Сосредоточься на мне

      Она резко проснулась, когда ручка открывшегося окна шумно ударилась о стекло. Когда девушка поежилась от стоявшего в комнате холода, ей вспомнилось, как в особо ветреные дни отец крепко запирал окна, потому что те так и норовили раскрыться. От этого воспоминания по коже пробежался рой мурашек. Наряду с окутавшим ее холодом Кими ощутила зияющую пустоту, когда не обнаружила Саске рядом с собой. В его поисках она обошла весь дом, заглянув даже в кладовую, где готова была застать его в последнюю очередь. Учиха пропал так же неожиданно, как метка в виде листка акации на ее предплечье. Он словно растворился в стенах, не оставив за собой и следа, но посеяв в ее груди чувство одиночества. Бережно прикрыв окна, Кими прошла в свою комнату в поисках теплой одежды, которая сейчас была как нельзя кстати — температура на улице заметно понижалась, и ходить в одном сарафане становилось, по крайней мере, странным. Было до дури тихо. Так тихо, что казалось, ей слышалось биение собственного сердца. Когда Кимико прошла мимо кухни, она невольно вспомнила вечно суетящуюся маму, которая пыталась удивить их своими кулинарными потугами. И это здорово у нее получалось – готовка была ее коньком. Ей вдруг так захотелось открыть окна, впустить солнечный свет, услышать гомон детей со двора, пройти на кухню за очередной кружкой чая и опробовать новое блюдо, но на улице стояла ночь, ребятня видела десятый сон, чай закончился, а матери не было вовсе. Ей вдруг стало абсолютно плевать на ту жизнь, которой она жила последние несколько месяцев. Да и какое это имело значение сейчас? В душе было так же пусто, как и в этом мертвом доме. Как же ей хотелось забыться. Последний раз окинув кухню взглядом, Кимико поспешила оказаться на улице — находиться внутри стало невыносимо. Быть где угодно, только не в этом некогда пышущим жизнью доме. Она уверенно направилась к Шисуи, который заменил ей дом и семью. Не успела Кими потянуться к ручке двери, как та рывком распахнулась, выдавая взволнованного брюнета. Учиха был взвинчен и не на шутку рассержен, о чем говорили его взлохмаченные кудрявые волосы и сосредоточенный, горящий взгляд. — Где ты была?! — требовательно спросил Шисуи, на что девушка устало пожала плечами и шмыгнула мимо него. — Давай утром поговорим, я устала. — Нет, — он остановил ее, взволнованно схватив за локоть и потянув на себя, — что случилось? Кими подняла стеклянные глаза и вырвала руку из слабой хватки. На разговор не осталось ни сил, ни желаний. — Пожалуйста, оставь меня в покое, — и добавила более мягко: — До утра. Как ни странно, но он не продолжил свои попытки, хотя очень хотел этого. Кимико выглядела слишком мрачной угрюмой, что навевало плохие мысли. Учиха нарезал круги в гостиной, тревожно покусывал губы и хмурился, пытаясь вслушаться в происходящее в комнате Кими. Когда его выдержка дала трещину, он уверенно рванул дверь на себя, которая, к его удивлению, оказалась незаперта. Кими, свернувшись калачиком, тихо сопела. Он часто наблюдал за ней, когда та спала, считая, что в таком состоянии ее красивое личико делалось еще более милым. И сейчас, имея за спиной внушительный багаж воспоминаний, Шисуи мог с уверенностью сказать, что Кими засыпала с тяжелым сердцем, о чем говорила залегшая даже во сне складка на лбу и чуть поджатые пухлые губы. Его охватила безумная тревога, отчего он сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как активировался шаринган. В груди заныло, что его любимая девушка испытала что-то, отчего ее взгляд потускнел, превратившись в чистое стекло. От досады и осознания беспомощности Шисуи закусил губу, подошел к кровати и, стараясь не потревожить девушку, бесшумно прилег рядом. Широкая ладонь парня быстро оказалась на ее животе, притягивая к своей груди. Так брюнет хотел показать, что он рядом, здесь, живой и теплый, готовый защитить ее. Даже от нее самой.

