синяки на арках рёбер

Ночь окутывает осенний Сеул в непроглядную тьму. Капли от дождя, что прошёл днём, медленно стекают с веток деревьев, падая в матовые зеркала луж, разбивая ледяную тишину, что стояла в переулке. Джено накидывает капюшон на голову и прячет руки в карманах, изредка покусывая и без того обветренные губы. Он идёт быстро, в какой-то момент переходит на бег. Где-то вдалеке Джено замечает краем глаза молнию на тёмном небе, а после раскат грома, что заставляет вздрогнуть совсем незаметно, а мурашкам пробежаться по спине и рукам. Звуки его шагов на пару со рваными выдохами эхом отражаются о стены, словно так и остаются в этом узком переулке, продолжая гулять между бетонными блоками. Удары собственного сердца отбивают монотонный бит, в такт которому Джено перебирает ногами, до тех пор, пока не слышит чей-то голос за углом. Кажется, что-то не так. Ли резко снижает свою скорость и снимает капюшон, вслушиваясь в обрывки фраз. Медленно подходит ближе, стараясь шагать как можно тише, заглядывает за угол и рассматривает мутные, тёмные силуэты. — Хватит, пожалуйста, я понял, — парень, который был окружён не самой приятной компанией из трёх человек, вытирает капли крови, что текли маленькими струйками из носа. — Отпустите, — после хватается за собственное плечо, судя по всему, это было место удара несколько минут назад. — Что-то не верится, — один из компании, что стоял напротив, снова надавливает на больное плечо, из-за чего парень стонет непроизвольно. — Точно понял? — он давит сильнее, впечатывая того в бетонную стену. На голове у него была кепка, такая же чёрная, как и небо сейчас. Она скрывала его глаза, но не скрывала злости, что таилась в них. Джено медлить больше не собирается. Выходит вперед, идёт уверенно и пальцами хрустит. Он прекрасно понимает, что выступает сейчас против трёх парней. Один на троих. Ли останавливается в нескольких метрах и кричит громко: — Эй, вы! Мысленно он продумывает все возможные варианты развития дальнейших действий, и готовится к каждому. Джено понятия не имеет, кто эти парни, но он уверен — здесь происходит что-то совсем нехорошее. — Ты ещё кто? — парень отпускает чужое плечо, и тот спускается по стене, становиться на колени, дышит глубоко. — Что ты здесь забыл? Иди куда шёл, — подходит ближе к Джено. Он видит его лицо, в свете уличного фонаря. Кажется, они ровесники. — Отпусти паренька, что бы он не сделал, он не заслуживает того, чтобы умываться собственной кровью. Тем более он один, а вас трое, — резкая неприязнь и злость подступают к горлу, ещё чуть-чуть и вырвутся наружу, подобно мощному вулкану. — Так дела не делаются. — А ты видимо знаешь, как делаются, — шаги парня медленные, но уверенные. Он достаёт чёрную маску из кармана, натягивает на лицо, поднимая кепку. — Хочешь поделиться? — расстояние становится всё меньше, и напряжение растёт, словно скорость на спидометре. — А лучше не лезь не в своё дело. Или хочется так же валяться на полу? — его голос кажется ядовитым, как хлорка, при этом глубокий и действительно необычный. — Я хочу, чтобы этот парень спокойно пошёл домой. Время уже позднее, его, наверное, дома ждут, — Джено готов прямо сейчас закатать рукава по локоть и ударить как можно сильнее, чтобы выбить всю уверенность и гниль из этого человека. Теперь он делает шаг навстречу, и их глаза встречаются. У парня взгляд холодный, как зимний ветер, нечитаемый, будто кукольный. — Слышишь, герой, а ты напрашиваешься, — он разминает пальцы на правой руке, а после хрустит шеей. Со стороны это выглядит довольно угрожающе. Но Джено не реагирует никак, лишь продолжает сверлить взглядом. — С такими как ты, у нас разговор короткий, — оборачивается назад, где стояли ещё два человека из его компании, кивает им, и те подходят к нему. — Нашёлся борец за справедливость. Парень резко шагает вперед и их лица оказываются в паре сантиметрах друг от друга, он хватает Джено за кофту