Бамбук

       Наступило непривычно тёплое, можно даже сказать жаркое утро. А для людей с севера - пекло. Целую ночь они не выключали кондиционер и спали чуть ли не при 15 градусах. Встав около девяти, ребята неспешно стали оживать. Глаза открыты, хлопают ресницы, а вот ноги не ходят. И тело только с боку на бок качается. Так продолжалось пока Александр не вскочил как ошпаренный кипятком и схватив подруги кастрюлю, и черпак стал молотить друг в дружку. Все нехотя, лениво и ворчливо стали сползать на пол. Затем сели на кровать. И тяжко вздохнув рывком поднялись на ноги.       Кадик имея смекалку, пошел сразу за чайником на кухню.       Все собрались на площадке и зевали. Параллельно чем-то занимаясь. Кто чистил зубы, кто мылся, кто чесал волосатое пузо. Всё были без маек, за исключением Зиночки и Саши. Зина очень конфузился от своего непропорционального тело. Ростом высок, а руки слабые и тонкие. Зато тело полное. Фигура - прямоугольник с закруглёнными углами. Сидела и протирала очки. А Александр из-за своей трущавости (Жилистость, малое количества жира и мяса на теле, худоба)       Этот неугомонный, по своему, мальчуган, с короткими, но торчащими золотистыми волосами и с симметричным половинками лица, и глубиной взгляда человек. Боялся показываться на люди в полу обнаженном варианте. Но такие случаи как поход на речку или общий душ. Был не сильно травмирующим. Так как в это время его мало интересовали взгляды других людей. Этоки психологическая зацикленность или даже болячка сидела у него в голове. Всё бы мигом изменилось если бы он не задумывался об этом. Да тут было бы очень просто, но тело от этого не изменилось бы. Другое дело изменить само тело. Но и тут просак. Дело в том, что Саша ну никак не мог набрать достаточно весомую массу при росте без три цанта 190. Сколько бы он не ел - всё впустую или же просто выходила через другой проход. Забавный факт. Когда Саша был в слабо одет, по летнему. Или практически был одет, как сейчас. То он мигом менялся. Занимал позиция Альфы и вёл всех и себя к приключениям. Он был ещё тем зачинщиком. И даже сам этого не подозревал. Ляпнет, что-то на авось. "Пойдем туда, пошли сюда...". И всё. Идут туда и сюда. Саша даже сам удивлялся как ему удалось так сплотить и повести людей. Мистика? Вряд ли. Но было безусловно приятно, что его вариант одобрили. И пусть он был даже не слишком удачный. Всё равно приятно. Они с чем-то с Савиным были похожи. Он тоже любил, что-то такое сказануть. Причём не ожидая отдачи и малейшего комментария. И всё выходило с ног на голову. Единственное в чём было отличие, это то что Данилу часто слушали, а он в свою очередь слушал Казневича, а Казневич слушал людей не связанных с этой компанией. Но, разуметься, в каждом случае есть, конечно же, компромисс и неповиновение. Саше, очень нравилось, что его слушают и не нравилось, когда нет. Даниле наоборот. А Артём слушал других и себя.       Прошло немного времени и двери блока вышибло как при смерче. Стук и вибрация шедшая по стенам приподнимала навесной потолок. В блок ворвался уже живее всех живых "Кинг-конг". В его белеющих от страха глаза пахло кровью и разорванным мясом, из клыкастой и вонючей пасти текла лава с малюсенькими трупами, а разодранный, чёрный нос поглощал весь воздух на земле. Не давая шанса выжить. Это грозное, до мертвечины ужасающие существо вошло в площадку. Оно орала и сотрясало серой из ушей от гнева. Его мускулистые, крепкие, соблазнительные, каменные руки разрывали атомы перед ним. Так он быстро ими махал. А его шелковистые, мягкие, ровные, красивые, чёрные при черные, аккуратно подстриженные волосы на этих самых руках, так и манили своим спокойствие.       