Истории нашей жизни

Куникида старался проморгаться. Мир вокруг плыл, смешивая краски кабинета. Тяжёлые книжные шкафы, с многотомными собраниями сочинений, размытые яркие всплески огня в камине, в воздухе ощущался ладан. Доппо не знал, что за аромат оседал маслом на кончике языка и не хотел уходить из лёгких. Тяжёлая ладонь легла ему на голову. По коже перчаток так легко скользили пшеничные пряди волос. Куникида дёрнулся, скатился на пол и не помня себя, шатаясь, ринулся к двери, путаясь в собственных ногах. Дверь из тёмного дуба поддалась на удивление легко. Со скрипом она выпустила его из комнаты. В коридоре, где сверкали огоньки в стеклянных тюрьмах, дышать было гораздо легче. Горло все ещё обжигал странный привкус церковных масел. Мысли путались, роились, жужжали и скопом носились в тяжёлой голове. Коридор пустовал, и казалось, что дыхание Куникиды отвечает ему эхом из глубин этого странного места. Где он? Он ли вообще? Так. Нужно успокоиться. Постараться детально вспомнить. Когда простые слова о том, что нужно взять себя в руки не помогли, японец ударил себя по лицу, надеясь отрезвить пошатнувшееся сознание. Место. Где он? Коридор. Отлично. Куда ведёт коридор? Вынув из внутреннего кармана пиджака блокнот, парень пошёл по деревянным половицам вперёд. Тусклые отблески светильников нагнетали. Окно на лестнице было занавешено тяжёлыми портьерами. Ступени уводили вниз. Слышались голоса, девичий смех и музыка. Люди. Значит можно будет спросить, и всё встанет на свои места. Окрыленный мыслью, Куникида сбежал по лестнице, хотя внутреннее чутье говорило не идти. Бежать подальше. А за окном бушевала метель. Не идти, но детектив шёл вперёд, крепко сжимая в руках заветный блокнот. Последний шанс на спасение в этом странном месте. Он не помнил как здесь оказался, только низкий мужской голос, а слова было не разобрать, они показались ему липкими, непонятными и путались, склеивались между собой. Глухой тихий смех и зелёный мягкий ковёр, а после чья-то рука на голове. Всё. Тенью мимо него прошли люди. Молодая пара. Юноша в офицерском мундире, что под руку вёл даму. Платье шуршало, а веер прикрывал, едва различимые в полутьме, черты лица. Цветочный шлейф аромата смешался с воском тлеющих свечей. Огоньки вновь заплясали на обгоревших фитилях. Музыка напомнила о себе. Она звучала за массивными дверьми, которые перед гостем любезно распахнули. Ослепляя своим величием и богатством, лоск платьев и звон шпор, блеск украшений и яркие переливы бокалов окружили Куникиду. Вечер заманивал в свои дьявольские сети. Все гости, словно тени, окружали Доппо. Японец не мог разглядеть лиц, сколько бы не присматривался. Некоторые казались чётче, но все равно были ему не знакомы. Пары кружили в танце, лёгком и быстром, но детектив только сейчас понял, что он не слышал шагов. Платья, смех, шпоры, звон бокалов, песнь виолончелей, но шаги… Даже собственные шаги, они тонули в других звуках, за которыми стояла могильная тишина. —Пусть все огни погаснут ночью — для нас же это знак судьбы — рядом с Куникидой, за столом сидела девушка с книгой. Он не заметил её. Единственная, чьи черты лица не были искажены, её движения были изящными, а маленький томик в ладонях лишь подчеркнул образ. Гостья бала повернула голову в его сторону. Куникида подошёл к незнакомке. —Простите, что это за место? — удивлённый взгляд карих глаз смутил парня не меньше лёгкой полуулыбки. Девушка поднялась со своего места. Алое платье, с россыпью багровых гранатовых капель на подоле, блеснуло узором золотых нитей на плечах и груди, зашуршало в такт движений леди. —Вы гость? — девушка сразу же отмахнулась — Ох, простите, этот вопрос был совсем не к месту, разумеется вы гость, а иначе зачем вы здесь —Вот этот вопрос меня и беспокоит: зачем я здесь и что это за место? —Вы здесь, потому что вы гость. —Но меня не приглашали — беседа с самого начала