где-то в районе груди, и вжимает в стену. Всё происходит слишком быстро, настолько, что Ли не успевает сориентироваться, и становится ватным в руках парня. Он бьёт в живот, от чего Джено чуть ли не пополам складывается. А после чувствует удар где-то возле скулы, такой силы, что перед глазами звёзды пляшут, а земля из-под ног уходит. Парень отпускает его, и тот валится на землю в ту же секунду, пытается встать, опираясь на контрастно холодную стену. Но компания парней лишь смеётся бесшумно, смотря на эти безуспешные попытки. Джено не слабый, вовсе нет, видимо сегодня не его день. — Эй, Джемин, малой убежал, — кто-то из парней сзади подаёт голос, и все они смотрят на место возле фонаря, где уже нет никого. — Пойдёмте отсюда, — он плюёт куда-то возле ног Джено, продолжая смотреть на него всё тем же взглядом, от которого сердце ледяной коркой покрывается. Садится на корточки, заглядывает в мутные глаза Ли. — Жалкий, — проводит языком по своим пухлым губам, после встаёт и вся компания скрывается в осенней, непроглядной тьме. ;; Крупные капли дождя быстро срываются с серых, будто пепельных, облаков. Ледяной ветер играется с макушками деревьев, обрывая хлипкие, яркие листья на глянцевый асфальт. А солнце, видимо, стесняется, поэтому прячется под грунтом облаков, не решаясь показать даже маленький луч. Из мутного окна университета город выглядит пустым и мрачным. Чем-то похож на Сайлент Хилл. Капли стучат по стеклу громко и стекают вниз. Монотонно. Скучно. Джемин подпирает острый подбородок ладонью, чувствует, как с каждым новым словом преподавателя глаза смыкаются всё сильнее. Он даже не знает по какому предмету пара. Просто сидит для галочки. Парень тянет руку вверх, привлекая внимание преподавателя. Тот кивает ему, продолжает что-то рассказывать и активно жестикулировать. Он кидает телефон в карман штанов, тихо покидая аудиторию. Как только дверь за ним закрывается, Джемин выдыхает облегчённо, будто те самые камни, о которых так часто говорят люди, упали с широких плеч. Он идёт медленно, перебирая ногами по узким, тёмным коридорам в сторону мужского туалета. До конца последний пары осталось чуть больше получаса, но кажется, что время замерзает и каждая секунда превращается в минуту, минута превращается в час. Учебный год в самом разгаре, но Джемин уже успел пожалеть о том, что поступил именно в этот университет и именно на этот факультет. Если говорить честно, то парень не был плох в учёбе. Просто он не во всём видел смысл и преуспевал лишь там, где хоть немного интересно. Джемин был почти всегда сам по себе. Ему казалось, что люди общаются с ним лишь из-за денег его родителей. Он никого к себе не подпускал ближе, чем «просто знакомый». Позже, у людей сложилось мнение, что Джемин просто избалованный мальчик, которому всегда доставалось то, что он хотел. И действительно, единственного ребёнка в семье никогда не обделяли вниманием, и родители делали всё возможное, дабы угодить своему чаду. Лучшие игрушки, лучшая одежда, лучшие гаджеты. Он привык получать всё, что хочет. И Джемин прекрасно знал, как дважды два, что родители приложат все усилия, ради любой его прихоти. Даже в этом университете. Ему не нужно напрягаться, чтобы закончить его, а в дальнейшем он унаследует бизнес отца. «Хорошо, что не на медика поступил.» — отшучиваются преподаватели каждый раз, получая взятку за какой-нибудь зачёт. Джемин искренне хотел, чтобы всё было иначе. Но он родился не в той семье, не в то время. В туалете, скорее всего, перегорела лампа. Мрак падает в узкую и длинную комнату, что аж жутко становится, а фильмы ужасов, которые Джемин смотрел пару дней назад, резко всплывают в сознании, рисуя перед глазами самые разные картинки. Он трясёт головой в разные стороны и жмурит глаза, а после проходит в туалет. Собственное отражение в тёмном зеркале выглядит пугающе. Все черты лица кажутся грубее, мешки под глазами ещё больше, а сами глаза будто