Доверять в этом мире нельзя никому. Даже себе. © Ками
Акацки повидали многое. Нельзя сказать, что картина была для них шокирующей или даже просто необычной, ведь они видели события и гораздо ужаснее. Но тот факт, что это всё сотворили девчонки, которые и мухи не обидят, озадачил Итачи. Акане лежала в центре между четырёх трупов, которых опознать было бы одной из сложнейших задач. Лица были изуродованы, словно их несколько десятков раз разрезали ножом; у всех отсутствовали части тела: один остался без носа, другой — без уха, у третьего не было куска головы. Заприметив движение, Учиха бросил кунай одному из выживших в лоб и, подойдя ближе, поднял второго за ворот. Мужчина, который всё ещё был скован, теперь висел в воздухе, боясь, что это его последние минуты жизни. Брюнет же сразу понял, что повержен он был никем иным, как Акане. Хидан же, словно на кураже, бегал по полю битвы, матерясь и нахваливая девушек, мол, не ожидал, но приятно удивлён. Рассмотрев трупы, он даже пожалел, что не отправился с ними и пропустил такое веселье. Увидев Камиллу, которая без сил лежала возле дерева, он подошёл к ней, пощупал пульс и окликнул Итачи. Учиха за это время успел воспользоваться шаринганом, чтобы проникнуть в сознание выжившего и добыть всю важную информацию, после чего бросил его на землю. — Забирай её и уходим, перед этим можешь убить его, — брюнет указал на мужчину, который валялся недалеко от них без возможности шевельнуться, — нужно спешить, иначе Ками погибнет, — констатировал он, поднимая Акане и закидывая на плечо. — Он слишком жалок, чтобы приносить его в жертву Джашину, — отмахнулся бессмертный, бесцеремонно схватив брюнетку и рванув вперёд. Итачи достал ещё один кунай и отправил его в сердце врага.***
Опустевший бар нагонял тоску. За барной стойкой стоял юноша, натирая стаканы и прощаясь с последними посетителями, которые неспешно покидали его заведение. Включив радио, он достал бутылку саке, налил себе в рюмку, после чего осушил её. Ситуация, что ранее взяла своё начало в этом самом месте, наводила на мысль, что его давние знакомые неспроста не вернулись. Уже неоднократно он подкидывал им работу таким образом и каждый раз, через определённое время, мужчины возвращались и праздновали победу. Но в этот злосчастный вечер они не вернулись, а это могло значить лишь то, что их самих повергли. Неожиданно дверь, которую юноша предусмотрительно закрыл, кто-то сильно толкнул, вызвав толику интереса у владельца заведения. То, что обычный бармен на самом деле владел этим местом, не спеша пускать кого-то на место персонала, не знал никто, да и обычным посетителям было глубоко плевать, главное, чтобы пища была съедобной, а алкоголь пьянил, как лёгкие напитки — подростков. Ещё пара ударов, по звукам напоминающих, будто бы кто-то кулаком ударяет в деревянную дверь, после чего раздался знакомый голос: — Открывай, твою мать! — голос главного из охотников за головами был, как всегда, груб и холоден, только слегка приглушён, словно тот говорил через силу. Достав одну из бутылок из-под стойки, парень обновил рюмку, после чего спрятал её обратно, стараясь сделать это как можно бесшумнее. Через несколько секунд он уже открыл дверь, ожидая чего бы то ни было. Сдержанностью мужчина, которого местные жители зачастую называли потрошителем, не отличался, но также тот держался правил, что своим людям он не навредит, да и бармена он никогда не устрашал. Мужчина выглядел, как побитая собака. Держась левой рукой за правый бок, который сильнее пострадал при схватке, а второй рукой упираясь в стену, он внушал впечатление, что еле держится на ногах. Но через мгновение в нём словно появилась чудовищная сила, и, наплевав на боль, он резко схватил бармена за ворот его рабочей рубашки, после чего пригвоздил к стене. — Катсуро, — завыл тот, сжимая руку с такой силой, что воротник стал давить на шею, — это что за подстава была? — в разъяренных глазах читалась злость, переходящая в гнев. — Митсеру, — Катсуро развел руками в стороны, будто каясь, — это же были обычные глупые девчонки, — оправдывался он, стараясь не сопротивляться, чтобы показать себя такой же жертвой, как и он. — Ты это парням передай, когда отправишься на тот