Невинная просьба

Человек умирает столько раз, сколько раз он теряет дорогих ему людей. © Антон Павлович Чехов

      Белые стены и потолок, яркое освещение и белоснежная постель: они давили на глаза, но девушка всё равно распахнула веки. Она уже неделю находится здесь. В этой проклятой лечебнице для душевнобольных. Она бы хотела забыть всё, что с ней произошло за последние дни. Хотелось думать, что всё, что случилось — это продолжительный сон, который никак не заканчивается. Хотелось закрыть глаза и проснуться в своей кровати у себя дома, увидеть счастливых родителей, сходить в гости к Глену, встретиться с Тиной и Родом и дружной компанией поехать загород.       Девушка закрыла руками лицо, чтоб не видеть слепящий глаза яркий свет. Она сидела на кровати, согнув ноги в коленях. Она не содрогнулась, когда в палату вошла медсестра. Девушка лет двадцати пяти в белом медицинском халате с волнистыми каштановыми волосами подошла к Нэнси. Томпсон протянула правую руку и загнула рукав рубашки. Миловидная медсестра приготовила шприц и, обработав место для укола, вколола Нэнси успокоительное. Всё происходило изо дня в день систематически. Медсестра молча проходила в палату к девушке и ставила укол в руку. Первые два дня пребывания в больнице Нэнси вела себя весьма взбалмошно и мешала другим пациентам, поэтому её лечащий врач прописал ей успокоительное на каждый день. — Девушка вас сегодня выпишут! Вы не рады? — вдруг заговорила медсестра. — У меня никого не осталось… — прохрипела Нэнси, понурив голову. — Ну как же! У вас родители живы и здоровы! — Но теперь у меня нет друзей. Я их не спасла… Я не спасла Глена… — устало промолвила девушка, и затем у неё начали всплывать воспоминания о той ночи.       Она видит как, сидя на коленях, сжимает рану мёртвого друга. Она всё ещё верит, что он живой. Ведь когда он смотрел на неё через окно, он был ещё жив и спустя несколько мгновений, когда она выбежала на улицу, он уже висел пластом в петле. Она, срываясь с места, побежала быстрее, чтоб перерезать чёртову плёнку. И когда безжизненное тело свалилось на неё, то она даже не придала значения трупно-белому лицу, красным измученным глазам и тёмно-фиолетовому следу от удушья поперёк шеи.       Медсестра начала трясти Нэнси за плечи, чтоб та очнулась. Из-за сильной слабости она часто впадала в такое состояние. И в этом сыграли роль успокоительные и различные препараты от бессонницы, которыми её пичкали и подсовывали в еду. — Девушка у вас сильная слабость. Вы когда последний раз кушали? Спускайтесь в столовую, — скомандовала медсестра.       Девушка открыла глаза, когда медсестра начала поднимать её с кровати. И Нэнси, пересилив слабость, заставила себя встать на ноги. Колени девушки чуть содрогнулись, но медсестра удержала пациентку. Она повела Нэнси из палаты по длинному больничному коридору, а затем вниз по лестнице. Она вела Нэнси, положив её руку к себе на плечо, потому что та просто могла грохнуться без посторонней помощи и потом могла лежать на полу, пока её не заметят санитары.       И вот медсестра завела пациентку в столовую и наконец отпустила её, посадив на скамью. Медсестра быстро подошла к стойке раздачи и попросила наложить побольше сытной еды. Затем она вернулась к столу, за которым сидела Нэнси, с подносом, на котором стояла тарелка с пюре и котлетой, а также свежевыжатый апельсиновый сок. Она поставила белый поднос, на посеревший от времени стол, и ушла восвояси. Нэнси смотрела на еду, еле раскрыв глаза. Спать хотелось как никогда, но она знала, что это ей ничем не грозит, потому то Крюгер не заявлял о себе ни разу с того момента как он убил Глена.       «Как будто ждёт чего-то. Выжидает, когда меня выпишут и я вернусь домой. А может из-за того, что меня пичкают таблетками я его не вижу?» — размышляла Томпсон, крутя в руке одноразовую пластиковую вилку.       Не успела она притронуться к еде, как к ней не уверенными шагами направился мужчина средних лет в белом халате. Нэнси не поднимала на него глаз, подумав, что это её лечащий врач. Но каково было её удивление, когда он сел за стол напротив неё и взял её за руку. Девушка подняла глаза и увидела Джона Кларка. Он выглядел обеспокоенным и постоянно озирался по сторонам. — Что вы здесь делаете? — спросила Нэнси охрипшим голосом. — Меня выписали из больницы и, как бы это трудно не было, мне сделали новые документы. Сейчас я устроился работать сюда, так как по образованию я психотерапевт.       Нэнси удивлённо повела бровёй и ничего ему не сказала. Профессор решил сам продолжить разговор. — Я знаю, что тебя сегодня выпишут. И я знаю, что ты не виновата в тех убийствах. Я на твоей стороне. Знай это, — убедительно сказал он, сжав правую ладонь девушки в своих руках. — Все люди против меня и будут смотреть искоса на меня, когда я вернусь домой, — произнесла она, отчаянно опустив взгляд вниз. — Не обращай на них внимания. Самое главное, что ты жива и поэтому ты сможешь противостоять Крюгеру, — спрокойно произнёс он, явно делая тише интонацию на имени убийцы.       Профессор заозирался по сторонам, глядя на кушающих пациентов и поваров, стоящих на раздаче. — Если кто-то услышит, что я с тобой разговариваю о нём, то меня могут уволить с работы, а в худшем случае опять здесь закроют или вообще обвинят в соучастии в убийствах. Ты же знаешь, что до твоего ареста я был главным подозреваемым?       