В объятиях дьявола

      Утром Санса вновь проснулась одна. Она каждый раз удивлялась тому, как бесшумно Болтон покидает её комнату. «Когда вообще он уходит? Когда я усну? Или просыпается рано утром?» Внезапно для самой себя, девушка поняла, что их совместные ночи даже начали ей нравиться. Не только благодаря своеобразным дискуссиям, но и из—за самого бастарда. Ей стали приятны его страстные нетерпеливые поцелуи, его касания, исходивший от него терпкий приятный аромат. Девушка не знала, любил ли он её, или так хорошо изображал это. Быть может, что—то изменилось в ней. Быть может, в нём. Но теперь они наслаждались обществом друг друга, хоть и упорно общались с постоянными насмешками и ухмылками в адрес друг друга, как бы не желая признавать взаимную симпатию. Санса уже не считала Болтона монстром. Да, он был жесток. Да, насиловал и резал её, мучил Теона. Но с тех пор, как у них наладилось общение, бастард будто бы стал спокойнее и мягче. «Может, правда полюбил?» — задумалась Санса.       А Рамси ходил по двору Винтерфелла, раздавая указания своим людям, но не переставая думать о жене. Она удивительная. Болтон вообще не предполагал, что с ним когда—нибудь такое случится. Поразительно, как ему до сих пор удаётся это скрывать. Хотя, наверное, Санса уже начинает догадываться о его чувствах. Бастарда не оставляли мысли о своих поганых поступках. О том, как причинял ей боль. И физическую, и моральную. А о том, как он насиловал её на глазах у Грейджоя, вообще было тошно вспоминать. Бастард всё никак не мог собраться с духом, чтобы извиниться перед ней. Вчера хотел. Не смог. Она была так идеальна. Так соблазнительна. Рамси не мог себе позволить разрушить её эмоциональную стену, которую она, должно быть, очень долго и старательно возводила, чтобы защититься от него. Но он понимал, что должен ей это сказать. Болтон уже на протяжении нескольких ночей не мог заснуть, постоянно прокручивая в голове то, что он делал с этой прекрасной девушкой, и как виноват перед ней. Это ужасно. Ужасно осознавать, что сделал что—то отвратительное перед близким с недавнего времени человеком. Да, он уже считал Сансу близким человеком. Не в физическом плане, естественно, в нём они уже давно были близки. Эмоционально. Это и было страшно. Рамси не понимал, чувствует ли то же Санса. Вряд ли. Она наверняка считает его чудовищем. И у неё есть на то все причины. А вот и она. Девушка, не замечая его, вышла на открытый проход и, облокотившись на перила, задумчиво посмотрела вдаль, за стены Винтерфелла. Болтон залюбовался красиво развевающимися на ветру рыжими волосами, но затем всё же взял себя в руки и хотел было направиться к ней, как вдруг услышал шум с конюшни. В почему—то приоткрытые ворота прямо на его глазах вырвались несколько новых лошадей, привезённых на кораблях в замок только позавчера, которые, сумев сбежать, естественно, не вернутся к незнакомым людям. Возле конюшни суетился щуплый паренёк. — Эй ты! Какого чёрта?! — бастард быстрым шагом подошёл к конюху и с размаху влепил ему пощёчину. — Ты, дрянь, почему выпустил необкатанных лошадей?! — Я… Я, — заикался в ужасе парнишка. — Рамси, постой! — воскрикнула Санса, увидев, как тот заносит руку для очередного удара, и подбежала к нему.       Но озлобленный Болтон уже не мог остановиться. Он просто избивал молоденького конюха за допущенную по глупости ошибку. — Прекрати сейчас же! — Санса вцепилась изо всех сил в его руку, не давая бить паренька. — Ты с ума сошел?! Он всего лишь по незнанию и неловкости выпустил пару лошадей, ничего, новых купишь! Ты бьёшь его, будто он сделал что—то ужасное! Настоящий монстр, вот ты кто, — презрительно процедила Санса и отвернулась к конюху, достав небольшой платок и приложив прохладную ткань к разбитой в кровь скуле паренька. — Ты в порядке? — Я… да, спасибо, миледи, — прошептал мальчишка, едва сдерживая слёзы. — Хорошо, платок можешь оставить себе, и покажись мейстеру, ладно?       