Школа им.Оллара

      – Поздравляю, – сказал Дорак, – ваши питомцы перешли в наступление. Сумму за новую дверь и за услуги специалиста, Рокэ, я вычту из вашей зарплаты.       – Не выдумывайте, Квентин, новая дверь не нужна, достаточно прикрутить на место петли.       Дорак педантично ткнул пальцем в неприметную вмятину ровно по центру дверного прямоугольника из светлого дерева. Дверь ютилась теперь в углу третьего этажа, в закутке между шкафчиками и диваном для отдыха, и топорщила выдранные с мясцом петли. Рокэ развел руками.       – Следы боевых действий. Уверен, «питомцы» будут в восторге от перспективы иметь под носом каждодневное свидетельство их сегодняшнего подвига.       «Питомцы» наблюдали за происходящим, разумно разделившись на две группы – сидящих в засаде в конце коридора и разведчиков, притаившихся за кулером и квадратной колонной. Как в разведчики затесался Берто, было ясно – и услышит, и передаст, как надо, но как там же оказалась Селина, Рокэ представлял слабо. Разве что в качестве отвлекающего маневра, но для отвлекающего маневра Селина выглядела слишком уж недовольно. На милом личике так и читалась мольба: «Спросите – и я выдам вам всех зачинщиков!».       Рокэ спрашивать не собирался. Ни о том, кому пришла в голову идея закрыть класс изнутри, ни о том, кто подтолкнул Савиньяка за закрытыми дверьми изображать звуки ужасающей кончины, похожей одновременно на эпилептический припадок – стук об пол был ритмичный, глухой и по-своему жуткий – и на последнюю стадию протекания бешенства. В конце концов, подтолкнуть Савиньяка невозможно было к тому, что он не выбрал для себя сам, а значит, и свою участь он определил сам.       Остальных же причастных вычислить будет проще простого. Прилично врать из этих детей не умел никто.       – Кстати о том мальчике, – произнес Дорак, перестав наконец созерцать дверь с таким осуждением, словно ей полагалось немедленно подняться, проковылять ко входу в класс и прикрутить себя на место самостоятельно. – Арно Савиньяк. Кто сопровождает его в больницу?       – Лионель Савиньяк. Его брат.       – Почему вы не позвонили матери?       – Она бы написала отказ от госпитализации, лишив юношу возможности насладиться прелестями медицины для симулянтов-энтузиастов, – пояснил Рокэ, вспоминая полное безнадежного ужаса лицо Арно, услышавшего, кто к нему едет.       Ужас был таким же качественно наигранным, как симуляция эпилептического бешенства. Арно и сам отлично понимал, что Ли всласть даст ему вкусить последствий, но не отдаст совсем уж на растерзание.       – Кто бы лишил меня возможности насладиться прелестями взаимодействия с охраной труда после сего прискорбного инцидента, – вздохнул Дорак, еще раз осудил тяжелым взглядом дверь и махнул рукой. – Берегитесь, Рокэ. Дети вошли во вкус и будут испытывать вас. Ах да, и еще. Как вы помните курс географии?       – Идите к Леворукому, Квентин, никаких замен.       – Всего одна, – успокоил Дорак, почти ласково похлопав его по плечу. – И прямо сейчас.       – Начинаю думать, что вы сами душите за гаражами преподавателей, лишь бы нагрузить меня работой.       – Создатель с вами, Рокэ. За гаражами – это чересчур грубо.       Поглядев в спину удаляющемуся Дораку, Рокэ опустил глаза к наручным часам. Семь минут перемены. Что ж, неплохо.       Хватит, чтобы перевести дух и окончательно проснуться.       – Эр Алва! – Селина, кажется, не выдержала и уже рванула вперед, но Берто сцапал ее за талию обеими руками, оторвал от пола и банальнейшим образом унёс за колонну.       Коридор наполнился возмущенным визгом. Цифра на часах сменилась, оставив Рокэ шесть минут вместо семи, и он, рассудив, что юная Селина сможет за себя постоять, вошел в класс и с наслаждением вытянул ноги, устроившись в учительском кресле.       