Девушка молча кивнула. Профессор без единого слова глядел на неё сквозь свои толстые стёкла очков. — Мне не нужно останавливать его. Я уже давно обрекла себя на это… — отстранённо произнесла она, глядя в сторону столов с раздачей. — Почему не нужно? Ведь он продолжит убивать детей и может добраться до тебя! А пока у тебя есть силы, ты должна убить его, — встревоженно быстро начал шептать Кларк. — Ничего я не должна! — твёрдо сказала она, отвернувшись от профессора и вырвав свою руку из его хватки.       Девушке не хотелось рассказывать ему о своей просьбе данной Крюгеру. Она и так с трудом рассказала о ней Глену, как-будто она призналась ему в чём-то постыдном… Призналась в том, как предала всех и пообещала служить детоубийце и помогать ему. Девушка встала из-за стола и направилась на выход из столовой, так и не поев. — Нэнси послушай меня! — попытался достучаться до неё Джон.       Когда девушка только переступила порог и вошла в коридор, то Джон её догнал и схватил за руку, поворачивая к себе. — Почему ты не хочешь говорить? Ты о чём-то умалчиваешь! — возмущённо проговорил он, сдвинув брови и образуя складку между ними.       Девушка не успела возмутиться, как из-за спины появился её лечащий врач Мистер Хью Адамсон. — Мистер Кларк, вы ведёте себя неподабающе с моей пациенткой, — спокойно произнёс доктор, положив руки в карманы белого халата.       Джон быстро отпустил руку девушки, извинился и направился по коридору в противоположную сторону от той, откуда пришёл Адамсон. — У вас есть какие-то дела с мистером Кларком? — спросил он Нэнси, приглашая её пойти за ним. — Нет, я его в первый раз вижу. Может он меня перепутал с кем-то… — безразлично соврала Томпсон. — Может он ещё не отошёл от лечения. Он проходил лечение в нашей больнице и вот уже второй день работает здесь, — улыбнулся он, как бы намекая на то, что в их больнице нет тех ужасных условий для особо опасных пациентов в подвале.       «Улыбается так, как будто не знает, что творится в их больнице с пациентами», — пытаясь изобразить дружелюбие посмотрела на него Томпсон, хоть мысли были совсем не положительные об этом докторе.       Врач лет сорока с короткими каштановыми волосами и мелкими морщинами на лице выглядит совсем не плохо, однако именно он прописал Нэнси абсолютно ненужное лечение. Он прописал ей вкалывать успокоительное каждый день, из-за которого она была очень слаба и потеряла аппетит. Девушка похудела за неделю на пять киллограм, цвет кожи побледнел, но мешки под глазами рассосались. Из-за того, что ей часто дают снотворное, чтоб, как доктор говорит, у неё нормализовался режим сна. На деле она стала высыпаться, но перестала видеть сны. И как можно называть врача профессионалом, когда он назначает лечение абсолютно здоровому человеку?       Они с доктором направились в его кабинет прямо по коридору. Они спустились по лестнице на первый этаж и пришли в его кабинет, на котором висела табличка с надписью: «Кабинет психотерапевта Мистера Адамсона». Он сел за свой рабочий стол из тёмного дерева. Нэнси он попросил сесть напротив. Он достал какие-то бумаги, справки и начал в них писать чёрной ручкой. — Как ваше самочувствие, Мисс Томпсон? — спросил он, не поднимая взгляда от бумаг. — Как обычно, — безразлично ответила она. — А как обычно — это как? — снова спросил он, уже подняв свою слегка улыбающуюся физиономию и посмотрев на девушку. — Никак. Ничего не меняется, — отрешённо ответила она, отведя взгляд от доктора.       Она взглянула на светло-голубое небо, сквозь стекло помытого до блеска окна, которое находилось справа от неё над фигурой Адамсона. — Так и запишу. Следующий вопрос: как вы спите? Снятся ли вам кошмары? Просыпаетесь ли вы посреди ночи? — Нет, благодаря вам я сплю как младенец — от заката и до рассвета, — так же, не смотря на Хью, ответила она.       Он улыбнулся, посчитав её слова благодарностью, но на деле она сказала это отнюдь не с добрыми помыслами. Потому что она была готова не спать, лишь бы её не пичкали всей этой хренью. — Как обстоят дела с вашим рационом? — Аппетит пропал уже давно. Ем я только тогда, когда ваша медсестра приходит меня навещать. — Медсестра навещает вас два раза в день. Утром — укол, вечером — снотворное. — Да, но она не всегда замечает, что я голодна. Только тогда, когда я падаю без сознания… — Вы ведь знаете, где находится столовая и вы только что там были. — Да, но Мистер Кларк отбил у меня желание поесть. Хоть я и не чувствовала голода, только слабость. — Ну что ж хорошо. У вас больше нет галлюцинаций? — спросил Адамсон, вновь вернувшись к заполнению бумаг. — Пф, их никогда и не было, — фыркнула она от отвращения.       Доктор усмехнулся от её реакции на его вопрос. Ведь с точки зрения Адамсона: Нэнси видела и ощущала визуальные и слуховые галлюцинации, а ещё вкупе с богатым воображением и недосыпом, она начала бредить, думая что к ней приходит сам Фредди Крюгер, и убила своих друзей, причём не помня как она эти убийства совершала. Нэнси же пыталась достучаться до врачей и полиции, говоря, что её друзей убил Фредди Крюгер. Но ей не поверили, так как многие жители Спрингвуда уже забыли о том ужасе, что вселял детоубийца своими деяниями. Полиция и СМИ пытались вычеркнуть это имя из истории города, чтоб люди дальше жили спокойно, зная, что убийца мёртв. Но вот кажется, что история повторяется и шестнадцатилетняя девушка решила повторить кровавый путь маньяка и стала его последователем. Полиция и врачи разводили руки, не зная как объяснить то, как шестнадцатилетняя девчонка узнала о Рубаке из Спрингвуда, которого сожгли много лет назад.       