впалые. Джемин решает больше не смотреть на себя, поэтому он медленно открывает кран, подставляя холодные ладони под напор воды, а после мокрыми руками лица касается. Сначала даже кажется, что это бодрит не хуже банки энергетика или крепкого кофе, но уже спустя пару секунд эта бодрость растворяется в воздухе, подобно сигаретному дыму. Веки вновь тяжелеют, и ощущение, что если джеминова голова окажется на подушке хотя бы на секунду, то он провалится в глубокий сон, как в бездну, на несколько долгих часов. Джемин руками опирается на раковину и смотрит вниз, старается не думать ни о чём. Но в голову всё равно лезет навязчивая теория о том, что его мозг работает на батарейках, и ему жизненно необходимо зарядиться прямо сейчас. Даже на секунду проскальзывает мысль, чтобы поспать здесь до конца пары. Но эта мысль уходит так же быстро, как и пришла. Джемин снова умывает лицо, трёт глаза, почти до красноты, в надежде почувствовать прилив сил и энергии. Но всё это так и остаётся секундным эффектом, не более. Он закрывает кран, но мелкие капли воды, всё равно, монотонно ударялись о раковину, издавая характерный звук. — Оу, извини, думал тут никого, — низкий голос сзади топчет осколки тишины, и Джемин вздрагивает заметно, чуть ли за сердце не хватается. — Я пойду, пожалуй, — парень разворачивается быстро, что На даже не успевает посмотреть на него. Желание спать пропало в ту же секунду, как сюда зашёл парень. Он будто взялся из неоткуда. Видимо Джемин настолько сильно увлёкся своими мыслями, что даже не услышал приближающихся шагов, оттого и испугался, как ребёнок от простой страшилки. А этот голос показался отдалённо знакомым, его образ навязчиво крутился в голове, но На так и не мог вспомнить. Джемин смотрит ему в спину и узнаёт чёрную толстовку. Тогда и пазл собирается в одну картину, и в сознание врезается вчерашняя ночь. — Постой, — говорит негромко На, в последний момент, перед тем, как тот завернёт за угол. — Не ты ли тот герой? — голос его пронзительный, низкий, давит на уши, что хочется прямо сейчас провалиться сквозь землю или убежать куда-нибудь подальше. Но парень, в паре метров, стоит спиной к Джемину, словно окаменел с ног до головы. А возможно На, подобно Медузе Горгоне, только завораживает своим голосом, превращая живое в камень. Он разворачивается медленно, и эти двое глазами встречаются. За секунду, в этом маленьком коридоре напряжения становится больше, чем на линии электро передач. — Не ты ли тот мудак? — отвечает, разрывая тонкие струны тишины. — Как там тебя? Джемин? — он легко касается собственной щеки, что болит и ноет до сих пор. — Я, вроде, тебе говорил, чтобы ты не лез не в своё дело, — На складывает руки на груди, размеренно шагая вперёд, слова цедит медленно, делая паузу после каждого, от чего не по себе становится. — Да, я Джемин, только вот мне плевать как зовут тебя. Просто не попадайся мне на глаза больше, будь добр. — Не буду добр, — слова парня долетают до Джемина быстро и резко, как ледяная вода, что он сначала даже в ступор входит, моргая часто. — Я Джено, только вот я не стану потакать, таким как ты, — Ли разворачивается, удаляется быстро, стуча тяжёлой подошвой о глянцевую плитку на полу. И Джемин снова смотрит на его уходящий силуэт, когда злость застревает огромным комом в горле. Он сжимает ладони до побелевших костяшек, а на обратной стороне руки остаются "полумесяцы". Джемин не привык, к такому отношению к себе. Джемин привык быть выше других. ;; — Сегодня старшекурсники устраивают вечеринку, — Юно садится на парту рядом с Джемином, говорит радостно, улыбается ярко, показывая свои ямочки на щеках. — Ты не хочешь...? — Нет, — На перебивает, прекрасно понимая суть вопроса. — Я не хочу идти на эту вечеринку, — он смотрит исподлобья, взгляд, как всегда, кажется угрожающим, отбивая всякое желание разговаривать. — Ну, ты подумай ещё, — и Юно гаснет, как спичка под водой. — Но если