Вспомнить тебя

Утром следующего дня я встала без особых усилий. Мне удалось хорошенько выспаться ночью. Сейчас я просто лежу в своей кровати и смотрю в потолок. Из головы до сих пор не выходит сон. И глаза Стаса. И то, как он назвал меня «Аришей», тоже показалось мне смутно знакомым. Возможно, мы действительно виделись когда-то раньше и, скорее всего, так и было. Ведь мой папа должен хорошо знать его маму, раз позвал её к нам в гости. Именно в дом он никогда не приводит малознакомых людей. Вчерашние слова Дарья Романовны. Обидно ли мне? Не сказать, что сильно. Конечно, неприятно, но не так, чтобы, допустим, плакать. Но, я должна отметить, мачеха только словесно обижала меня, руку ни разу не подняла. Я не виню её во всех смертных грехах, прекрасно понимая, что и сама часто бываю не права. Но это не отменяет того, что Дарья Романовна меня бесит. Сколько себя помню, я всегда была тяжёлым подростком. Шла против правил и запретов отца. Например, в 14 лет я проколола себе пупок. Папа долго ругался на меня, говорил, что это неправильно, а мне хотелось. Отец сказал, что я пожалею об этом поступке, но нет. Мне до сих пор это нравится. Второй пример, моя татуировка. Её я сделала год назад. Небольшая корона на левой ключице. Когда папа её увидел кричал так, что я думала слышало, как минимум, полгорода. По его словам, тату не для женщин. Но на это мне абсолютно плевать, главное - мне нравится. Были в моей жизни и наркотики. Мне их подсыпали в сок один раз. Но поняла я это только на утро. На тот момент мне было 16 лет. Я дружила с не очень хорошей компанией. Встречалась с парнем, который, как мне позже стало известно, употреблял эти запрещённые вещества. Его звали Рома, он на 3 года старше меня. Если честно, то я плохо помню, как мы познакомились. Но прекрасно помню, как расстались. Это случилось на следующий день, после того, как мне подсыпали эту гадость. Он ничего не стал объяснять, а через месяц мне стало известно, что Рома встречается с моей лучшей подругой, Лизой. Правда, теперь мы не общаемся. И, надо заметить, я больше никогда не употребляла запрещённые вещества. Бывало и то, что я приходила домой в состоянии сильного алкогольного опьянения. Конечно, такое случалось редко, всего 4 раза. Папа встречал меня, укладывал спать. На утро около моей кровати лежали таблетки от боли в голове и вода. Ну а ближе к вечеру отец начинал читать «лекции» о правильном поведении. Всё. Теперь точно пора вставать. Ведь нужно ещё успеть волосы выпрямить. От природы они у меня волнистые. Именно волнистые, а не кучерявые. Но мне это не нравится. Поэтому я их очень часто выпрямляю. На всё водные процедуры у меня ушло более часа. Ну а потом началось самое сложное: выбрать одежду. У меня её дофига. Я даже не всегда могу сказать, какие вещи у меня есть. Отец не жалеет денег на мой внешний вид, говорит, что имеет лишь одну дочь, для которой ему не жалко переводить на карту еженедельно не маленькие суммы. Около шкафа я простояла 10 минут. Нет, это ещё не рекорд. В итоге я решила выбрать сиреневый футболку с маленьким чёрным сердцем и голубые джинсы. На ножки я обула свои любимые белые кроссы. Волосы я не стала заплетать. Всё. Теперь я готова. Можно и на завтрак спуститься. — Всем доброе утро. — воодушевлённо произнесла я, зайдя на кухню. Сегодня у меня отличное настроение. — Доброе. — отозвался папа. — Садись завтракать. Завтрак готовил папа, я это сразу поняла. Только он так вкусно готовит блинчики. Я тоже неплохо готовлю, но очень редко. Во время завтрака мы обсуждали планы на день. Ну как «мы», все кроме меня. Я тупо иногда