Полный спектр

Пролог       Научно-исследовательская станция Селестия, раскинувшаяся на лунной поверхности яркой звездой, выглядела заброшенной. Вокруг нее не сновали погрузчики, не висели, ожидая своей очереди на стыковку, пассажирские капсулы, в прозрачных коридорах, соединяющих лаборатории со складами и жилым корпусом, не мелькали люди. Оставленная без присмотра техника, пылилась снаружи, отбрасывая длинные тени.       Связь со станцией не удавалось восстановить уже пятые сутки.       Ни с МКС, ни тем более с Земли, не было видно, как в её центральной части, на дуге с внешней стороны, ровно между Западным и Южным лучом открылся грузовой шлюз, и оттуда вывалился человек в синем скафандре. Он тяжело поднялся с колен, сделал несколько шагов и, снова упав, пополз в сторону стартовой площадки. Через несколько с трудом преодолённых метров он прекратил двигаться.       В течении часа ситуация повторялась около дюжины раз. Кто-то предпринимал такие же неудачные попытки спастись, что само по себе было лишено смысла – ведь попасть в лётную капсулу снаружи, минуя коридор-переход, не представлялось возможным. Кто-то бестолково метался вдоль холодных, освещённых прожекторами стен, и, спустя пару минут, оседал в конвульсиях. Кого-то, уже без признаков жизни, вытаскивал манипулятор, складывая ровным рядом недалеко от входа. Количество тел в разноцветных скафандрах росло.       Очередной несчастный оставался живым куда больше времени, чем предыдущие. Он, проявляя чудеса нечеловеческой выносливости и силы, широкими шагами резво проскакал по поверхности к брошенной технике. Это действительно был его единственный шанс – забраться в погрузчик, открыть который мог любой сотрудник станции, и использовать автоматический конвейер как доступ в лётную капсулу.       В какой-то момент можно было бы подумать, что ему удастся совершить задуманное, но буквально на подходе человека в оранжевом скафандре скрутило в жестоком спазме и он рухнул, поднимая кучу пепельно-серой пыли. Его било в судорогах, подкидывая и выворачивая в немыслимых позах, руки лупили по гладкому круглому шлему, пытаясь стащить тот с головы. Мучения прекратились внезапно – тело обмякло и вдруг раздалось в стороны, как начиняемый воздухом шарик. Ткань треснула по швам. Из образовавшихся прорех как под сильным давлением брызнула чёрная пенящаяся жидкость. Бурля пузырями, она устремилась в том же направлении – к погрузчику. Но вскоре опала и остановилась, медленно растекаясь. Плоский, пустой скафандр так и остался лежать на месте.       Больше с Селестии никто не выходил.       Станция на короткое время заморгала, выдавая последовательность коротких и длинных сигналов прожекторами, и снова засияла ровным светом, словно ничего не происходило.       В неполном, забитом помехами сообщении, что пришло в этот момент на МКС, просили о помощи. 1. Каждый       Полёт откладывался трижды. Сначала его перенесли на начало следующей недели, потом на её конец, а потом вовсе на неопределённое время, приказав оставаться в состоянии готовности по звонку в течении полутора часов явиться на космодром. Вызвать могли в любой момент. Это дико раздражало – ни покурить всласть, ни пива лишнего глотка позволить, опасаясь за результаты предполётных анализов, ни отлучиться за город.       Не то что бы у Егора было сильное желание выпить или куда-то уехать, но сам факт такого подвешенного состояния напрягал.       Док тоже психовал. Его каждый день дёргали на склад для доукомплектации пилотируемых капсул необходимыми препаратами, переоформления заявок и другой бессмысленной бюрократии, ничего при этом толком не объясняя. Возвращался он взвинченный, начинал цепляться к изнывающему от скуки Егору – того-то никто никуда не вызывал; в НИИ, получив отчёт о последней встрече со Славом, про биолога словно забыли.       Обстановка в маленькой квартирке быстро накалялась.       Конечно, у них и до злосчастного объявления о полёте были разногласия, решение которых проходило на повышенных тонах, однако подобного раньше не случалось. Егор никак на мог вспомнить, с чего конкретно началась ссора и, особенно, как так случилось, что они от придирок к чистоте в доме и очерёдности мыть посуду вдруг пришли к претензиям кто чаще бывает сверху, а кто до сих пор продолжает заглядываться на юбки. Естественно, всё было высказано друг другу в запале, когда голова не соображала и хотелось задеть посильнее, за внезапной яростью скрывая собственные страхи. Идиотизм – по-другому не скажешь – завелись на ровном месте, наговорили друг другу лютой херни... И сорвались, будто не два взрослых человека, а подростки, последним убедительным доводом в своей правоте считающие кулаки.       