честно, отказываться от приглашения старших - некультурно. Если надумаешь, то я скину тебе информацию, — Чон встаёт и уже уходить собирается. — Вообще, я не советую тебе портить репутацию с самого первого курса. И старайся реже ходить на разборки по ночам, ладно? — он задаёт риторический вопрос напоследок. Когда Юно окончательно теряется в толпе одногруппников, которые ждут начала пары, Джемин думает, что всё же стоит сходить. В школьные годы его репутация была как тонкая корка льда, что могла треснуть в любой момент, и эту трещину деньгами не залатать. Возможно в университете эта корка должна стать чем-то вроде айсберга? В конце рабочего дня Джемин подойдёт к Юно и узнает все подробности предстоящей вечеринки. ;; Осень почти каждый год выдаётся разной. В один год — жарко, как в солнечном июле. А в другой — морозно и холодно, подобно самому разгару зимы. И сейчас осень именно холодная, с ветром, что душу выдувает, гоняет пунцовые листья, срывая их с тонких веток, оставляя деревья стоять голыми, словно после долгого пожара; и бесконечными дождями, стоящими стеной. А солнце стало прятаться за тяжёлым грунтом облаков, выглядывая лишь раз в неделю, и то, если повезёт. Вечер субботы постепенно перетекает в ночь, и в одном из частных домов, недалеко от университета, музыка становится всё громче, а людей всё больше. Дом был съёмный, двухэтажный, выглядел довольно дорого и внушительно. Джено всегда жил простенько, поэтому что-то подобное, с одной стороны, даже пугало и казалось чем-то нереальным. — Ты уверен, что всё будет нормально? — Джено толкает слабо в плечо друга, что стоял рядом, нажимая кнопку звонка возле двери. — Минхён, если что, я пришёл сюда только ради тебя, потому что я подобные мероприятия просто не вывожу. — Слышишь, успокойся, тебе понравится, — он продолжает давить на кнопку, и создаётся ощущение, что вот-вот её сломает. Слова парня, почему-то, у Джено не вызывают доверия. Сознание словно докричаться пытается, предупредить о чём-то. Но Ли не слушает его. Он слушает Минхёна. На пороге их встречает парень, которого Джено видел в первый раз, а в доме оказалось ещё больше незнакомых людей. Всем весело. Алкоголь разлетается с бешеной скоростью, на пару с закусками, басы рвут колонки и бьют по ушам. Джено только пришёл, но уже хочет уйти. — Держи, — Минхён музыку перекрикивает и отдаёт Ли бумажный стаканчик. — Думаю, что это поможет тебе расслабиться. — Что это? — в лучах светомузыки и дискошара Джено пытается рассмотреть жидкость, но единственное, что он смог понять - она тёмная. — Пиво, — отвечает тот и спустя секунду скрывается в огромной куче людей, что двигаются в такт музыке, но со стороны это даже отдалённо не похоже на танцы. Джено делает большой глоток, чувствует как тепло медленно растекается внутри, и горькое послевкусие на языке даёт знать о себе почти сразу. Он немного морщится и к пиву больше не притрагивается. У Джено даже мысль закрадывается уйти, пока никто не видит. Что-то подобное — явно не для него. Ли предпочёл бы сидеть одному, в своей комнате, в полной темноте, не трогая никого. Или же пройтись под дождём, слушая какую-нибудь старую песню, а потом дрожать от холода, пронизывающего всё тело, как школьник у доски. Здесь ему не место. — Ты чего тут стоишь один? — Джено слышит незнакомый голос сзади и оборачивается на него рефлекторно. Перед ним стоял такой же первокурсник, как и он. — Ты друг Минхёна, верно? — Ли кивает неуверенно, непроизвольно по сторонам оглядываясь. — Пошли на второй этаж? Там потише, — парень головой указывает в сторону лестницы. — Сейчас там играют во что-то, можешь присоединиться. Это весело. И Джено отвечать не хочет. Молча смотрит в грудь незнакомцу, лишь бы глазами с ним не встретиться. — Ты иностранец? Не понимаешь, что я говорю? Может ты глухой? — он пытается отшутиться, но это больше на оскорбления смахивает. — А то я не совсем понимаю, ты чего молчишь? — Ладно, пошли на этот этаж, может там действительно весело, — он вздыхает тяжело и идёт вслед за парнем, с желанием убежать отсюда куда-нибудь подальше. Даже не важно куда. — Я совсем забыл представиться, — он разворачивается назад и ладонь тянет вперёд. — Меня зовут Ренджун. — Джено, — Ли пожимает ладонь в ответ, а после они так же молча двигаются вперёд. «...