Колыбельная для дирижабля

      Дирижабль отправляется в полночь — в темно-синем налете ветров, сквозь холодные белые волны заколдованных облаков. Мириады созвездий ложатся под железные лапы, как след — он отринул закон гравитаций, расставаний и прожитых лет. Дышит медью труба паровая, выдыхает курительный стим, и воздушный причал покидает многоярусный исполин. Будто кит из небесной породы, он плывет сквозь смолистую ночь, колыбельную шепчут Стрибоги, ускользая с пути его прочь: в ней дыхание вереска летом, в ней костер из отжившей листвы, и потерянных писем секреты в перезвоне январской травы…       Колыбельная город накроет, зазвучит откровеньем зимы — равнодушные старые боги, беспокойные новые сны: опускаются, как Персеиды, как песчинки от лунной пыли́.       Нам открыты другие дороги.       Нам закрыты дороги земли.       Город плавно внизу проплывает — видно крыши; как трубы дымят… — дирижабль над ним оживает, опереньем подкрылки шуршат. Он огромная статная птица о драконьем размахе крыла, его пух первым снегом искрится, его шкура кристально-бела.       Дирижабль отправляется в полночь, его хвост тает где-то во мгле…       Нет такой подходящей дороги,       Чтоб носила его по земле.