Был холостяком, закрыл и открыл глаза... а уже восемь жён!

— Отец… Әке! — сказал я и побежал в сторону мужчины, я с разбегу обнял его руками и крылями. Я не мог удержать или остановить свой слёзы. — Әке… Бұл сен? (Отец… Это ты?) — Это я… Это я твой настоящее отец. — сказал отец его завут КазССР, с красными крылями кончики которых синего цвета — Ты… почему далеко дома? — Я…я в другом мире… — ответил я и отпустил его, а он дал мне подзатыльник. — Да ты права в другом мире! Но ты дома! Я имел в виду почему ты в больнице! — сказал отец, сделав более суровый ведь. — Я…я не знаю… Я и сам не понял… Я в больнице? … — сказал я, а когда понял отпустил голову и отец её поднял. — Не смей болше отпускать голову! Ты же независимая страна. — сказал отец и улыбнулся — Балам! Ты слишком расслабился! Ты же обещал себе, что исправишь его положения. — Ия… бірақ… (Да… но…) — Бірақ-мірақ емес! Түсін! Оның достары сенің достарың. Оның қастары, сенің қастарын. Оның жанұясы, сенің жанұян. (Никаких но! Пойми! Его друзья, твой друзья. Его врагы, твои врагы. Его семья и твоя семья.) — сказал отец… Я думал, а его словах весь день, весь день я был в задумчиво виде. Наверное по этому ко мне никто из медсестёр или врача не пришли. — Добрый день! Как ваше ничего? Зовёшь собаку, готов палку! — Мой лечущий врач, решил всё-таки порадовать мне своим прибытием! — сказал наигранно я, на это врач лишь по смеялся. — Смешно! Кстати мы вас скоро выпишим! — сказал врач. — Что?! Уже?! Я ещё не отдохнул! — сказал я, всав и взяв его за плечи. — Простите но нам придётся! Ещё к вам посетител! — сказал врач и быстро ушол. Скатина! Хм… посетител? Кто же это? Девушки вроде говорили, что у них работы. Может Кыргызстан? Хотя навряд ли, он говорил, что посетить меня дома. Может дети? Нет они же в школе… Я решил сначала проверить и предворился спящим. Ну… қазақ атам айтқандай «сақтықта қорлық жоқ!» (Как сказал мой дедушка казах, «в осторожности нет греха!») -Spanie? Hmm! Śpi jak trup. Uparta nitka! … Wygląda na to, że to nie zadziałało. (Спит? Хм! Спит как убитый. Живучий же гнида! Похоже у которого ничего не получилось.) — сказал кто-то но язык я узнал. Но точно сказать, что это именно ОН нельзя. Он же не единственный поляк. Но… Серовно осторожность не бывает личным. — Dlaczego cię wybrała?! Nie kogo kochała, ale ciebie! (Почему она выбрала тебя?! Не того, кого она любила, а тебя!) Блин! Я не понимаю тебя! Я не понимаю твоего языка! Можешь тараторить на русском или английском! А то я тебя не понимаю!!! — Nie bałabym się spotkać z jej rodzicami. W przeciwieństwie do ciebie! (Я бы не побоялся встретиться с ее родителями. В отличие от вас!) Бла-бла-бла… Я понимаю лишь пару слов и то не уверен, что правильно. Ладно, надо бы в телефоне звука запас включить, а потом попробовать перевести. — Sam zajmę się tobą później. (С Тобой я разберемся позже сам.) — дверь открылась и тот мужчина ушел. Я открыл глаза и осмотрелся затем принял седяшая положения. — Язык был польским. Но точно утверждение, что это был Польша нет. Это мог быть кто-то другой которые хочет, чтобы мы с ним конфликтовали. Но… Польша один из моих недругов это точно. Но он