свет, — сквозь зубы прошипел охотник, пытаясь поднять собеседника, чтобы показать ему его место. Он всегда считал себя самым главным, грозой деревни и фундаментом всех злодеев, которые только ошивались в округе, чего никогда и ни перед кем не скрывал. Неоднократно те, кто пытался перейти ему дорогу, платили за это жизнью. — Я даже не подозревал… — Катсуро пытался уверить мужчину, что он не подставлял их. — Ты же сам видел их. Они даже на шиноби не похожи, вы таких за секунду уложить можете! — парировал парень. Митсеру, не выдержав боли, резко отпустил бармена, на что тот лишь поправил рубашку и помог товарищу дойти до барной стойки. Взяв рюмку, он стал медленно подносить её ко рту, но на полпути охотник остановил его, отобрал тару и залпом осушил её, несмотря на протест парня, что тому нужно в больницу, а не выпивать. — Не перечь мне, щенок! — рука с силой ударилась о стол, позволив рюмке разбиться о гладкую поверхность. — Я ещё не решил, стоит ли тебя покарать за твою оплошность. Из-за тебя все мои ребята были убиты свихнувшейся девчонкой! — мужчина давно отработанным жестом указал, чтобы бармен налил ему ещё горячительного. — И давай без шуточек, знаю я, чем ты опаиваешь людей, — Катсуро послушно достал бутылку обычного саке и две рюмки, после чего наполнил их алкоголем. — Знаешь, на твоём месте я бы поспешил к лекарю, — парень с сочувствующим видом посмотрел на охотника и осушил рюмку. — А я бы на твоём месте уже сбежал, — короткий смешок слетел с его уст, после чего он, закашлявшись, почувствовал себя значительно хуже. В попытке сказать парню, что с ним что-то не то, мужчина осознал, что не может промолвить и слова. Воздух отказался поступать в лёгкие, будто кто-то его душит. Стукнув ладонью по барной стойке, за которой стоял Катсуро со зловещей ухмылкой на лице, он ухватился рукой за край столешницы, пытаясь удержаться. Он жадно хватал воздух ртом, но кислород словно сопротивлялся и не проходил к лёгким, из-за чего голова стала кружиться, а хватка — слабеть. Один за другим пальцы отказывались служить и через мгновение мужчина свалился на пол, царапая ногтями пол и часто моргая. Ещё пара минут и в кафе воцарилась гробовая тишина, оповещая Катсуро, что все прошло по плану. — Митсеру, пожалуй, я даже выпью за тебя. Ты хорошо мне послужил, даже не подозревая об этом, — парень налил себе стопку саке и осушил её, склоняясь над барной стойкой и облокачиваясь о неё. — Никогда не стоит переоценивать себя, как в твоём случае. Ты думал, что ты главный преступник, который держит весь город в страхе. Хотя, пожалуй, это частично правда, но твой подход… Ох, неужели за свою жалкую жизнь ты так и не понял, что, запугивая людей, единственное, чего ты сможешь добиться — это то, что рано или поздно тебя убьют, как бешеную собаку, и всем будет глубоко плевать… Бармен покачал головой, словно ожидал от него чего-то большего. Сегодня из-за обстоятельств ему пришлось отравить охотника. Толку от него уже давно не было: он лишь омрачал своим существованием деревню, внушая каждому жителю, что он жалок и ничего не стоит. Немудрено, почему Катсуро не переживал, что именно в его баре найдут его окровавленное и израненное тело, ведь знал, что жители только обрадуются такому повороту событий. Строить из себя невинность этот парень умел очень реалистично. Он достал из-под барной стойки две бутылки, содержимым которых он угощал только определенных людей. В одну бутылку, на которой была красная этикетка, показывающая, что саке являлось элитным, был добавлен быстродействующий яд. Именно из неё он налил порцию саке в свою стопку, прежде чем впустить охотника, зная, что тот непременно не побоится выпить то, что бармен планирует выпить сам. Во вторую же бутылку с зелёной этикеткой, что гласила об экзотичности напитка, был добавлен яд, что медленно и мучительно убивает того, кто осмелится попробовать этот напиток, как та брюнетка, которая сегодня впервые забрела в это место. Сначала он частично парализует, потом создаёт ощущение у человека, словно ему отрывают части тела одну за одной; некоторые перед смертью даже видят то, чего нет, а потом наступает жуткая агония. Ему не было жалко людей, так как в основном его жертвами