Питер свёл нас вместе

      Питер снова удручал людей своей погодой. Хмурое серое небо обрушилось на город сильнейшим ливнем, заставляя снующих туда сюда, как муравьи, жителей прятаться под зонтиками и крышами. Сентябрь никак не хотел радовать народ, мало того, что студентам и школьникам пришлось идти на столь ненавистные занятия, так ещё и разбушевавшаяся природа добивала своей меланхоличностью; деревья не пестрили золотом, а лишь стояли вялыми коричневыми телами, грязные лужи пачкали светлую одежду, а ветер взлохмачивал и запутывал волосы в сложнейшие узлы. В метро было тепло и, не смотря на сильную утреннюю толкучку, в вагоне было хорошо находиться. Но даже стук колес по рельсам и глубокое расположение под землёй не смогли заглушить громыхавшее небо. Город озарило ярким светом молнии. Плюгавый парень, державшийся за поручень, поморщился и стал упорно прислушиваться к стуку колёс. Одетый в джинсы, майку и ветровку, он дал себе слово больше никогда не верить синоптикам; висевший на плече рюкзак сполз к локтю, Антон резким движением закинул его обратно. Парень не понимал зачем в семь часов утра сидит в вагоне метро, зачем едет в злосчастный университет, если может просто спокойно спать дома на мягкой подушке, укрытый тёплым одеялом. Антона по жизни преследовало состояние дистимии, он был интровертом. Сейчас ему хотелось быть дома, укрытым пледом с кружкой горячего какао в руках, хотелось наконец дочитать Булгакова, но он ехал на учебу. А вспомнив причины, по которым ему пришлось оставить родной Воронеж и поступить в Питер, парень нахмурился ещё сильнее. Снова громыхнуло и свет в вагоне замерцал, пуская волну взволнованных «ох» и «ах»; несколько секунд освещение и вовсе погасло, затем последовал хрипящий, из-за старых динамиков, голос машиниста.       — Уважаемые пассажиры, просим прощения за предоставленные неудобства, но движение поезда прекращается на неопределенный срок в связи с отключением электричества.       Послышалось неприятное репение, а после динамик и вовсе утих. Помещение стало наполняться возмущенными голосами: кое-где показались тусклые голубые огонечки, отбрасываемые телефонами — люди звонили начальству, предупредить об опоздании. Антон огляделся, выругавшись, он последовал примеру остальных и достал телефон. Он быстро набрал номер, который знал наизусть. Послышались длинные гудки, три или четыре, а после раздался до боли знакомый хриплый голос.       — Мдам? — промычал Эд.       — Мужик, я опоздаю. Не знаю на сколько, но ты там предупреди, ладно?       — Ок… А чё так?       — Да метро встало, электричество отрубили вот локомотив и остановился на неопределенный срок.       — Понял-принял, — ответил собеседник и добавил после долгого молчания. — но тебе ко второй лучше быть в аудитории, говорят Позырь чёта грандиозное готовит. Не, ну шо за человек? Не успел семестр начаться, а он уже во все оружия. Три года ещё этот ужас терпеть. И какого черта меня на врача понесло? Сидел бы себе в мухосранске, писал бы музыку, да нет же, за другом потянуло. Тоха, ты мне по гроб обязан будешь за то, что тебе меня выдали! Ээ-эй. О, Оксанка пришла. Окс! Шаст опоздает! Метро отрубили! (раздался звон) Ну, крепись чувак. Кстати, можно к тебе на медне завалиться?       — Выграновский, что же ты всё трещишь-то без умолку, а? В Питер тебя никто не тянул, сидел бы в Воронеже и тебе нормально и мне мозг никто не трахает. А от Позыря меньшего ждать не приходиться. А про хату… Смотря с какими целями, но это мы обсудим позже, потому что тебе нужно конспектировать всю лекцию, ясно, уточка?       На том конце послышался вой отчаяния, шелест бумаги и раздражённое хрипение парня, пробормотав что-то невразумительное, Эд скинул звонок. Антон уставился в никуда, думая о том, что же приготовить после пар, что с ним сделает Дима, если он опоздает на его лекцию, зачем им поставили допы по иностранному, промокнет ли он под дождем, вспоминал последнюю лекцию по медицине экстремальных ситуаций; голова была забита ничем, но в тоже время всем.       