***
Нет, правда, не было в Москве места сборища лесбиянок, которое я бы не знала. И когда я увидела вывеску на фото, что попала в кадр, то сразу поняла, где они отмечают ее день рождения. Почему бы и нет. В клубе шумно, а в караоке можно и поговорить. Там бывает даже как-то душевно, что ли. Поэтому я там бывала редко, только когда организаторы приглашали кого-то с выступлениями. Потому что я ходила развлекаться не в душевные места. А там было уютно, посетители бесплатно могли спеть, а хозяйка заведения часто ходила между столиками, общаясь с гостями и даже флиртуя с ними. Задавала вопросы, иногда каверзные, иногда шутливые, и предлагала что-нибудь исполнить. Соглашались нечасто, а хорошо пели еще реже, но тем не менее. Когда мы там были с Полинкой, подруга долго уговаривала меня что-нибудь спеть, но безрезультатно. Во-первых, я жутко стеснялась выступать на публике, а во-вторых, я вообще делала это очень редко — в моменты, когда было особенно хреново. Но Полинка несколько раз слышала мой голос, поэтому и пыталась заставить меня исполнить что-то на людях — чтобы и другие послушали. И сейчас, пока я ехала по ночной Москве, превышая скорость, в моей голове рождался план действий.***
Я оплатила вход и на трясущихся ногах вошла за девушкой в бар. Было темно и, к счастью, для меня нашелся маленький столик чуть ли не в самом углу помещения. Я уселась и осмотрела зал. Народу было немало, но количество больших компаний можно было пересчитать по пальцам. И я без труда взглядом нашла тех, кто меня интересовал. Они сидели в другом конце зала под телевизорами, на которых проигрывались видеоролики с вечеринок. И света от экрана мне было достаточно, чтобы выхватить из темноты ее лицо и впиться в него взглядом. Господи, сидя там, как трусливая мышь, только тогда я осознала, как же сильно по ней соскучилась. Я взглядом касалась ее лица, напряженно рассматривая. Казалось, что Света даже почувствовала это, потому что она осмотрелась несколько раз. И лишь когда этот чертов хоббит (да простят меня все невысокие люди) наклонилась к ней и что-то сказала, Света покачала головой и слабо улыбнулась, перестав озираться. Она не выглядела особо счастливой. Или мне хотелось так думать. Но казалось, что мыслями она где-то совершенно в другом месте. Я могла лишь надеяться, что хотя бы малая часть этих мыслей хоть как-то была связана со мной. — Что будешь пить? — я даже девушку-официантку не заметила, так пялилась на Свету. — Есть сок? — Сок? — удивленно переспросила она, глядя на меня. — Тебе же есть восемнадцать, правда? — Да, — рассмеялась я. — Просто за рулем. А что, до восемнадцати сюда нельзя? Если с соком? — Пропаганда, — пожала плечами девушка, улыбаясь. — Никому проблемы не нужны. — Тоже верно. Но мне уже девять лет, как есть восемнадцать, так что все в порядке, — успокоила я ее. — Вишневый, если есть, — сразу ответила я на вопрос, который, как поняла, она только собиралась задать. Девушка снова улыбнулась и кивнула, пообещав в скором времени вернуться.***
Я выпила два стакана сока и все еще не могла найти в себе силы встать с места и подойти к ним. Пока я ехала, то придумала целую речь, проговаривая слова, которые хотела бы сказать Свете. Изначально мой план был прост — я хотела войти в бар, найти ее, взять микрофон и… сначала поздравить с днем рождения, а потом подойти и сказать все, что думаю. Но как только я оказалась внутри, то поняла, что мои колени так сильно дрожат, что я упаду еще на полпути к ней. Поэтому я уселась за столик, чтобы перевести дух. И до сих пор продолжала за ним сидеть. Судя по поведению ее компании, многие уже были изрядно подшофе. Фродо в том числе. Я скрипела зубами и чуть не отгрызла кусок стакана, когда видела, как хоббит ненавязчиво пытается уложить свою крошечную клешню Свете то на спину, то на плечо. К счастью, девушка не отвечала на ее хоббитовские призывы, хотя они становились все настойчивее. Было ощущение, что Ася сегодня решила во что бы то ни стало добиться ответной реакции от Светы. И мне это не нравилось. Не знаю, сколько бы я просидела так еще, наблюдая за брачными играми семейства хоббитов, но в какой-то момент Света что-то сказала всем и встала из-за стола, направляясь в сторону уборных. Я буквально сжалась в комок, чтобы она меня не заметила. Но могла бы этого не делать — Света даже не смотрела по сторонам. Она прошла между столов и скрылась в коридорчике, который вел к дамским комнатам. Только я встала с места, чтобы проследовать за ней и поговорить (потому что это был идеальный вариант — что может быть романтичнее признания в любви возле клозета), как заметила, что коротышка тоже встала с места, опрокинула рюмку и направилась вслед за Светой. Я снова опустилась на стул. Какого черта? Может, Света дала ей какой-то знак? Типа вышла сама и теперь дожидается ее там, в уборных, чтобы… Нет. Я помотала головой. Света не могла бы. Или могла? Я тяжело вздохнула, раздумывая. Какая-то большая полная женщина надрывалась, пытаясь исполнить «Сансару», чем только убеждала меня в том, что нужно пойти следом, пока мои перепонки еще в состоянии воспринимать звуковые вибрации. Наконец, под вой припева «Сан-н-нсары-ы-ы» я встала с места и направилась в туалет.***
