Suis moi. Fuis moi.

      Начиная с вечера четверга, сразу по возвращению домой, Пьетро Максимофф старательно уговаривал свою сестру остаться в пятницу дома. Как никак, последний день перед двухнедельными каникулами и, по его словам, уже не было смысла идти в школу. У него даже нашелся целый список причин, по которым в этом прогуле не было ничего криминального.       Первый пункт заключался в том, что за семестр у обоих близнецов не насчитывалось пяти прогулов без уважительных причин, а значит, звонка родителям от классного руководителя не последует*. Да, он не знал о вчерашнем пропуске Вандой нескольких уроков, но, к счастью, для прогула сегодня это не было важно. Второй пункт: всех в любом случае отпустили бы еще до ланча, а значит после первых трех уроков. А вот к третьему, четвертому и так далее до шестнадцатого пунктов он не добрался, так как Ванда была согласна еще до первого, хоть и сделала вид, что сдается только после второго и нескольких невзначай брошенных предложений.       Это оказалось легче, чем старший Максимофф предполагал, и сей факт показался ему довольно странным. Пьетро думал, что придется всеми правдами и неправдами уговаривать её прогулять без причины хотя бы один день. Не то, чтобы его сестренка состояла в «фанклубе заучек», однако к пропускам занятий относилась довольно серьезно, не желая создавать родителям лишних проблем.       К слову, о них, Олег и Ирина Максимофф были довольно занятыми людьми. Они часто пропадали на работе или в командировочных разъездах, но всегда старались уделять должное внимание своим детям. В последние пару лет график их стал более загруженным, и оба подростка предполагали, что это связано со взрослением. Теперь, когда за близнецами не нужен был глаз да глаз, родители могли почти полностью посвятить себя работе. К тому же, начиная с тринадцати лет у Пьетро и Ванды была полная свобода выбора буквально во всем. Ирина считала, что так они смогут стать более самостоятельными и подготовленными ко взрослой жизни, а муж всегда поддерживал идеи любящей матери, как и она его.       И действительно, подобное воспитание давало свои плоды, оба ребенка росли довольно ответственными. Пьетро даже некоторое время подрабатывал официантом в кафе, а Ванда помогала в пекарне недалеко от дома. Всю выручку детям разрешалось оставлять себе и тратить как заблагорассудится. И они всегда откладывали часть денег на поступление в колледж. Разумеется все это было под контролем родителей, чтобы самостоятельность не пошла во вред учебе. Поэтому после поступления в старшую школу было принято решение, что близнецы могут работать только на каникулах, дабы успевать по предметам и в подготовке к экзаменам.       В силу переходного возраста, со временем Пьетро стал все свободное, а порой и несвободное, время проводить с друзьями. Для Олега и Ирины главным было, чтобы компания их сына не принесла вреда. Замечая беспокойство родителей, Ванда зачастую успокаивала их, обнадеживая в том, что у брата все в порядке и он не ввязался в неприятности. К тому же, она не давала ему прогуливать и следила за выполнением домашних обязанностей. В этом плане младшая из близнецов была ответственнее своего брата. В свою очередь Пьетро всегда следил за тем, чтобы сестренка была в безопасности, возвращался домой до полуночи, а в случае, когда задерживался — предупреждал об этом если не родителей, то Ванду точно. Таким образом, Ирина с Олегом были уверены в самостоятельности своих детей и начали оставлять их одних сначала на несколько дней, чуть позже уже и недель. Ведь все, что от них требовалось близнецы выполняли. Плюс, они время от времени звонили им, убеждаясь в том, что все хорошо.       Вот и сейчас, Ирина позвонила Ванде, тем самым разбудив обоих близнецов, ведь после решения о прогуле, было принято еще одно — марафон кино. Следовательно, она с Пьетро уснули в третьем часу ночи на диване в гостиной. Сонная девушка даже не сразу поняла, кто звонил и что от неё хотели. Однако, услышав взволнованный голос матери, быстро пришла в себя.       — Нет мам, все в порядке, не волнуйся. Мы просто только вернулись из школы, — дергая брата, проговорила она в трубку.       — Мы хотели узнать, может вы все же присоединитесь к нам? — послышалось в ответ с другого конца провода.       — Не знаю. Пьет, мама спрашивает приедем ли мы к родственникам на Рождество, — в голосе шатенки проскальзывали нотки обиды, именно поэтому трубку у неё моментально перехватил Пьетро.       Родители сразу предупредили подростков, что уезжают до конца каникул, но Ванда все же питала надежды на их возвращение хотя бы к Рождеству, ведь это семейный праздник.       — Мы дома останемся, мам, — весело сказал он.       — Уверен? Мы подумали, не будет ли вам скучно вдвоем.       — Да, не переживайте. Передавай всем наши поздравления и извинения. Нас, кстати, пригласили друзья отмечать праздник вместе.       — Хорошо, милый.       Они попрощались и Пьетро поспешил обнять сестренку.