По непонятным причинам на третьем курсе, в самом начале учебного года, поставили занятия по английскому. Такого не было последние шесть лет точно. Антон знает, он спросил у Серёжи, а тот между прочим — старожила, шестикурсник. Были конечно платные занятия для тех, кто планировал после универа куда-то за границу, были факультеты для иностранцев, но это и всё. Никто и никогда на памяти Матвиенко не организовывал бесплатных, для всех в обязательном порядке, «уроки» по английскому. В принципе, никто не был против получить знания английского на уровне носитель, да ещё в добавок и профессиональная терминология, но… НО осознание того, что нужно сидеть в универе на два часа больше, домашки тоже прибавится, остужало первоначальный пыл. Хорошо хоть препод нормальный попался. Юлия Октаевна. Довольно привлекательная женщина 35-40 лет, она была хорошо осведомлена в сленговой речи, как русской так и в английской, часто шутила и улыбалась. Ахмедова пользовалась большим уважением со стороны остальных преподавателей и администрации универа, поэтому у деканата она смогла выбить разрешение ставить пары так, как ей захочется. И что бы вы думали? Свои занятия она проводила в ZOOM, за что её сразу возлюбили и готовы были поклоняться этой прекрасной женщине. Два занятия были в будни, в семь часов вечера, когда все уже более или менее отдохнули, Ахмедова подключалась к лекции и сидела перед камерой в пледе и с кружкой чая или кофе в растянутой майке с неаккуратным, сделанным на быструю руку, пучком. Перед началом она не подготавливалась к занятию, поэтому часто выругивалась фразами «Damn. Damn it. Holy shite. Fuck» и бежала в другую комнату за тетрадью, книжкой или ручкой. И одно занятие было в субботу в два часа дня. Антон хорошо запомнил первую субботнюю лекцию.       Все его однокурсники были уже давно подключены, а занятие уже должно было идти пять минут, но Юлия Октаевна всё никак не подключалась.       — Мои кореша! — начал самый болтливый и буйный Щербаков. — Если тётя не подключиться через пять минут то ливаем.       — Нет Лёш! Сидим и ждём её, попробуй только, я тебе потом пропусков наставлю! — запротестовала Оксана, она была старостой в группе.       — Хорошо, Сурок, но если она не придет… с тебя ящик пива!       Возопил Щербаков, будто изначально на это рассчитывал, потерянная Окс непонимающе смотрела на него через камеру. Остальные парни заулюлюкали, тем самым показывая, что согласны с Щербаком, девушке пришлось лишь обреченно вздохнуть. Ещё минуты две все просто общались, когда приложение булькнуло, предупреждая об ещё одном подключившемся, ребята затихли, ожидая пока картинка прогрузиться. Тёмная ячейка мелькнула и показала заспанное лицо преподавательницы       — Oh, gash! Im sooo sorry! Wait a minute please, — хриплым ото сна голосом сказала Юля и, встав с кровати, в кигуруми панды вышла. С минуту её не было, но по возвращению она продолжила: — Ля, гайсы, сорян конечно. Все себе чаёк взяли? Кто-то собирается вести красивенькие конспекты по предмету? (несколько девочек подняли руки) Отлично, значит я сброшу вам материал в текстовом файле, после оформите как вам надо, все остальные слушают и запоминают, хотите на диктофон пишите, хотите запись экрана, а можете просто пропустить мимо ушей. Так воот, в школе вы английский учили, а значит какими-никакими знаниями да обладаете. Кто-то знает что такое TTYL? Что, совсем никто? У вас что задротов нет?       — Talk to you later, -сказал Эд, сидящий за спиной Антона.       — Правильно. А вы чё там вдвоём?       — А мы встречаемся! — выкрикнул Выграновский и полез к Антону целоваться, но получил по голове. Он любил шутить и происходило это обычно в самый неподходящий момент.       — Простите его, Юлия Октаевна, он просто дебил, ну и мой друг.       — Ну, возможно не такой уж и дебил, а, и не нужно ко мне так официально, можно просто Юля.       Юля оказалась прекрасным преподавателем, рассказывала интересно и запоминающееся, травила анекдоты, говорила про себя и свою жизнь. У неё была очень интересная манера говорить, с эмоциями и постоянно размахивая руками. Она всем понравилась и лишь один только Лёша горевал по ящику пива. Возможно изначальный уровень группы был ниже плинтуса, но благодаря Ахмедовой он возрос. Если у кого-то из студентов не было никакого желания учить второй язык, она не заставляла и специально не валила, если кто-то наоборот изъявлял большое желание, она проводила допы, на которые пару раз попадал и Антон. Самые любопытные, типа Оксаны, Иры, Егора, Антона, пытались выведать у преподавателя зачем им поставили английский, но последняя лишь хитро улыбалась, щурилась и, понизив голос, комментировала: " Кто знает?». Действительно, кто уж точно знает так это куратор, которого почти никто не видел, что уж говорить о разговоре с ним? Все знали что где-то там есть куратор курса, но никто кроме старосты его не видел.       Мысли прыгали как ящик резиновых попрыгунчиков, парень постоянно хватал одну из них, после отбрасывал и хватал другую. Он не следил за счётом времени, не представляя, сколько прошло с момента остановки вагона, но динамики снова затарахтели и машинист объявил, что транспорт снова начинает движение. Антон вернулся в реальность и заметил, что вагон уже был наполнен мягким жёлтым светом ламп. Часы показывали 8:57.

