о свойствах зеркал, глаз и тайн

Крыса дралась часто. Она приехала из наружности совсем ребенком и Дом научил её двум вещам — не верь глазам и защищайся кулаками. Урокам этим необходимо было следовать, потому что ослушание чревато последствиями. Крысу били и Крысе врали. Крыса дралась и не смотрела в глаза. — Да чтоб ты сдох, ублюдок! — Яд вливается в уши ошарашенному мальчишке. Его длинное перепуганное лицо расплывается из-за пелены слез, и им не в коем случае нельзя давать выход, пока у Зануды остается хотя бы один целый зуб. Зануда пихается острыми коленями и бормочет скороговорку о том, что Крыса ненормальная и кидается на любую ерунду, и ему не понять, что он только что разбил. Какая глупость — одно движение может уничтожить все, что Крыса наживала долгие годы, что берегла от всех. Теперь не будет больше никакой безопасности и никакой правды, а все потому, что маленькому тощему идиоту с круглыми водянистыми глазами вздумалось пошутить. Хочется кричать от обиды и собственной беспомощности. Чужой кулак бьет её в нос совершенно не сильно, но анемия такого не прощает и немедленно заливает кровью губы и футболку. Хотя какое это имеет значение, если на асфальте, вместе с грязью и пылью, лежат обломки данной ей магии? Такое дается один раз и не подлежит починке, это каждому дураку ясно. — Эй, что вы здесь устроили? —Слышится серьезный голос откуда-то сзади. Крыса не отвечает, потому что занята, Зануда — потому что получил по челюсти. Тонкие руки в зеленой рубашке перехватывают её поперек туловища и оттаскивают от Зануды. Крыса проклинает свой вес и свой рост, и размахивает когтистыми руками, пока держащая её девушка прогоняет Зануду. Впрочем, его не нужно долго уговаривать. Всем известно, что он любит драться только когда противник слабее. Крыса поворачивается лицом к спасительнице Зануды и замирает. Девушка ей знакома, как знакома всем, кто хоть немного знает людей Черепа: косы скучного цвета, почти достающие ей до колен и пронзительные глаза. Имя ей Лешая и про неё известно только то, что она крестная для половины Дома и, что маловероятно, колдунья. Другим слухам Крыса не верит, да и девочкам не очень хочется ими делится. А глаза у Лешей и правда удивительные, но совсем не такие, как рассказывала Рыжая. Бирюзовые, с синими пятнами и черным ободком, похожие на озера со страниц книжек о феях, которые стреляют из луков в оборотней и поют луне песни о любви к лесу. Крыса пропадает, зачарованная этим взглядом, но давится собственной кровью и сгибается пополам, над обломками причины всего этого, грубо возращенная в реальность. Лешая извлекает из нагрудного кармана салфетку, комкает её и затыкает Крысе подбитую ноздрю. Со вздохом опускается на нагретый солнцем бордюр и смотрит. Ждет. Крыса рыдает, захлебываясь в слезах и крови. Позорище — показывать слезы старшим, но боже, с какой скоростью они хлынули из глаз! Словно кто-то открыл кран или пробил плотину и ей приходится иметь дело с последствиями: ловить ртом воздух, кашлять и вдавливать пропитавшийся кровью комок себе в нос. Крыса вдруг замолкает. Слезы кончились так же внезапно, как потекли, и она опускается рядом с Лешей, оглушенная бурей своих эмоций. — Успокоилась? — Очевидно. — Беззлобно шепчет Крыса, потупив взгляд. — Что он сделал? — Почему ты спрашиваешь? На лицо Лешей набегает тень, она еле заметно поджимает губы и качает головой. — Он сделал что-то очень плохое, да? —Ты не поймёшь. Никто не понимает. Лешая молчит и смотрит крапчатыми озерами. Крыса вздыхает и ещё сильнее опуская голову, говорит тихо и быстро-быстро, словно она вот-вот рассмеется и уйдет. — Он разбил мое зеркало. Понимаешь, это не обычное зеркало, только мое, я всегда в него смотрю и вижу в нём только правду и только то, что должна видеть, только оно мне не лжет, а он уронил его на асфальт и вот… Крыса ждет, пока она насмешливо скривится и уйдет, напоследок бросив что-нибудь язвительное. Кто вообще сможет поверить в то, что кусочки стекла, россыпью бесполезных блестяшек валяющихся на асфальте, могут обладать магией? Никто. Крыса сама бы не поверила. — Получается, волшебное, да? — В её голосе нет ни намека на насмешку. Крыса кивает, окончательно запутавшись. — Вот что я тебе скажу. — Лешая смотрит прямо в глаза и Крысе приходится ухватится за край троутара, чтобы не пропасть, как в первый раз. — Ни одна волшебная вещь не меняется просто так. Зеркало хотело, чтобы ты видела его таким, хотело что-то тебе рассказать. Может быть, оно и раньше пыталось с тобой говорить, а ты не слушала. — Что может мне сказать разбитое зеркало? — Крыса чувствует, как к горлу опять подступает ком, и сердито гонит его прочь. —А ты подумай сама? Говоришь, оно показывает только правду? А разве можно считать правдивым то, что видишь только с одного ракурса? — То есть, оно должно было разбиться… — Чтобы ты видела мир целостно, а не только одну его сторону. Крыса замирает, затаив дыхание. Права Рыжая насчет колдуньи, вот только бояться тут нечего. Лешая тянет белые пальцы к остаткам зеркала и осторожно их собирает. — А как мне смореть в него, если оно разбито? Не таскать же с собой кучу осколков. Зеленоглазая колдунья вздыхает и смотрит на Крысу, как на умственно отсталую. — Приходи сюда через неделю. — Говорит она наконец и ссыпает осколки в тот же карман, из которого достала салфетки. — А пока пользуйся глазами, они не хотят тебе вреда. Лешая растворяется в пространстве, провожаемая жадным взглядом. Крыса взбегает по лестнице к женскому корпусу, толкая всех на своём пути. Передвигаться, не глядя в зеркало, удаётся плохо, и от анемии темнеет в глазах, но она старается не обращать на это внимания. Слегка пошатываясь, преодолевает коридор, ряды спален и вбегает в обашарпанный туалет. Жадно смотрит в треснутое в четырёх местах зеркало. Синяки, гематомы, жидкие от недостатка железа волосы, чёрная футболка на два размера больше, голодные чёрные глаза. Картина, в целом, кошмарная. И права была Душенька, когда говорила, что Крыса выглядит неподобающе для учебного заведения, хотя чего греха таить, Крыса выглядела неподобающе для любого места, кроме собственных похорон. Чужие глаза врут, но есть одна пара сине-зеленых, и Крыса верит, что они правдивы. Зеркала вгоняют в тоску, но есть одно, которое никогда не подводило. И ей, маленькой, некрасивой и перепачканной в собственной крови девчонке, кажется, что этого пока хватает.