Конюх благодарно почтительно склонился и кивнул головой. — А ты, — бросила девушка мужу. — Отойди от него, психованный.       Вот так всё стало хуже. Болтон не знал, почему сорвался. Вернее, знал. Он всегда был таким. Любил из—за малейшей ошибки причинять людям несоизмеримую боль. Не знал, почему, понимая, что Санса всё это увидит, не сдержался. Укрепил в её мыслях образ чудовища. «Идиот.» Рамси поднял взгляд и увидел, что ни её, ни паренька уже нет. «Хоть это хорошо. Но теперь извиняться придётся в двойном объёме.»       Санса в бешенстве поднималась по лестнице на крышу. Она только поверила, что Болтон стал спокойнее, как он сам разоблачил себя. «Почему он так адекватен со мной? Но со своими людьми по — прежнему жесток… Может, мне удастся уничтожить монстра в его душе. Или он и есть монстр, а что—то человеское мне просто мерещится?»       Девушка вышла на открытую площадку и вдохнула морозный воздух, пытаясь развеяться и не думать о бастарде. Но не вышло. Лорд Дредфорта именно в этот момент появился за её спиной, поняв, что больше не может держать в себе свои терзания. — Санса. — Уходи. Я не желаю тебя слышать. — Я хочу поговорить. — Ну так говори, разве тебе когда—то требовалось моё разрешение?! — резко обернулась со слезами на глазах Санса. — Я только поверила, что в тебе есть хоть немного добра, как вновь убедилась, что ты  — чудовище, ненавидящее всех вокруг и так ловко изображающее какие—то чувства! — Пожалуйста, выслушай меня, — тяжело вздохнул Болтон, — Это не так. Если бы я продолжал быть «чудовищем», как ты меня называешь, после твоих дерзостей я уже давным давно избил бы тебя до полусмерти или скормил собакам, но этого не делаю, верно? — Почему? Ты остался монстром с другими, в чём я убедилась сегодня утром, но почему ты так добр ко мне? Скажи мне! — Я не знаю. — Не знаешь. Ты нашёл единственного человека, который может увидеть в тебе хоть что—то человечное, и пытаешься свою агрессию направить на всех, кроме него. Откуда в тебе вся эта злоба и ненависть?! Чего тебе в жизни не хватает? У тебя есть жена, есть замок, есть войско, твоё наследное право уже никто не оспаривает, ты — Хранитель Севера, что не так? — уже практически кричала Санса срывающимся голосом. — Замолчи. Пожалуйста. — на лице Рамси застыло ужасное выражение, будто он чувствовал невыносимую боль от её слов. А может, так и было. — Нет! Я хочу понять, почему ты стал таким жестоким и почему не трогаешь меня. Насколько я понимаю, я — единственный человек, с кем ты можешь поговорить по душам сейчас. Так говори. Иначе, боюсь, ты потеряешь и меня. И неважно, как это произойдёт. Может, я сбегу. Может, перестану обращать на тебя внимание, что бы ты не сделал. А может, просто умру. Я на всё сейчас способна, мне нечего терять, поверь.       В глазах Сансы словно пылал дикий огонь. Рамси понимал, всё, что она говорит — правда. И если он не скажет всё сейчас, то и впрямь рискует потерять единственного человека во всём мире, которого смог… полюбить? — Я скажу, — тяжело выдохнув, произнёс бастард. Но пообещай, что спокойно выслушаешь. — Хорошо, — тихо отозвалась девушка, чуть нахмурившись и сдерживая эмоции. — Эта злость была во мне всегда, сколько я себя помню, — начал Болтон. — Мне с детства нравилось наблюдать за страданиями людей, чем ужаснее, тем лучше. Это неправильно, ненормально, я знаю. Но я ничего не мог с собой сделать. А сейчас… Сейчас появилась ты. Ты будто бы чуть сводишь на нет желание причинять боль, — Рамси опустил взгляд и сделал небольшую паузу. — Когда ты рядом, это чувство приглушается, мне не хочется, чтобы ты видела меня чудовищем, и я пытаюсь себя контролировать. Когда ты только приехала в замок, я не подозревал, что ты станешь мне близка. Я думал, ты очередная жертва, которую я смогу использовать, как мне вздумается. И использовал. А теперь я ночами не сплю, вспоминая, как мучил и истязал тебя, — бастард нахмурился и посмотрел жене в глаза. — Я ужасно виноват перед тобой, и мне, наверное, никогда не искупить своих грехов не то, что перед всеми людьми, но даже перед тобой. Но я попытаюсь. Правда, попытаюсь. Я не могу больше видеть то выражение лица, с которым ты на меня смотришь, когда я делаю что—то ужасное. Прости меня. За всё.       