Затем Хью закончил подписывать бумаги и расписался в них. Потом он протянул Нэнси бумагу и указал пальцем место для росписи. Девушка взяла ручку и расписалась в нужном месте. — Могу вас обрадовать, теперь вы выписаны! — нятянуто улыбнулся он и отдал девушке документ.       Она быстро пробежалась глазами по показаниям, где было написано во всех пунктах, что проблем со здоровьем больше нет. — Скоро приедут ваши родители, а вы пока можете отправиться в палату их ждать.       Девушка кивнула и со справкой в руках направилась из кабинета психотерапевта в свою одиночную палату. Она шла по коридорам, надеясь больше не встретить Джона Кларка. И как оказалось, преодолев коридоры и лестничный пролёт, ей никто не попался на пути. Она зашла в свою палату, захлопнув дверь за собой. Она выдохнула с облегчением и села на кровать. На вытянутых руках она прочитала всё, что было написано в справке. Затем она легла на спину и прикрыла глаза.       «Наконец-то можно перестать врать всем вокруг и любезничать».       Полежав немного и приходя в себя, девушка встала и подошла к шкафу, который стоял у окна слева от кровати. Она распахнула дверцы и посмотрела на белую футболку, синие джинсы и чёрные кеды. Это были её вещи, которые родители принесли ей, когда навестили её на следующий же день после той ночи. Ведь девушка тогда провела всю ночь в полицейском участке и только на утро было положено отправить её в Уэстен-Хиллз. И всё это время она была в своей окровавленной пижаме и домашних тапочках. Конечно в лечебнице ей выдали белый чистый халат, но пижаму с тапочками пришлось выкинуть на помойку.       Девушка, не торопясь начала переодеваться. Наконец, надев привычную телу одежду, она с презрением бросила белый халат на кровать, который пропах всеми лекарствами, от которых девушку начинало уже тошнить. В своей одежде было привычно себя ощущать. Она вздохнула запах на футболке — запах дома, где её всегда ждут родители. Ноздрями она уловила нотки стирального порошка, которым обычно стирала вещи мама. Девушка улыбнулась и, кажется, настроение её чуть-чуть поднялось. За всё время нахождения в лечебнице, она была опустошена и потеряла надежду на счастливое будущее. Сейчас же она поняла, что все ужасы могут закончиться, ей остаётся только ценить родителей, которые ещё живы. Она предвкушала как скоро обнимется с родителями и они поедут домой. Но к слову у Нэнси есть одно незаконченное дело, о котором говорил Джон — она должна убить Крюгера. Ей не хотелось думать даже об этом, но она должна хотя-бы попытаться противостоять ему. И сделает она это, когда сегодня ляжет спать. Девушка, невольно поддавшись мыслям, начала обдумывать план действий. Она просидела так около получаса на кровати, пока дверь в палату не отворилась. На пороге стояли её родители, счастливо улыбаясь. Мардж первой побежала к дочери, с её плеч чуть не слетел медицинский халат, который выдавали всем посетителям Уэстен-Хиллз. Нэнси встала с кровати и сомкнулась в объятиях с мамой. Обе долго ждали этой встречи, ведь родители за всю неделю навестили её всего один раз, когда принесли одежду. Адамсон распорядился что-бы её никто не навещал, ведь девушка представляла огромную опасность для остальных пациентов, что уж не говорить о том, что её приняли за серийного убийцу.       Мать с дочерью чуть не расплакались, обнимая друг друга. Но отец подошёл со спины Мардж и обнял их обоих. — Я так скучала по вам, — еле сдерживая слёзы, дрожащим голосом произнесла девушка. — И мы по тебе, — сказали родители одновременно.       Они разомкнулись и посмотрели друг на друга. Слов больше не нужно было — пора ехать домой. Нэнси взяла справку, которую оставила на кровати и вместе с родителями вышла из палаты, кинув на неё последний взгляд.       «Больше я не увижу этих белых стен», — улыбнулась она.       Они поспешили по лестнице вниз на первый этаж. Родители сняли медицинские халаты и отдали медсестре. Около ресепшена стоял доктор Адамсон и на прощание пожал руки обоим родителям. — Спасибо, что вылечили нашу ночь! — сказал отец ему в пол голоса, чтоб Нэнси не услышала.       Но девушка нахмурилась, всё-таки услышав эту фразу.       «То есть отец тоже на их стороне?»       Мардж поспешила на улицу, взяв дочь под руку. Они вышли на крыльцо и остались ждать Дональда, который разговаривал с Адамсоном. На улице было тепло, солнце выглядывало из-за небольших облаков. Свежий запах скошенного газона и подстриженных деревьев принёс прохладный ветер. Чтобы не происходило в стенах этой психиатрической клиники, а внешний вид у неё был презентабельный и ничуть не подозрительный.       Нэнси соскучилась по дому и поэтому она смотрела в сторону дороги, которая вела в родное место. Они стояли с матерью и молча наслаждались погодой. Мардж с улыбкой смотрела на дочь, радуясь её «выздоровлению». На лице Нэнси же мелькнула тень улыбки, но нет — она не могла радоваться тому, что теперь она свободна. Она не хочет знать, что её будет ждать, когда она сегодня ляжет спать в свою родную кровать.       Отец вышел из лечебницы и взял своих любимых за руки. Он искренно улыбнулся им и они направились, словно в светлое будущее, к своей машине. Удобно усевшись на заднем сидении, девушка ощутила уют, исходящий буквально из каждого уголка салона. И тут уголки её губ потянулись вверх: она искренно было счастлива, что теперь вернётся домой к нормальной жизни. Но к нормальной ли, после всего произошедшего?       