И вновь продолжается ... жизнь

      Получив свое передвижное кресло, стал появляться в столовой и А’Бейсс. Первое время он сидел за столом ни на кого не глядя и, быстро поев, уезжал в свою комнату. Но постепенно приставучие мелкие стали вытаскивать его из раковины, в которую он себя заключил. А позже подключились и орики, активно ставшие строить ему глазки. Ведь лучше безногий арий, чем совсем никакого. А’Бейсс оживал на глазах, а я в итоге получил искреннюю благодарность от управляющего.       Думая, чем еще можно облегчить жизнь безногому арию, я, и сам замученный постоянным развязыванием-завязыванием штанов при каждом посещении туалета, когда еще и костыли мешают, понял, что нужно изменять их конструкцию. Совсем уж устраивать революцию в пошиве брюк, которые тут сшивались из двух прямых полотнищ и вшитой между ног ромбовидной ластовицей, рановато, поэтому решил ввести небольшое усовершенствование. Спереди у брюк вырезал полоску ткани шириной сантиметров пять, как в ширинке, а поверх выреза пришил более широкий кусок материала, который стал клапаном, легко отвязывавшимся и откидывающимся от пояса. Теперь не приходилось развязывать и держать все брюки.       Когда мое изобретение разглядели, наша беседка на несколько дней превратилась в пошивочную мастерскую и вскоре все приютские щеголяли обновкой.       Наступил и тот день, когда А’Бейсс решился обратился ко мне: «А’Клутц сказал мне, что у вас есть для меня дело. Я надеюсь, что справлюсь и смогу быть полезным».       Я пригласил еще А’Энтина и все вместе мы отправились в кабинет к управляющему, где рассказал о том, как можно изготавливать и размножать книги. Использовать свитки было не удобно, необходимо иметь две свободные руки, или придавливать концы бумаги чем-нибудь тяжелым. Показал сшитую из нескольких страниц тетрадь и оттиск буквы с деревянного кубика.       Типографию с наборной кассой мы пока не потянем, а вот печатные доски, с которых когда-то начинали в Древнем Китае на Земле самое то.       Я предложил начать с самого простого. Напечатать букварь.       После согласия А’Клутца попробовать печатать книги, я передал А'Бейссу набор стамесок, изготовленный заранее для меня кузнецом, и рисунки первых двух страниц. Плотника попросил помочь освоиться бывшему капралу с непривычным инструментом, подготовить доски для вырезания страниц, и очень тоненькие дощечки, попарно обтянутые толстой кожей, для изготовления переплета готовой книги.       Еще я попросил пока не распространяться о нашем начинании, потому что все свитки с летописями и научными изысканиями всегда хранились и размножались только в монастырях, а наше нововведение облегчает и ускоряет процесс распространения информации, что может сильно не понравиться верховым служителям, грозя выходом носителей сведений за стены монастырей. Когда первая книга будет готова, мы подарим ее королю, надеюсь он поймет ценность такого изобретения и станет нашей защитой.       Три серьезных взгляда были мне ответом.       В общем до осени у нас было много работы. Стали поступать заказы на вязанные вещи, черепицу, шторы и даже кубики. Приют стал зарабатывать, и мы смогли улучшить питание.       А после моего совета заинтересовать работающих, управляющий распорядился, чтобы эконом определенную часть сумм, выплачиваемых за заказы, выдавал тем, кто их выполнял.       Самое «веселое», что получаемые деньги понесли мне на хранение. Пришлось завести талмуд, в который записывать кто сколько отдал, а кузнеца попросить выковать мне железный сундук с замком, ключ от которого я теперь носил на веревочке. Вот всегда знал, что инициатива наказуема, но все равно каждый раз вляпываюсь.       