Даже яд может стать лекарством

      Нацу рвано выдохнул, пытаясь взять себя в руки. В голове крутилось множество вопросов, которые готовы были сорваться беспрерывным потоком.       Парень отстранился, внимательно вглядываясь в такие знакомые черты, которые он сам каждый день видит в зеркале. Они с братом были очень похожи.             — Брат, — это слово так легко срывается с губ, и виски тут же простреливает болью.       Когда-то это слово также легко говорилось им. В далёком детстве, что сейчас промелькнуло перед глазами.             — Видимо, что-то повредило твою память, — он почувствовал широкую ладонь у себя на макушке, что взъерошила его волосы, и посмотрел брату в глаза.       Зереф, определённо, был рад его видеть.       И от того больнее осознавать, что они не могли встретиться долгих четыреста лет. Нацу не мог расти с братом, а Зереф скитался многие века в одиночестве.             — Я совсем не помню ничего до Игнила, — со вздохом признался Нацу. — И родственницу Люси тоже не помню, и что был знаком с Гажилом и Венди до того, как мы встретились в этом времени. Они тоже помнят только драконов — своих родителей.             — Возможно, — Зереф нахмурился, о чём-то раздумывая. — Затмение как-то повлияло на вас.             — Наверное, — Нацу тоже нахмурился, мучительно пытаясь вспомнить хоть что-то. — Игнил, выходит, сейчас… — он положил ладонь на грудь, прислушиваясь к своему сердцебиению.             — Верно, он сейчас внутри твоего тела, — кивнул Зереф. — И извлечь его оттуда без вреда будет крайне проблематично, — голос у него был задумчивым, словно он раздумывал над вариантами.             — Я хочу попросить тебя кое о чём, — на этих словах мужчина заинтересованно вскинул бровь. — Наш друг — Грей, погиб совсем недавно. Анна смогла запустить жизнь в его теле, но вот душа… — парень потёр шею, пытаясь сформулировать предложение. По словам брата выходило, что он сам воскресил его самого, значит, проблем с Греем быть не должно. Так ведь?             — Мне известно о вашем горе, — кивнул Зереф. — И конечно помогу. Всё-таки, это твой друг. Мне бы тоже хотелось пообщаться с ним, — пускай, последнее предложение явно подразумевало под собой не просто разговор, Нацу успокоился.       На губах, против воли, появляется довольная широкая улыбка. Нацу облегчённо выдыхает, чувствуя, как его отпускает напряжение.       Почему-то он был уверен, что может доверять этому человеку. Да и, в конце концов, это его родной брат.             — И тебе память освежим, — схватив его за голову, начал тереть кулаком его макушку.             — Эй! — возмутился Нацу, пытаясь вырваться из стальной хватки старшего брата.             — Не вредничай, я соскучился, — негромко рассмеялся Зереф, но всё же отпуская Нацу.       Взглянув на его смеющееся лицо, перед глазами Нацу предстало совсем другое…       Молодая черноволосая девушка с высокой причёской и в белом платье улыбалась и тянула к нему руки.       Такая нежная и ласковая.       В груди поселилось позабытое чувство родительского тепла. Такое ни с чем другим никогда не спутаешь.       Нацу считал её очень красивой и, кажется, очень часто ей об этом говорил. А она улыбалась так ярко и открыто, что на душе становилось невероятно легко и радостно.             — Нацу, Зереф… — слышит он её голос, такой бесконечно родной и знакомый. — Идите сюда.       Воспоминание меркнет, оставляя после себя головную боль и колотящееся сердце.       Глаза парня расширились, сам он тяжело дышал, неотрывно глядя на обеспокоенного брата.       Нацу позволил Зерефу усадить себя на диван, всё ещё пребывая в шоке.       Он только что… видел маму?       Сглотнув образовавшийся тугой ком в горле, Нацу рвано выдохнул, опуская голову вниз. Он так долго думал о том, что сирота, и что кроме Игнила у него никого нет, а теперь выясняется, что у него есть брат, и были родители. И Нацу хотел их вспомнить. Вспомнить всё, что забыл.       Нацу запутался. Слишком много свалилось на него, начиная со смерти Грея и депрессии Анны, заканчивая сегодняшним днём, где он узнал такую шокирующую правду о себе.       Эфирный Нацу Драгнил.             — Я понимаю, что ты считаешь себя не убиваемым, но, пожалуйста, побереги себя, — эхом раздаётся в голове обречённый голос Анны.       Она знала? Да, определённо. Но молчала столько лет. Правда, Нацу не мог её в этом винить. Он сам не был с ней до конца открыт и честен. Множество раз Нацу мог сказать подруге о своих страхах, опасениях. Она всегда об этом спрашивала его, а он молчал. Однако, если бы Нацу спросил прямо — Анна бы ответила.       Тем не менее, Нацу молчал. Держал всё в себе.       И сейчас им стоило о многом поговорить.       На спину опустилась рука Зерефа, снимая ноющую боль головы, и выдёргивая из невесёлых мыслей.       Зереф всегда о нём так заботился?       А Нацу всё забыл. И это неправильно по отношению к тем людям, которые окружали его. Это как если бы сейчас он забыл своих друзей: Хэппи, Анну, Лариску, Грея, Люси и Эрзу… всё-таки, до недавних пор она была ему другом.       Нацу обязан вспомнить. И всё для этого сделает.             — Я… — волшебник выпрямился, посмотрев на сидящего рядом брата. — Рад, что снова повстречал тебя, брат.