***

      — Давай сходим в парк? — спросила Максимофф младшая, после того как они позавтракали. Уж очень ей захотелось просто погулять с братом.       — Куда именно пойдем? На каток или на площадку? — вопросом на вопрос ответил он, убирая со стола грязную посуду и закладывая её в посудомоечную машинку.       — Сначала на площадку, а потом можно и на коньках покататься, — с присущим ей детским восторгом улыбнулась девушка.       Да, Ванда Максимофф жутко не любила гололед и длительные прогулки зимой, но с Пьетро мир всегда играл другими красками, даже в самое ненавистное время года.       — Тогда иди переоденься, можем прямо сейчас отправляться.       В этот момент парня посетила мысль о том, что они смогут наконец-то поговорить по душам, и он выяснит причину странного поведения сестры.       Собралась Ванда довольно быстро. Не понадобилось много времени на то, чтобы натянуть джинсы и свитер, а после затянуть волосы в высокий хвост. Уже через минут десять она стояла около входной двери, натягивая куртку, в ожидании, когда брат найдет свой шарф.       — Куда ты его вчера положил? — девушка скрестила руки на груди, ощущая жар, ведь в доме было слишком тепло для того, чтобы находиться в верхней одежде долгое время.       — Знаешь, я даже не уверен, что он был на мне, когда я вернулся домой, — перекладывая вещи на верхней полке шкафа, который стоял в коридоре, ответил близнец.       — Серьезно? — вздохнула она. — То есть, ты хочешь сказать, что с вероятностью в 99% оставил шарф дома у Бартона? И при этом активно его ищешь уже минут пять? Издеваешься?       — Ну может совсем чуть-чуть, — усмехнулся Максимофф старший, за что и получил шапкой по голове. Вполне себе заслужено. — Ладно, ладно, воинственная леди. Пойдем так.       — Пойдем, — открыв дверь, девчонка сразу же чуть не свалилась, оступившись.       — А вот это карма, — благо Пьетро быстро среагировал и успел поймать её прежде, чем она встретилась лицом с порогом.       — Заткнись.       Парк находился в нескольких кварталах от дома семьи Максимофф. Близнецы часто гуляли там на площадке, когда были намного младше. Удобно для родителей. Они не волновались о том, что их чада могут потеряться. К тому же, это был единственный ближайший парк в четырех кварталах, поэтому многие няни гуляли там со своими подопечными. Прекрасное, спокойное и безопасное место.       Пока они медленной походкой направлялись в сторону той самой игровой площадки, Ванду все больше очаровывала красота зимы. По сути, девушка ненавидела погодные условия и мороз, однако сложно было чувствовать нечто отрицательное по отношению к зиме, когда дивный, чуть ли не светящийся на солнце белый снег создавал атмосферу сказки наяву. Лежа небольшими сугробами на ветках, он блестел, привлекая внимание своей красотой. А лед, покрывавший стволы этих самых деревьев, застилающий тонким, прозрачным одеялом места, по которым не ходили люди, и точно также сверкающий на солнце, вовсе не казался чем-то сверхопасным. Временами создавалось впечатление, словно это часть какой-то огромной картины, слишком уж волшебным был вид.       Вы когда-нибудь ощущали равносильную любовь и ненависть одновременно к одному и тому же объекту, может, к человеку? Ванда Максимофф наверняка знала, что чувствует подобное по отношению к зиме, и не только к ней… Возможно, нечто подобное она чувствовала к Наташе Романофф, однако, как только мысли сходили в эту сторону, она резко переключала их на что-то другое. Не важно, на что именно. Но думать о Наташе, как об объекте одновременной любви и ненависти было слишком пугающе. Хотя бы из-за того, что Ванде она казалась опасным человеком. Особенно после их предпоследней встречи.       