может там действительно весело.» ;; — Слишком много людей в одном месте, — заявляет Джемин, спустя пару минут нахождения в доме. Ответа он не ждёт, это, скорее, мысли в слух, что навязчиво крутятся в голове, как сухие листья по двору. Кажется, что сердце подстраивается под музыку, и пропускает удары в такт ей. Ещё пара минут, и голова раскалывается, как грецкий орех, а уши будто наполняет вода, от которой барабанные перепонки рвутся в клочья. Слишком громко. Слишком непривычно. — Неужели ты впервые на вечеринке? Выглядишь потерянно, — Юно стоял совсем близко, иногда перекидываясь несколькими словами с людьми рядом, и до Джемина долетали лишь обрывки фраз, которые никак не клеились в одно предложение. — Здесь есть место, где музыка не будет ебать уши? — На кричит как можно громче, но всё равно кажется, что в этой несправедливой битве, за право быть услышанным, побеждает музыка. — На втором этаже должно быть тише, — Чон указывает пальцем на лестницу в паре метров, на что Джемин лишь кивает, молча направляясь к своей новой цели. «Что я здесь делаю?» На втором этаже было всего две комнаты, и одна из них, методом исключения, оказалась закрытой изнутри. Джемин касается ручки двери, открывая её медленно. В самой комнате слышался смех и громкие разговоры, на пару с чёрными шутками. На заглядывает внутрь, и дверь сразу хочется закрыть, вернуться вниз, лишь бы взгляды и внимание не были прикованы к нему. — Эй, заходи, — один из компании отрываться от воодушевленной беседы. И Джемину он кажется знакомым. Возможно, это одногруппник. Не то, чтобы Джемин горел желанием пройти вглубь комнаты и сидеть на полу вместе со всеми, активно обсуждая что-то. Видимо, обратного пути уже нет, поэтому он закрывает дверь за собой, и орущую музыку отрезает в этот же момент. — Мы играем в правду или действие. Давай, присоединяйся и знакомься со всеми, — в какой-то момент Джемин почувствовал себя на детском празднике. Слишком всё розово и по-доброму. Но от детского праздника это отличает алкоголь и большой запас отвратительных шуток. Он садится рядом с остальными, пока каждый представляется по имени. И Джемин смотрит на них, всем своим видом пытается показать, что слушает и запоминает каждого, что ему здесь интересно и комфортно, хотя на деле, хочется бежать отсюда. — А я Донхёк, — заключает тот самый громкий парень, что с самого начала показался знакомым. — Сейчас ещё Ренджун с Минхёном подойдут, — если бы эти имена о чём-то говорили На. — Тебя-то как зовут? — Джемин, — отвечает после долгой паузы, что уже успела заполниться неловкостью и недоверчивыми взглядами. Он до последнего надеялся, что этот вопрос останется не озвученным. — Джемин? Я слышал о тебе, — тихо говорит первокурсник, что сидел дальше всех, а после и остальные подхватывают, кидая короткое «Да, я тоже.» И На знает, что слухи о нём гуляют с начала учебного года. И чем меньше он будет обращать на них внимание, тем быстрее их забудут. Может это кто-то из старой школы зажёг этот маленький костёр, что разросся в пылающий пожар, искры которого обжигают самого Джемина. Но это уже не имеет значения. Дверь открывается с противным скрипом, что бьёт по ушам, подобно музыке внизу. — О, вот и Ренджун, — Донхёк кивает в сторону двери, где стояли два парня. Джемину потребовалось меньше секунды, чтобы понять, кто из них Ренджун. — А это Джено, он с Минхёном пришёл, — Хуан по плечу его слабо хлопает, пока он смотрит на каждого, слабо улыбаясь, но когда его взгляд тормозит на Джемине, то эта улыбка прячется, как солнце с приходом ночи. — Я пойду, пожалуй.