Возвращение в Лабиринт

Глава 10. Саймон. От автора: Спасибо, что продолжаете ждать дорогие читатели. Знаю, что уже немного поздно, но я писала эту главу в первых числах. Так что поздравляю вас всех с прошедшим Новым годом и Рождеством)))

Ты вольная гордая птица С побитым крылом. Филин с душею синицы , Последний полет на излом. Тебя не погубит ветер Тебя не погубит дождь. В груди белее «Север», По сердцу бьет как нож. Одна лишь мысль — небо Тебя мне уже не обнять . Наверно в другом месте где-то, Смогу я еще полетать. Последний прыжок в бездну, Иллюзорный быстрый полет. Сомнений в душе больше нету, Время прекратило свой счет… Небо обнимет нежно, Как сына в последний раз. Земля встретит небрежно … Пробил печальный час. - У тебя всегда будет выбор. Главный и только твой! Бросить судьбе вызов? Полет или покой...

Магия кольца развеялась и очнувшийся Норд, болезненно простонав, приподнялся на устилающей темницу соломе. В молчании он потирал ноющую руку, не смея поднять взгляда на возвышавшуюся подле него Ледяную Королеву и ее верного слугу. - Ты сильно разочаровал меня Норд! – холодно проговорила Джадис, отводя трепещущий взгляд от побоев на теле брата. – Я ожидала этого от кого угодно, даже от Саймона…но не от тебя. – На мгновение ее взгляд неуловимо поменялся, впустив в себя забытое тепло. - А если бы ты умер? Ты подумал, чтобы я чувствовала, лишившись тебя? - Мне жаль – тихо проговорил мальчик, осторожно поднявшись, и несмело коснулся руки женщины. – Но я сделал это ради тебя. Все, что сейчас происходит, одна большая ошибка. Ты должна остановиться пока не поздно – в отчаянии проговорил ледяной карлик. – Пожалуйста ты… Хрупкая связь, протянувшаяся между ними в это мгновение, разбилась. Зашипев, женщина, оттолкнула от себя ребенка, уходя от прикосновения и ненавистных слов. Не удержавшись, тот вновь упал в солому, и увядшая трава впитала в себя, его первые слезы. - Ради меня? – взъярилась ведьма, с презрением смотря на маленькое тело, безуспешно шевелящееся в соломе в попытках подняться. – Если бы ты действительно делал что-то ради меня, то давно бы уже рассказал о местонахождении девчонки, а не прятал ее у главного советника моего врага, обнаружение которого так же было скрыто тобой. Именно из-за тебя она теперь знает секреты Лабиринта, а повстанцы вновь подняли свой боевой дух, не давая моим войнам покоя своими набегами. И все это ради меня? – в ярости прокричала женщина, направляя загоревшийся холодным пламенем перстень на ледяного карлика, но в последний момент, передумав, вцепилась в чугунные прутья темницы и те моментально покрылись льдом. - Ты просто не благодарный мальчишка, заслуженно понесший свое наказание! – сжав кулаки, жестко проговорила Джадис. – И ты не выйдешь отсюда пока не усвоишь урок! Пока я не получу, то чего желаю… Выйдя из камеры, колдунья резко дернула решетчатую дверь и та со скрежетом захлопнулась, разделяя пленника и его свободу, толстым слоем железа. - Я больше не узнаю тебя – тихо прошептал мальчик, сидя на коленях и больше не пытаясь поймать взгляд отвернувшейся колдуньи. – Встретив Сару, я увидел в ней прежнюю тебя, мне казалось,…мне казалось, что если я помогу ей, то верну свою сестру, и все снова будет как прежде. И ты снова меня обнимешь,…хотя бы еще разочек. Но… – Норд в волнении облизал потрескавшийся лед на губах, голубые глаза наполнились слезами – это уже невозможно, сердце моей сестры давно превратилось в лед! Саймон до этого, казалось бы, и не слушавший разговор, вздрогнул, решительно заслоняя собою пленника и настороженно следя за госпожой. Но его тревоги были напрасны, Джадис даже не вздрогнула под криком отчаявшегося брата. Лишь ее бескровные, тонкие губы сложились в скорбную, печальную улыбку, но и она рассеялась подобно утреннему туману. Все мысли ледяной колдуньи были устремлены к сбежавшим пленникам. - На самом деле, твое самодурство неплохо сыграло мне на руку – спокойно вещала Ледяная Королева, задумчиво упирая ладонь в подбородок – если бы ты не помог сбежать девчонке, то до нас наварят ли бы дошли слухи о еще одном огненном цветке. - Как это возможно? – неверяще выдохнул Норд со своего места, и колдунья довольно осклабилась, переводя взгляд на Саймона, тут же виновато опустившего голову. – Хоть мои близкие и предают меня один за другим, все же остались те, кто преданно мне служит. Ваш разговор с Сарой подслушали! И мне известно, что она направляется к скриглам за помощью в воссоздании золотого древа. Но ей не суждено дойти... Саймон! – обратилась Королева к слуге. Филин с готовностью выступил перед колдуньей в выжидательном поклоне. - Мне известно, что вход в подземный город скриглов спрятан где-то в лесу, Сара наверняка уже его ищет. Ты отправишься в лес, чтобы найти девчонку и как только это случиться, прилетишь ко мне. Я с армией буду ждать тебя на поляне у леса. Хочу лично расправиться с этой чертовкой! Девчонка слишком долго вмешивалась в мои планы! - Что? Вы не можете! – в ужасе вскричал Норд, отчаянно рванув решетки темницы. – Пожалуйста, Саймон! Я прошу тебя, не надо! Мужчина ничего не ответил, лишь его голова опустилась еще ниже, окончательно спрятав лицо от колдуньи. Недобро сощурившись на молчанье слуги, Джадис окинула последним взглядом брата и поспешила покинуть подземную тюрьму. Саймон неотступной тенью двигался за ней. Но как неспокойна, бывает тень от пламени свечи, так и его душа колебалась все больше и больше, от отчаянных криков мальчика летящих ему в след. ~ * ~ * ~ Саймон зябко повел плечами, подступая ближе к краю балкона, на котором во всю хозяйничал ледяной ветер. Они с Джадис находились на обзорной башне замка, откуда простирался вид на земли Короля гоблинов. Вдали черной, колючей стеной растянулся спящий зимний лес. - Поторопись с поисками Саймон. Найди мне их! И помни, что это твой последний шанс. Еще одного предательства я тебе не прощу – отрывисто бросила колдунья, поведя рукой, и высокую фигуру окутала темная завеса. Ответ мужчины потонул в тяжелом уханье и, взмахнув крыльями, филин устремился вдаль. Женщина молча наблюдала за маленькой фигурой растворяющейся в темноте с каждым мгновением. Устало, вздохнув, она посмотрела на блеклый камень в своем кольце, когда позади послышались скрежещущие по полу звуки. - Что-то происходит с моими силами. Они словно истончаются, и у меня больше нет времени на игры. А мой младший брат так не вовремя решил взбунтовать. И явно не он один. Я больше не верю Саймону – тихо произнесла она не оборачиваясь – я чувствую, что и он вот-вот готов меня предать. Сзади послышались согласные смешки попеременно с раздраженным шипением, и женщина решительно склонила