Все члены семьи пристегнули ремни и машина сдвинулась с места. Отец, не отрываясь смотрел на дорогу, а мать повернулась к Нэнси и, улыбнувшись, взяла её за руку. — Наконец, ты будешь дома!       Нэнси улыбнулась ей в ответ и потом они разомкнули руки, Мардж отвернулась обратно. Нэнси же кинула последний взгляд на Уэстен-Хиллз и тут улыбка сползла с её лица. Ей показалось, что словно за ней кто-то наблюдает. А сама лечебница прям манит к себе. Она решила повнимательнее всмотреться в отражения окон, в которых за ней возможно наблюдает кто-то и машет когтистой перчаткой на прощание или… Приветствие?       Девушка повернула голову обратно. Её начало трясти от волнения и лёгкого страха. Она старалась не смотреть на лечебницу, что скрывалась за горизонтом.       Остальная часть поездки прошла как ни в чём не бывало. Как-будто не было тех ужасов и Нэнси снова ощущала себя любимой дочерью. Они, как после длительной семейной поездки, припарковались во дворе своего дома. Нэнси вышла из машины и посмотрела на соседний дом. Дом Глена… Последний раз она помнит, как крыльцо этого дома было в луже крови её любимого парня, а она стояла с ножом в руках над телом, обвиняемая его родителями в убийстве. Она отвернулась, чтоб не нарочно не встретить тех озлобленных глаз его родителей, которые будут стоять у окна. Нэнси как только представила картину того, что все родители её друзей будут ненавидить и винить её… У девушки прошла дрожь по всему телу. Она поспешила с родителями в свой дом, но опешила… — Это… Решётки? — Да, мы поставили решётки на окна, посчитав это нужным для твоей безопасности, — ответил ей Дональд.       «Ага, или точнее: для безопасности других людей от меня. Ох, до чего же вы докатились, родители…»       Весь положительный настрой от поездки мигом выветрился и тут настроение девушки окончательно испортилось. Она поняла, что родители не только не хотят верить в то, что не она убивала всех своих друзей, но ещё и боятся, что она может совершить это снова.       Родители прошли в дом и Нэнси, на негнущихся от отчаяния ногах, последовала за ними. Мать пошла на кухню и стала накрывать на стол. Отец же пошёл в ванную мыть руки. А Нэнси обессиленно села за обеденный стол. Пока Мардж хлопотала на кухне, Нэнси размышляла, поставив локоть на стол и подперев ладонью щёку. Мардж поставила аппетитную и правильно приготовленную лазанью на стол в стеклянной форме для выпечки. Так как Нэнси находилась в лечебнице, то Мардж зря время не теряла и училась готовить различные блюда. Дональд строго следил за ней, чтоб она не возвращалась от отчаяния к алкоголю.       Отец вернулся за стол, выйдя из уборной. Женщина села за стол и посмотрела на Нэнси. — Дорогая, ты так похудела… Не хочешь отведать моей лазаньи?       Нэнси отрицательно покачала головой. — Прошу, поёшь, пожалуйста, — изогнувшиеся в мольбе брови матери, говорили о том, что она сильно волнуется за дочь. — Нэнси, это правда вкусно! — сказал отец, отведав один кусок блюда. — Твоя мама научилась готовить не хуже тебя, — усмехнулся он. — Дело не в этом. Я не голодна. — Нет, отказы не принимаются, — шутливо сказала Мардж и начала накладывать лазанью на тарелку, подставляя её дочери. — У меня пропал аппетит, — сказала девушка, хмуро с обидой посмотрев на родителей. — Это из-за решёток? — спросил отец, отвлёкшись от блюда и внимательно посмотрев на дочь.       Девушка открыла рот, чтоб ответить, но отвернула голову и встала из-за стола. — Стой, не уходи! — крикнула ей мать.       Нэнси посмотрела на мать, которая в свою очередь подошла к ней и приобняв за плечо повела её к лестнице. Под лестницей была белая дверь в подвал. Около неё они и остановились. — Если тебе от этого станет спокойнее, то мне нужно тебе кое-что рассказать и показать… — сказала Мардж, открыв дверь в подвал.       Они прошли вниз по скрипучей деревянной лестнице. Женщина остановилась около печи, и открыла чугунную дверцу. Обычно они этой печью не пользовались, так как дом отоплялся с помощью центрального отопления. И старая печь осталась лишь напоминанием, что раньше можно было отоплять дом только с помощью дров. Внутри было много старого пепла, который годами там покоился. И среди пепельных горок Мардж достала ткань, в которую было что-то завёрнуто. Она попросила Нэнси подойти поближе и развернула тёмную ткань. На руке у женщины лежала кожаная перчатка с лезвиями, точно такая же как у Крюгера.       Нэнси удивлённо посмотрела на перчатку, а потом на мать. По взгляду девушки было видно, что она видела эту перчатку раньше и знает кому она принадлежит, но опять же Нэнси не знала, что эта перчатка существует в реальном мире и тем более находится в их собственном доме.       Мардж заметила замешательство дочери и сразу начала рассказывать что к чему. — Я думаю, что ты знаешь, что мы сделали с Фредди Крюгером, — имя убийцы мать произнесла шёпотом, как-бы боясь отчётливо произнести вслух. — После того как мы подожгли его, в руинах старой котельни я обнаружила перчатку. Мы с родителями твоих друзей после того как пламя стихло решили проверить точно ли он сгорел или всё-таки решил скрыться. От него остались только останки и перчатка, которую я забрала в тайне от Дональда… — объяснять причину такого поступка мать не стала.       