Болтон пару секунд смотрел в её красивые серо — голубые глаза, не отрывая взгляда, а затем, не в силах выслушать ответ, развернулся и быстрым шагом ушёл с крыши, оставив Сансу наедине со своими мыслями.       «О боже… Я и не подозревала, что творится у него в душе.» По щеке девушки скатилась невольная слеза. Ей стало искренне жаль Рамси. «Он действительно спокоен со мной. Это значит, у меня есть шанс попытаться хоть немного обезопасить мир от него. И я это сделаю. Что мне ещё остаётся?» Санса понимала, что если всё удачно подстроить, её могут спасти. Например, Джон. Или Петир. Если бы она смогла с ними связаться, они выкрали бы её из замка. Но Санса понимала, что уже не хочет этого. Она искренне привязалась к этому дьяволу. Ей было интересно с ним. А нейтрализацию его приступов неконтролируемой агрессии она уже начала считать своим долгом. С такими мыслями девушка спустилась с крыши и ушла в свою комнату.       Спустя несколько часов Санса решила зайти к Болтону, чтобы окончательно расставить точки над «i» в их отношениях. Когда она тихо приоткрыла дверь в его комнату, оказавшуюся незапертой, то увидела бастарда, неподвижно сидящего в широком кресле и смотрящего в пылающий очаг. Он сидел в профиль к ней и не видел её, уйдя в свои мысли, а Санса могла прочитать все его чувства и мысли по его чуть нахмуренному, грустному и серьёзному лицу. «Ему правда тяжело.» Девушка первый раз видела Рамси таким. От вечной самодовольной издевательской ухмылки бастарда не осталось и следа. «Похоже, он правда меня любит и страдает от этого… А люблю ли его я?» Санса подсознательно уже знала ответ на этот вопрос. Поэтому она зашла в комнату, чуть скрипнув дверью и вырвав Болтона из раздумий, подошла к нему и, чуть передвинув стоящий рядом небольшой стул так, чтобы находиться напротив него, села и спокойно посмотрела в ярко — зелёные грустные глаза бастарда.       Девушка накрыла его правую руку обеими руками, нежно погладив тыльную сторону кисти, и, не отрывая взгляда, тихо произнесла: «Рамси. Я тебя понимаю. Понимаю, что ты чувствуешь, и, как бы ни были ужасны твои поступки, готова принять тебя и дать шанс исправиться. Стать лучше. Я… Прощаю тебя.»       Губы бастарда тронула лёгкая улыбка. Но что творилось в его душе в этот момент… Его переполняли эмоции. «Простила…» Он не верил. Болтон думал, что после этого дня он потеряет её навсегда.       Санса медленно встала со своего стула и села рядом с ним на диван, прижавшись к нему. Когда их взгляды встретились, девушка чуть потянулась к мужу и нежно поцеловала его, положив левую руку ему на плечо, а правой чуть гладя его по шее. Этот поцелуй был, пожалуй, самым романтичным и чувственным для обоих за всю жизнь. Они, наконец—то, словно признались друг другу в своих чувствах. Бастарда сводили с ума нежные прикасания жены, душистые прядки волос, спадающих на их лица. А она, в свою очередь, испытывала одновременно и облегчение от того, что, наконец, позволила себе открыть свои чувства, и тревогу из—за того, что влюбилась в этого ужасного человека: насильника, извращенца и садиста.       Но последние несколько лет Сансе было уже плевать на моральные уставы, поэтому, пусть это и было странно и ненормально, она решила отдаться своим чувствам и забыть, про то, каким был Болтон до сближения с ней.       Когда они, наконец, чуть отодвинулись друг от друга, Рамси, обхватив руками и прижав к себе, просто тепло обнял жену, а она нежно коснулась щекой его шеи.