***

      Антон успел на вторую пару; когда он зашёл в здание универа всё ещё шла первая. Парень поднялся на нужный этаж и сел на стулья возле аудитории. Сидя без дела, он решил проверить почту, ничего интересного, рассылки с разных сайтов и приложений, из важного только напоминание о том, что в скором времени нужно оплатить счета. Прикинув, что до стипендии ещё больше недели, а денюжка уже и так на исходе, он зашёл в телеграмм и написал женщине, у которой снимал квартиру.

Вы:

Доброе утро, Ляйсан Альбертовна, мне тут по счетам нужно платить, а до стипендии ещё 10 дней…

      Ждать ответа долго не пришлось, женщина всегда отвечала быстро. Ляйсан Альбертовна — бывшая гимнастка. Как-то раз на соревнованиях она получила травму, из-за которой не смогла вернуться обратно в спорт. Потом, сама даже не зная зачем, она купила несколько квартир в одном из дворов Питера. Самый обычный двор, который не привлекает внимание богатеньких мужичков, которые приезжают по работе, или туристов, зато очень привлекает внимание студентов, потому что до нескольких универов от дома пешком 10 минут, а рысцой так и все пять. Но Антона это нисколь не смущало, он всё равно умудрялся опаздывать, даже если выходил за 30 минут до начала. Однако сегодня он ехал на метро не просто так, потому что тот самый Позов, гроза докладов и страшный сон в начале семестра, дал задание на двоих, доклад на тему (у каждого своя) и приказал выбрать себе «сослуживца». Антон в напарники, а точнее в напарницу, выбрал Иру, так как она же его девушка, хоть и бывшая; им досталась тема «Основы психогенетики и краткое введение». И хоть эту ночь он и ночевал у девушки, вместе в универ они не двинулись, потому что перед самым выходом у Кузнецовой потекла тушь, замарав собой белую блузку, она «обречённо» повздыхала и выставила парня за дверь, пока тот не успел опомнится. Уже идя по тротуару к метро, Антон начал понимать, что тушь-то, скорее всего, потекла не просто так, и то, что Ира сегодня не появиться на занятиях вовсе, становилось ясным как день. Домовладелица: Хорошо, Тоша, я оплачу за тебя, как обычно. Если будешь голодать, заходи, не стесняйся)

Вы:

Ляйсан Альбертовна, я вам по гроб должен буду!