голову к собеседникам. - Проследите за ним, если Саймон ослушается меня, вмешайтесь. Я хочу, чтобы мой приказ был выполнен…во, чтобы то ни стало! Каменный крылья синхронно раскрылись, и свист ветра разрезал безумный смех. - Слишком громко – поморщилась колдунья, направляя перст, в след улетающим горгульям и с ее кольца заструилась ледяная магия. ~ * ~ * ~ Высоко над лесом взошла полная луна, разгоняя ночную тьму и освещая дорогу поздним путникам. - Мы в лесу. Куда дальше? – утопая в очередном сугробе, запыхавшись, произнесла Сара, пытаясь вырвать ноги из снежного плена. - Терпения девочка, в дневнике его монаршества был слишком корявый почерк – отплевываясь от снега в соседнем сугробе, раздраженно ответил Хогл. - Хогл! – возмущенно воскликнула Хельга, оскорбленная насмешкой в адрес ее господина. Гномиха отчаянно цеплялась за Сару, чтобы не утонуть в снежном море, захлестнувшим друзей со всех сторон. Если Город гоблинов еще как-то держался, отбиваясь от снежной напасти лопатами, то здесь в лоне природы, даже высокая по меркам волшебных существ Сара, утопала в снегу по пояс. - Спокойнее мои верные боевые товарищи – усмехнулся Сер Дидимус, взобравшись на один из высоких сугробов – как ему удавалось, не провалится на хрупком снежном настиле, оставалось для остальных непосильной загадкой. – В дневнике Короля упоминалось, что его путь к скриглам пролегал через охотничьи угодья. Сдается мне, мы гораздо ближе к цели, чем вам кажется. - Да неужели? – скептически подняв бровь, усмехнулся раздраженный гном. – С чего такая уверенность? - Посмотрите туда – Дидимус указал на одно из близи растущих деревьев. Присмотревшись, Сара заметила странные выщерблины и треугольные углубления на коре. Вопрошающе посмотрев на друга, девушка заслужила одобрительный взгляд за внимательность. – Все верно Сара. Это следы от стрел. В свое время здесь проходили охотники и не раз. Если присмотреться на других деревьях тоже есть подобные «царапины». - Или это могли быть стражники – цокнул гном, тоже внимательно рассматривая отметины, выглядывающие из-под снега то на одном, то на другом стволе. - Не соглашусь мой садовый друг – самодовольно пошевелив своими усами-антеннами, возразил рыцарь – будет вам известно, что стража Его Величества пользуется исключительно арбалетами и если бы это были они, мы бы увидели в дереве болт, а не углубление от наконечника стрелы. К тому же я охотился в этих местах со своим отцом. Я знаю, о чем говорю. - С этого и надо было начинать! – возмущенно воскликнул гном, смотря, как его друг безуспешно пытается скрыть усмешку в высоком горле своего камзола. – Действительно, это стоило упоминания. Славные были дни! Мы могли уходить в лес на дни и недели. Спать под открытым небом или слушать байки отца всю ночь, сидя у костра. Я тогда часто воображал себя Робином Гудом, это было моей детской мечтой. - Робином Гудом? – удивленно спросила Сара, услышав слова своего мира – откуда ты можешь о нем знать? - О, милая Сара – таинственно усмехнулся Сер Дидимус, с бравадой провернув свое копье – каждый настоящий рыцарь знает об этом великом герое! Звонкий смех девушки разнесся по спящему лесу под аккомпанемент двух ворчащих гномов. Из дневника Джареда она знала, что волшебные существа приносили в этот мир самое дорогое для своего сердца, видимо Робин Гуд был настолько любим кем-то из предков Дидимуса, что его легенда зазвучала и в этом мире. Кто бы это ни был, девушка не сомневалась, он бы гордился ее другом, воплощающем в себе лучшие черты упомянутого героя. - Оказывается, я столь много не знаю о своих друзьях – пытаясь скрыть легкую печаль, улыбнулась младшая Уильямс. - Придет день, когда эти леса вновь наполнятся пением птиц Сара - улыбнулся рыцарь. - И может быть моими историями,…если ты захочешь их послушать. - Я бы очень хотела этого Дидимус – искренне ответила девушка, и усики рыцаря признательно дернулись. - Ну да не будем мешкать друзья, победа ждет нас впереди – бодро оттарабанил рыцарь, опираясь на копье и перемахивая с одного сугроба на другой - пойдемте, я буду указывать путь! - Тебе его Робин Гуд показал? – усмехнулся гном, стряхивая снег, вот-вот готовый завалиться за пушистую горловину его меховой шубки, впрочем, без дальнейших возражений последовав за товарищем. - До чего же он иногда бывает вредным, даже вреднее меня – оставшись наедине с Сарой, доверительно шепнула Хельга. Сара понимающе улыбнулась, вспоминая свое первое знакомство с гномом, и подала руку подруге, помогая преодолевать снежные преграды. ~ * ~ * ~ * ~ - Держитесь друзья – бодро обратился Сер Дидимус к начавшим выбиваться из сил друзьям. - Еще немного и мы выйдем на торговый тракт. Если он очищен, идти там будет гораздо легче. - Если…- глухо произнес Хогл, посмотрев на девушек, которые молчали уже довольно давно, экономя силы. – Если через пять минут я воочию не увижу этот тракт, мы сделаем привал Дидимус! – безапелляционно заявил гном, беря Хельгу с другой стороны от Сары. Взглянув на него, гномиха благодарно улыбнулась, вновь опуская взгляд, на аграф, закрепленный на мантии. Тусклый блеск его камней, крадущих лунные лучи, помогал хоть немного отвлечься от боли в уставших ногах. - Осталось совсем чуть-чуть – желая подбодрить, заверил остальных рыцарь. И действительно, пройдя еще метров сто по прямой, друзья заметили, что дорога начинает клониться вниз. Идти стало легче. Особенно когда внизу склона начала виднеться широкая транспортная дорога – торговый тракт. Слава всем Богам он был, кем-то заботливо расчищен – подумали синхронно друзья. Но, спустившись, увидели следы сотен ног, больших и маленьких. Дорога была не очищена, а вытоптана огромной армией. - Так вот с какой стороны пришла Джадис и ее проклятые чудовища – холодно проговорила Хельга, бросая тоскливый взгляд в сторону Города гоблинов. – Жаль, что никто из них не утонул в этих несчастных сугробах. - Не буди лихо, пока оно спит – предостерегающе прошептал гном, начиная тянуть подругу за собой – нам же лучше, если никто из слуг ведьмы здесь не остался. Идемте! – обратился он уже к остальным, таща гномиху буквально на буксире. - Чем быстрее уберемся с этого гиблого места, тем лучше! Именно в этот момент чуткий Сер Дидимус издал предостерегающий клич гномам и, замахнувшись своим копьем, кинул его в ожидающую впереди темноту. Послышалось рассерженное уханье, и, вспорхнув, одинокая фигура филина застыла темным силуэтом на фоне ослепительной луны, прежде чем устремится к опешившим друзьям. Что-то болезненно кольнуло в сердце Сары при виде птицы, так сильно похожей на ту другу, прилетевшую к ней из волшебных снов. Игнорируя крики ужаса друзей, девушка