Я встретила двух девушек, выходящих из одной двери, и улыбнулась им. Были слышны какие-то голоса, звуки, смех. В коридоре было несколько дверей с отдельными туалетами. — Что ты делаешь? — услышала я голос Светы и осмотрелась, пытаясь понять, откуда звук. — Да брось, хватит играть со мной! — а это был голос хоббита, и мои руки автоматически сжались в кулаки. Прям условный рефлекс, как у собак Павлова. — Я же все для тебя делаю! Даже с шавкой твоей сижу регулярно! Сколько можно меня динамить?! — Ася, ты пьяна, — голос Светы был как лед, я отчетливо это слышала, пока открывала одну дверь за другой, а фоном для меня был вой женщины, которая, по всей видимости, любила творчество Васи Вакуленко. — Отпусти меня, пожалуйста. — Значит, этой шалаве можно было с тобой кувыркаться, а я недостаточно хороша для тебя? — я слышала злость в голосе хоббита, и по моему телу буквально разливалось удовольствие. — Отпусти меня! — голос Светы стал настойчивее, и я расслышала нотки паники. — Я просто покажу, что ты можешь упустить, — проговорила Ася, и я услышала какой-то шорох, словно кто-то боролся. Впереди было еще две двери, и я ускорилась. Дернула ту, что справа, она оказалась закрыта. Но я отчетливо слышала какую-то возню и чертыхания именно за ней. С ноги ударив по двери, я выбила хлипкую щеколду, а в следующий момент на меня уставились две пары удивленных глаз. — Пардон, — я тут же прикрыла дверь, оставив двух полураздетых молодых девиц. Ошибочка вышла. Я повернулась к другой двери и повторила свое эффектное появление. На этот раз на меня смотрели те самые глаза, что я искала. — Тая? — Света была прижата к стене и, пользуясь заминкой, оттолкнула коротышку, которая злобно уставилась на меня. — Опять ты?! Черт бы тебя побрал, зря я тогда с тобой не разделалась, сука! — прошипела Ася, глядя на меня исподлобья. — Ты в порядке? — не обращая внимания на эту горемычную, я смотрела на Свету. Та растерянно кивнула. — А ты сейчас будешь не в порядке. Столько времени мечтаю набить тебе рожу! — прошипела Ася и рывком кинулась в мою сторону. Я была больше, сильнее и, главное, я была трезвой. Шаг в сторону, чтобы уклониться, и движение рукой, чтобы опрокинуть ее на пол. Когда Ася поднялась на ноги и снова кинулась на меня, я вновь уклонилась и рукой изменила ее направление. Тело двинулось по инерции, и Ася вписалась в стену. Она встретилась лицом с грязным кафелем и медленно опустилась на пол. Света переводила взгляд с меня на сидящую на полу подругу, которая была без сознания, и снова на меня. — С ней все будет в порядке, просто немного отдохнет, — махнула я рукой, не придавая значения небольшой шишке, которая уже расцветала у Аси на лбу. — Что… Что ты здесь делаешь? — наконец, спросила Света, сглотнув. — С днем рождения, — я мило улыбнулась и наклонила голову. — Решила, вдруг, твоя подруга перепьет и попробует залезть тебе под юбку. А это, как ты знаешь, мое любимое занятие, — пошутила я и в ту же секунду пожалела об этом. Светины глаза сверкнули и она, скривив губы в ухмылке, кивнула. — Ну, конечно. Спасибо. Я должна тебя отблагодарить? Прямо здесь трахнешь меня или к тебе поедем? — Нет, я… — я помотала головой, мечтая дать самой себе пинка под зад. — Я не хотела... — Я поняла, — оборвала меня Света. — Спасибо, что… не дала моей подруге залезть мне под юбку. Хорошего вечера, — с этими словами она перешагнула через крошечные ноги коротышки и, задев меня плечом, направилась к выходу. — Бл*ть! — я с силой врезала по стене, морщась от боли и упираясь лбом в холодную кафельную плитку. Только я могла запортачить такую возможность! Трусиха! Конечно, она будет считать тебя последним дерьмом, если ты так ведешь себя, идиотка! Сжав от злости зубы, я резко развернулась и, чуть не запнувшись о короткие ноги Фродо, направилась обратно в зал.***