Было очевидно, что муж-полицейский бы забрал эту находку как улику и орудие убийства. Но после смерти Крюгера, кому она бы понадобилась? Поэтому Дональд думал, что перчатка сгорела вместе с телом убийцы. — Знаешь, Нэнси, почему мы сделали это? — Мардж посмотрела на Нэнси с некоторой стыдобой в глазах. — Почему подожгли его? Нет, не знаю. — Он убил наших детей. То есть я сейчас говорю о том, что у тебя давно была старшая сестра… У каждого из твоих друзей был старший брат или сестра.       «То есть Крюгер убил Тину, Рода и Глена, чтоб отомстить родителям за то, что они подожгли его? А зачем он убивал наших старших братьев и сестёр? Ради того, чтоб удовлетворить свою кровожадность? Кажется я это видела на кассетах. Всё повторяется… Но немного по другому», — размышляла Нэнси.       Мать думала, что дочери станет спокойнее от новой информации, но девушка начала только больше беспокоиться.       «То есть он изначально знал кто я и из какой семьи? И почему он не убил меня сразу и сохранил мне жизнь? Что поменялось? Он перестал быть таким жестоким?» — с беспокойством размышляла девушка.       Нэнси встала на ноги и повернулась, чтоб выйти из подвала. — Я лишь хотела успокоить тебя тем, что ты никогда не была единственным ребёнком в семье, — дрожащим голосом произнесла Мардж. — Я думала, что тебе скучно одной и из-за этого ты… — она оборвалась на полуслове, не договорив самые обидные слова.       «Сошла с ума», — закончила мысль матери дочь, тяжело выдохнув.       Нэнси повернулась обратно и увидела, что мама еле сдерживает слёзы. Дочь погладила её по плечу и попросила встать на ноги. Нэнси взяла перчатку из рук матери и почувствовала лёгкое покалывание, как-будто предмет бил её несильным током. Нэнси отдёргивающим движением бросила перчатку обратно в печь, из-за чего поднялись клубы пепела, и дабы не пускать их за пределы печи девушка со звоном захлопнула чугунную дверцу.       Мать с дочерью поднялись наверх, но Нэнси обернулась, посмотрев в подвал.       «Перчатка ударила током? Что это? Знак или наваждение?», — с этими мыслями девушка закрыла дверь в подвал.       Остаток дня прошёл вполне неплохо: Нэнси общалась после долгой разлуки с родителями, смотрела вместе с ними фильмы, ела домашнюю еду и просто отдыхала, пытаясь забыть те дни, проведённые в больнице. Вот так и пролетел целый день, за окном уже давно село солнце и время близилось к полуночи. Дональду нужно будет на работу в дневную смену, поэтому он раньше своих любимых дам пошёл спать. Мардж же с дочерью остались на кухне беседовать на свои женские темы. Нэнси, казалось, совсем полегчало и она забыла про все страхи и опасения. Но вот когда мама пошла спать, а Нэнси осталась на кухне, чтоб выпить воды, то тут произошло нечто странное. Девушка набрала в стакан воды, сделала один глоток и потом где-то в глубине сознания услышала скрипучий голос.       «Нэнси!»       Девушка вздрогнула и от неожиданности стакан полный воды со звоном упал в раковину, но не разбился. Девушку начало потрясывать, дыхание участилось, сердце громко ухало в грудной клетке. И спустя целый день без ощущения себя в опасности, она, когда осталась наедине сама с собой, почувствовала, что находится здесь отнюдь не одна. Девушка резко обернулась, но позади никого не было. Но она точно знала, что Он был здесь. Внезапная решительность с силой накатила на девушку. Нэнси выдвинула ящик и взяла оттуда острый кухонный нож.       «Теперь я покончу с тобой. Это будет наш финальный бой», — думала девушка, сжимая рукоять ножа и поднимаясь на второй этаж.       Она приоткрыла дверь в комнату родителей и заглянула туда: они тихо и мирно спят и им ничего не грозит.       «Ничего, родители, хоть я и не поступила в колледж, в который хотела, но зато я избавлю Спрингвуд от детоубийцы, который его терроризирует», — Нэнси как-будто мысленно прощалась с родителями, но девушка точно знала, что сегодня ночью она не умрёт. Только не сегодня. Она знала, что Крюгер её не убьёт и она воспользуется этим.       Она тихо захлопнула дверь в спальню родителей и направилась в свою комнату. Девушка не стала закрывать дверь на щеколду, а просто прикрыла, оставив небольшую щель. Она не стала переодеваться в пижаму и легла на кровать в джинсах и футболке. Она прижала нож к груди обеими руками и закрыла глаза. Нэнси надеялась, что когда она заснёт, то нож перенесётся в её сон. Она знала, что даже если она хорошо выспалась, то Фредди не заставит долго ждать и сразу придёт к ней, как только она закроет глаза.       Девушка старалась думать о ноже, чтоб уж точно когда она откроет глаза, то он оказался у неё в руках. И вот Нэнси сильно зажмурила глаза, затем открыв их. Она была всё ещё в своей спальне, окутанной пеленой ночи. Она сжала руки посильнее и не почувствовала холодную рукоять ножа. Девушка встрепенулась и приняла сидячее положение, она заелозила руками по матрасу пытаясь нащупать нож. Затем она подняла подушку — и под ней ничего.       «Чёрт, возьми! Не получилось!» — с раздасованной злостью подумала она.       Потом комната внезапно озарилась ослепительно ярким светом. Девушка от боли прикрыла глаза рукой. Потом свечение прекратилось, но в комнате было светло, как-будто кто-то из родителей зашёл в комнату и включил люстру. Девушка убрала руку с лица и открыла глаза. Перед её кроватью стоял круглый кофейный столик, а за ним сидел, наряженный в смокинг Фредди. Он широко улыбнулся и постучал лезвием по бокалу, как обычно делают на банкетах, чтоб привлечь внимание, но только вилкой, а не убийственным лезвием. — Время ужинать, дорогая Нэнси, — сказал он оглядев её, — Сегодня ты выглядишь потрясающе, — со злобной усмешкой произнёс он.       