выступила вперед, ведомая свои предчувствием. В голове всплыл последний разговор с Нордом, и девушка решилась… - Саймон остановись! – закричала Сара, вытянув ладони раскрытые в беззащитном жесте, прямо на встречу врагу. Да только, врагу ли? Пикирующий на девушку филин издал пронзительный крик, истерично взмахнув крыльями, словно нарвался на невидимую стену. Ладоней Сары коснулся только морозный воздух и фантомная боль страдающей души. Откуда ей было знать, что в ее призыве Саймон слышал эхо криков Норда. - Саймон?! Ты же Саймон, да? Прошу, пожалуйста, дай нам уйти – быстро зашептала Сара, не отрывая взгляда от огромных пронзительных глаз, смотрящих на нее в упор. – Норд рассказывал о тебе, говорил, что ты добрый и храбрый, что ты помогал жителям Волшебного мира. Ты ведь знаешь, что все, что сейчас творится неправильно?! Дай нам возможность все исправить... Прошу тебя! Девушка замерла, с мольбой смотря, на ночного хищника, в доверительном ожидании. Филин слушал девушку молча, зная, о чем она будет говорить, и заранее соглашаясь с каждым ее словом. И когда, замолчав, та с надеждой протянула ему локоть, он смиренно опустился на ее руку, опустив свой клюв на пернатую грудь, словно кивая в согласии. Пролетая над заснеженными полянами, перевертыш думал о словах мальчика, вспоминал ужасные сцены с жителями Города гоблинов и ненасытную жестокость своей госпожи. Вспоминал рассказы маленького друга о спасительнице, теплой как солнце, о том, что еще не поздно начать бороться за свои мечты. От этих мыслей было больно и страшно, неизвестность пути, пропасть перед выбором пугала едва ли не сильнее его отсутствия в прошлом. И в тоже же время было в этой тоске что-то волнительно щекотное, что-то сладко больное. Невозможно терпеть, но и не возможно насытится. Это чувство гнало вперед, сбивало с пути, заставляло замереть на месте и наказывало за бездействие. Мужчине казалось, что он сходит с ума, но в то же время, обретая такую ясность ума, что смотреть на мир было почти физически больно. Наконец понимая, что творила его госпожа, какие поступки делал он сам. Пусть и ради никому не нужной отравленной любви. Со слезами на глазах это осознание заставляло его смотреть, как теперь мучился Норд – единственный из них поступивший правильно. Темнота подступившего леса манила своей иллюзией блаженного забвения. Сейчас, филин как никогда стремился отыскать заблудившуюся смерть, потому что чувствовал, как его нагоняет потерянная жизнь. Со скоростью скоростного поезда, быстро и ярко, со свистом и оглушительным гулом. И господи боже с предстоящей агонией и болью. По-другому просто быть не могло, только не после всего того, что он натворил или чему позволил случиться, не вмешавшись. И в то же время хотелось верить, до слез до крика, до исступления…хотелось верить, что есть надежда. Что мечта мальчика реальна, что лед может обернуться пламенем. Что холодные руки могут подарить теплое объятие. Что его потерявшаяся девочка все еще ждет, когда он ее найдет. Хотелось верить, и он верил, ради нее, ради Норда, ради самой веры. Заставляющей его жить и при этом убивающей каждое мгновение. Выбор, выбор, выбор…Он должен был выбрать – сделать ради нее ужасную вещь или действительно сделать ужасную вещь, но ради нее. Эти мысли подстегивали, сбивали, распыляли его решительность. Приносили сумятицу и в то же время странный покой. Когда он летел сюда, Саймон знал, что выполнить приказ его госпожи будет трудно, особенно после слов Норда, но уже сидя на ветке перед беглецами, увидев перед собой Сару впервые так близко, понял, что не сможет его выполнить ни при каких обстоятельствах. Выслушав Сару, перевертыш с горечью понял, что Норд был прав с самого начала. Все, что было – одна огромная ошибка. Нужно положить этому конец… Он сделал выбор, он прыгнул в пропасть, и рука девушки поймала его. Трепещущее сердце вдруг замерло, наполнившись покоем, предчувствуя последний полет. Он больше не пугал…совсем как тогда. Мужчина неожиданно понял, что будет идти до конца, не жалея ни о чем, что ждет его после этой затянувшейся зимней ночи. - Спасибо – потрясенно проговорила Сара, почти не надеясь на такое чудо, и осторожно погладила острый крючковатый клюв, услышав в ответ тихое, робкое урчание. - Сара! – стараясь не переходить на ультразвук, Хогл честно держал себя в руках. Буквально. – Золотая пыльца на твою голову, что ты творишь?! Я думал у меня остановиться сердце. - Прости – улыбнулась девушка, виновато, но все ее внимание было направленно на перевертыша. - Сара – вторила гному Хельга – он наш враг! - О, можешь даже не начинать – устало махнул рукой Хогл, первым принимая поражение – мне кажется, она даже колдунью эту отмороженную белой и пушистой сделает. Какая-то странная земная магия… На упоминании о Джадис филин резко встрепенулся, вопросительно посмотрев на Сару. - Если бы это было возможно, мы бы попробовали – предположила Сара, оборачиваясь на друзей. Скепсис был единодушным и непробиваемым. Девушка обиженно отвернулась, вновь осторожно приласкав филина, и что-то тихо ему прошептала. Птица уже уверенней потянулась к давно забытой ласке, тихо ухая в ответ. - Мы конечно благодарны ему, за то, что не выдаст нас Джадис, Сара…- начал Хогл осторожно, когда тишина затянулась. - Но мы не можем его взять с собой, а нам уже пара идти к скриглам, чтобы!... – решительно перебила Хельга. - Ооо, как интересно! – произнес в темноте ветвей голос, издевательски растягивая гласные, следом за ним зажглись два алчных огонька, а затем еще и еще. Лунный луч проскользнул через пушистые шапки заснеженных деревьев, освещая трех ухмыляющихся горгулий. Послышался каркающий смех. - Саймон, Саймон, госпожа будет очень недовольна, когда узнает о твоем предательстве! – оскалив каменные клыки, прошипела средняя горгулья, боднув клювом боковых, и те синхронно пошли в сторону, окружая волшебных существ. - Как они так незаметно приблизились к нам? - в панике прошептала Хельга, прижавшись к рядом стоящему гному, зоркие глаза рыцаря уловили еле заметное сияние, окружающее фигуры каменных существ и он досадливо фыркнул. - Без магии здесь не обошлось. Бесчестный поступок! – его крик сопровождался очередным взрывом смеха. - Нашей госпоже очень понравился твой солнечный цветочек девочка – заискивающе ухмыльнулась средняя горгулья, не сводя хищного взгляда с замершей в ужасе Сары. – И когда она узнала, что у тебя есть еще один, подумала, что ты не будешь такой же жадной как Джаред и поделишься… - Вы получите цветок только через мой труп! – выкрикнула Уильямс, отступая назад. Переглянувшись, горгульи, весело покачали каменными головами, а средняя довольно