был не стал жертвовать детьми Германией которую так любит… *Через час* — Пап? Әке? — сказала Турказ, открыв дверь и проходя в нутер. — А? Турказ? — я стоял у окна, смотря на небо и услищав дочь повернулся к ней. — Не істеп жүрсің мұнда? Сен сабақта болуын керек емеспе? (Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть на уроке?) — Эм… Маған сабақ ерте бітті. Сол сіздің қалжағ дайынызды көруге келдім! (У меня уроки рано закончились. Вот и пришела посмотреть как ваше здоровье!) — сказала Турказ и улыбнулась. Мы с ней общались, она рассказывала о учёбе. — Жақсы. Айтпақшы сенен бір нәрсе сұрасам болама? (Хорошо. Чуть не забыл, можно вопрос?) — сказал я и Турказ кивнула. — Сколько у меня недругов? — А? Эм…я не знаю… Вы про тех кто вас не любит? — Да. Турказ, кто меня не любит? — Хм… Мистер США, Япония, Польша…и…эм… Многие — ответила Турказ. Что?! Да, что я сделал, чтобы все меня ненавидели?.. (╥﹏╥) — А почему вас это интересует? — спросила Турказ. — Да…так ничего! Просто интересно… — сказал я и улыбался. *На следующей день* Сегодня меня выписывают и забрать меня пришел… Русьстан? — Әке, дайынсын ба? (Папа, ты готов?) — сказал Руслан войдя ко мне в палату. — Да. Пошли. Я надеюсь дом стоить… — сказал я и мы вышли с больницы. — А ты… На машине пришел? — Да. Мамина частная машина с водителям. — сказал Русьстан, садясь в машину. — Прямо как у меня в мире. — ой! Мысли вслух сказал… Но похоже никто не заметил, а даже если заметил то не понял. Я тоже сел на машину и смотрел на окно. Мы сидели тихо как вдруг Руслан не подал голос. — Случай пап… — А? Я случаю. — Почему ты…ты решишь такое отношение к себе? — сказал Русьстан, не поднимая головы. — Хм… Какое отношение? — Отношения окружающих на тебя! Америка всё не остают от мама… — Что?! Америка всё ещё пристают к ней? — Да! Три дня назад он и вовсе пришел к ней на работу! И…и требовал от нее ответа. — Хм… Остав его мне. Можешь рассказать с кем я имею не хорошие отношения, среди родственников — я конечно уже знаю кто, но на всякий случай вдруг, что-то новое. — Ну… Если не ошибаюсь среды семьи больше всех тебя недолюбливает: Франция, Корейская Империя, Китайская Республика, Федеративная Респу́блика Герма́нии…а насчёт Герма́нская Демократи́ческая Респу́блика не уверен… — сказал Русьстан. — Түсінікті… (Понятно…) — сказал я и вновь ушел в раздумье. Они все же родители моих жен… Вы издеваетесь! Они, что тоже меня ненавидят. Хотя насчёт Франции я знаю. Но других я ещё не встречал… Хотя я сомневаюсь, что это они меня отравили. Или… кто из них решил избавиться от меня и заодно от… близнецов! … Они же не могли пойти на такое! Хотя… учитывая ту малость, что у увидел из воспоминаний меня от сюда, я мог бы и не удевляется. Да их мало но… это го достаточно…  — Смотри врагам прямо в глаза какими бы они не были! — сказал отец. Ну… да конечно. Тебе легко говорить… Ай! — Я всё слышу! Иттің баласы! — сказал әке и ударил меня по голове. — Кешіріңіз. (Простите.) — сказал я, гладя себя за место удара. — Я не знаю как и что там. Но… Я уверен, что у тебя всё получается. — сказал әке, похлопав меня по спине и улыбнувшись. — Удеви их! Ведь они все привыкли, что