Обида уже поутихла, сменяясь чувством стыда, и причин так долго продолжать взаимный бойкот, наступивший после короткой, ожесточённой драки, Егор не видел. Давно было бы пора помириться, но неприятный кривой шов на губе, который постоянно тянуло зализать, не давал ему пойти навстречу первым. Упрямства было не занимать – каждый вечер он молча утыкался лицом к стене, а Дима полночи беспокойно возился на краю, рискуя свалиться. И оба, надеясь услышать слова извинения от другого, не спешили ни на сантиметр сдвинуться к центру кровати.       Вечно так продолжаться, конечно, не могло. Егор, не в состоянии выносить мрачную тишину, был уже готов сдаться и в уме перебирал, с чего бы начать, что бы не выглядело словно он признавал за собой вину, как позвонили с космодрома.       Сборы не заняли много времени – в душ, переодеться и взять документы с телефоном. Егор быстро натянул куртку, сунул ноги в первые попавшиеся кроссовки, попутно замечая, что ключей от машины на тумбочке уже нет. Ничего не ёкнуло – Дима часто прихватывал их, дожидаясь потом у подъезда, – но, когда того не оказалось внизу, а их серебристый Тигуан, фыркнув выхлопной, покатился со двора, злость Егора охватила с новой силой.       - Сука! – в голове не укладывалось, что можно было так поступить. – Док, блять!       От крика замолкли сидящие недалеко на лавке бабки, поджали губы. Плевать на них, и без того не пользовался расположением, часто удостаиваясь осуждающего взгляда в спину, когда проходил, и перешептываний, среди которых «срамовник» и «содомит» звучали куда громче необходимого.       - Сволочь, – Егор прошипел сквозь стиснутые зубы, судорожно нащупывая сотовый в кармане, и тут же, найдя, всплеснул руками.       Пытаться вызывать такси было бессмысленно – пост стоял за пятьдесят километров до стартового комплекса, а согласовать пропуск он уже не успеет.       - Чёрт! Чёрт! – Такой подлости он никак не ожидал.       Машина, почти выехав на дорогу, вдруг сдала задом и, замерев, дважды коротко просигналила. Егор сорвался с места, продолжая тихо материться       - Это что сейчас было?! – он с силой хлопнул за собой дверью, залетая на переднее сиденье.       - Не психуй, – Дима кинул на него короткий взгляд. – Порознь приедем, Бригадир наизнанку вывернет, докапываясь. Не хватало чтобы отвод написал.       Егор дёрнул подбородком, откидываясь в кресле:       - Да пошёл ты. – От озвученной причины возвращения стало погано.       - И тебя туда же.       До космодрома добрались в молчании. Егор демонстративно уставился в боковое окно, мусоля языком надоевший шов. Мыслей было слишком много, чтобы ухватиться за какую-нибудь. Навязчиво тянуло сказать, что за совместное появление можно не беспокоиться – вряд ли теряющий интенсивность цвета сине-жёлтый подтёк на скуле Дока останется незамеченным.       В зале ожидания уже собралось много народа. Кивнув паре знакомых, Егор отошел подальше – не испытывал желания общаться с кем-либо.       На счёт их капитана он оказался прав. Саша, за глаза называемый Бригадиром, с одного взгляда оценил нездоровую обстановку. Егор досадливо цыкнул, наблюдая как тот, сказав что-то резкое Диме, направился в его сторону – вот нравоучений ему не хватало сейчас! – и отвернулся, делая вид, что разглядывает стартовую площадку.       Через толстую стеклянную стену она чем-то походила на аквариум – из набежавших низких туч, задевающих острие ракеты-носителя, накрапывало, заполняя видимое пространство мутноватой дымкой, оплавившийся под огнём сотни тысяч запусков песок заблестел от начинающегося дождя, технический и обслуживающий персонал деловито сновал по переходам-мостикам, не замечая стремительной смены погоды. Единственным ярким пятном среди подступающей серости оказалось собственное расплывчатое отражение – бледное лицо и короткий ёжик рыжих волос.       Тяжёлые ботинки подошедшего командира отчеканили по плитке.       - Знать не хочу, что у вас с Доком за игры, но чтобы до загрузки эту херню прекратили. Понял? Ни одного из вас менять нет времени, – не утруждаясь приветствием заявил Бригадир, бесцеремонно уставясь на заштопанную губу.       Егор подавил желание отступить.       Саша ему очень не нравился. С полёта на Фортуну, где грубый и жесткий, если не сказать жестокий, брюнет вызывал необъяснимую оторопь, ничего не изменилось, а к желанию лишний раз не попадаться на глаза добавилась стойкая неприязнь. Дело было в протезе. Настолько искусном, что правая рука Бригадира – ампутированная по самый локоть после встречи с агрессивным сленем – снова выглядела и функционировала как настоящая. Сомневаться в её неземном происхождении не приходилось. Егору, выступавшему против высадки инопланетников, чьи доводы так и не были услышаны, находиться рядом с Сашей было просто противно.       Егор привалился к стеклу, делано равнодушно пожал плечами – похоже сегодня действительно улетят, иначе бы его, или Дока, или обоих без разговоров отправили обратно домой и действительно вычеркнули из состава команды, пресекая возможные проблемы на корню.       Саша смерил его внимательным взглядом, явно что-то хотел сказать, но, передумав, махнул рукой:       - Идите, одевайтесь, инструктаж проведу на месте.

****

      Пассажирская капсула приятно удивила, неужели финансирование увеличили? Егор ожидал что-то вроде той, в которой ему уже приходилось бывать – металлический короб с жёсткими неудобными креплениями для скафандров – а не как в рекламе туристического маршрута, постоянно крутившегося по телевизору.       Он, уже переодетый в стандартный легкий комбинезон, опустился в одно из четырёх кресел, расположенных перед пока закрытым большим овальным иллюминатором. Перехлестнул на груди ленты безопасности, отмечая как те подстроились под его параметры, и мягко, но крепко, зафиксировали тело, расползаясь и обволакивая. Дима сел через одно, так что между ними оказался немного задержавшийся Руслан.       Пилот был молчалив, это заставило нервничать сильнее – Егору было бы куда спокойнее, если бы тот принялся отпускать свои тупые шутки. В то, что после их открытого конфликта с внесением записей в личные дела он угомонился, верилось с трудом. Явно происходило что-то серьезное.       Егор поёрзал в кресле, наблюдая как Руслан на своем выкатился чуть вперед и, активировав появившуюся из стены панель, защелкал тумблерами, проверяя систему.       - Готовы погеройствовать?       Ему никто не ответил. Убедившись в исправности, он сообщил в командный пункт и тоже пристегнулся – его задачи начинались у поверхности Луны, а шаттл, доставляющий капсулы до МКС, обвешанный ими как новогодняя ёлка шарами, управлялся автоматически.       Отчёт приняли. До старта оставалось меньше пятнадцати минут.       - Саш, так что там на самом деле? – подал голос Егор, пытаясь отвлечься от появившейся мелкой дрожи. Всегда плохо переносил перелёты. – На базе что?       - С Селестии пришло несколько сигналов. Первый с сообщением о выходе из строя очистительных сооружений и общей системы фильтрации. Для устранения неполадок отправили техников с оборудованием. Когда стали собирать команду на пересмену, сообщение с базой пропало.       Егор нахмурился, сопоставляя новую информацию с известной ему – про проблемы со связью говорилось в скользь, именно из-за этого сбор перенесли в первый раз. А вот про сбои в работе другого оборудования он вообще не слышал.       - Восстановить её не удалось. Ни через МКС, ни через наших заграничных товарищей на Луне. С «Бронкса» выходил вездеход, но вернулся к американцам ни с чем. Он просто не смог попасть на площадку со стыковочными шлюзами. Сформировали группу разбора. Перед самой отправкой было получено ещё несколько сообщений. Настолько повреждённых, что пришлось потратить время на расшифровку.       Это, видимо, был второй раз, когда им пришлось выезжать на вызов – крепкие высокие парни, упакованные, словно собирались на войну, весьма впечатлили. Егор с Димой, будучи единственными гражданскими, откровенно потерялись среди камуфляжа, непонятно зачем нужного в условиях предстоящего полёта в космос, и изобилия необычного оружия, о назначении которого оставалось только гадать. В конечном итоге поездка тоже оказалась напрасной. Продержав почти сутки в зале ожидания, всех распустили по домам.       - Ну, что там было? – нетерпеливо спросил Егор Сашу, отвлёкшегося на появившееся перед ними табло обратного отсчёта.       Пиксельные красные цифры рябили на полу-прозрачном экране, приковывая внимание.       - Предупреждение. На станции слегло больше половины состава. Это эпидемия.       - Какого типа? – коротко поинтересовался Дима.       - Если б я знал… Неуточненная биологическая опасность.       - То есть нас мурыжат почти две недели, ничего не говорят, а потом закидывают неизвестно на что? А из медиков только я? Херня какая-то. Подробней можно? Хоть что-то? Симптомы, динамика?       - Это мы и будем выяснять.       - Блять… А если препаратов нет нужных? – Дима забарабанил пальцами по подлокотникам.       - Взяли всё, что можно. И даже новые разработки, о которых тебе по статусу знать не положено. Всё с инструкциями. Разберёшься. И помощников у тебя ещё двое в соседних капсулах.       Док обмяк в кресле, вздохнул:       - Ты вот ни разу не успокоил.       - Даже не собирался…       Капсулу тряхнуло, обрывая его на полуслове, и раздался нарастающий гул двигателей. Егор зажмурился, крепко хватаясь за кресло.       На МКС не задерживались. Полчаса проторчали пока проходила стыковка, пока перецепляли капсулы, образуя одну непрерывную цепь из пассажирских и грузовых, пока снова проверяли готовность и получали разрешение на посадку.       Спуск на Луну ни в какое сравнение не шёл с тем, что Егор пережил на Фортуне – не было стремительного падения и жёсткого, оглушающего удара, они спокойным размеренным ходом долетели до обозначенной яркими прожекторами площадки, находящейся на самом кончике Северного луча, и так же неторопливо зацепились у шлюза.       - Есть контакт! – оповестил Руслан, – поднимайтесь. Наша группа первая идёт.       Переход на Селену осуществлялся через длинный коридор от места приземления капсул до самой базы. В его начале предстояло пройти полный курс обработки от забора экспресс-анализов до химического душа.       Стандартная, доведённая до автоматизма процедура – раздеться полностью, сунуть руку в термический сканер и, дождавшись раздающегося после забора крови сигнала, уступить место следующему, продвигаясь дальше. В карантиннике никто не суетился, стараясь держаться на расстоянии друг от друга, и не разговаривал, не желая наглотаться лишнюю порцию порошка. Антисептик, щедро сыпавшийся на головы и плечи из рециркулятора, ложился на кожу, таял и покрывал её тонкой белёсой плёнкой, создавая надёжную защиту от известных бактерий и вирусов на несколько суток. Необходимость травиться им Егор мысленно поставил под сомнение – насколько помнил, на базе переход из любой секции сопровождался подобной обработкой, но не похоже, что персоналу Селестии это помогло.       С получением одежды возникли проблемы – контейнеры со стерильным бельём и скафандрами, почему-то оказались в самом конце движущейся параллельно людям грузовой ленты, сразу за оборудованием и медикаментами.       - Какой умник, так выкладывал? – поёживаясь, проворчал пилот. – Околеть можно.       Когда контейнеры наконец подъехали, Егор быстро нашёл подписанный своим именем и, подхватив его, направился к свободному месту. Он тоже замёрз, от гладкого пола и стен тянуло холодом, это место не предназначалось для долгого ожидания.       Вторая группа подошла, не успели они распаковаться. Ещё пять человек. Среди которых неожиданно оказалась темнокожая женщина. Она, нисколько не смущаясь направленных на неё взглядов, направилась к ленте.       - Док, это Иван и Влад твои подопечные, пользуйся. Техники - Стас, Андрей. И старший лейтенант космической безопасности Ирен, – коротко представил всех Бригадир.       Егор непроизвольно хмыкнул, не зная, чему больше удивиться – присутствию женщины в утверждённой группе, особенно такого высокого чина, или тому, что Саша ей широко улыбался. В замешательстве оказался не он один. Руслан откровенно пялился на крепкий точёный зад негритянки, кожа которой из-за потёков антисептика была похожа на политый глазурью горький шоколад. Взгляд Димы был направлен туда же. Егор сцепил зубы, отворачиваясь. Как бы ни хотелось заорать от занывшей в груди боли, а одёргивать он его не собирался. Хочет, пусть таращится, слова ему не скажет. Ни одного, кроме как по необходимости по работе.       - Систему все знают? – спросил Саша.       Он уже натянул термобельё и раскатывал тяжёлую грубую ткань сочного красного цвета. Круглый шлем в тон ей лежал рядом с открытым контейнером, отражая в зеркальном забрале свет диодных ламп, рассыпанных по потолку.       - В общих зонах ходим только в скафандрах. Баллона нет. Это, – он показал на плоский прямоугольный ранец со стороны спины, – всего лишь фильтр. Активного запаса кислорода в нём минуты на три не больше. В каютах скафандры можно снять, там замкнутый цикл очистки, но это ещё нужно будет подтвердить. Позывные закодированы на цвет костюма. Добавить или исключить из беседы можно с помощью встроенного в рукав контроллера. Активация связи через него же или голосовая. «Спектр» – общая связь. Личные переговоры тоже есть, но с небольшого расстояния.       Егор кивнул, натягивая на холодную ногу носок. Принцип действия выдаваемых скафандров он успел изучить, когда проходил на Селестии практику. Смысл заключался в разделении персонала по цветам. Медики ходили традиционно в синем, обслуживающий персонал в оранжевом, руководство в красном, лётный состав в серебристо-сером – остальное не помнил – каждая группа была связана общим чатом, войти в который можно было нажав соответствующий цвет на рукаве или сказав специальный позывной. Единственное различие – тогда система использовалась исключительно в специальных стерильных помещениях, а не повсеместно. Вне лабораторий носить шлемы было необязательно и все пользовались стационарными коммутаторами или сообщениями через мессенджер.       Справившись с термобельём, Егор открыл последний нижний отсек в контейнере и замер с его крышкой в руках.       - Не понял… – Он осторожно двумя пальцами подцепил яркую кислотно-голубую искрящуюся блёстками материю. – Это чё за херня?       Пилот в голос заржал со своего края ленты.       - Нравится? Не смог удержаться. Как узнал, что ты в команде, подсуетился, оживил расцветочку. Ни в какую не хотели менять, премию пришлось отдать. Ещё и должен остался.       Егор сжал кулаки. Он был действительно близок к тому, чтобы кинуться на обидчика. И теперь бы тот свёрнутым носом не отделался.       Бригадир поднял голову:       - Рус, ты совсем идиот?! – рявкнул зло. – Тебе делать нехер было? Я же говорил прекратить цепляться к нему!       - Да ладно, что случилось-то? Красота ж! Да? – спросил у недоумённо наблюдающих за разыгравшейся сценой новеньких. – Док, кстати, извини, второй поменять у меня денег не хватило.       - Мне б не пошло, – небрежно бросил тот, доставая самый обычный синий костюм, – а ему вот в самый раз. – Цокнув, он показал большой палец.       Желание придушить Руслана резко вытеснила жгучая обида. Ладно между собой поцапались, с кем не бывает, но это… Это Егора добило, он безвольно опустил руки, сглотнул появившийся в горле едкий ком, чувствуя, как наваливается апатия.       - Егор, другого комплекта нет, – голос Бригадира звучал слегка виновато. – Без скафандра на базу не пустят.       - Я знаю… – Следовало заставить себя надеть это вырвиглазное уродство. Или же вернуться в капсулу, обратно на Землю и уволиться, послав всех куда подальше. – Мне похер.       Ирен грохнула свой контейнер рядом, быстро натянула бельё и тоже вытащила содержимое нижнего отсека. Чёрная ткань пошло блеснула глянцем. Лаковый скафандр походил на товар магазина для взрослых.       - Позывной «Блэк», полагаю? – спросила она, оборачиваясь и прикладывая к себе развёрнутый костюм. – Тоже ваших рук дело?       Напряглись все - это уже никак не получилось бы списать на неудачную шутку. Только Бригадир, задумчиво ковырявший упаковку ботинок, вскинул на пилота неуместно весёлый взгляд.       - Нет, – Руслан заметно растерялся, – нет. Я и не думал… Я даже не знал, кто ещё с нами летит!       - А про Егора Денисовича знали, значит?       - Я… – вид перепуганного пилота радовал глаз.       Егор оскалился злорадно, догадываясь, в чём дело.       - Кстати, с белым бы было ещё веселее. Не считаете?       - Да клянусь, я не причём!       - Расслабься, шутник, – женщина ухмыльнулась с ехидцей, – это стандартный цвет высшего руководящего состава на базе.       Она расстегнула молнию и, перед тем как начать одеваться, подмигнула Егору.