* * *

Саске было непривычно думать о чувствах близких. Брюнет вообще редко беспокоился об окружающих. Но когда он ушел, тихо прикрыв за собой дверь, по странным для себя обстоятельствам он на секунду замешкался, неуверенно поглядывая в комнату, где уснула Кимико. Вдруг ему показалось неправильным бросать уходить так, не попрощавшись, когда она как никогда нуждалась в поддержке. Но кто он такой, чтобы помогать ей? Даже не друг. Даже не соулмейт. Оттянув рукав рубашки, Саске снова взглянул на бледный листок акации, который вот-вот готов был вовсе исчезнуть. Может, так было лучше? Лучше без родственной души, без проблем, без пожирающей ревности и вечной дыры внутри, когда ее не было рядом. Саске догадывался, что вселенная, как и сама Кими, запуталась, решив сбить с толку всех вокруг. Было очевидно, что лист акации проявился на предплечье девушки, когда та, будучи в состоянии аффекта, выдумала себе другую личность, которая и была потенциальной родственной душой Саске. Но вместе со стертыми воспоминаниями исчезла их связь. Как ни крути, но настоящая Кимико была соулмейтом Шисуи. Когда брюнет захлопнул дверь своей комнаты и прислонился к ней спиной, в этот момент он заметил брата, который вальяжно расположился в кресле напротив. Саске недовольно хмыкнул — желания разговаривать у него не было. — Ты поздно, — скорее чтобы не молчать, произнес Итачи, на что Саске что-то тихо буркнул себе под нос. — Рассказывай. — Что? — наконец подняв взгляд, спросил Учиха и прошел вперед, размещаясь на пустом подоконнике. — Шисуи искал Кими весь вечер. Думаю, без тебя тут не обошлось. — Разве наш гений не может найти кого угодно и где угодно? — Саске не удержался, чтобы не съязвить, в конце добавив: — Почему ты вообще этим интересуешься? — Потому что не хочу допустить раздора между вами, — пожав плечами, просто ответил тот. — Боюсь, что ты опоздал. Брюнет поджал губы, желая поскорее закончить этот разговор. Ему до сих пор было не ясно, зачем его брат лез не в свое дело. Это было не в его характере. — Саске, — мягко начал Итачи после минутного молчания, — нет смысла устраивать эту бессмыслицу. Нужно только время... — Все уже решилось, — почти выплюнул Саске, и его брат заметно удивился, вскинув тонкие брови. — Официально передаю ее в руки твоего лучшего друга. Мне она больше не нужна, — выдавил из себя Учиха. Он врал, чувствуя, как от лжи сжималась грудная клетка. Ему вдруг показалось, что вселенная просто посмеялась над ним, то пихая под нос соулмейта, то отбирая, не спросив на то разрешения. — И что же тебя заставило принять такое решение? — на это Саске раздраженно прикрыл глаза и оттянул рукав рубашки, открывая глазам брата бледную метку. Итачи заметно напрягся. Пазл в его голове потихоньку собирался. — В этом больше нет смысла. Мне она не нужна, — сердито бросил брюнет словно заученную фразу и с силой потянул рукав обратно вниз. Сжимая кулаки, он отгонял мысли, что дело было вовсе не в метках и связи душ на уровне вселенной. Это, как всегда был уверен Саске, было полной чушью. Кажется, Кимико была нужна ему просто так. Без всяких меток. — Не отказывайся от нее так быстро, — сказал Итачи. Для него, в отличии от брата, было очевидным, что тому было вовсе не наплевать на девушку. — Чтобы отказываться, нужно было сначала принять ее. А я никогда не принимал эту чепуху, — огрызнулся брюнет. — Зачем вообще ты мне это говоришь? Разве ты не рад за лучшего друга, что у него наконец все будет в шоколаде? — Я хочу как лучше. — И как же это — лучше? — Лучше, когда ты не отказываешься от своих чувств и не обманываешь себя, — ответил тот и добавил чуть мягче, боясь его спугнуть: — Ты ведь знаешь, что... — Хватит, — раздраженно перебил он. — Сначала ты говоришь, что не хочешь раздора между мной и Шисуи, а теперь пытаешься убедить меня, что мне не наплевать на Кимико. Не чувствуешь, что что-то не вяжется? Итачи замешкался и, поёрзав на кресле, ответил: — Я волнуюсь, что вы оба ошибаетесь, и эта ошибка скажется, в первую очередь, не на вас, а на ней. Не думаю, что ты хочешь видеть ее страдания. — Мне плевать. — Как знаешь, — выдохнул Итачи, и когда он был в шаге от того, чтобы дернуть ручку двери, Саске спросил: — И что же ты предлагаешь? — Для начала разобраться в собственных чувствах. Дать Кими время сделать то же самое. — С чего ты взял, что ей это нужно? — хмыкнул Саске без прежней злости и прислонился щекой к холодному стеклу. — Один соулмейт, одна метка. Все до дури просто. Он чувствовал жгучую обиду и отгонял вопрос почему. — Ты ведь сам считаешь, что вселенная соулмейтов всего лишь иллюзия. Все не так однозначно, как кажется на первый взгляд, — сказал Итачи и прикрыл за собой дверь.