Сегодня он проспал. Впервые за – сколько? Двадцать, двадцать пять лет? Он позволял себе подобное в те славные школьные годы, когда его ещё не запихнули в учреждение с высоким забором, где ежеутренне выла на весь корпус сирена, оповещающая о побудке, хотя казалось – об авианалёте. В те годы, когда отец почти не появлялся дома, а мать не видела беды в том, чтобы позвонить в школу и нежно соврать, что «Росио немного приболел». Позже шанса встать не вовремя не выдавалось – ни в интернате, ни в военном училище, ни в аналогичных структурах, ни в последние годы – по привычке.       А сегодня хватило отсутствия будильника, который в обычные дни Рокэ отключал, уже будучи одетым.       Отсутствие будильника и густые, тяжелые сны, из которых было не проснуться ни усилием воли, ни проверенным методом «умри во сне, тогда точно проснёшься». Снились вперемешку Надор и Алвасете, мать и обряженные в праздничное белое эсператисты, Карлос, прыгающий с волнореза в сияющее солнечной голубизной море. Шли по воде задорные круги, и голубое сменялось гнилью, уходил под эту гниль волнорез, поднимали к небу ломаные ветви поросшие паразитами деревья. Карлос стоял по колено в болотной жиже, закатывал глаза и ругался на кэнналийском.       В конце концов Рокэ проснулся за полчаса до начала первого урока – ему опять предстояло заменять учителя талиг.       Талига так и не случилось – случилась запертая дверь класса.       Со звонком в класс стеклись и разведчики, и наблюдатели. Прибрел откуда-то и Окделл – мученик во плоти. Воспаленные глаза, кое-как застегнутая рубашка. Усевшись за парту, он долго сверлил бездумным взглядом пустое место перед собой, прежде чем додумался полезть за учебниками. Выудил наружу тетрадь, ручку, завис снова. Провел ладонью по лицу. Пытался, видимо, стереть с себя вид "я не спал три дня", но преуспеть в этом ему не светило. Мешки под глазами не стирались.       Возможности понаблюдать за ним прежде у Рокэ не было: всё внимание ушло на выламывание двери плечом, на звонок в Скорую для паршивца Савиньяка и на беседу с Дораком, явившимся на проблемы, как коршун на запах падали. Только теперь, замерев перед двадцатью с лишним любопытными лицами, он смог остановиться на одном.       Что Окделл воспользовался предложенным шансом и всласть покопался во всемирной сети, было очевидно: вряд ли он не спал всю ночь просто потому, что мучился сомнениями и грыз локти. Вопрос оставался один: что юноша обнаружил и какие сделал выводы. Если, впрочем, вообще их сделал, а не сидит сейчас, пытаясь переварить всё, что узнал.       Берто поднял руку и, не дожидаясь разрешения, бодро и с искренним интересом спросил:       – Вы ругаться будете или пришли вести урок?       Рокэ ответил ему короткой улыбкой и протянул руку.       – Ключ, Альберто.       – Какой ключ?       – Который у вас в кармане. В правом.       Берто похлопал себя по карманам так, словно понятия не имел, что там, или что там вообще могло что-то быть. Развёл руками. Ну, как хотите, юноша.       Несколько шагов к парте - и Рокэ ловким движением вытащил из кармана Берто ключ с жёлтым пластиковым брелоком.       – Как вы догадались, что в правом?       – Сами себя выдали. – Рокэ спрятал ключ в карман и вернулся к доске. – После урока найдёте инженера по зданию, возьмёте у него инструменты и приладите дверь на место.       – Но это вы сломали дверь!       – Да. А ремонтировать будете вы.       – Эксплуатация детского труда, – изрёк Колиньяр, поправив воротничок пижонской рубашки. – Это статья.       – Надо же, какая осведомлённость. Вспомните, какая и чего?       