становились те, кто этого заслуживал, и также он не чувствовал удовлетворенности от этого. Он словно выполнял свою работу, решая, кому жить, а кому нет. И за последние три года никто даже не задумался о том, что на самом деле происходит в округе. Никто ни разу не подумал, что приветливый юноша, работающий в одном из самых посещаемых кафе, был убийцей. Все считали, что «Потрошитель» со своей шайкой были истинными злодеями, а не просто подчищали тех, от кого избавлялся Катсуро. Даже сами охотники были уверены, что он им лишь помогает, обездвиживая одну из жертв, чтобы они как следует насладились горечью в глазах тех, кто терял близких; чтобы с упоением смотрели, как они рыдают и просят оставить им жизнь. Бармену не особо нравилось клин клином вышибать, но другого выхода не было. Теперь же ему придётся быть более аккуратным, более сдержанным, пока он не найдет себе новое прикрытие. Сняв с себя фартук, парень достал книгу, что была запрятана под столешницей. Перелистнув пару страниц, на которых были наклеены перечёркнутые фото, он добрался до нужной, где была фотография с изображением всех охотников. Усмехнувшись тому, что не придется зачёркивать всех по одному, он взял ручку и парой линий поставил крест, как на большинстве других снимков. Сняв с вешалки черный плащ, мужчина натянул его на себя, скрываясь, чтобы не было видно лица. Забрав книгу и бутылки с ядами, смешанными с алкоголем, он покинул кафе, закрыл его на ключ и, убедившись, что на улице нет свидетелей, использовав максимум силы, выбил дверь ногой. Наверняка на утро первые прохожие увидят именно то, что им захочется: раненый потрошитель выбил дверь в кафе, достал бутылку саке, выпил и замертво упал, роняя и разбивая рюмку. А он… Эта деревня никогда не была для него родной, а сейчас, когда он потерял всех своих подчинённых, у него есть возможность покинуть временную квартиру и скрыться. Не сколько от жителей, сколько от осознания, что за ним в любой момент могут прийти. Сейчас проблемы ему не нужны.***
— Сасори! — Итачи и Хидан внесли бессознательных девушек в лабораторию. Акасуна сложил печати и вместо одного стола появилось два. — Сюда, — указал он парням, а сам повернулся к стеллажу и начал что-то искать на заставленных полках. — Как долго они в таком в состоянии? — Мы уже нашли их без сознания, дорога заняла больше полутора часа, так что… — Итачи аккуратно положил Акане на стол. — Я понял, — кукольник подошёл к девушкам с двумя небольшими свитками и один протянул Хидану, — порежь палец Ками и капни её кровь на печать, — скомандовал он и вручил бессмертному стерильное лезвие. Бессмертный, на удивление, молча взял свиток, развернул его и сделал всё, что сказал ему кукольник. Капля крови упала в центр замысловатой печати, и через несколько секунд серые контуры рисунка засветились красно-фиолетовым. Хидан растерянно посмотрел на Сасори, что проделывал ту же процедуру с другой девушкой, но её рисунок на свитке в отличие от рисунка Ками засветился бледно-фиолетовым. — Выметайтесь, вы мешаете, — больше не говоря ни слова, Акасуна повернулся к Ками и начал чакрой сканировать её тело. — Что с Акане? Хидан послушно вышел, а Итачи так и остался стоять на месте в ожидании ответа. Парень, не прекращая диагностировать брюнетку, холодно ответил: — Банальное опьянение и глубокий обморок, ничего серьёзного в отличие от Ками, у которой кровопотеря, ранение и отравление ядом. И, если ты сейчас же не выйдешь, потом сам будешь объяснять Лидеру-сама, почему она умерла, — в этот же момент Ками тяжело задышала и неестественно выгнулась на столе. — Прочь! Итачи раздражённо выдохнул, бросив последний взгляд на чересчур бледную Акане, и вышел из комнаты.***
