Бамбук

      Аэропорт столичного города с вечно моросящей погодой, медведей с балалайками, салом, национальным гимном, портретами президента в школьных кабинетах и толчках, коррупцией, обилием мусоров и вписак, а также обилье церквей золотых и наспинных.       Перед входом на трап собралась очередь, но немного левее от неё собралась суетящиеся, обнимающая, пересчитывающая друг дружку группа людей. Всего их было порядка тридцати пяти человек, которые то и дело, что невольно матерились, пускали газы, обгладывали кутикулы и ломали новые ногти. Всё выглядело самым классическим, но от этого не менее прекрасным, образом. Мужички были поддаты спиртным, хоть и приехали сюда трезвыми. А дамы вырастили рожи замученных пленных всего-лишь за одну бессонную ночь.       — Девять, десять, одиннадцать... Так все в сборе – Отлично! — Громко пересчитала Мария Ивановна, сопровождающая юношей в Токио по международному обмену учащихся и студентов. — Хорошо, внимание родителе прибытие в токийский аэропорт будет в десять часов утра! Пока нас отвезут, пока заселят – пройдёт куча времени и я сама не знаю, когда мы сможем лечь и отдохнуть, поэтому звоните, когда у нас будет вечер... Где то-где то... В три часа дня. Так всем всё ясно? — После заданного ею вопросом её тут же окружили мамки и папки, и стали все ещё раз оговаривать. На сей раз быстро и рвано.       В сторонке от этого кипящего вулкана вопросов расположилась людская масса, но уже меньшим объёмом. А состояла из одиннадцати мальчуганов, которым почти перевалило за восемнадцать. Они не менее яростно обсуждали перелёт и тем самым давали себе отсрочку от предстоящего возбуждения. Крики, ругань, отрыжки и вымещение злобы на ком либо – прекрасно помогали им не перенервничать.       — Бля, чёт я срать очень хочу. — С неуверенным взглядом и потным лбом сказал Жора Нелысенок.       — О-о-о, ну началось. — Закативши глаза сказал Данила.       — Оу, ну всё пиздец… Приехали. — Театрально выбросил Стас "Загадка" параллельно с Данилой, которого как обычно его проигнорировали. Он всегда говорил одновременно с кем то, комментировал каждую сказанную фразу, но его почти не было слышно. Он всегда так делал. Ляпнет что-то, а ты его почти и не почувствовал. Ещё он постоянно делился. Всегда! Что ни попроси – всё отдаст, даже деньги. И отдавал, и ничего взамен не просил. Отсюда и кличка "Загадка". Стас был маленького роста с недо-худощавым телом и светло-русыми волосами. А его физиологической особенностью было большое лицо с массивной нижней челюстью. Ею, можно было бы убить, если, конечно, для начало оторвать её. Или же попросить самого Стаса одолжить её.       — Бля, Жора, ты как обычно в принципе. — Цинично заявил Сашка.       — А сейчас не хочу...       — Блядь! — Схватившись руками за голову простонал Стас.       На лицо Жоры было трудно смотреть. Оно кричала от страха перед неизвестностью. Чувство потерянности затвердело у него на лице. По сильно стриженной голове начали скатываться капельки пота. А всё его тело застыло как бетон, в положении «солдата» крепко прижимая ноги друг к другу.       Парни молча наблюдали за крепкой, мясной греко-грузинской фигурой с двухдневной щетинкой, выжидая момента когда на него можно будет выплеснуть добрую порцию нервозности. Но Сашка заговорил:       — Жор, иди сходи пока не поздно.       — Да погоди. — Перебил он его.       — Что "погоди"?! Пока самолет взлетит, куча времени пройдёт! А ты претерпишь пока что, а потом всё... — Последнее слово он сказал максимально спокойно и уверенно. Будто знал на все сто процентов что так оно и будет. — Я вот сходил и мне нормально.       Жора фыркнул и быстрыми шагами зашагал по холлу аэропорта, предварительно наморщено посмотрев на Сашку.       После его ухода компания из Сашки, Стаса и Данилы Савинова легко посмеялась.       — Жора-поц? — Спросил Савинов.       -Жора-поц! — Ответил Александр.       После чего компания опять легко посмеялась       — Чего вы так? — Поинтересовался подошедший Глеб Глебыч, самый старший из ребят и ,порядком, выше большинства. С хорошо уложенными волосами немного пыльного цвета и ярко выделяющимся кадыком.       — Да вон, Жора как обычно. — Первый отозвался Даня.       — Шо, то хочет-то нет?       — Да-да-да.Хором ответили трое.       — Ну, а что вы хотели? Он сейчас первый раз летит. Волнуется. — Он выдержал длинную паузу, а затем продолжил. — Сейчас вернётся и будет поуверенней.       