      Зазвонил колокол и дверь аудитории распахнулась, словно в неё врезался разъяренный бык. Но никакого быка не было, лишь студенты нескончаемым потоком начали выходить, освобождая помещение следующим.       — О, Антоха! Брат! Так чё, пустишь к себе на хату?       — Какую хату? Лёх, ты чё?       — Как какую? А тебе Скру ещё ниче не рассказал? (Антон отрицательно покачал головой). Да меня с общаги вытурили, за распитие спиртных напитков! — парень покрутил указательным пальцем в воздухе, имитируя комендантку. — На месяц, Шаст, месяц! Ну и мне жить негде.       — Лёха, даже если я тебя пущу, то ты должен вести себя как монашка, в противном случае я тебя тоже выгоню. Если найду хоть один косяк, закладку или презик, я тебя на шашлык покромсаю, Щербаков.       Шастун угрожающе зашипел и сощурил глаза, всем своим видом стараясь показать, что не шутит. Друг лишь по-доброму улыбнулся, хлопнул по плечу и зашёл в аудиторию. За окном было очень серо, словно это не обычная жизнь, а передача на советском, чёрно-белом телике. Дождь, который начинался с новой силой и под который Антон умудрился не попасть, звучал как шипение помех; в аудитории горел свет, который в основном был жёлтым, но кое-где, из-за того что старые лампы перегорели, были белые вкрапления от современных энергосберегающих. Батареи были холодные, а одежда совсем не грела, только лавка отдавала еле слышным теплом, потому что до него её кто-то нагрел своей задницей. Антон дрогнул от поступающего холода и полез в сумку за тетрадью.       — Тох-Тох-Тох, обручь из картох! Так чё, пустишь Лёху?       Эд подсел к нему, вместо приветствия, хлопая по плечу: Выграновский всегда придумывал какие-то идиотские рифмы к имени «Антон», да и вообще в принципе рифмы придумывал, потому что его хобби — это написание рэпа.       — Я ему огласил свои условия, пусть думает. … Ты кстати всё записал? Дай посмотрю, — он принял протянутую тетрадь и стал просматривать последнюю записанную лекцию. — Что-то прям очень интересное было?       — Я тебе умоляю, на нашем факультете-то? У нас самое интересное начнется, когда в дурку нас заведут. Тогда да, тогда никакой конспект не спасет от прогула. Кстати, а Кузнец где?       — А чёрт её знает, наверно с новым хахалем. Она утром изобразила трагедию, мол, вот, тушь потекла, ужас какой, теперь заново краситься, меня по-быстрому за дверь выставила и крикнула ещё: «Антош, не волнуйся, я позже подойду». Ставлю сотку, что не придет сегодня вообще!       — А давай!       Парни пожали руки, это не первый их спор на Ирин счёт, помниться, благодаря спору Антон и узнал об её изменах. Тогда они ходили по ТЦ и поспорили на то, чей подарок больше понравиться девушке. Антон предлагал купить всякие приспособления для маникюра, а Эдя — кружевное бельё и бутылку дорогого коньяка. Полемика была в самом разгаре, когда Скру заткнул друга и пальцем указал на пару, которая шла в 200-250 метрах впереди от них, это оказались Ира и какой-то незнакомый парень. Ребята следили за этой парочкой какое-то время, пока им не удалось нормально сфотографировать бойфренда Иры. Тогда они отправили фотку Оксане, она хоть и выглядит как ботаничка, но всегда была в курсе всех дел и сплетен. Окс попросила подождать 10 минут, видно, тогда собрала весь женский совет. Они обсудили этого парня и девушка предоставила целый доклад про этого бедолагу, Антону почему-то стало его жалко. Так вот, этот ухажёр учиться вообще в другом универе на банкира, сынишка богатеньких родителей и всё такое, ездит на крутой тачке и бабла у него немерено. Шастун понял, что вряд-ли они с Ирой просто друзья, но решил удостовериться в этом наверняка завтра, потому что праздник всё-таки: купил эти маникюрные прибамбасы, а Эд же, в обиде на девушку, что та предала и продала его друга, купил в подарок лишь бутылку не самого дорогого алкоголя.       