продемонстрировала огромные, острые когти на лапах. - Это мы с большим удовольствием. Не сомневайся – осклабилась главная горгулья, и филин на руках Сары протестующее заухал, беспокойной завозившись. Сара замешкалась, когда горгулья резко распушив крылья, метнулась к ней, оскалив острые клыки, а Саймон сорвавшись с руки, метнулся ей на встречу. Раскрыв крылья филин выставил вперед лапки с крючковатыми когтями, целясь в каменные глаза, и не прогадал. Лес пронзил оглушительный, хрипящий визг, полный боли и безумной ярости. Зашипев подобно змее, горгулья взмахнула когтистой лапой, и маленькое птичье тело отшвырнуло на край дороги, окропив траекторию падения кровью. - Саймон! – в ужасе закричала Сара, набросившись на обидчика, но когти достали и ее. Толстый пуховик принял на себя весь удар, послышался треск ткани и белые перышки подхватил ветер. Вскрикнув скорее от неожиданности, чем от боли Сара упала на спину, тут же заслоняемая волшебными друзьями. Безумные огоньки глаз каменного существа выискивали очередную жертву, когда ее отвлек давящийся смех товарищей. - Ну, у тебя и рожа, жаль не видишь – махнув крылом в сторону поцарапанного глаза хохотали две другие горгульи. Послышалось рычание, которое только добавило веселья одним и больше досады другой. - Сторожите их! – огрызнулась горгулья, не сводя алчного взгляда с лежащей на снегу Сары. - Я полечу сообщить госпоже, о том, что девчонка поймана, посмотрим кто, будет смеятся после. Сорвавшись с места, горгулья за пару взмахов крыльев, оказалась в небе и каменной стрелой унеслась в только ей известном направлении. Подождав для верности пару секунд, Хельга осторожно приблизилась к оставшимся слугам Джадис. - Жалкое зрелище! – как бы, между прочим, сказала гномика, задумчиво ковыряя носком сапожек рыхлый снег. - Что ты сказала? – ответили с угрозой, и от друзей послышался шепот предостережений, но Хельга не послушала ни первых, ни вторых, казалось бы, разговаривая сама собой. - Верно, жалкие! Я знала, что вы у Джадис под каблуком, но чтобы вы еще и другой горгульи прислуживали, никогда бы не поверила – цокнула язычком гномиха, без страха смотря в безумный огонь напротив. – Почему она главнее? Чем она лучше вас? А ведь теперь, когда выслужится перед колдуньей и вовсе об вас ноги вытирать станет, без ее приказа ни перья повыдирать не сможете, ни клюва раскрыть. Жалкое зрелище! Волшебные существа в шоке смотрели на гномиху, опасаясь скорой расправы от горгулий, когда одна из них вдруг кивнула, толкнув свою соседку. - А ведь верно, чем она лучше нас?! - Точно, я не собираюсь терпеть приказы этой подставки для птичьих гнезд! Я сама полечу к госпоже и расскажу, что мы нашли девчонку! – прокаркала другая, рванув в небо, оставшаяся горгулья не стала долго ждать, полетев следом и крича, что она доставит известия лучше. Друзья смотрели им в след, не шевелясь, боясь спугнуть чудо группового наваждения. - Господин Джаред, как-то брал меня с собой к огненному древу, там я видела этих гнусных тварей первый раз. Король после сказал, что им нет равных в гордыне и тщеславии. А в безумии на них может ровняться разве что банда рыжик! – тихо сказала Хельга, чьи губы и голос теперь заметно дрожали, когда опасность осталась позади. – Я не могла не попробовать сыграть на этом. - Тише – притянув ее к себе, попытался успокоить подругу Хогл, осторожно приобнимая за плечи. – Ты молодец. Все хорошо, они улетели. - Да, улетели, но не надолго, они очень быстрые и скоро вернутся. Нам нужно уходить! – отстранившись, Хельга решительно посмотрела вперед, думая куда бежать – тракт был очень широким и где-то с километр шел прямо, начав петлять лентой только близ хребта, за которым был еще один городок. Они не успеют убежать, далеко, прежде чем их увидят и поймают. - Это бессмысленно, нам не сбежать! – отрешенно проговорила гномиха, лихорадочно крутясь вокруг в поисках выхода, пока Хогл решительно не остановил ее, схватив за локоть. - Доблестные войны не убегают – объявил Сер Дидимус, упрекающе рыкнув. - Они всегда идут в наступление или сидят в засаде… - Ты сума сошел, ты их видел??? - Дидимус прав, засада это выход – ударив кулаком по раскрытой ладони, радостно сказал Хогл, сталкиваясь с тревожным взглядом Хельги. - Ты себя слышал? Горгульи, ничто по сравнению с теми, кого приведет Джадис, не говоря о ней самой! - Я не сказал, что мы нападем, но и убежать не успеем, а вот укрыться…- Хогл указал в сторону огромных сугробов – пусть ее снежные гадости обернутся против нее. - А следы? - Посмотри себе под ноги – гном указал на следы прошедшей армии – это как искать иголку среди кучи других иголок! - Но, это рискованно! Что если… - Думайте быстрее, они близко – подал вдруг голос Сер Дидимус, и, прислушавшись гномы, услышали легкие перезвоны бубенцов вдалеке. - Сани Джадис – выдохнули одновременно гномы, смотря, как рыцарь уже юрко прыгнул за сугроб, надежно укрывшись за снежной стеной. Хогл удивленно поймал чувство грусти, тихо скребущееся в душе – с тех пор как рыцарь потерял своего оруженосца, а Норд остался в плену у Джадис, огонек его пылкой натуры, сильно убавил в своем жаре. Он уже не был таким как прежде – безумным храбрецом, бездумно рвущимся в самое сердце сражения. И не смотря на то, что от него стало значительно меньше проблем и неожиданностей, это почему-то не радовало… - Хогл, хватит витать в облаках, помоги мне с Сарой – почувствовав не слабый толчок в плечо, гном перевел взгляд на девушку, сгорбившуюся на снегу над темным силуэтом филина. Саймон не двигался, и, казалось бы, почти не дышал. Лишь его взгляд безумно метался из стороны в сторону не в силах признать кого-либо от охватившей тело агонии и боли. Всхлипнув, Сара протянула руки к маленькому тельцу искалеченной птицы, но дрожащие пальцы так и не решились прикоснуться. - Мне так жаль – прошептала девушка, заплакав, - прости меня Саймон, это моя вина. - Сара нам нужно уходить – подойдя к девушке, тихо проговорил Хогл, но девушка сделала вид, что не услышала. - Сара, Джадис, уже близко! – поравнявшись с гномом, прикрикнула Хельга в нетерпении, звуки колокольчиков саней, звучали уже совсем близко за опушкой. - Я не знаю, как взять его, чтобы не навредить еще больше! – всхлипнула девушка, невесомо огладив крючковатый клюв, и за ним последовало еле слышное, усталое урчание. - Мы не возьмем его Сара! - Как ты можешь? - Джадис скоро будет здесь, она ему поможет! – непреклонным голосом отрезала Хельга и, переглянувшись с Хоглом насильно начала тянуть девушку к сугробу. Хоть мироздание и прибеднилось с ростом для садового народа, никто в волшебном мире не мог упрекнуть их в недостатке силы. Гномы