озабоченно хлопал по сторонам своими большими глазами. Это было мило.       Вот бы Аю чаще забирала младенца…       Патлатый с братом шли на корпус сзади и слушали наш разговор. Мадара не примянул покряхтеть на фразе с поеданием младенцев.       — Да кто ж вас, Сенджу, знает. Вдруг и правда едите детей на завтрак. Белоснежка уж точно с секретом, - криво усмехнулся.       Да что я ему сделал-то. Я бы больше поверил в то, что Мадара ими питался.       — Аюцуми не Сенджу, - смеясь невинной шутке, мягко оправдывал сестру Хаширама. - Она носит фамилию клана Сару-тоби…       Меня внезапно пронзила молния в эту незаметную паузу в одном единственном слове, уколов больно, и сразу везде.       Я резко обернулся на говорившего брата. Увидел его удивленное выражение лица .       Земля под моими ногами пошатнулась, и это были не техники земли. Мое сознание качнулось от увиденного. Хаширама остановился на месте. Смотрел на меня удивлённо, а затем опустил взгляд себе на грудь, по которой медленно растекалось багровое пятно, окрашивая фисташковое кимоно и светлые накидки в блестящую бурую грязь.       В мою сторону из его груди смотрел окровавленный клинок.