Погруженный в воспоминания, Антон не заметил, когда вошёл Дмитрий Тимурович: невысокий мужчина, средних лет, в очках, коротко стриженный, с кое-где явно видной сединой. Преподаватель всегда давал какие-то сложные задания, никогда не ограничивался монотонным бубнением на два часа. Всегда можно было угадать, когда задание будет излишне сложным или интересным, потому что у мужчины в глазах загорался опасный огонёк, о котором знали все студенты. Вот и сейчас глаза Дмитрия Тимуровича горели, казалось что диоптрии сработают как лупа и к чертовой матери прожгут всех присутствующих, в предвкушении чего-то интересного. Позов потёр руки и начал вещать:       — Что же ребята, вас ожидает довольно трудная, но очень занимательная работа. Не без моего участия, но нам с директором удалось договориться с психиатрической больницей… Тише-тише, сейчас всё узнаете. Так вот, будут группы от двух до четырех человек. Вам будут предоставлены менее опасные подопечные, два штука, у них будут разные диагнозы, но отличить их будет сложно. Например, биполярное расстройство и раздвоение личности, при не столь интенсивных «выбросах» их довольно сложно отличить. Вашей задачей будет наблюдение за пациентом в течении двух недель, по завершении которых, каждая группа должна предоставить мне доклад, о видимых отличиях каждой болезни, что конкретно отличает одну от второй, как не спутать их и ваши предложения по лечению. Так же вам разрешается общаться с персоналом, спрашивать о каких-либо привычках, изменениях в поведении и тому подобное, но ни в коем случае не отвлекать их от работы, можете общаться с самим объектом наблюдения, но под наблюдение сотрудников. Сегодня после пар попрошу Оксану подойти ко мне со списком групп, так же самой куда-нибудь определить отсутствующих, если их нет по уважительной причине, то хорошо, если они просто решили поспать подольше, то передайте им, что в конце семестра у них будут проблемы с сессией. Что же, а сейчас начнём лекцию.       Позов говорил правду, задание очень интересное, оно заинтересовало всех, потому что это первый раз, когда их подпускают так близко к больным. Конечно, они уже видели им подобных, но раньше это проходило в закрытой комнате, ребята через стекло наблюдали за шизиками, у которых случались припадки, последние готовы были рвать и метать, дай такому лопату, так он сам поле в гектар перелопатит за полчаса. Наблюдали за тем, как санитары справляются с этими несчастными, наблюдали последствия успокоительных. Посещали коллективные терапии, эдакий клуб анонимных алкоголиков, общались с главврачами. Может поступил Антон и не по своей воле, но уже ни за что бы не бросил эту профессию, она являла собой нечто более интересное, чем казалось.       Лекция с Дмитрием Тимуровичем прошла быстро, как и следующие две, все были охвачены некой эйфорией, всем с нетерпение хотелось приступить к работе, но она начиналась в субботу, а сейчас только вторник. Сразу после звонка собралась группа: Антон, Эд, Окс и Егор. Ребята хотели быть втроём, ну или на крайний случай взять четвертой Иру, но Булаткин сам попросился в компанию, отказывать ему смысла не было. Правда большинство одногрупниц были недовольны выбором Егора: он был одним из популярных парней на потоке, с ним хотели тусоваться все и вся, поэтому следовало ожидать буйных реакций от девчонок.       — Аааааантон, Антон, Антоша! Ладно, я согласен! Буду я монашкой, могу и побриться если надо, — трагично кричал Щербаков, мёртвой хваткой цепляясь за Шастуна. — Только пусти пожить! Не пойду под мост, долго думал, уж лучше на лысо и без секса!       — Ну на лысо не надо, это перебор… И под мост тоже не надо… Думаю Ляйсан Альбертовна разрешит тебя приютить. Тебе только нужно рожу по-жалобней скорчить и дело в шляпе.       Всё остальные из группы смотрели на эту сцену и недоумивали, но поведение Лёши все равно всех смешило. Впятером, смеясь и разговаривая, ребята пошли в следующую аудиторию.