кивала головой или издавала звуки согласия или отрицания. — Пап, я сегодня поздно домой приеду. — папа ведь просил предупреждать его о времени возвращения домой. Мне несложно, отцу спокойнее. — Почему? — Алёна пригласила в гости. — пожав плечами, дала ответ на вопрос я. Елецкая действительно позвала меня в гости. С девчонкой очень просто и хорошо общаться. Несмотря на то, что мы знакомы лишь сутки, я уверена, она хорошая подруга и мы обязательно поладим. Впрочем, это уже произошло. — Просто так? — уточнил папа. — Нет. Ульяна Станиславовна попросила её и ещё одного одноклассника нарисовать какой-то плакат. Ну а Алёнка попросила помочь меня, так как одноклассник плохо рисует. И, вроде, будет ещё 1 человек. — Как ты вообще можешь с ней общаться? — подала голос Полина. Ну да, конечно, я должна общаться только с такими сучками, как она. — А что не так с этой Алёной, Полина? — папа кинул внимательный взгляд на падчерицу. Ему, кстати, совершенно не важно, с людьми какого общества, если можно так выразиться, я общаюсь. По его мнению, главное, чтобы человек был хорошим. — Ну она ведь из бедной семьи. — сказала «сестра». — Ты, как бы, тоже. — тут же возразила ей я. — Арина. — папа бросил на меня укоризненный взгляд. Его всегда бесили наши перепалки с Полиной. — Что Арина? Я уже 17 лет, как Арина. Какое права имеет Полина говорить хоть что-то в адрес Алёны, да и любого человека и выбирать с кем мне общаться. — всё, я взорвалась. Что-то в последнее время эмоции бьют через край. — Девочки, хватит вам уже ссорится, взрослые ведь уже. — со вздохом попросил папа. — Ладно. Спасибо за завтрак. Всё было очень вкусно. Я поехала. — я поцеловала папу в щёку и вышла из дома. По пути в школу я вновь встала в пробку. Мне вот интересно, в этом городе всегда такие большие заторы на дороге? Или мне просто так сильно везёт в них попадать? Дорога до школы заняла целых 40 минут. Когда я зашла в здание, то первым делом пошла к расписанию. Так. У меня сейчас... Русский язык, кабинет 30. Теперь самое сложное - отыскать кабинет. Моя новая школа - пятиэтажное здание. Номер кабинета не сильно большой, значит, мне нужно искать на первом, хотя, нет, втором этаже. Я поднялась на нужный этаж. Пройдя дальше по коридору я заметила заветную дверь кабинета с номером «30». — Всем привет. — поприветствовала я своих новых одноклассников, правда, их имена я ещё не знаю. — Привет. — ответили все присутствующие почти хором. Алёны ещё нет. Она предупредила, что придёт ко 2 уроку. Я села за предпоследнюю парту. Ненавижу сидеть где-то в начале. Ровно по звонку в класс медленным шагом вошли Стас, Кирилл и Дима. К Киру подлетела какая-то расфуфыренная девушка, в короткой юбке и на высочайших каблуках. Оставшиеся 2 парня спокойно прошли дальше. Стас сел на последнюю парту прямо за мной. — Привет, Арина. Я сяду с тобой? — я посмотрела на рядом стоящего Диму и кивнула, убирая свою сумку с соседнего стула. — Привет. — поздоровалась я в ответ. В этот момент в класс заходит далеко не молодая учительница. Она обвела весь класс своим злым взглядом. Вот уж «повезло» с русичкой. Все мои одноклассники как можно быстрее сели на свои места. Естественно, Кирилл устроился около Стаса. — Добрый день, 11 «А» класс. Я вижу, у вас новенькая. — какой же у неё ужасно страшный голос. — Королёва Арина. — сказала я, даже не подумав встать. В прошлой школе у меня была похожая учительница. Так вот именно она меня чаще всего отправляла к директору. Невзлюбила с первого дня. И что-то подсказывает мне, что здесь будет тоже самое, если не хуже. — Тебя что, вставать не учили? — немного