Вообще Глеб очень часто останавливался перед последним словом или предложением, выжидал и произносил его очень долго. Придавая ему нотку очевидности и глупости. Это была его фишка, которые многие из ребят копировали, как и другие забавные штучки друг у друга.       — Думаешь? — Спросил Савинов. А вместо ответа Глебыч сделал жест "Окей".       Тут, словно выстрел, прозвучало объявление на посадку. Именно их самолета.       — Позвони ему. — Молниеносно прокомандовал Глеб Глебыч Сашке. Тот, в свою очередь достал телефон и краем глаза заметил, что "Загадка" тоже держит телефон и уже, с высокой вероятность, держал палец на вызове. Но все понимали, что он не нажмет.       Саша набрал и пошли гудки.       — Сань, ты не вовремя. —Промямлил парень.       — Лох, у нас посадку объявили.       — Блять!       Послушались сброшенные гудки и юноша положил обратно телефон в карман.       — Так посадку только объявили, пока все зайдут это-ж время.- Заметил Данила. — Да и вун, те ещё стоят. — Указывая кивнувшей головой на толпу родителей.       — Ага, ну да. — Послышался Стас.       Оставшиеся лишь промычали.       Резко из угла, в метрах ста появился Нелысенко. Он огромными шагами, как олень, гордо подымающий своё копыто двигался, с разведёнными руками, словно копия орла или филина, с приспустившейся головой по направлению к ребятам. Его походка напоминала экзотическое существо, которое рвалось к своему врагу посягнувший на его территорию. Но почему-то всплывал образ гордого неандертальца, который красуется перед самкой и всячески пытается привлечь её внимание.       Увидев эту картину, парни не могли не оценить её и поэтом заржали.       Подойдя, наконец, вплотную они увидели, что к его туфле приклеилась туалетная бумага.       — Сними, поц. — С хихиканьем сказал Александр.       — Блять. Мы уже летим?. — Спросил Жора снимая туалетку.       — Да походу пять минут постоим. — Ответил Даня глядя на родных, которая не планировали ещё двигаться.       — В смысле?       -Ну вон посмотри.- Подскочил Глеб       Нелысеноко перевёл взгляд на Марину Ивановну.       — Сука. — Начал он сквозь сжатые зубы.- Я мог ещё постоять, Саня! —Выдавил он.       — В смысле "постоять". — Переспросил его Савинов.       — Я стоял на туалете и спокойно ладил дела. — Злостно ответил парень.       — А сесть никак, да?!       — Ты понимаешь, что там не было сидушки?!       — И ты решил встать ногами? — Встрял Глеб       — Ну да.       — Бля! Я всё. — Начал Стас.       — А туалетку на ободок положить?       — Так я положил.       — И всё равно встал? — Продолжил задавать вопросы Саня.       — Ну да.       — А зачем?       — Ну, блин, там люди всё обоссали, а я должен свою обувь пачкать.       — А, ну да. — Иронично сказанул Сашка.       — Что?       — Не, ни чё.       — Саня, ты понимаешь, что там всё зассано и то что я туфлями встал, намного лучше и чище нежели чем тоже всё обасцать?       — А чего в соседнюю кабинку не зашёл? — Помнтересовался Даня.       — Ну да, у меня куча времени выбирать кабинки. Мгх.       После очередного смеха над Жориком к парням подошёл афганско-чеченской внешности. Его звали Кадик и он сказал:       — Мы уже заходим. Берите вещи.       — Опа. — Возбудился Даня.       Кучка молодняка продвинулась к Марине Ивановне и Юленке. Это была её помощница, немалых годов, как-никак сорок пять лет. И она не была сильно против, чтобы её так называли. И даже некоторые учащиеся. Марь Иванна в свою очередь только сейчас начала их искать глазами и, совсем забыв, что считала их буквально недавно. Увидев, что они рядом-она организованно произнесла:       — Ага, вы здесь, хорошо!... Так, Артёмка, ты где?!       — Да-да, я здесь! — Немного сбитый с толку, но уверенно отозвался коротко стриженный Артём Казневич.       — Скажи, у всех билеты на руках?       — Да... Да — Максимально тихо с ноткой подсевшего голоса ответил он.       -Так, хорошо... Ну всё мы пошли! Родители, ни о чём не беспокойтесь! — Отдала приказ она. — Всё, идём! Молодёжь!? — Вскрикнула она ещё раз, чтобы убедиться что её все расслышали.       Группа по международному обмену между странами двинулась к человеку, который сверяет билеты. Параллельно махая руками, оставшемся в заде мамкам и папкам.       Наконец вся группа парней и двух женщин зашли в самолёт. Всё могло пройти спокойно. Тихо, никому не мешая зашли в салон, каждый бы положил сумку в верхний бардачок, сели все по местам, которые указаны в билетах, и беззаботно полетели. Но нет. Юноши как только зашли во внутрь от стукнувшего в голову волнения и резкого подъёма веселья, но скорее от адреналина, начали очень громко вести себя. Постоянно смеялись и шутили. А как только впереди стоящий сбивался со скорости шага толпы – ему тут-же наступали на ноги, успевали обругать и полностью повесить на него вину. Потому что, нечего ему такому козлу стоять и тупить.       