толкнули Сару за огромный сугроб почти ровно в тот момент, когда сани ледяной колдуньи выехали из-за поворота. ~ * ~ * ~ * ~ Джадис ожесточенно хлестала кнутом белых медведей, закрепленных в упряжку ее саней, подгоняемая собственной злобой и нетерпением. В холодной груди кипящей смолой билась ярость и жажда расправы над неугомонной соперницей. Одна из указывающий горгулий довольно крикнула, что они уже близко и женщина взмахнула кнутом рассекая воздух для еще одного удара. Медведи взревели от боли, резко ускоряясь, от чего женщина едва справилась с управлением на повороте. Но, наконец, они были на месте. Скрипя на морозном снеге, сани затормозили, и колдунья выжидающе посмотрела на слуг. - Здесь моя госпожа, они здесь – на перебой кричали горгульи, отпихивая друг друга с дороги. - Тихо! – вскричала Джадис, с минуту рассматривая безмолвное пространство, и разъяренно перевела взгляд на притихших горгулий. – Здесь никого нет, безмозглые вы создания! Каменные существа ответили не менее горящим взглядом, но, заскулив, виновато опустили головы. Предчувствуя скорую расправу, одна из них заметила Саймона, чьи глаза уже начали закатываться от холода и боли. Победно ощерившись, горгулья преклонилась перед ледяной Королевой, указывая на обочину дороги. - Моя госпожа! Там предатель, он должен был видеть, куда они убежали – повелительным взмахом руки Джадис заставила существо замолчать, с затаенной печалью смотря на кровь темнеющую, на белом снегу. Она устала быть правой, в низости своих близких. Саймон всю свою жизнь был предан ей всей душой, но эта девчонка смогла отнять и его. Теперь он не товарищ, не друг, даже не прошлое. Просто еще один предатель. В горле клокотала обида на этот волшебный несправедливый мир. Но это подождет, а ответы нужны прямо сейчас. Еще один взмах и через мгновение на месте филина лежал молодой мужчина издававший еле слышимые болезненные стоны. Его черный бархатный камзол был сильно порван от плеча до ключицы, а из-за трансформации поврежденные раны вновь начали кровоточить. Мужчина застонал громче, с усилием поворачивая голову в сторону своей госпожи. Но, не смотря на тянущую боль, что при этом виде поселилась в сердце Джадис, она не сдвинулась с места, продолжая величественно восседать в санях, словно на троне. - Куда они пошли Саймон, ты видел? – оперившись на края саней, холодно спросила Джадис. - Мне так больно госпожа… - прошептал мужчина, стараясь сдержать болезненный всхлип. - Куда они пошли??? Выбор, выбор, выбор…Пропасть…Последний полет. Тепло объятий, запах книг… С тоской, посмотрев перед собой, перевертыш попытался вытянуть вперед неповрежденную руку. Ее трясло и ломало от прошивающих тело болезных спазмов, и едва поднявшись, она обессилено упала, указывая в сторону хребта. - Туда…они пошли туда – выдавил Саймон, тяжело сглатывая. – Госпожа, пожалуйста,…помогите,… я не могу терпеть…эту…боль… - Странно – смотря на простирающуюся впереди дорогу, нахмурилась колдунья – если бы они пошли туда, их было бы видно даже отсюда, похоже, что они свернули в лес. Будь они прокляты! – женщина раздраженно посмотрела на вмиг подобравшихся горгулий. – Летите вперед и ищите их следы, нельзя чтобы они снова сбежали. Подведете меня снова, и вашими останками я велю вымостить новую дорожку в саду. Женщина еще не успела договорить свою угрозу, а горгульи оторвались от земли, улетая вперед. Они знали, что их новая хозяйка в отличие от старого, не станет затягивать с расправой. Женщина и сама уже взмахивала кнутом, чтобы тронутся с места, когда движение на снегу привлекло ее внимание. Капельки пота от охватившего тело жара, катились по белому от напряжения и боли лицу, стекали по черным бровям и щипали уставшие глаза, но Саймон упрямо пытался приподняться, ища взгляда колдуньи. - Моя госпожа, мое крыло сломано,…- словно в бреду проговорил перевертыш, - пожалуйста, заберите меня домой – вперед протянулась окровавленная ладонь. Просто протянуть свою в ответ и все станет как прежде. Ее магия легко вылечит эту рану, охладит его боль. Просто потянутся на встречу,…это ведь не будет так тяжело, как ему… Сглотнув горький комок, женщина болезненно вздрогнула, невидяще смотря перед собой. Не товарищ, не друг, даже не прошлое. Просто еще один предатель и этот волшебный несправедливый мир. - Я предупреждала тебя Саймон, но ты ослушался – тяжело прошептала женщина, крепче сжимая поводья. – Ты предал меня в последний раз! Хлыст со свистом разрезал воздух и, поднимая снежную пыль, сани умчались вперед, оставляя мужчину далеко позади. Упав в снег, он с неверием и болью смотрел как самая дорогая в этом мире, уходит от него, жестоко кинув прощальные слова. - Моя госпожа! – послышался отчаянный крик. – Госпожа….Госпожа…АМЕЛ…. Джадис почувствовала, как встречный ветер, искрящийся от льдинок, щиплет глаза, и с яростью провела по ним ладонью. Один за другим ее близкие предавали ее, покидая безвозвратно. Но она не могла остановиться, не могла кинуться к ним вдогонку. Ее ждала месть, ее единственное желание…это было превыше прошло, превыше всяких уз... превыше всего. ~ * ~ * ~ * ~ - Сара еще рано! – удерживая рвущуюся девушку на месте, напряженно прошипел Хогл и сам, боясь, высунутся раньше времени. Сани остановились прямо напротив их укрытия и если бы не тьма и поистине гигантские сугробы, и такое же судя по всему гигантское везенье в лице Саймона, кто знает, удалось бы им остаться незамеченными. Когда друзья услышали голос ледяной колдуньи, многие даже затаили дыхание, боясь выдать себя малейшим шорохом. Даже вырывающаяся Сара напряженно замерла в ожидании, лишь ее лицо многообещающе нахмурилось при словах колдуньи адресованных перевертышу. И Хогл мысленно возблагодарил огненное древо, за то, что у них при себе нет колюще-режущих в открытом доступе. - Моя госпожа…Госпожа...