Девушка посмотрела на свой внешний вид: на ней было надето сапфировое шёлковое платье, в котором она была на школьном выпускном; колье со сверкающими камнями украшало шею и глубокое декольте; кремовые босоножки на шпильках стягивали щиколотки*. Нэнси в удивлённом ужасе встала с кровати, поправила платье, которое переливалось перламутром под ярким светом. Оглядела себя в зеркале напротив: её волосы были завиты и кудрями спускались на плечи, глаза были накрашены голубыми тенями, а губы сверкали розовым блеском, в ушах были большие серебряные серьги с камнями, а на руках красовались жемчужные браслеты.       Я надеюсь, что ты наденешь это платье в реальном мире, чтоб переместиться в нём сюда… — развёл руками детоубийца, отвлекая девушку от рассматривания себя в зеркале.       Нэнси тут же переменилась в лице и со злобой посмотрела на Фредди, сжав кулаки. Она приблизилась, посмотрев на него сверху вниз. — Когда же я смогу покончить с тобой! Зачем весь этот маскарад?! — размахивала она руками.       Фредди лишь улыбнулся и встал, поправив свою красно-зелёную галстук-бабочку. Он поравнялся с девушкой и уже теперь смотря на неё сверху. — Я хочу, чтоб ты лишь села и поговорила со мной, — пригласительным жестом показал он в сторону стола.       Девушка, недовольно выдохнув, приняла его условия и села за стол. Маньяк сел напротив неё и положил ногу на ногу. Он начал разливать шампанское по бокалам. Один он поставил напротив девушки, а другой взял в руку и поднёс к губам, не спуская взгляда с Нэнси. — А можно обойтись без этого? Ты можешь просто отстать от меня без этого цирка? — негодовала девушка. — Просто выпей со мной. Ведь это твой сон. — Размечтался, — сказала девушка, вылив игристое на стол и разбив бокал об стену. — Раз я не могу убить тебя в реальном мире, то хотя бы попытаюсь сделать это во сне! — пригрозила она ему острой «розочкой».       На что Фредди, слегка разозлившись, встал изо стола и протянул руку к девушке. Он вырвал разбитый бокал из её руки и в пару шагов оказался перед ней. — Здесь мои законы и ты не сможешь просто взять и убить меня там, где я не убиваем.       Он прошептал ей это, обдав её ухо и шею горячим дыханием. Он подошёл к ней слишком близко, на что девушка отвернула голову вправо. Они ещё некоторое время стояли так: Крюгер, казалось, любовался ей, а Нэнси придумывала план, как попытаться вытащить его из сна в реальный мир. Но потом Фредди потянулся когтистой перчаткой к её волосам, но девушка перехватила её. — Теперь ты от меня не уйдёшь! — сказала она и закрыла глаза.       «Это всё сон. Проснись! Заставь себя проснуться!» — мысленно кричала она сама себе. — Нэнси! — громкий голос разбудил девушку.       Она проснулась, резко сев на кровать. В руках она держала нож. В комнате было темно, также, как было, когда она ложилась спать. Фредди рядом не было, соответственно план не сработал.       «Чёрт возьми! Опять не получилось!» — её это начинало всё больше раздражать.       Громкие голоса по-прежнему разговаривали в комнате. Девушка повернулась на их звук и увидела, что телевизор включен и на экране показывают её героиню и Фредди из седьмой части, которую она не видела. Голос Фредди из телевизора и разбудил девушку, когда он назвал её имя.       Нэнси с раздражением встала с кровати и выключила телевизор. Когда в комнате снова стало тихо, то она вспомнила о перчатке, что ударила её током.       «Наверное это был знак, что убить Фредди можно только его же оружием?»       Девушка сразу же после не долгих раздумий вышла из комнаты и пошла вниз. Родители не проснулись из-за громкого телевизора и это было хорошо. Нэнси зашла на кухню и положила нож в ящик. Затем она спустилась в подвал и нашла там ту самую перчатку. Она надела её на правую руку и отправилась обратно в комнату. В этот раз перчатка не ударила её током, но девушка почувствовала нереальный прилив сил и воодушевление. Она теперь была уверена, что в этот раз всё точно получится. Нэнси легла на кровать и настроилась на финальную битву.       «В этот раз нужно сразу думать о том, чтобы проснуться и потом хватать его за руку! А то пока я пыталась проснуться, он, скорее всего выдернул руку и поэтому ничего не получилось».       Девушка оказалась на улице. Она стояла на ночном шоссе, которое протягивалось вдаль загород. Нэнси увидела на небе огромную полную луну, которая так и манила взгляд. Только лунный свет освещал ей путь. Девушка отвлеклась когда вдали загорелся свет. Тут она смогла разглядеть до боли знакомые дома. Она направилась прямо в их сторону. Параллельно она смотрела по сторонам. На девушку глядели пустые окна заброшенных домов, их черепица на козырьках злобно изогнулась, словно они были не рады случайным путникам. Деревья во дворах каждого дома были скрючены и ветками как-будто пытались дотянуться до Нэнси. Девушка ускорила шаг, только сейчас заметив, что она идёт по асфальту не на каблуках, а в удобных кедах и одежда была на ней та, в которой она ложилась спать. Она вздохнула с облегчением, но тут же напряглась, дойдя до дома, во дворе которого горел свет. Она лицезрела перед собой свой родной дом. Во дворе стоял фонарь, который и давал небольшой клочок света во тьме. Но девушка помнила, что родители не ставили во дворе никакой фонарь в реальной жизни.       