ты мягкого характера. Даже не зная какой ты насамом деле. Ұмытпа сен қазақсың мың өліп, мың тірілген! (Не забывай, что ты казах, который тысячи раз умерший и тысячи раз воскрещоный!) — сказал әке и поставил руку на моё плечо. — Я не забыл… Хм… Что же делать?.. Это сложно… Хз, как поступить!!! — Дорогой мы на работу! Турказ, Русьстан и другие ушли к друзьям! Не забудь, забрать Кассий из балета! — сказала Турция и ушла. — Не? Білә! … — Білә?.. Біләәә! — сказала Казуци. — Ой! Б… Казуци! Не смей болше этого повторять! — сказал я и подняв его. Блин… Если кто-то это услышит… Что подумают. (・_・;) — Казахссия! Нельзя играть с едой! Захрас! Не надо давать свои йогурт Казгение! Она уже ела! Казынгер!!! Красавчик! Хотя бы один сидит тихо! — Папа! Бум! — крикнула Казахссия и кинула в меня ложку. — Кази! Чтобы…! Бл…! Не хорошая девочка! В глаз попала! — сказал я, чуть не матерясь. — Біләә? Папа, а бұл не? (Папа, а это что?) — сказал Казуци, дёргая меня за одежду. — Бұл жаман сөз! (Это плохое слова!) — сказал я, держа глаз. — Папа! Нам Нам! — сказал Захрас, протягивая мне ложку с йогуртом. — Захрас… Щедрая ты душа… Я люблю йогурты но… Тебе полезные! — сказал я и взяв ложку накормил его. — Казгения! Грязнуля ты моя. Нет! Не маж кашу на брата! Казынгер! Пюре едят! Это таже самая картошку! … Захрас! Казахссия! Нет! Не… переворачивайте тарелку… Б@#! — Б@#? — сказал Казуцу. — Папа, бұл не? (Папа, что это?) Вот блин… Надеюсь Турция не заметить… Что у него словарный запас чуть… Разнообразился. (ー_ー゛) — А? Казгения! Казынгер… Успокойтесь… Дети… Ах… Я устал… *Стук в дверь* — А? Кто-то вернулся? Странно? Ребята вроде говорили, что будут через два часа? А вдруг это… — я встал и медленно пошел к дверь, на всякий случай взял в руки сковороду. Смотрю в глазок там некого не видно. Ну… что же! Сам напросился! Я открываю дверь впускаю незваного гостя и закрыл дверь за ним дверь. — Казахстан? Ты где?.. Ай! — сказал тот гость, которого я ударил по голове сковородкой. — Кто ты…? А? Киргизия? Ема… — сказал я, увидев, что ударил брата. — Что за? Казах ты, что?! — сказал Киргизия и посмотрил на меня, а я спрятал сковороду за спину. — Эм… мухи! Пиз-пиз… Ха-ха… — сказал я, глупо смесь. — Так зачем ты пришел? — Проведать тебя. А, что дома никого? — сказал Киргизия, гладя голову. — Да, толка я и младшие. Чуствой себя как дома! Пошли в кухню. — сказал я и мы пошли в кухню. А там… Я даже забыл, что там квардак! — Эм… Сәлем балалар! (Привет, дети!) — сказал Кыргызстан, подайдя и приветствуя своих племянников. Пока я ставлял на место сковороду. — Что здесь случилось? — Это наше с ними чайепитя! Милости просим, дорогой наш гость! — сказал я и налил ему чай. — Спасибо… А Каз… Это самое Казынгер! Размазывает кашу на сестру! — А? Что? А это не Казынгер, это… Казгения! Прекращай играть с кашей! — сказал я, забрав у нее тарелку и протерая её лицо полотенцем. — Захрас. Я не хочу есть! Хватит! Казахссия и Казуцу?! Не спорте! Я сейчас поделю вам это яблоко! О Аллах! — Эм… А у вас на чайепитые интересно. — сказал Киргизия и сделал глоток чая, дальше смотря на мой мучения. Где я питается угомонить своих детей. Ну спасибо… БРАТ!