АМЕЛ – крик неожиданно сорвался на булькающие звуки и Сара резко дернувшись вылетела из сугроба, падая на колени перед мужчиной, обеспокоено вглядываясь в его лицо. - Что с ним? – кое-как, перебравшись через сугроб, спросил Хогл, присев рядом с девушкой. - Потерял сознание. – Черт. Он совсем плох – сочувственно проговорил гном, вслушиваясь в свистящее дыхание. Сара уже успела переместить голову Саймона себе на колени, и теперь нежно гладила по седеющим волосам. – Нужно унести его с дороги и обработать рану – отрывисто прошептала девушка - Сара, у нас нет на это времени – покачала головой Хельга. - Я знаю… - И мы его просто не поднимем. - Я знаю… - Пойми, он, скорее всего не выживет, даже если мы…- продолжала Хельга, но осеклась, поймав взгляд Уильямс. – Сара, мне жаль. Девушка уже открыла рот, собираясь ответить, когда рядом раздалось до боли знакомое рычание, и ближайший сугроб примялся огромным валуном. - Людо! - Сара глубоко вдохнула морозный воздух, чувствуя, как от затопившего ее облегчения пощипывает глаза. ~ * ~ * ~ Саймон летел сквозь тьму, чувствуя как, от холода немеют самые кончики перьев. Но он знал, что ему нельзя останавливаться. Он искал кого-то, зовя его хрипящим, натужным криком, в тихом ничто. Искал глазами без возможности увидеть, протягивая клюв в поисках тепла родных рук. Он искал,…искал ее так долго… Неожиданно впереди появился мерный теплый свет, и озябшая птица потянулась к нему с последними силами, слыша, как тишину разрезает нежный женский голос. И когда, казалось бы, крылья вот-вот готовы были сложиться от усталости, перевертыш почувствовал чьи-то теплые руки, накрывающие его продрогшее тело. Они уносили его из этой темной пустоты на встречу свету. - Дай еще одну таблетку, огонь почти погас… - У меня в руках рюкзак из мира людей, а не волшебный мешок. Это последнее сухое горючие, которое у нас есть! - Хельга, отдай Хоглу таблетку… - Сара вода еще нужна? - Да Дидимус, возьми, пожалуйста, снега почище… - Здесь его много, девочка, на любой вкус! – послышался чей-то рычащий смех, Саймон силился открыть глаза. - Черт, ветки промерзли насквозь, надеюсь, костер продержится до… - А я говорила! - Госпожа придворная дама его великого гоблинства, прошу вас не волнуйтесь. Мы не на чай к мороженой колдунье пойдем, а к пещерному народу скриглов, там нет недостатка в тепле. - Хогл ты мерзкий земляной… - Вы оба хватит паясничать! Лучше помогите!…у меня руки дрожат. - Бога ради, Сара отдай мне иголку, пока никто не пострадал! - Ему будет сильно больно? - Просто держи его крепче… - мужчина почувствовал как руки, вытащившие его из темноты, нежно опускаются ему на плечи, избегая места пульсирующего острой болью. «Что» - хотел спросить он, но резкая боль вырвала из его губ только бессвязные стоны. - Хогл! - Держи! Я почти закончил. Черт, шрам останется. Все-все, почти конец, не плачь. - Ему так больно… - Так было нужно, ему уже стало полегче. Видишь… - Сара держи… - Спасибо – Саймон почувствовал, как боль в ноющих висках затихает, когда голову обручем окутала прохлада и мужчина, наконец, смог открыть глаза. Первое, что он увидел, была земная девушка, которая тут же обеспокоено, склонилась к нему, заметив пробуждение перевертыша. - Очнулся? Как ты? - Где я? – спросил мужчина, попытавшись подняться, но прострелившая плечо боль и мягкие руки уложили его обратно на мягкую, теплую постель, которая странно вибрировала. Урчала? - Все в порядке ты в кругу друзей – успокоила девушка, печально улыбаясь. Саймон огляделся. Они были в небольшой пещере, точнее просто под земляным навесом склона. На промерзшей земле чудом не засыпанной снегом горел маленький костер, отдающий странным голубовато-зеленным пламенем, на нем стоя на маленькой железной треноге, дымилась жестяная кружка. Рядом с костром сидели два недовольных гнома и до нельзя веселый рыцарь. - Все это так напоминает мои походы молодости… - Дидимус даже не начинай… - Хватит уже… Почти в унисон вскрикнули гномы, еще больше позабавив собеседника. Рядом послышался мягкий рык, едва не заставивший больного, испуганно вскочить с места, но девушка успокаивающе положила ему руку на голову, призывая к спокойствию. - Это мой друг Людо. Без него, мы бы не смогли спасти тебя – мужчина осторожно скосил глаза, наконец, понимая, на чем, а точнее на ком он лежит. - Он… - Гораздо добрее, чем, кажется – быстро вставила девушка – хочешь пить? - Да. Кивнув, Сара потянулась за кружкой, и осторожно поддерживая голову мужчины, прислонила к его потрескавшимся губам быстро остывший жестяной ободок. - Не волнуйся, он не сильно горячий – Саймон прикрыл глаза в согласии, вдыхая удивительный аромат лета и чего-то необъяснимо волшебного, навевающего почти блаженный покой. Странно. - Что это? – смотря на янтарную жидкость в кружке, которая, казалось бы, украла все лучи ушедшего солнца, спросил Саймон, удивленно смотря, как грустная улыбка возвращается на губы девушки. Она дождалась, пока мужчина полностью выпьет напиток и, отложив кружку, посмотрела в далекую белизну зимнего мира, прежде чем ответить. - Отвар из цветка огненного дерева… - Ч-что? Нет, так нельзя! – Саймон вскочил, отчаянно схватив ее за плечи, и игнорируя моментально нахлынувшее на него головокружение. Чье-то гномье бурчание было с ним солидарно. - Все в порядке - девушка успокаивающе сжала чужое запястье, с укором посмотрев на Хельгу – я взяла всего один лепесток. Цветок жив, хоть и ослабел. - Но почему? - Того, что ты умирал, было недостаточно? Я опаивала тебя и промывала рану отваром, пока ты был без сознания. Без него мы бы тебя не спасли. - Не нужно было рисковать из-за меня. - Никогда больше так не говори – вдруг жестко сказала девушка, укладывая его обратно на теплую спину Людо и прикрывая тонким, но довольно теплым пледом. – Я знаю, что слова Джадис могли заставить тебя подумать, что ты никому не нужен. Но Норд рассказывал о тебе как о герое, ему было бы очень грустно, если бы ты умер. - Где сейчас моя госпожа? – выхватив нужное для себя, спросил мужчина. Однако все, равно чувствуя приятное тепло от упоминания о мальчике. - Мы не знаем, и надеюсь, узнаем еще не скоро. Я не понимаю – вдруг рассердилась Сара, смотря на перевертыша почти обвинительно. - Она бросила тебя умирать, но ты все равно беспокоишься о ней. Почему? - Потому, что люблю ее – прикрыв глаза, тихо сказал мужчина, улавливая удивленный вздох со стороны собеседницы. - Но как? Как можно любить ее? Ты же видел жестокость, на которую она способна?! Она не делает разницы между врагами и близкими, причиняя боль всем, до кого может дотянуться! - Она не всегда была такой – тихо возразил Саймон, не открывая глаз. – Я знаю ее дольше чем живу и узнал раньше своей смерти. Я знал ее в давно потерянном мире, в девочке, которая там потерялась. Я искал ее две жизни и все равно не смог найти. Я ищу ее до сих пор. Глаза в темноте век начало странно жечь и щеки защекотала быстро остывающая, горячая влага. Чужые пальцы осторожно стерли дорожки слез, в тайне надеясь, что так же легко можно было бы стереть и боль. Но она уже почти вечность преследовала мужчину, снежной бурей. - Расскажи мне… За темнотой век звездопадом кружилась метель, совсем как в тот день… ~ * ~ * ~ Тогда он был еще молодым филином, совсем недавно покинувшим гнездо. Неопытный птенец, по мнению многих сородичей, крайне любопытный и плохо ловящий встречный ветер. Может быть, так и было, а может, просто выдался неудачный день. Саймон опять вылетел в город, облетая