Тут Нэнси заметила трёх девочек в белых платьицах. Две из которых крутили скакалку, а одна прыгала через неё. Девочки что-то напевали и Нэнси подошла поближе, чтоб послушать, хоть она и так знала о чём они поют. Раз-два: Фредди заберёт тебя, Три-четыре: Закройте дверь в квартире, Пять-шесть: Крепче стисни крест, Семь-восемь: Тебя не спать попросим, Девять-десять: Больше не надейся.       Девушка неосознанно начала подпевать им, так как девочки как на повторе скандировали эту считалочку снова и снова. Тут Нэнси сама не заметила как дверь её дома открылась. Она услышала это и поэтому повернулась вполоборота. Голоса девочек стихли, словно они замолчали, но нет — они исчезли по Его воле. И Он предстал перед ней в дверном проёме, приветственно махая рукой в перчатке. Но девушка отвернулась, не желая видеть его. Прошло мгновение, как она почувствовала его спокойное дыхание на своём затылке. — Моя малышка Нэнси… — прохрипел он, недоговорив.       Он протянул руки к её плечам, но остановился всего в паре жалких сантиметров от них. Он не хотел касаться её. Но почему? Не хотел напугать её? — Ты не надела то платье, — продолжил он, явно сказав не то, что на самом деле хотел.       Но Нэнси восприняла это как упрек и, скрестив руки на груди, недовольно развернулась. Но Фредди тут же исчез, оставив шататься от сквозняка дверь в дом.       «Опять твои игры. Ты жить без них не можешь? Хотя, нет, ты же не живой. Ну, будь по твоему», — с этими мыслями она направилась в дом.       Она осторожно ступила на порог дома, который был заброшен, как и другие здания. Она пошла на кухню, осмотрелась, потом пошла в зал. Всё выглядело как в реальной жизни, только окна были забиты досками, а на полу было полно пыли, и мебель была вся в паутине. Девушка глубоко вдохнула, затем прокашлялась от затхлого и пыльного запаха в помещении. Она прикрыла нос рукой и пошла на второй этаж. Двери в комнаты были закрыты и девушка решила дёрнуть за ручку своей спальни. Она поддалась и Нэнси вошла в свою комнату. Пространство освещала мягким свечением люстра. А сама комната была прибрана: ни пыли с паутиной, ни грязи не было, а только чистота и порядок. Девушка с подозрением осмотрела помещение, а затем села на кровать. Не успела она и опомниться, как Фредди оказался у неё за спиной за кроватью. Девушка услышала, как он подходит к ней и резко развернулась. Она вспомнила, что перед сном она надевала его перчатку. Она выставила руку вперёд, но перчатки на ней не оказалось. Фредди хитро ухмыльнулся и, схватив девушку за протянутую руку, бросил на кровать. Та плюхнулась и глаза её тут же в ужасе расширились. Фредди придавил её руки и лёг сверху. — Ты будешь принадлежать мне, если заключишь договор, — сказал он, после чего в комнате поднялся ветер. Занавески начали колыхаться, как от урагана, а свет в комнате начал быстро мигать. — Что? Какой договор? — непонимающе спросила девушка, пытаясь вырваться из его крепкой хватки.       Но тут Нэнси заметила, что в комнате появились три маленьких облачка. И всё бы ничего, если бы они не начали говорить. — Мы демоны снов, — сказал первый. — Мы пришли по твою душу, — сказал второй. — Тебе решать: хочешь ли ты служить нам, — сказал третий. — А можно без этого всего? — в удивлённом ужасе покосилась она на трёх демонов. — Тебе придётся принять решение, так как ты стоишь на распутье, — сказал первый. — Нет, я не хочу, — сказала она, отвернув голову в другую сторону. — Ты же дала обещание! — прорычал на неё Фредди. — Ладно! Если ты оставишь жителей этого города в покое, то я готова! — взмолилась она.       Фредди улыбнулся и приблизился к её лицу. Девушка заметила, что демоны успели испариться. Она перевела взгляд на Фредди, что обнажил свои гнилые зубы, готовясь что-то сказать. — А теперь осуществим задуманное, — сказал он, щёлкнув пальцами перед её лицом.       Девушка распахнула глаза и оказалась в своей комнате, только уже в реальном мире. Вокруг по-прежнему царила ночь и было тихо. Девушка встала с кровати и огляделась. Она заглянула под кровать — никого нет. Уже разочаровавшись, она хотела пойти к двери, но увидела, что она закрыта, хоть перед сном она точно оставляла её приоткрытой. Девушка заметно напряглась и в этот же момент услышала крики из родительской спальни. Девушка кинулась к двери, но та была заперта и изнутри почему-то не хотела открываться. Девушка повернула щеколду и всё равно невидимые силы сдерживали дверь. А крики всё продолжались. Девушка слышала как мать кричала от сильной боли и девушка знала, кто причиняет эту боль. На крики проснулся отец и тот начал вопить от боли. — Нет! Мама! Папа! Только не они! — девушка визжала от безысходности.       Всё это время она пыталась открыть дверь, дёргая за неё всё сильнее. Но тут после бесконечных попыток она уже начала спускаться на колени и горько плакать. Её вопли заглушали крики родителей, которые, как удар ножом били по сердцу. Слёзы катились по её лицу горячим ручьём, а горло уже начало болеть от сильных выкриков.       Тут она услышала как истошные болезненные крики прекратились и в этот момент дверь открылась. Девушка встала с колен, распахнула дверь и побежала в спальню родителей. Она обомлела от ужаса, который с ними сотворил маньяк. Отец лежал на полу в луже крови с многочисленными порезами и перерезанным горлом. Мать лежала в кровати с раскрытыми от ужаса глазами, накрытая кровавым одеялом.       