громче произнесла женщина. Мои одноклассники сидели молча, внимательно наблюдали за всем происходящим. Похоже, эту учительницу все боятся. Ну ладно, исправим. — Учили, конечно. — я всё-таки решила встать. Русичка обвела меня пренебрежительным взглядом. — О форме тебе ничего не говорили? — Ничего не говорили. — согласилась я и начала шарик из жвачки, которую же вала всё это время. — Да и одета я не вызывающе, вроде. — Вот же поколение пошло. Глазья покрасили так, что смотреть страшно. Ногти длиннющие. Девочки одеваются, как мальчики. Уважение к старшим отсутствует. О чём только ваши родители думают? — О работе.... Эм... — я обернулась к ребятам, сидящии на парте сзади и совсем тихо, можно сказать прошептала я: — Как её зовут? — Екатерина Эдуардовна — в тон мне ответил Стас. — О работе, Екатерина Эдуардовна. — более точно ответила на риторический вопрос я. — Это очень плохо. — серьёзно сказала эта грымза. — Хм... Королёва? А ты случайно ни дочь Вани Королёва и Лены Алексеевой? — Не случайно, а совершенно верно. Я - их дочь. А вам, собственно, какое дело? — я прекрасно знаю, что хамлю, но зачем она сама ко мне привязалась? — Это не класс, а сборище детей бывших учеников. И один другого краше. — вздохнула учительница. — Ну, от дочери Елены я такого не ожидала. Такая приличная семья, бабушка прекрасная женщина. А ты в отца. — Екатерина Эдуардовна, кажется, у нас урок русского языка, а мы выясняем мою родословную. — сказала я. Мне не очень приятны подобные разговоры. Ведь о маме я мало что знаю, а тут ещё и про бабушку заговорили. — Арина, я сама решу, что мне делать на уроке. — Ну ок. — я села на стул, на что получила действительно угрожающий взгляд русичка. Ой, что-то подсказывает мне, что сейчас я услышу фразу: — Ты как себя ведёшь? Живо к директору и пока я не увижу твоих родителей, на уроке можешь не появляться. Я забрала свои вещи и вышла из класса. Так как я уже знаю, где находится кабинет директора, мне не составило никакого труда добраться до него. Подойдя к нужной двери, я постучала в неё. Яна Николаевна разрешила мне зайти. — Арина, — директор удивилась, похоже, она не ожидала увидеть меня во второй учебный день. — Яна Николаевна, здравствуйте. Екатерина Эдуардовна вызвала моих родителей в школу. — тезисно пересказаля я слова русички. — Ох, Арина. Как же ты так быстро вывела Екатерину Эдуардовна из себя? — директор ещё не знает моих способностей. Ну ничего, это мы быстро исправим. В дверь снова постучались. Зашла учительница. — Яна Николаевна, нужно вызвать родителей Королёвой в школу. Она неподобающе вела себя на моём уроке. — Хорошо. Уже через полчаса мой отец сидел на диване в кабинете директора. — Яна Николаевна, Екатерна Эдуардовна, что такого страшного натворила Ариша, что вы вызвали меня в школу так быстро? — отец даже не удивился. Конечно, я же характером в него пошла. А папа рассказывал, что его родителей тоже часто вызывали к директору. — Ваня, твоя дочь сорвала мне урок. — возмутилась Екатерина Эдуардовна. — Неправда. — запротестовала я. — Вы, Екатерина Эдуардовна, сами ко мне пристали. — Яна Николаевна, посмотрите как ведёт себя ваша внучка. Стыд и срам. Этот как нужно было упустить девочку, чтобы она хамила учителям и одевалась подобным образом. — папа и Яна Николаевна переглянулись, а я застыла, даже моргать перестала. Внучка? Она ведь сказала «внучка». — Екатерина Эдуардовна, можете идти. Я сама поговорю с Иваном и Ариной. — женщина удалилась из кабинета, а я посмотрела по очереди сначала на отца, потом на директора. — Пап, что только что сказала Екатерина Эдуардовна?