кромку местного леса, впитывая в себя затихающий шум вечернего городка, и ища, чем бы поживится, когда это случилось. Все, что запомнил филин, это жгучую боль в крыле и ослепивший глаза луч заходящего солнца. Высокие голоса дворовых мальчишек и лай собаки, сопровождали смазанные картинки падения. За тем болезненное приземление и секундная темнота, прежде чем зрение вернулось. Саймон замер на земле, смотря на огромную зубастую пасть совсем близко к его лицу, смердящую и слюнявую. - Надо же ты и, правда, в него попал. - А ты не верил, учись задохлик, в рогатках я мастер. - Что теперь будем делать, может мне его взять? - Ага, чтобы бы он тебе пальцы отгрыз? Тоже мне герой нашелся. Пусть с ним лучше собака разберется…Джут… Саймон увидел, как напряглась собака, как подобрались и забугрились мышцы на ее коротких мощных лапах и еще больше слюны потекло из пасти. Она была готова молниеносно броситься на него стоит только хозяину закончить команду. - …фас Побитое крыло отдавалось резкой болью, а тело ныло от падения, но Саймон все равно рванул в сторону, как раз вовремя, чтобы избежать щелкнувших совсем близко клыков. Даже не надеясь на полет, или скорость дрожащих лап, филин хаотично прыгал из стороны в сторону, уворачиваясь от треугольной пасти. В этом аду мельтешащего мира, боли, лая собаки и криков веселящихся мальчишек, Саймон не услышал высокого протестующего голоска. Но как только он зазвенел подобно колокольчику, весь этот ад резко прекратился. Схватив собаку за толстый ошейник, хрупкая даже на вид девочка, что есть мочи, тянула ее подальше от филина, не прекращая сыпать угрозами в уже не такого радостного мальчишку. - Ладно – сдался он – Джут фу. Отставить! – собака резко прекратила всякое движение, оставаясь напряженной в чужих руках и дождавшись команды «ко мне», нехотя пошла к хозяину, то и дело, оборачиваясь на уцелевшую добычу. - Ну и зануда же ты, Амелия! - Посмотрим, что ты будешь говорить, когда я расскажу тете Клариссе, о том, что вы тут устроили – уперев руки в бока, пригрозила девочка и, увидев, что мальчишки уходят, тут же потеряла к ним всякий интерес, переводя взгляд на настороженного филина. На вид ей было лет 14, высокая, угловатая в смешных розовых шортиках и растянутой майке. Довольно жидкие светлые волосы были собраны в развалившийся пучок. Но все это Саймон разглядел уже потом, в начале он увидел большие серые глаза с вкраплением небесных брызгов, смотрящих на него с теплотой и беспокойством. - Все хорошо, больше тебя никто не обидит малыш. Пойдем домой. Так Саймон получил свое имя и стал жить с Амелией и ее младшим братом Джимом. Их родителей он видел редко, особенно первое время. Его от них попросту прятали в детской, никуда не выпуская, но филин и не жаловался. У него было огромное гнездо, сооруженное детьми из старых кофт и футболок. Блюдце с водой и даже еда, которую девочка периодически отнимала у старого кота Нуфуса. Как раз, неся такую хвостатую добычу в комнату, девочке и пришлось рассказать о новом питомце. Родители отнеслись довольно спокойно, хоть и строго, у детей появилось больше обязанностей по дому, а у Саймона больше пространства и рациона. Это время было самым счастливым в жизни птицы, беззаботным и радостным. Каждый день был наполнен мгновениями счастья, детским смехом, приятным баритоном голоса главы семьи и заботой мамы детей. Это был их маленький волшебный мир, на одну семью. И Саймон не променял бы его ни на что. Амелия оказалась очень взбалмошным ребенком, любящим искать приключения и проблемы, в которые утягивала и своего младшего брата, но при этом всегда защищая последнего от любых бед. Она не любила девчачьи компании, предпочитая проводить время с ними, за книгами и историями приключений, а потом, провозгласив себя амазонкой, отправиться в джунгли в гостиной на поиски опасного тигра Нуфуса. Или убежать в ванную комнату, чтобы вступить в команду капитана Немо – Джима, и отправиться на «Наутилусе» в опасные плаванья и изведать подводный мир. Саймон и сам как-то стал грозным попугаем пиратского капитана, чей корабль из подушек, рассекая ковровые моря, плыл на поиски приключений. Конечно иногда в тихие ночи, смотря на звездное небо, филин сидел на подоконнике, скучая по свободе, что билась к нему за оконным стеклом. Но ночь проходила, и маленький дом вновь заполнялся возней и детским смехом – которые Саймон никогда бы не променял ни на что другое. Шли годы и дети росли, Амелия наконец заразилась любовью к косметике и платьям, да так сильно что пятна ее любимого розового лака были абсолютно повсюду, даже на большом овальном зеркале ее матери, уже испорченном поисковыми заметками двух маленьких археологов. Не девочка, а 17ти летняя девушка, Амелия теперь позже возвращалась домой и часто секретничала с мамой на разные темы, больше уделяла внимания внешнему виду и устраивала пожары на кухонной плите. И все же вечера неизменно продолжали принадлежать только им. Джим уже сам умел читать книжки, причем неизменно вслух, постоянно по взрослому поправляя свои круглые очки и откашливаясь. А девушка молча прижималась к нему с боку, держа на руке Саймона и придумывая в какой мир, они отправятся сегодня. В диванное подземелье искать золото драконов, или в шелковый космос огромных штор в поисках новых миров? Все чаще Амелия представляла себя в роли Джадис – сильной и храброй воительницы, а Джим был волшебником Нордом – странствующим с ней по разным волшебным мирам. Саймон неизменно оставался Саймоном, даже когда превращался в дракона, слугу злобного маркиза, пришельца и морского чудовища, спасительного грифона и многих других. За окном падал пушистый снег. Близился канун всех святых, и дом наполнил запах ели, легкие нотки омелы, сладкий запах пряничных человечков с ванилью и индейки в овощах. Дети с ног до головы, обмотанные мишурой, стремительно носились по дому, превращая комнаты в цветастый хаос, в то время как Саймон выбрав покрепче ветку на ели, мирно отдыхал, дожидаясь своего подарка, о котором рассказал Джим, выдав сестру с потрохами. Гостиная располагалась недалеко от кухни, обе оканчивались деревянной аркой, отделяемые коротким просторным коридором. Наверно по этому Саймон услышал споры до того, как они разразились в настоящую ругань. Филин не понимал многих слов и смысла, но зато улавливал сильную агрессию и звон бьющейся посуды. Этот шум отозвался недовольным уханьем, но по настоящему Саймон забеспокоился, когда услышал топот маленьких ножек Джима, спускающегося из детской, и явно собирающегося на кухню. Встрепенувшись, Саймон попытался привлечь внимание, но увлеченный мальчик не услышал. Спустя томительную минуту, к