Наконец, добравшись до своих мест, которые были выбраны очень удачно. Шесть мест в две колонны с левой и правой стороны. Они начали складывать свою кладь. Но опять-же крайне ругательно и яростно. Так, абсолютно посторонняя сумка выскочила из своего места и начала уже падать на пол, как Сашка её тут же поймал и положил на место. Увидев недоброжелательное лицо владельца, он извинился и отвел взгляд от него, ставя свой портфель. И вот складировав вещи, парни начали рассаживаться, но и тут не обошлось. Всего мест было двенадцать. Поинтересовавшись у стюардессы, что могут ли сюда кого-либо "подселить". И узнав, что нет. Они начали бороться за право сидеть вдвоём на трёх местах.       Эта полемика была жестокой и безкомпромиссной. Как будто все известные ораторы вселились в их души и говорили их губами. Цицерон, Йозеф Геббельс, Иисус, Муссолини. Герои фильмов и сериалов. Они говорили, не парни. Каждый аргументировал своё желание сидеть в этой двойке феноменальными словесными нокаутами. Те кто не мог выдержать этой битвы или чуточку замямлив, не так вдохнул, не вовремя проглотил слюну. Тут же был повержен и участие в споре больше не принимал. Он уже сидел в тройке. Так отсеялась шесть человек. Остальных пять продолжали сражение. На авторство железобетонных доказательств высмеивали и всячески старались аннулировать это их, тем самым выведя его из игры. За считанные секунды заключались союзы разрываемые предательством. Подписывались контракты с невыполнимыми условиями. Совершались сделки не приносившие прибыли. Постоянно происходил отсев. Не стерпев такого поведения. Из начала самолета, почти в конец к ним подошла Юленька и, словно бешеный пёс, рявкнула на них.       Парни моментально успокоились и расселись по местам. Победные места никому не достались т.к. ты их не выиграл в сражении, а повинуясь вышестоящим органов, которые просто швырнули тебе это место. И эти места достались Морозу Палычу самому шизофриойдному патриоту своей страны. Который мог оправдать все без исключения. Изъяны и пороки. Настолько этот белокурый, с хорошо натренированными мускулами и ярким шрамом на левой брови, который, кстати говорю, подчеркивал его воинственность. Был он больным на голову человеком. И второму, по кличке "Зиночка" или просто "Зина" обоснованная это кличку тем что мог без всяких проблем имитировать голос взрослой, хорошо зарабатывающей женщины или подростковую девушку, лет от пятнадцати. Удивляла и тот факт, что Зина был высоким как башня, почти два метра ростом. А если точнее то сто девяносто четыре. Выше его был Только Данила, чей рост составлял на два сантиметра выше его. Зина, не смотря на свой рост, был очень миролюбив и отвергал всяческое насилие. Пацифичный цветочек. Но все знали, что он просто категорически не умел драться.       Всё устаканилось и группировка занялась тем, что начала привыкать и обустраивать своим местам так как им было удобно до конца полёта. Наконец финальные штрихи были закончены, банда начал ждать подъема самолёта. В честь этот Савинов позволил себе высказаться:       — Так, ну что, Взлетаем?! Приём?! — В ответ послышалась тишина. — Взлетаем или нет, блять?! — Опять последовало игнорирование. — Пидарасы…       — Да, всё. Чё ты? — Будто под кайфом вымолвил Артём сидящий рядом с ним и хлопая его по плечу.       — Эти пидоры не с нами. Они не летят. — ответ на заявление Тёмы лишь посмеялся.       Закрутились колёса и воздушное судно начало движения к взлётной полосе.       — Опа! — Обратился ко всем Александр, но услышал его сидящий рядом с ним паренёк по кличке "Шиза" или "Нарик" в зависимости как кому удобно.       Своё прозвище он заработал тем, что большую часть своей сознательной жизни плавал в героиновых, опиумных, амфетаминовых глубоководных реках. А также в мелких озерах гашиша, марихуаны, ЛСД, спайса, соли, кислоты, марки. Пережил одну клиническую смерть, но так и не забросил это поганое дело, которое продолжается и по сегодняшний день. Шиза, как и всё люди его возраста, рассказывал, что мол в молодости связался с неблагоприятной компанией. Говорил, что это обычные отбросы общества: быдло, наркоманы, проститутки, бомжи, алкоголики и так дальше. Там первый раз попробовал – и длиться это уже несколько лет. Дошло до того, что принимая тяжелые наркотики он колол их себе в пах. Вены плохо видел.       