Нэнси в отчаянии упала на колени и прикоснулась к отцу. Левая рука легла на плечо отца, а правая случайно опустилась в лужу крови. Девушка дёрнулась и посмотрела на перчатку на правой руке, лезвия которой теперь окрашивала алая кровь отца. Затем она подняла взгляд, который зацепился за объект, стоящий в дальнем углу комнаты. Это был Крюгер, который всё это время наблюдал за ней, расплываясь в улыбке. Девушка медленно встала на ноги, осознавая самое ужасное.       «Ему удалось проникнуть в реальный мир! Но все подумают, что это я убила родителей и всех своих друзей!»       Девушка побежала прочь из комнаты. Она спустилась по лестнице и быстро надела свои кеды. Маньяк же медленным, размеренным шагом шёл за ней, звякая лезвиями. Она быстро взглянула на него и тут же распахнула входную дверь, выбежав на крыльцо. В глаза ей сразу ударил яркий поток света, исходивший из фонариков. Она прикрыла руками глаза, но потом когда она попыталась разглядеть по лучше, от кого исходил свет, то тут же сорвалась с места. Напротив неё стояли родители Глена, Тины и Рода. Они светили фонарями на дом Томпсонов и не могли понять, почему крики из дома разбудили их посреди ночи. Нэнси побежала подальше от дома. Родители в удивлённом ужасе проследили за ней, так как заметили, что у неё на руке была кровавая перчатка детоубийцы, над которым они совершили самосуд много лет назад. Один из родителей решил пройти и проследить, что произошло в доме. Через минуту мистер Ланц вернулся с плохими новостями и тут родители решили не терять времени и побежали догонять Нэнси. Крюгер же всё это время следил за ними из-за кустов, так как успел незаметно выбраться из дома.       Нэнси бежала куда глаза глядят. Дыхание сбивалось, а боль в левом боку от быстрого бега только усиливалась. Наконец после десяти минут бега, она замедлилась и остановилась, чтоб перевести дыхание. Она согнулась в спине и положила руки на колени, тяжело дыша. Затем она повернула голову назад и увидела толпу бегущих за ней родителей. Нэнси тут же встрепенулась и завернула за угол. Она оказалась прямо перед заброшенной сгоревшей котельней и без раздумий направилась прямиком внутрь. В помещении было абсолютно ничего не видно и девушка старалась не издавать слишком много звуков, при этом медленно наощупь пробираясь вперёд. Но родители не заставили себя долго ждать и были уже тут как тут. Их возмущённые крики были направлены в адрес девушки. Они стояли у входа в здание и не торопилась догонять Нэнси, которая углублялась всё дальше в темноту. — Ты убила наших детей! Да ещё не пожалела своих родителей! Ты чудовище! — кричали они друг за другом.       Тут в темноте ночи загорелась спичка, а через мгновение в разбитое окно влетела стеклянная бутылка с коктейлем Молотова. Помещение тут же объяло пламенем, которое осветило местоположение Нэнси. Родители ликовали, вновь совершая самосуд над виновником всех смертей, как они считали. Они заперли входную металлическую дверь, чтоб девушка уж точно сгорела заживо на их глазах. Нэнси побежала сначала к двери, но родители крепко держали её руками. Затем она попыталась пройти к разбитым окнам, но там уже главенствовало пламя. — Гори в аду, мразь! — прокричал отец Глена.       Нэнси было никак не выбраться с этого выхода, оставалось идти вглубь помещения, пока огонь не добрался до неё. Как только она пошла назад, то услышала знакомый лязг по металлу. Тут сердце пропустило удар и девушка замерла на месте. Из темноты вышел Он и медленной походкой направляся в её сторону. Девушка не знала куда деваться. Она посмотрела назад: родители не увидели Крюгера и уже начали расходиться. Так как дверь теперь не держали, то из заброшенного здания можно легко сбежать, но огонь уже добрался и дотуда. Девушка была в тупике: со всех сторон валил жар и угарный газ, а с другой на неё надвигался убийца. Девушка прикрыла нос и рот рукой и пыталась меньше вдыхать опасного дыма. Наконец Рубака подобрался слишком близко к ней и остановился напротив. — Зачем ты убил их? — этот вопрос — единственное, что мучало девушку сейчас. — Скажем так, ты точно была уверена, что я не убиваю взрослых людей и поэтому не доберусь до твоих родителей. Поэтому я решил убедить тебя в обратном, — сказал он, наклонившись к её лицу. — Но ты же не хочешь убивать меня? — спросила она, убрав руку с лица. — Убивать — нет. Ведь ты уже сама это сделала.       Огонь уже окружил их тела и им ничего не оставалось как подойти вплотную. После сказанных слов Крюгером прошло несколько секунд, но этого Нэнси хватило, чтоб успокоиться. Но не тут-то было. В этот момент Фредди размахнулся и нехотя всадил насквозь четыре лезвия в грудь девушке. Та издала сдавленный всхлип и растерянно посмотрела сначала на рану, а потом на Него. Она не понимала, зачем он это делает, ведь он сказал, что убивать её не будет. Но и вынимать лезвия он не собирался, а наблюдал за переменяющимися эмоциями на её лице: сначала непонимание, потом боль, а затем потеря сознания. Девушка закрыла глаза и начала падать на спину, но Крюгер не держал её, а начал падать вместе с ней. И вот когда её тело соприкоснулось с полом, то Крюгер не упал на неё, а растворился в ней вместе с перчаткой. Рука девушки упала в огонь, который начал жадно поедать остатки мёртвой плоти. Жизнь покинула тело Нэнси Томпсон и на этом её история в реальном мире заканчивается.