Колиньяр, конечно же, не вспомнил и достойную шутку за отведенные на реакцию три секунды не придумал, поэтому Рокэ кивнул, снисходительно почти, прекрасно понимая, насколько Колиньяра это взбесит, и скомандовал:       – Откройте атласы, господа. Сегодня у нас война с Дриксен. Армия поделена на три части, по вашим рядам. Первая часть стоит у границы – изучите карту и расположите шеститысячное войско так, чтобы дриксы вас не сожрали. К слову, решите так же, атакуете вы или ждете атаки. Вторая часть идет из Эпине, тысяча человек, отыщите наиболее подходящий маршрут и темп. Третья – подкрепление аж из Тронко, которое по загадочному стечению обстоятельств выделили от границы с Гайифой, задача та же – путь и скорость. Разведка донесла, что дриксы намерены атаковать самое раннее через четыре дня. Да, к слову, у нас прошлый Круг, никаких средств связи, кроме гонцов и голубей, и никаких машин, танков и прочих радостей. Кони, пушки, кавалеристы. Вопросы? – и, не дожидаясь, пока дети начнут вскидывать руки, Рокэ продолжил: – Нет? Чудесно. У вас двадцать пять минут, вперёд.       Вопросы всё-таки посыпались:       – Нам прямо в атласах рисовать?       – А чем писать?!       – Это в группе или каждый сам?       – Я не хочу идти из Эпине, я хочу на границу с Дриксен!       – Где вообще этот Дриксен?!       – А что делать тем, у кого нет атласа?       – Как мы вообще должны это делать, мы же в пятом классе! Это не наш уровень!       Отреагировал Рокэ только на последнее.       – Несомненно, Альберто, это ваш уровень. Раз уж вам по силам применить чудеса тактики в рамках школьных будней, вы сможете проявить и чудеса стратегии, командуя расположением и перемещением войск.       – Мстите, – понятливо вздохнул Берто и почему-то оглянулся на Колиньяра с нескрываемой досадой, словно проспорил ему что-то. Хм.       – Ни в коем случае, – возразил Рокэ, закидывая ногу на ногу и расслабленно откидываясь на спинку кресла. – Если только я не переоценил ваши силы. Вас не учили, как читать по карте особенности рельефа? Вы не отличите горы от долин, реки от озер и болот?       – Отличим, – не стал спорить Берто. – Но за ключ вы обиделись.       – С чего вы взяли?       – Потому что это нереальное задание! – Колиньяр демонстративно пролистал атлас и швырнул на парту. – Мы вам не великие полководцы! Что вообще такое «кавалерия», откуда я это должен знать?       – Это конные войска! – просветила Селина. – Не позорься. Эр Алва, они просто заключили пари…       – Заткнись! – Колиньяр и Берто вскочили одновременно и рявкнули тоже одновременно. Селина упрямо подняла подбородок.       – Заключили пари, что сумеют вас вывести из себя за оставшиеся три дня. Поэтому устроили это… это безобразие!       – Стукачка, – Колиньяр искривил губы в презрительной ухмылке и, отковыряв от ластика кусочек, щелчком пальцев отправил в полёт. Селина увернуться не успела, и ничтожное оружие прилетело ей в щеку.       – Не лезь к ней! – Берто с грохотом отодвинул стул и стиснул кулаки, всем видом намекая, что готов пустить их в ход.       – А то что? – засмеялся Колиньяр.       Рокэ уже приготовился подняться и разнимать неизбежную, казалось, драку, но его опередила сама Селина – взметнулась, как облитая водой кошка, встала между юношами и вдруг зло, не щадя сил ударила Берто кулаком по плечу.       – Сам не лучше! – взорвалась. – Зачем ты с ним спорил?!       Берто выглядел ошарашенным и только пробормотал:       – Да не я один спорил… И я думал, что выиграю! Думаю, – исправился, оглянувшись на Рокэ почти виновато.       Рокэ внутренне вздохнул. Что творится в голове у этих детей, иногда решительно невозможно понять.       – Сели, – приказал он, – все трое. И займитесь заданием. Нет, Берто, умолкните, у меня нет желания вас слушать. Ваши ставки и споры меня не волнуют. Селина, примите от меня извинения, которые, конечно же, побоится принести вам сам Эстебан: прошу прощения за него. Эстебан, вам мне сказать нечего. Считайте, вы сами покарали себя за вашу выходку: когда остальные юноши подрастут и обретут популярность среди девушек, вас будут помнить как дурачка, кидающегося в девушек ластиками. Мои поздравления.       Селина вернулась на место с внушающим уважение достоинством, только щёки порозовели, и кивнула:       – Благодарю вас, эр Алва.       На секунду воцарилась тишина, а потом кто-то трагично прошептал:       – Так где, в конце концов, этот Дриксен, у границ которого мы стоим, помогите?!       Постепенно дело сдвинулось с мёртвой точки – когда до детей, наконец, дошло, что помогать им Рокэ не намерен и их вопросы останутся без ответа. Кто-то вздохнул и кинул на пробу идею, что надо как-то учитывать в этом всём горы, потому что «их трудно перейти, но если знать всякие тайные пути, то можно устроить сюрприз противнику, типа, наверное». Кто-то ткнул в карту пальцем и оповестил, что озеро Тейшлах переводится как «беда» и наверняка это связано с его розливом, когда в горах что-то тает. «Тает же?». Кто-то вытащил телефон и преспокойно вбил в поиск, сколько километров может пройти человек за день. Класс загудел, залетали над картами карандаши и маркеры. Рокэ наблюдал, ни о чем конкретно не размышляя, и только когда до конца урока оставалось несколько минут, поднялся, чтобы пройтись между рядами.       Ничего впечатляющего он, конечно, не ждал. Включат голову, сделают хоть что-то – уже неплохо. Он шел неторопливо, кивнул Селине, вооруженной розовым маркером, вгляделся в загадочные каракули Берто, явно что-то означающие, но что – не понять без лупы и дешифратора, бросил взгляд на аккуратные пометки Валентина на самом полотне карты и на исписанные поля.       Окделл поднял голову, почувствовав его приближение, и задумчиво закусил кончик карандаша.       – Вероятно, вы не расслышали задание, – протянул Рокэ на грани слышимости. Никто не повернул головы. Окделл вытащил изо рта карандаш.       – Расслышал. Правильно?       И пододвинул атлас выше, что Рокэ мог различить мелкие надписи и аккуратные чернильные стрелки. Вместо карты Талига он открыл карту северных областей. Рокэ, помедлив, взял атлас в руки.       «Правильно» было не всё. Продвижение «Воронов» по болотам Окделл не мог отметить как надо, потому что, конечно, нигде этой информации не имелось, кроме как в официальных отчётах, но намеченное им было до изумительного близко к правде.       – Я прочитал, – негромко поведал Окделл, – что некоторые области были заболочены позже других. И что там, посередине, были два самых крупных болота, Фул, что значит «птица» и Ду, что значит «зверь», и давным-давно можно было пройти ровно между ними. Не всегда, только в середине лета, но та весна была жаркой, да? Сейчас эти болота стали одним, но посередине, наверное, больше деревьев, а у них корни, они пьют влагу и вообще… Не знаю. Наверное, там было легче пройти. Только всё равно не все смогли.       – Не все, – приглушенно отозвался Рокэ, опуская карту на стол. Окделл смотрел перед собой, сведя светлые брови. – Но смогло достаточно человек, чтобы нейтрализовать идиотов-дриксов и добраться до цели. Благо в тот момент веселье ещё не началось.       – Как вы узнали, что… что планируется?       – Если уж вы разобрались с птицами и зверями, вы наверняка знаете ответ и на этот вопрос.       – Кто-то предал отца.       – Или же?       – Не был на его стороне изначально, – Окделл звучал не равнодушным, нет – неживым, смертельно уставшим, не желающим говорить о том, о чём говорит.       Звонок оглушил всех. Рокэ поймал на себе два десятка взглядов и, не сводя собственных глаз с затылка Окделла, кивнул:       – Положите ваши атласы на стол и отдохните.