показалась Доппо странной, а сейчас его словно пытаются заговорить. —Но вы же здесь — значит вы гость — продолжала собеседница. Голос приятный, но заглушал весь фоновый шум. Ощущалось, что её фраза, сказанная шёпотом, все равно будет отчётливо слышна, где бы они не стояли. —Что это за место? —Вы слишком много выпили, молодой человек? Это зал, вас пригласили на бал, с вами всё в порядке? — в ясном взгляде читалось непонимание и беспокойство. Что же говорит молодой господин? В здравом ли он уме? —Простите —Куникида терял терпение — А как вас зовут? Собеседница лёгким движением раскрыла веер. Вопрос был не скромным, но девушка все равно дала ответ. —Маргарита — иностранное имя звучало привычно, в некоторой мере знакомо. Куникида спорить не будет — имя даме подходит. — Пойдёмте. Сложив веер, Маргарита пошла вперёд. Стук каблуков по паркету заставил Куникиду вздрогнуть. Аспер не мог понять, что происходит. Бал. Он гость. Девушку зовут Маргарита. Ее фигура чёткая и шаги слышны. Стоило сделать пару шагов за ней, и вот уже виолончели заиграли громче, разговоры тут и там. В пряди каштановых волос госпожи было вплетено золотое украшение. Оно, казалось, заменяло тиару. —Звучанье шпор, шуршанье платьев. Но необычны гости здесь… Тут нет чинов и нету званьев! В наличьи только нечисть есть… Вампиры, оборотни, ведьмы! Всю нечисть сразу не назвать — улыбка на лице Маргариты совсем не сочеталась с тем, что она говорила. Каждый шаг по ритму подходил рифмованной строке. Будто бы девушка рассказывала ему старую сказку или легенду, за прекрасными строфами которой скрывается нечто жуткое. Может он сошёл с ума? Или наоборот, гости и сама Маргарита здесь сумасшедшие. Ноты переходили на более низкие октавы, музыка была похожа на тень в коридорах, нагнетала, сгущалась, давила. А высокие своды зала, блеск и свет скрывали крысиные происки. —В старинном замке зал есть, где мы, Все вместе сможем танцевать. Вино и кровь здесь равноценны, Все гости едут на гробах. Еды не будет совершенно, Мы будем пить и танцевать! О сатана! нам дай команду! Когда мы сможем начинать?— Маргарита читала с выражением, словно произносила заклинание, начинала ритуал. Тени приобретали очертания, люди вокруг становились отличимы друг от друга. А двери? Где дубовые двери? Они всё шли. Маргарита вела его за собой. —И мы расскажем миру правду. Пора нам всем из тени встать!— Последний шаг. Девушка остановилась. Строки звучали последним приговором. Ощущение опасности вызывало тошноту, пальцы рук намертво вцепились в обложку блокнота, про который детектив забыл. Холодели ладони, дышать от подступающего ужаса становилось тяжелее. Японец понимал смысл всего сказанного, но осознание пришло поздно. По мнению Маргариты, в самое время. Она развернулась, в её глазах теплилась надежда, руки сжимали веер, на ткани которого поблескивали рубиновые бусины. Весь её образ будто бы воплощал кровь, силу, власть, грехи и спасительное пламя, что губило и очищало. —Если ты найдёшь выход, могу ли я просить тебя позвать меня? Запомнить дорогу и вернуться за мной, если я не отзовусь? — Куникида опешил. Что происходит? Что за просьбы? За спиной девушки Куникида увидел двери, через которые вошел в зал. —Пусть все огни погаснут ночью — Для нас же это знак судьбы. Мы веселиться будем точно, Сегодня, бал у сатаны! — Маргарита пропустила детектива к дверям. Гости, которых прежде он и не замечал, отвлеклись от светского вечера. Нечисть. Тени. Стихи. Хозяйка бала — королева Маргарита — смотрела умоляющим взглядом на Мастера. Если и он пропадёт во тьме этих коридоров, то неизвестно сколько ещё будет продолжаться этот злосчастный бал. Куникида, стоило дверям распахнуться, а разуму вернуться с полным осознанием происходящего, понял, что выбраться отсюда будет непростой задачей. Он побежал в коридор, а звук его шагов эхом отражался от стен, следуя за ним попятам.