Не человек! Монстр? Может быть. Когда человек в гневе или делает аморальные поступки, то да. Он монстр. Но Кадик не был им. Он просто до потери сознания боялся крови. Как своей так и других. Не важно куриная, лягушачья, или своя собственная, но в брюхе у москита. Он панически боялся крови. Его даже могло стошнить, когда он увидел тёмно-красное яблоко или выкрашенное в красный цвет здание. Психическая болячка? И да и нет. Но скорее да. Всё в этой жизни знают, что человеку бывает плохо от вида крови. И падают в обморок от этого. Это уже скорее отвращение и брезгливость нежели заболевание. Но с Кадик али Махедом это была реальная болезнь. Наверное, ещё никто так сильно не закрывал глаза и не ревел при виде маленького пореза от ножа. И, наверное, ещё никого не успокаивали всем отделом 11-ой городской клинической больницей одного человека.       От ошарашенного состояния люди отошли быстро. Такая неожиданность была уже немного привычной. Реальным шоком для них стала какая-нибудь обыкновенная вещь. После долгих лет жизни в кутеже и в подростковом стрессе, реальной неожиданностью оказалась малозначительная мелочь, которая вдруг откуда не возьмись выскочила.       — Да успокойся ты, Ёб твою мать! — Крикнул на него Жора.       — Дай руку, блядь! — Кричал и Савинов.       — Успокойся, успокойся, успокойся! — Кричали все остальные. Спустя полчаса всё более или менее нормализовалось и устаканилось. Оказалось, что Кадик хотел сделать себе бутерброд, разуметься одолжи перед этим чужой батон и ветчину. Засмотрелся на дивный новый мир в окне и соскочил ножом по плоти. Это даже было необычно. Каждый раз, когда он резал что-нибудь, то внимательно смотрел на лезвие и на пальцы. А тут засмотрелся. Бац, и хлобыстнула кровь. Притом самое глупое и ироничное, что у него было повышенное кровоизлияние. Стоит ему поцарапаться и уже можно умирать от недостатка крови. Но перед этим постараться всё таки написать завещание.       Кадик сидел молча и шмыгал носом. Естественно он распереживался и был в подавленном настроении. Пережить такой страх, слава ему же, доводилось не часто. Так как из-за этого страха он всё делал аккуратно и бережно. Некоторые говорили про это "С Любовью делает…" Но на самом деле ни капельки. Простая забота о себе. Искренняя, чистая, мягкая. Такая что просто не должна или же пока что невозможно в наше время. Такая забота, которая возникает между двумя людьми. Такая нежность, уход, чистота, аккуратность, мягкость, искренность, правдивость, честность, пушистость, звонкость, мелодичность, белизна, родство. Могла быть только и только...       Кадик сидел и почесывал ноготь большого пальца левой ноги. А его колени грелись друг об дружку. Спина немного почёсывалась, но если пошевелить майкой, то можно было удовлетвориться. Чёрный чуб был мокрый и опустившийся на глаза. Из-за чего нельзя было чётко видеть его остывающий взгляд.       Уже время двигалось к десяти утра и вот-вот могло их пробить. Ребята стали одеваться. В основном джинсы, майки, кофты, кросы. Тубур из-за важности события одел свой лучший костюм. С белой рубашкой, краснющим, как спелая веточка боярышника, галстук, кожаные итальянские туфли и светло-серый пиджак с брюками. Всё было идеально чистым и поглажены. Словно только что, в это мгновение, привезли спец-заказ на его имя. Чиновническая строгость, властность, серьёзность окутало его одеялом делового мира. Выглядел прекрасно и красиво. Казался даже высоким и атлетичным. А в купе с его характером, то и не подумаешь, что это простой ученик.       Зиночка одела тоже самое лучшее из своего гардероба. Хоть это были простые джинсы и джинсовка. Её было невероятно удобно в этих вещах. Удобство и чутка моды, было для неё в самый раз.       А Мороз Палыч решил особо не заморачиваться и надел синий с тремя белыми полосками спортивный костюм. Выглядело не плохо. Чувствовалась энергетика движения, силы и труда. Но если посмотреть с угла истории. То он был похож на типичного Гомельского, Томского, Запорожского гопника.       Всех это помутило несколько минут, рассмешило, покачало из стороны в сторону, но ничего так и не сказали.       Все же остальные были одеты как простые люди на российских, белорусских, украинских улицах.