А еще последнее время я стал ощущать более пристальное внимание А’Клутца. Ловя его задумчивый взгляд, я не знал, что он придумал и стоит ли мне беспокоиться. В один из вечеров управляющий пришел поговорить со мной. - По моей просьбе А’Бейсс нашел упоминание о древнем предсказании Оракула, - тут он уставился на уродливую кляксу шрама на моем лице, чего прежде тщательно избегал. – В нем говорилось, что однажды явится звездный орик и в мир вновь вернется любовь. - И не надо на меня так смотреть, это даже не смешно, - хотя именно от смеха я еле сдерживался, - где я и где звезды. Не знаю, чего вы хотите добиться, но лучше не привлекайте ко мне лишнего внимания. - Но почему же. Посмотрите, с вашим появлением в нашем приюте стало гораздо душевнее. Пропала гнетущая атмосфера. - А’Клутц, ну ведь приют это не весь мир, а я совсем не звездный, а уродливый орик. Нет, нет даже не спорьте со мной, я не кокетничаю и прекрасно вижу себя в зеркале каждый день.       О, мать моя женщина, надеюсь ему не придет в голову еще с кем-нибудь поделиться своими изысканиями. Только дополнительного внимания власть предержащих мне не хватает. Еще раз попросив его не маяться дурью, я посоветовал ему лучше заняться приобретением участка земли между стеной приюта и рекой. Пообещал, что начерчу чертеж водяного колеса. Если поставить такое на полученном участке, то можно будет построить лесопилку или мельницу. - Не знаю, что это такое то, что ты собираешься строить, но ты приучил верить своим словам, - абсолютно офигевший управляющий кажется забыл с чего начался наш разговор. (Помнится, Штирлиц в «Семнадцати мгновениях весны» говорил: «Запоминается последняя фраза.») – Пойду подумаю, к кому сначала с таким нужно обратиться. - Отлично, а я пойду на кухню, пора и там чего-нибудь новенькое ввести.       Теперь каждый день управляющий мотылялся где-то в городе. Я же сначала препирался с ревниво охраняющим свою территорию кухарем. Потом, когда он все-таки заинтересовался моими предложениями, мы стали радовать жителей приюта новыми блюдами: котлеты и чебуреки, пельмени и вареники, пюре и овощные запеканки, бисквитные и песочные пироженки. Обед теперь стал самым ожидаемым событием дня. По ходу дела я изобрел на основе топленого сала, яиц, растительного масла и молока местный аналог маргарина, а еще начали коптить колбасы. В общем у меня наступил кулинарный период, хотя все вечера я посвящал чертежам водяного колеса и новым страницам букваря.       Подтверждая правило полосатости жизни, в приюте произошла неприятность. Один из мелких во время игры споткнулся и, неудачно упав, сломал руку. При виде его неестественно выгнутой руки и от громкого крика часть мальков испуганно убежала, а часть впала в ступор. Хорошо, что я и еще несколько ориков в этот момент сидели неподалеку на веранде.       Пришлось быстро соображать, что делать. Сразу же послал своего оруженосца – Мрала за лекарем и плотником, взрослых попросил аккуратно положить малька на стол веранды, а затем нарвать широкие полоски ткани и замочить их в густо разведенной глине.       Прибежавшему А’Энтину поручил отпилить кусок ствола карыча, длинной равной длине руки от локтя до кисти малька, а толщиной на два пальца больше толщины его руки, а потом расколоть его пополам в длину.       Когда пришел А’Гринт, попросил дать пострадавшему настойку цыкуры, чтобы он заснул и не мешал себя лечить.       Цыкур, очень интересное растение, одновременно полезное и очень опасное. Его сушеные листья используют в обрядах расширения сознания маэры, а настойки на основе сока корней являются снотворным и анестетиком, в зависимости от количества принятого. К сожалению, настойка достаточно токсична, требуется строго следить за принимаемой дозой, еще и накапливается в организме, плохо выводясь, и при длительном использовании принимающий ее может не проснуться.       После приема настойки малек быстро заснул и перестал дергаться и завывать, а я подробно объяснил лекарю, что мы будем делать. Он тщательно наощупь соединил разлом кости и, пока он крепко держал руку, я забинтовал ее замоченными в глине полосками ткани, заменяющими гипсовые бинты, и сверху примотал две половинки самодельной шины.       Думаю, его рука будет в гораздо лучшем состоянии чем моя нога.       Уже через три дня малек с рукой на косынке стал посещать школу, благо пострадала левая рука.