****

      В зале сразу у выхода из карантиннка народу набилось под завязку. На удивление толпа оказалась не такой разноцветной, как предполагал Егор. Со смутным нехорошим предчувствием он отметил, что в основном это технический персонал – серые, жёлтые и зелёные со специальными рыжими нашивками, обозначающими подразделение – операторы, механики внешнего оборудования, прочие техники. Ни одного синего или белого скафандра, принадлежащего медикам и сотрудникам лабораторий. Красных тоже не было.       Все, как один, вытягивали шеи, пытаясь углядеть что-то за их спинами, где только что с тихим шипящим звуком закрылась тяжёлая дверь.       Передатчик затрещал, настраиваясь на волну.       - Спектр, спектр, слышите меня?       - Да.       Ответ Бригадира ввинтился в ухо. Егор поморщился – надо бы отрегулировать звук и настроить подтверждение перед принятием сигнала, а то и оглохнуть не долго.       - Где остальные? Почему вас так мало? – в незнакомом голосе сквозило отчаяние. – Где «Альфы»?       Егор едва сдержал стон – так и знал, что дела обстоят хреново. Куда хреновее, чем им подавали на Земле. «Альфами» традиционно называли группу силовой зачистки, и запрашивать её на эпидемию, пусть даже самую свирепую и неизвестную, никто бы не стал.       - Мы просили помощи!       Бригадир выставил руку вперёд, не давая выкрикнувшему коричневому костюму, резво отделившемуся от остальных, подойти ближе.       - Назад! Последнее сообщение поступило от вас во вторник и содержало информацию о количестве заболевших и принятых карантинных мерах. Когда вы запрашивали «Альф»? И по какой причине?       Шлем Егора разразился отборнейшей руганью. В какофонии чужих голосов – испуганных и злых – разобрать что-либо было невозможно.       Рукав вдруг полыхнул, окрашиваясь чёрным, и всё пропало.       - Блэк! Канал доступен всей нашей группе, – пояснила Ирен, отрезая лишний гомон. – С базы добавлю руководство…       Коричневый костюм повернулся к своим, что-то сказал и, зажав невидимые кнопки на своём рукаве, присоединился к беседе.       - Лейтенант Ирен Кравиц. Представьтесь и доложите обстановку, – приказала она.       - Гоша Мацевич, временно замещающий второго помощника начальника базы. Нам не нужны врачи. Нет никакой болезни. Это U2620, или U1F9DF. Я не знаю! или U1F47D.       - Давайте без аббревиатур, – остановила его Ирен, – в отчете напишете, как полагается. А сейчас подробнее.       - На базе нет эпидемии. Это была диверсия. Сообщение о болезни отправлено с рубки наблюдения под паролем начальника базы. Он был мертв на тот момент уже! – дрожащий голос набирал высоту. Мацевич плохо себя контролировал. – Как и весь лаборантский состав. Их всех убили, сожрали эти твари! Понимаете? – он глотал окончания слов, срываясь. – Все связисты… Все… Мы вычислили его. Это не человек! Но он не один! Почему не прилетели «Альфы»! … Нужно открыть коридор! Нужно вывести отсюда людей!       - Не раньше, чем проясним ситуацию, – отрезал Бригадир. – Соберите всех в общей зоне. Нужно…       Договорить ему не дали:       - Это и есть все!       Разглядывающий панель на рукаве Егор поднял ошарашенный взгляд – в зале стояло человек тридцать не больше, ровно сколько помещалось, чтобы не вжиматься друг в друга – а общий персонал базы, насколько ему было известно, достигал полутора сотен сотрудников.       - А где остальные? – машинально спросил он.       - Вы что?! Глухие?! – взвизгнул Мацевич. – Мертвы! Я же говорю, их убили!       - Прекратите истерику, – Ирен неожиданно положила руку ему на плечо. Тот сразу замолк. – Сейчас вы расскажите, что здесь произошло. В малейших деталях. Но сначала покажите рубку. Нужно восстановить связь с МКС. Нам не дадут взлететь без разрешения и не разрешат без понимая степени опасности. Мы приехали разобраться. И сделаем это. Хорошо?       - Да… Да, хорошо, – дружелюбный голос женщины явно подействовал на него успокаивающе.