***

      Зереф внимательно смотрел на собеседницу, что в свою очередь отвечала ему абсолютно открытым взглядом, не скрывающим своих намерений. После разговора с братом, где он пообещал найти способ вернуть ему воспоминания, с ним изъявила желание поговорить его девушка. Признаться, он знал, о чём будет разговор. Нацу уже рассказал о Грее, и Зереф согласился помочь его другу. Правда, Анна об этом не знала и пришла просить о том же.       Стоило признать, что Нацу не был дураком ни тогда, ни сейчас, и драконья жрица — очень неплохая партия для убийцы драконов. В конце концов, его магия была несколько опасна для обычных людей. Всё-таки, в нём было и драконье, и демоническое семя, которые пока сдерживал Игнил, находящийся в его теле.       Его магия во время физической близости могла серьёзно покалечить партнёршу или, как ему докладывали — и вовсе убить.       Поэтому такой выбор был вполне разумен и оправдан. Более того, их связывали нежные чувства. Нацу относился к Анне более, чем трепетно. И эти чувства были отнюдь не безответны.       Разве что из-за смерти её брата всё пошло наперекосяк.       Но это не беда — Зереф, благодаря силе Люси, теперь может держать своё проклятье в узде. Поэтому воскрешение — вопрос времени. Всё-таки, создать ещё одну книгу, подобную Нацу — это труд.       Впрочем, крайне интересно взглянуть на исходник. Любопытно, чего смогла добиться Анна в попытке удержать жизнь в теле брата.             — Хочешь попросить за брата? — лениво спросил Зереф, вновь усаживаясь в кресло, только уже стоящее напротив того, в котором он сидел раньше, расположенное спинкой к стене, а не к двери.             — Хочу, — не стала отрицать девушка, поджимая губы и пряча сжатые кулаки в широких рукавах плаща. — И мне нужна Ваша помощь, — голос слегка дрогнул, что несколько заинтересовало Зерефа.             — Ты хочешь предложить что-то ценное взамен на мою помощь? — полувопросительно произносит мужчина, с интересом глядя на волшебницу.       Сейчас её магия не имела того «драконьего» оттенка, какой был у её предшественников, что встречались ему в прошлом. Анна не знала о своём отце всей информации, поэтому не подозревала о такой «особенности» у себя. И тем лучше для них с Нацу.       И всё же… что она может предложить ему?             — Некоторые знания о судьбе этого мира от человека, который пришёл из другого, — на выдохе произносит Аралия, сцепив руки в замок и сложив на груди.       Мужчина замер, а после резко поддался вперёд, выпрямляясь в кресле.       Так вот почему от неё чувствуется странная энергия.       Поэтому она вела себя так, словно знает многое наперёд. Даже сейчас, она предупредила Нацу о Зерефе, так как выяснилось, что брат ничего о нём не помнит. А целительница — знает.             — Вот как, — окинул цепким взглядом волшебницу. — Давай поподробнее.       Рассказ вышел даже занимательнее, чем он предполагал, и во многом объяснял некоторые расхождения с некоторыми событиями.       Но кое-что, Зерефа всё-таки смутило. А точнее — Анна Хартфилия. Она должна была заботиться об убийцах драконов, но, как показала практика, она просто кинула детей в ужасных местах (история знакомства Нацу и Анны Аралии императора крайне впечатлила), положив на их план, длиною в четыреста лет огромный хер.       Сейчас никто из убийц драконов не готов даже морально к сражению с Акнологией. Более того — не подозревают о его существовании. А меж тем Рагнарёк может случиться в любой момент. Нельзя предугадать точно, что случится, и какое событие заставит дракона действовать.       Видимо, Хартфилия предала их план, а когда запахнет жаренным — просто примкнёт к более вероятным победителям. По словам Аралии, бывшая нянька драконоубийц появится только когда Рагнарёк всё-таки случится, и то — не в самом начале.       Подозрительно это всё. Стоит поискать свою давнюю подругу и побеседовать с ней по душам.       Сам Акнология впервые должен явиться на остров Тенрю, куда в его поисках набрели «Сердце Гримуара». На этих событиях Анна замолчала, видимо, желая получить какие-то гарантии от него.             — Что ты хочешь за эту информацию? — если правильно вмешаться в эти события, то можно с лёгкостью обернуть их в свою пользу, пока это возможно. Ведь из-за вмешательства неучтённого фактора, они и так полетели в бездну.             — Хочу воскресить своего брата. Скажите — как, — от напряжения у неё побелели губы, и Зереф вдруг понял одну вещь — она всерьёз собралась сама заниматься воскрешением, наплевав на запрет, как и он сам когда-то.       Тоже, ради младшего брата.       Анна стояла за креслом, что располагалось спинкой к двери и то и дело переминалась с ноги на ногу, кусала губы и старалась не отводить от него взгляда карих глаз.       Тёмный маг поднялся с места и медленно подошёл к девушке, чьи эмоции спрятались глубоко внутри, оставляя только ожидающий взгляд.        «Ну и девушку ты себе избрал, Нацу», — мысленно усмехнулся, приподняв уголки губ.       Посмотрев сверху-вниз на волшебницу, склонился, оказываясь на уровне её ушей. Шумный вдох, который она не сумела сдержать и лёгкая дрожь говорили о том, что Анна всё-таки побаивается его. Она прекрасно осознаёт, кем является Зереф, и на что он способен.             — Я сам воскрешу твоего брата, Анна, — негромко произносит Драгнил. — Но ты должна запомнить: твоя задача — любить и заботиться о Нацу, — он выпрямился, столкнувшись с оторопевшим выражением лица девушки.       Неужели она думала, что он позволит избраннице своего дорогого младшего брата взять на себя такое проклятье? Позволить причинить боль Нацу, когда сам может решить их проблему куда более безопасно?             — Анна, — вздохнул, понимая, что был немного неверно понят. — Ты дорога Нацу, и я не хотел бы, чтобы он терял тебя. И Грей также дорог ему, поэтому он уже просил меня о том, о чём и ты, — видя, как увеличиваются глаза целительницы, пришёл к выводу, что брат так и не научился говорить о своих чувствах и планах даже самым дорогим людям.       Зря, вон, девушку свою извёл. А ведь с самого начала попросил об этом.       Впрочем, без этого Зереф бы не узнал столь ценной информации.             — О… — медленно и облегчённо выдохнула, проводя рукой по лицу. Плечи её расслабились, и сама девушка едва не рухнула на пол от облегчения, запутавшись в длинном плаще, когда сделала шаг назад.       Зереф снисходительно посмотрел на Анну, думая о том, сколько она сделала для его брата. Даже по той информации, которые достали ему шпионы, она всегда старалась оберегать Нацу. Однако сейчас была готова оставить такого дорогого для неё человека из-за названного брата.             — Спасибо, — всхлипнула Анна, прижимающая руки ко рту, сдерживая слёзы.       В следующий миг она сделала шаг вперёд, заключая опешившего от такого поступка Зерефа, в объятия.       Он замер, хлопая расширившимися глазами, то и дело поглядывая на волшебницу. Давненько к нему никто не лез обниматься, зная о его проблеме. Ну, помимо Нацу, несколько часов назад.       Волшебник вздохнул, опустив ладонь на розовую макушку целительницы, слегка взъерошив волосы.             — Спасибо, — на грани слышимости произносит Анна, судорожно цепляясь за его одежду.             — Всё хорошо, Анна. Тебе не о чем волноваться, — в голове пробежала мысль о том, что успокаивать её должен совсем не он. С Нацу стоит провести несколько воспитательных бесед, как старший брат, а то подобное никуда не годится.       Некоторое время они стояли в тишине. Зереф ждал, пока Анна возьмёт себя в руки и уже строил дальнейшие планы, касательно симпатичной заклинательницы духов.       Люси отличалась от всех своих предшественниц, которых он встречал. Слишком чистая, наивная и честная. Даже её мать — Лейла не была такой, хотя и умела располагать к себе людей.       С ней тоже стоило поговорить наедине. И в более приятной обстановке.       Анна медленно выдохнула, наконец, успокаиваясь.       Зереф сумел выбить её из колеи, но вместе с тем настолько обнадёжить, что она просто не выдержала. Слишком много на неё свалилось, и она сама взвалила на свои плечи.       Но императору всё же стоит знать правду об истории этого мира.       Пусть дальше он решает, как поступать. А сама волшебница уже устала нести такую ответственность. К тому же, после этого можно будет и Нацу всё рассказать. Теперь, когда его старший брат рядом, она уже может не опасаться, что драконоубийца рванёт на его поиски в неизвестном направлении и натворит глупостей, что приведут к катастрофическим последствиям.       Хотя, почему Анне подумалось, что довольно скоро общение с братом так или иначе скажется на Нацу. Только вопрос — как?       Отойдя от тёмного мага на шаг, вытерла остатки слёз с глаз и посмотрела на него.             — Теперь можно и поговорить, — удовлетворённо кивнул Зереф.