Хозяйка заведения, организатор и ведущая по совместительству подмигнула мне, включая микрофон. — А сейчас, мои милые девочки, давайте-ка поздравим одну прекрасную барышню, которая празднует сегодня свои чуть больше, чем восемнадцать! Пожелаем ей любви, здоровья, успехов в работе и личных делах! Я смотрела, как вся компания Светы успокаивается и перестает перешептываться (очевидно, Света вкратце поделилась с ними последними новостями). Все обернулись в сторону ведущей и заулыбались. Света тоже выдавила улыбку, убирая телефон. Может, такси хотела вызвать, чтобы ее подружку увезли в Шир. Я стояла в другой стороне зала, нервно сжимая в руке микрофон. Ладони потели, ноги тряслись, а сердце громко билось где-то внизу живота. — У нас есть для тебя особый подарок, моя милая, — в этот момент ведущая махнула рукой девушке-диджею, которая отвечала за звук, и по залу разлилась медленная красивая мелодия. Я закрыла глаза, вдохнула и подняла микрофон к губам. Голова моя Сонная, бедная К тебе просится, не унимается Мое сердце Незрелое, бледное По твоим берегам все печалится Мои птицы Почти безголосые Лишь на имя твое отзываются Мои письма В конвертах белесые По ночам тебе в снах посылаются Мое море Бездонное, робкое О тебе рано утром волнуется Мое небо Стеклянное, плоское Помещается на твоей улице Мои руки Слепые, несмелые До сих пор к твоим песням тянутся Мои строки Худые, неспелые Все течет Только сны не меняются* *Irene Pauls – «Тебе» Когда песня закончилась, на меня смотрели все посетители бара. Десятки взглядов сканировали меня в шумном гуле оваций, но я видела только ее глаза. Читала эмоции в них — удивление, смущение, непонимание, растерянность. Я бы тоже удивилась на ее месте, наверное. Но у меня не было времени думать об этом. У меня был только один шанс, и я не могла снова все испортить. Когда я подошла к ней, Света смотрела на меня, не отрываясь. Словно пыталась понять, разгадать, что же я задумала. Я опустилась на корточки, чтобы смотреть на нее снизу вверх, чтобы она осознала, что мне больше не нужно быть выше, доминировать и подчинять. Чтобы она поняла, что мне не нужна власть над ней. Что я отдаю ей власть над собой. — Послушай меня, пожалуйста, — спокойно проговорила я, положив микрофон у ног и взяв ее ладонь в свои руки. — Я не умею там… красиво говорить и… видит Бог, у меня совершенно нет опыта в таких вещах, но… Ты нужна мне. Знаешь, можно найти сотни женщин, чтобы попробовать заменить тебя. Собрать тебя из них по кусочкам, представляя, что все это — единое целое. У одной будет твой цвет волос, у другой — твои глаза, у третьей — форма скул и так далее. Но… Наверное, всегда будет чего-то недоставать, какой-то детали. И впервые в жизни я не хочу что-то собирать. Потому что все это сразу… уже есть. Уже собрано. И все это в тебе. И впервые в жизни я хочу кому-то отдать свое сердце. Потому что как выяснилось, оно живое и чувствует. И… Я просто люблю тебя. И хочу с тобой быть, — я пожала плечами, глядя в ее глаза. — Я знаю, что ты считаешь меня похожей на свою бывшую, и думаешь, что я разобью тебе сердце. Но… Я не она. Суди меня по моим поступкам. И, кстати, тебе точно не о чем переживать — мое сердце ты забрала с собой, и я приняла это. Тебе нет смысла бояться за свое. И ты можешь не верить мне, а можешь… Рискнуть попробовать стать счастливой и… сделать счастливой меня. Она молчала и смотрела на меня. Как и все, кто слышал мою речь. К счастью, таких было не слишком много. Когда молчание затянулось, я поняла ее ответ. Я нашла в себе силы улыбнуться и чуть сжала ее ладонь. — С днем рождения. В любом случае, я желаю тебе счастья. Отпустив ее руку, я встала и, не оборачиваясь, направилась к выходу.***
Почти полтора часа я сжигала бензин, разъезжая по шоссе Энтузиастов. Сворачивала на развилку и снова возвращалась. Если кто-то следил в этот момент за камерами, то явно подумал, что я спятила. Я проехала, наверное, кругов двадцать по одному и тому же маршруту, повторяя про себя только одну фразу: «Я хотя бы попыталась». Слез не было. Злости не было. Обида? Возможно. Разочарование? Вероятно. Боль? Определенно, да. Но я хотя бы попыталась. И когда я собиралась заходить на следующий круг, мой телефон зазвонил. — Да, Полин? — устало вздохнула я, вспомнив, что моя подруга осталась работать сиделкой. — Я скоро буду, извини… Я тут… — Эм-м-м… А как скоро? — голос Захаровой был странным. — Ну… А что? Что-то случилось? — нахмурилась я. — Ну, как сказать… — С котенком что-то? — тут же заволновалась я. — Слушай, просто приезжай, ладно? — сдавленно проговорила Захарова, а я чертыхнулась. — Скоро буду, — развернувшись на двойной сплошной, я нажала на газ.***
Я вбежала по ступенькам, дрожащими руками вставила ключ в замок и повернула его. — Захар, где ты?! Что случилось?! — скинув кроссовки, я вбежала в гостиную, где горел свет, и… остановилась как вкопанная. На диване, с котенком на коленях, сидела… Света.