Он снова снился Ей. Он молча смотрел. Без укора и не изучающе. Его взгляд не был любопытным или злым, он не отвечал на незаданные вопросы. Он лишь молча смотрел, и тем не менее Ей было стыдно. Она неестественно выпрямила спину и ожидала хоть каких-то Его слов. Слюна во рту была вязкой и горькой, как разочарование и стыд, что Она испытывала глубоко внутри себя. Он по-птичьи наклонил голову и тяжело вздохнул. — Я просчитался. Она зажмурилась: от страха и отвращения к самой себе. — Ты всё-таки слаба. Его голос отдавался холодом в кончиках Её пальцев. — Я не обещала тебе ничего, — Её голос охрип от не пролитых слез. — Знаю, — Он обманчиво нежно провел костяшками пальцев по Её щеке. — И это надо исправить, — Его секундная нежность превратилась в злость и он схватил Её за скулы. Она всё-таки заплакала. — Я не хочу, — еле слышно проговорила Она дрожащим голосом. — Пожалуйста… — Я не давал тебе право выбора, — впервые в Его глазах отразилась эмоция. — Вы должны выдержать, не разочаруйте меня… а теперь спи.***
Лидер был разочарован, хотя его лицо всё так же, как у покойника, было спокойно и безмятежно. Конан-сан была по-прежнему молчалива. Волнений в их чакре Итачи не ощущал: он знал, что Пейн чувствовал именно разочарование, которое сейчас зудело под кожей Учиха, жалило болью под веками, в висках и ощущалось горечью желчи на языке, потому что по-другому и быть не могло. А всё из-за тренировок с Ками-чан. Нет, он не должен свою вину перекладывать на кого-то. Всё, что случилось, абсолютно и полностью его вина. Если бы он был сильней, то после тренировок с девчонкой, его глаза не болели бы так, что возникало желание собственными пальцами вырвать проклятый шаринган, а кровавый кашель не выворачивал бы лёгкие наизнанку. Так случилось и в этот раз: лекарство, что он обычно покупал на чёрном рынке, теряло свою эффективность. В попытке превозмочь боль Итачи выпил двойную дозу, но вместо того, чтобы снять боль, оно его усыпило. — Как? — это единственное, что спросил Пейн. В этот короткий вопрос поместилось всё. — Вы же шиноби S-ранга? Как вы смогли упустить недогенинов? Почему не уточнили мой приказ? Ни возраст, ни статус и тем более ни образ жизни не позволяли соврать. Так что… То ли это было тупо везение, то ли промысел Ками, а возможно, у девчонок была такая тактика и их «побег» был продуман, в чём Учиха сильно сомневался. Но факт есть факт. Время было выбрано необычайно удачно. Кисаме ещё прошлым вечером ушёл, чтобы передать последние сведения Какузу. Дейдара ночью отправился в сверхсекретное место за своей специальной глиной и должен был скоро вернуться. Сасори был занят своими марионетками и его ничего не могло выманить наружу, кроме очередной миссии. Итачи был в наркотическом опьянении, а Хидану было просто похуй. — Если ещё раз подобное повторится… — Пейн не договорил, но всё было и так ясно. Не с их профессией допускать подобные оплошности. Хидан как-то необычно тяжело вздохнул, будто на его плечи опустился весь опыт и мудрость прожитых лет. — Вы сами приказали тренировать девчонок, а это была лучшая проверка, чему они научились. Поверьте, это испытание они прошли достойно. Ёбаный в рот, вы бы видели, что за мясорубку они там устроили! — Хидан был поистине восхищён ими. — Сука, мне пиздец как интересно, какими они станут через несколько лет. Пейн с Конан переглянулись. — Значит, ты знал, что они собрались делать? — уточнила синеволосая. — Блять, конечно знал, за кого вы меня принимаете? — бессмертный выглядел почти оскорблённым. — Если бы они там сдохли, то скатертью дорога им, они не достойны, чтобы на них время тратить. Не знаю, что с ними делал этот Змеюка, но им надо показывать мир, а то скоро от простого порыва ветра загнутся. Лидер смерил его тяжёлым взглядом. — Ты даже не представляешь, какие последствия были бы, если бы они там «сдохли». А Итачи, будучи всё ещё под наркотическим воздействием, подметил для себя важные моменты из разговора и осознал, что Хидан был прав и что он, как и Пейн, в курсе: подруги не те, за кого себя выдают. Тени начали сгущаться под потолком и в углах комнаты, когда явился Сасори. — Ками пришла в себя. Она в стабильном состоянии и способна ответить на вопросы. Если не брать в расчёт неестественной бледности, тёмных кругов под глазами и дрожащих рук, то Ками и вправду была в хорошем состоянии, но она не могла связать и двух слов. Итачи лишь сказал: — Расслабься, дыши спокойно, вспомни всё и покажи мне, — а затем погрузил брюнетку в иллюзию. Через пару минут Учиха отстранился от девушки. Ками упала без сил обратно на стол, а Итачи вытер кровавые слёзы с побледневшего лица и с трудом перевёл дыхание. Учиха во всех подробностях пересказал увиденное глазами Ками: — Тех двоих, что остались в живых, мы ликвидировали и все тела спалили. Сбежал только главарь. Его поиски начнем с кафе, в котором их заметили, заодно и расспросим бармена, зачем он Ками отравил. — Хорошо. Выдвигайтесь сейчас, — приказал Пейн. — И ещё, — обратился он к брюнету, — ты уверен, что Акане убила их не по собственной воле? Итачи перевел взгляд на Акане, которая всё так же была без сознания. — Да, это была не она. Не знаю, что за эксперименты проводил над ней Орочимару-сан, но в тот момент, когда она кромсала всех металлом, это была не она. — Отправляйтесь, — кивнул он Хидану и Итачи, — по возможности возьмите в плен главаря, надо выпытать всю информацию. Охотились они просто на Акацки или конкретно на Ками с Акане? — Да, — произнесли мужчины и растворились в воздухе. Пейн что-то прошептал на ухо Конан, после чего она тоже исчезла. — Что с Акане? — Лидер подошёл ближе к девушке. — По непонятным мне причинам она всё также без сознания. Но в связи с последней информацией, полученной от Итачи-сан, я проведу её диагностику ещё раз. — Сразу же всё сообщи мне, — приказал Пейн и исчез. — Есть, — кукольник поклонился, но тут же его внимание привлекла Ками, которая снова пришла в себя и простонала. — Дайте водички глоточек, — Акасуна подал ей стакан с чистой водой, который девушка жадными глотками выпила. — Я сдохну, док? — Попыталась пошутить она, откинувшись обратно на импровизированную постель. — Могла, но нет, твоя любовь к алкоголю спасла тебе жизнь, — девушка смерила его удивлённым взглядом, — спиртное, хотя и быстрее разогнало яд по твоему организму, но вместе с тем и помогло его быстрее вывести. Ками прикрыла ладонями глаза от света, который так больно бил по ним. — Я так и думала, — усмехнулась она. — Ты будешь меня долечивать или как? Сасори взял её руку и посмотрел на тату на её пальцах. — Ты сама в состоянии это сделать, так что не ищи глупых оправданий и вспомни всё, чему я тебя учил. Кукольник, не обращая внимания на устало-злой взгляд Ками, пошёл к столу, взял с него какой-то неведомый ей инструмент и вернулся уже к Акане. — Что с ней? — брюнетке стало страшно, когда она вспомнила, что творила её подруга. — Не знаю, но собираюсь это выяснить, — лаконично ответил Сасори и окончательно отвернулся от Ками.***
Найти бар из воспоминаний Ками не составило труда. На улице было темно и тихо, и лишь луна, которая вышла на миг из-за тучи, осветила фигуры двух мужчин в плащах, что остановились возле открытой двери. Та неторопливо, на проржавевших петлях, раскачивалась, вызывая смутное беспокойство. Где-то залаяла собака. Итачи скользнул в помещение, а Хидан — куда-то в сторону. Огарок свечи на барной стойке практически погас. Тело мужчины лежало на боку, пальцы застыли в предсмертной судороге, а широко раскрытые глаза были налиты кровью. Кровавая слюна высохла на подбородке, одежда была мало различима из-за грязи, но даже в таком малознакомом облике Итачи узнал того, кто был в воспоминании Ками. Осмотревшись и не найдя ничего, что бы дало понимание того, что тут произошло, Итачи сложил печати и огненными шарами подпалил бар. Огонь жадно и быстро пожирал здание, саке взрывалось, усиливая пожар. Парень, не теряя времени, переместился на поляну, что располагалась в метрах сорока от деревни, среди высоких кущей можжевельника. Хидан был уже там, нетерпеливо размахивая косой. У его ног, поскуливая, завалившись на один бок, сидела старушка. — Что у тебя? — Итачи кивнул на женщину. — Тишина. Всё, что она раньше сказала, — правда. В том крысятнике, где эта банда жила, никого. За их спинами прозвучал грохот обвалившейся крыши, языки пламени жадно взмыли вверх, а вслед за этим раздались перепуганные крики. А старушка взвыла на пару октав громче. — В баре я нашёл тело того, кого мы искали. Явно отравили. И больше никого. Хидан разочарованно вздохнул и пнул пленницу: — Блять, лидеру это не понравится, — почесав макушку, он сплюнул на землю и уставился в ночное небо. Итачи молча достал кунай и отточенным движением перерезал горло женщине. — Надо идти, — вытерев кунай об одежду жертвы, он направился вглубь леса. Понаблюдав за предсмертными хрипами старушки, Хидан ухмыльнулся: — Забавный выдался день.