****

      Передвигаться по базе было безопасно только группами. Кто-то или что-то, пока так и не получившее внятного определения из уст заместителя помощника погибшего начальника базы, нападало исключительно на одиночек.       Руслан с техниками отправился в рубку.       - А мы в морг. Не будем терять время, отчет по телам мне нужен как можно быстрее, – распорядился Бригадир.       Ирен согласно кивнула и обратилась к Мацевичу:       - Продолжайте, я слушаю. Ничего не упускайте, пожалуйста…       Егора выкинуло из этой волны и подключило на медицинскую, синюю. Он цыкнул недовольно, система приоритетов бесед, без возможности выбора или отказа, если вызывал старший по званию, раздражала.       - Потом Бригадир расскажет, без этого заики, – пояснил смену канала Док. – Давайте, глянем, чего все так всполошились.       В морге на десять морозильных ящиков царила идеальная чистота. Не похоже, что хоть кто-нибудь пытался тут работать. Оба стола были закрыты непрозрачными навесными куполами. Табло на каждом, куда вносилась информация о проведенных манипуляциях, мерцало пустым зелёным экраном.       - Влад, готовь инструменты, – Дима сразу подошёл встроенному в стену монитору, активировал, запуская программу. – Под запись пойдёт. Начинаем.       Егор кивнул. Отстегнул фиксаторы купола и поднял его к потолку.       Перед ним лежал пожилой мужчина в красном скафандре без шлема. Отекшая синюшная шея при отсутствии других видимых повреждений намекала о причине смерти, но без вскрытия об этом говорить было рано. Егор потянулся к неприметной молнии на боку – возможно одежду нужно было срезать, но он не знал, возьмут ли ножницы эту ткань. Почти дотронулся, когда Дима перехватил руку, отталкивая.       - Никакого прямого контакта! – рыкнул он.       Егор отдёрнулся, готовый выслушать о себе много нелестного – действительно, чуть не сглупил, – но внимание Дока, как и всех остальных, уже было привлечено тем, что находилось на втором столе.       - Пиздец какой-то, – выдохнул один из новых медиков, немного отступая.       Егора пробрало дрожью от накатившего дежавю – такое бесформенное, переломанное тело, словно его несколько раз переехали чем-то тяжёлым, разорвали на части, а потом слепили случайным образом, так, что с первого взгляда непонятно, где плоть, а где обрывок скафандра – он уже видел. И не единожды.       - Похоже мы тут надолго, – голос Димы прозвучал далёким фоном.       Труп, блестящий от покрывающей его сверху мутной, застывшей слизи, не оставлял сомнений, с чем им придётся иметь дело. Это было бы слишком странно и невероятно для простого совпадения.       Егор сглотнул загустевшую слюну.       - Это же… – и осёкся, парализованный фантомным ощущением мыслеполя.       Он медленно повернул голову в сторону туда, откуда, как ему показалось, кто-то осторожно пытался на него надавить, и наткнулся взглядом на разноцветные скафандры. За прозрачной стеной морга ожидали вердикта сотрудники станции, обезличенные зеркальными стёклами шлемов до уровня марионеток.