Если первый раз он попробовал по незнанию. А последующие чисто из удовольствия. То последующие, уже во взрослой жизни, когда наступает пора влюблённости, выбора профессии, уход из дому. И множество других ответственных моментов выбора. Уже чисто из-за зависимости. Вот тут-то и ему, и снесло крышу.       Шиза, было с чуть ли не с рождения эмоциональным ребёнком. Мог взахлёбку резвиться и смеяться, от простого поколачиванием китайских палочек по маминой кастрюли или от бросания камней в лужу. Но также мог впасть в истерики, от ненайденной игрушки, которая не того цвета.       Так прошло его детство. То безумно радуясь, то ужасно огорчаясь. День за днём мальчик рос и познавал мир. Но не так как все. Он читал взрослую литературу. С сильными психологическими составляющими. Элементами откровенной эротики и бросающие в дрожь насилия. Будучи в десятилетнем возрасте - он уже задавался вопросами о смысле жизни, равенстве и справедливости. Да, некоторые дети тоже могу этим интересовать. И если он в этом вопросе был не особенным, то минимум один на миллион.       Время дальше продолжало бежать, а юный наркоман так и не находил ответы на свои вопросы. "Справедливость - это всего лишь месть" Рассуждал он. Читал он конечно много, но и про личную жизнь не забывал.       До его собственной смерти он был умиротворенным. Спокойный как довольный и немного уставший сом. На дне своего собственного аквариума. С песочком и камушками. А после первой передозировки в своей жизни. Который случился недавно. Год тому назад. Женщина наткнулась на него возле подъезда собственного дома. Его ноги выглядывали из под лавочки, а тело уходила в кусты. Его белые подошвы обуви были настолько грязные, что казалась вовсе чёрной. А штаны были спущены по щиколотку. Когда приехала бригада скорой помощи и стали его доставать они увидели, что в его члене на всю длину иголки был вколот грязный, не раз уже использованный шприц.       Уже тогда он был в передозе и только благодаря чуду смерть наступила уже в больнице.       Шиза был высокий парень, но худой, если конечно, у него не было такой болезни как Анорексия. Красивое, ухоженное лицо на удивление, а особенно глаза. Кинематографический нос, выделяющиеся скулы, раздвоенный подбородок. Носил самые длинные волосы каштанового цвета средь парней. Со стороны он выглядел как обычный подросток. Но как только ты узнавал его получше-ты уже не мог его видеть в другом свете. А ещё он имел две набитые чёрные цветом татуировки. Надпись «ИЗО» и черный стул.       Шиза, помимо того, что был наркоманом ещё был и скульптором. Его две картины, над которыми он трудился всё детство и сегодняшнюю молодость, признали шедевром во всех европейских странах ХХI века. Его статусность и деньги помогли тогда откупиться от суда, за употребление сильнодействующих наркотиков.       Люди пережившие, что пережил Шиза однозначно что-нибудь изменили в себе, если бы просто не умерли так и дальше продолжали колоться. И Шиза тоже изменился. После этого случая с того случая. Он стал более жизнерадостный и не такой спокойный кем был. В него как-будто вдохнули красок жизни. Он стал чаще смеяться и ещё больше шутить. Неудачно, конечно, но пытался всё таки заниматься спортом. Забросил своих старых друзей-торчке и больше времени стал уделять своим не употребляющим друзьям. Старался, как любой заинтересованный молодой человек, заигрывать с девушками и порой слишком удачно. Но не смотря на эти внезапные краски жизни-он не бросил это поганое дело как уже говорилось выше.       В ответ скульптор лишь промычал и слегонца кивнул Александру и уставился на бесконечно чёрную ночь. Надеясь, что в стране восходящего солнца он сможет отыскать лекарство в виде вдохновения. Потому что во время вдохновения приходить работа, а с приходом работы нет времени на ширпотреб.       Порядок рассадки парней был следующий: В первой тройке слева сидели Нелысенко, Александр, Шиза. За ними Глеб Глебыч, Кадик и Тубур. Первая тройка справа вмещала в себя Казначевича, Савинова и Загадку. И оставшееся двойка Мороз и Зиначка.       Спустя десяти минут езды самолёта к полосе и как только он остановился, завершая последнюю подготовку к взлёты- группа в миг переменилась.       Те кто сидел спокойна так и остались хладнокровными. А вот те в ком бушевали эмоции - затихли будто спустились на дно океана.       И вот, двигатели зашумели, колёса задвигались, люди приготовились. Двадцать секунд разгона и самолёт уже начинает отрываться. Ещё десять и он оторвался от земли.       Так началась их дорога в другой мир.