разгорающемуся скандалу добавился детский плач. Сорвавшись с ветки, Саймон полетел на второй этаж, где Амелия быстро откликнулась на его призыв уже и сама обеспокоенная шумом внизу. К несчастью они опоздали. Спустившись на кухню, девушка и филин увидели лишь разгром, молчаливых виноватых родителей и распахнутую настежь дверь во внутренний двор. Произошедшее было очевидным. - Не могу поверить, что вы решили выяснить отношения именно сейчас – зло выплюнула девушка и выбежала в проем, даже не надев куртки. Саймон хотел полететь следом, но отец, выскочивший за дочерью, захлопнул дверь, и оставалось только ждать. Через десять минут мужчина вернулся назад, уставший и замерзший, сказав, что дети убежали в лес, и там он потерял их след. Услышавшая это женщина позвонила в полицию. Вскоре к ним приехали, составили ориентировку, собрали людей для поисков, но все было напрасно, дети пропали бесследно, словно по волшебству. Саймон ждал неделю, держа свой пост у разных окон и даже дверей, ворочая нос от еды и кусая протянутые руки, которые в свое время не удержали самых дорогих ему людей. В один из таких дней Саймон наблюдал, как за окном начинается сильный буран, и с ужасом представил, как чувствуют себя дети, находясь в плену у стихии в студеный мороз в темном лесу. Не выдержав от этой мысли, Саймон с остервенением начал долбится об входную дверь, ухая и скребя лак деревянных полов. - Птица совсем взбесилась. - Он скучает по ним, это сразу было понятно – женщина осторожно подошла, решительно отпирая дверь. - Ты, что делаешь? - Это же лесной хищник, а вдруг найдет их?! Если же нет, так пусть хоть кто-то, наконец, будет свободен. - Ты окончательно рехнулась! Ответа Саймон уже не слышал, улетая от своего кусочка рая на земле, на встречу снежной бури, с одной лишь мыслью – он должен найти их. Но сильный ветер и недельная голодовка сыграли с ним злую шутку, и очень быстро филин почувствовал, как силы покидают отвыкшее от таких полетов тело, и оно начинает замерзать. Лучшим решение было найти ветку, переждать бурю и согреться, но сердце наливалось кровь от мысли даже о секундном промедлении. Амелия и Джим стали для Саймона целым миром, всей его жизнью и ему не страшно было подарить ее им обратно. Глаза стали слипаться, а крылья, потеряв всякую синхронность, пропускали взмахи, и Саймон раскрыл их, позволив себе зависнуть в замедленном падении. Он уже почти перестал чувствовать собственное тело. В снежных завихрениях ему все больше мерещились крылатые собратья, словно провожающие его в последний путь. Предчувствие вторило снежным призракам – это его последний полет. Саймон рассерженно ухнул, отгоняя наваждения, и вспоминая образ белокурой девушки с вздернутым носиком и острыми коленками, ее теплые объятья и вездесущий розовый лак. Филин успевает сделать еще пару усталых взмахов, когда шквал ледяно ветра в очередной раз обрушивается на его маленькое тело, унося в своем водовороте в снежное небытие. Тело камнем летит, вниз принимая безжалостные объятья земли и воспаленное сознанье, наконец, накрывает предсмертная тьма, но даже из нее Саймон все еще видит нежный образ, чья улыбка затухает вместе с огоньком его жизни. Тьма подступает со всех сторон, но затем что-то в ней неуловимо меняется, изменяя и образ. Молодая девушка с улыбкой простирает к нему навстречу теплые руки, но когда Саймон тянется к ним на встречу, они оказываются ужасно холодными, ледяными. Светлые волосы сереют и вьются, а ясное небо в любимом взгляде обращается ночью и глаза Амелии наполняются чернотой. Ее тело истончается и вытягивается, скулы, кажется, вот-вот порвут кожу щек, она уже не выглядит юной 17ти летней девушкой, беря на свои плечи еще два десятка лет, заставивших ее сгорбится и поникнуть. Саймон в ужасе смотрит на знакомую незнакомку и кричит, кричит человеческим голосом, так как никогда не кричал своим птичьим. Он умер в одиночестве в том мире, чтобы, родившись в этом, встретит ее вновь. - Амелия – еле ворочая непривычным языком, тихо зовет Саймон, чья голова лежит у женщины на ногах. - Джадис – холодно поправляет женщина, отстранено перебирая смоляные волосы и Саймону кажется что он умирает снова… ~ * ~ * ~ - Мне очень жаль Саймон. - Я тогда не смог ее найти, но я точно знаю, что Амелия все еще ждет меня. - Теперь зная все это, я хочу спросить тебя еще раз. Почему? Почему, ты помогал ей? - Я уже говорил. Потому, что люблю ее. - Нет, почему ты помогал Джадис, а не Амелии? – покачала головой Сара, начав собирать рюкзак. - Я не понимаю? – как только боль отступила, мужчину одолевал сон, но он упорно отгонял его. - Я…я тоже люблю Джареда – признание далось не легко, но Сара мужественно встретила взгляды друзей, в которых совсем не было удивления. Девушка горько усмехнулась. Неужели это было настолько очевидно? – Однако, когда наступил момент, я приняла решение, которое казалось мне правильным вне зависимости от того, о чем просил меня Джаред. Ты же безропотно выполнял приказы Джадис, как бы трудно тебе не было. – Сара забросила рюкзак на плечо, остальные медленно присоединялись к ней. - Но при этом ты никогда не задумывался, а Амелия бы хотела, чтобы ты так поступал? Ты сказал, что ищешь ее, но возможно все было совсем наоборот. – За спиной девушки падали пушистые хлопья снега, мягкие и теплые, совсем как в то Рождество. А за тем Саймон понял, что начало светать, нет, солнца не было видно и все же стало заметно светлее, небо серело от снежных туч. - И что же мне делать? - В следующий раз, когда Джадис о чем-то тебя попросит, как бы тебе не было тяжело попробуй поступить так, как хотела бы Амелия. Может, тогда ты сможешь найти ее!? - мужчина кивнул, показывая, что девушка была услышана, но в то же время ничего не обещая. Сара понимающе улыбнулась, посмотрев на снегопад. - Я отправляюсь к скриглам. Скоро все закончится. А ты поспи еще немного тебе нужно набраться сил – мужчина видел, как девушка уходит, растворяясь в снежной завесе, а после его глаза, наконец, закрылись, и его одолел сон. Когда он проснулся в следующий раз, то был совсем один. Друг всех камней Людо тоже ушел, не забыв заботливо поправить плед на раненом. Песчаная лежанка была жесткой, но сохранявшей тепло до последнего. Надев потрепанный камзол, мужчина, уверенно вышел из-под укрытия, чувствуя, как силы вновь возвращаются в тело. Снаружи его встретила белизна снежного дня. Хлопья снега все так же медленно падали с неба, опускаясь на седеющую макушку и налипая на сапоги. Стало заметно теплее. Улыбнувшись, перевертыш понадеялся, что у Сары получилось добраться до владений подземного народа, его же путь вел совсем в другую сторону – в Город гоблинов.