К слову, о ней, Максимофф не могла перестать обдумывать ту часть разговора, невольной свидетельницей которого стала в школьном туалете. Первое, что пришло в голову девушки, да и оставалось там до нынешнего момента, так это то, что скорее всего Нат связана с торговлей наркотиками.       Ни для кого не секрет, что иногда старшеклассники попадают в неприятности, связанные с запрещенными веществами. Есть много причин, по которым они решаются на нечто подобное, и одна из самых главных — деньги. Ванда даже вспомнила, как их забрали с уроков на общешкольное собрание, где какая-то женщина вместе с полицейскими проводила лекцию о вреде наркотических веществ. Они с Пьетро тогда учились в средней школе, и конечно не могли пропустить мимо ушей слухи о том, что несколько «старшаков» попались на сбыте таблеток. Может, у рыжеволосой бестии были финансовые трудности, заставившие её ступить на скользкий путь? Это бы объяснило многое, включая её пассивно-агрессивное поведение.       — Ну? Хочешь покататься на качелях? — предложил парень.       За всеми своими размышлениями девчонка и не заметила, что они уже дошли до пункта назначения.       — Конечно, — она натянуто улыбнулась.       Сегодняшний день хотелось провести без того, чтобы видеть Романофф и думать о ней. Именно поэтому она согласилась прогулять школу, желая отвлечь себя времяпровождением с братом. Но, как нам всем известно, мы редко получаем то, чего хотим.       Девушка отпустила руку брата и направилась к свободной качели. На самом деле, таких было много, почти все. На площадке вообще людей оказалось очень мало. В принципе, этого стоило ожидать, ведь большинство родителей еще на работе, а дети в школе.       — Выкладывай, — коротко сказал Пьетро, когда его сестренка уселась на одну из деревянных качелей, предварительно стряхнув снег с сидушки.       — О чем ты? — непонимающе спросила она, обхватив руками железные цепи, служившие креплениями.       — О твоих проблемах, Ванда, — он встал сзади и начал легонько раскачивать её.       — У меня нет проблем.       Максимофф младшая на долю секунды перенеслась в детские воспоминания. Они всегда ходили на эту площадку вместе, и Пьетро всегда раскачивал её на качелях, а она звонко смеялась. После они менялись местами, и уже маленькая Ванда катала его.       Когда близнецы становились старше, они не переставали ходить сюда, вот только Ванда реже смеялась, а дневные прогулки превратились в вечерние. Зачастую, оба делились своими переживаниями или проблемами, помогали советами и поддержкой. Здесь была какая-то особая атмосфера для них. Связано ли это с безопасностью детского восприятия или, может, с удобным расположением площадки? На этот вопрос ответ был лишь у них самих.       — Брось, — вздохнул брат. — Ты почти неделю ходишь, словно в воду опущенная, стала более нервной, и я почти на сто процентов уверен, что это связано с Наташей Романофф.       — С чего вдруг мне переживать из-за Наташи? У нас просто возникли разногласия по поводу…       — Даже не смей говорить мне, что это из-за проекта, контрольной или чего-либо еще связанного с учебой, — перебил он девушку. — Иначе, я скину тебя в тот сугроб, — он указал на горку снега, которая была больше остальных и располагалась в нескольких метрах от качелей.       — А что ты хочешь от меня услышать тогда? — более раздраженно, чем хотела выпалила она.       — Правду, сестренка, — Пьетро нагнулся вперед и прошептал ей на ухо. — Ты влюбилась в Романофф.       Именно эта фраза заставила Ванду впасть в некий ступор. Она смотрела в одну точку не моргая, изо всех сил стараясь осознать слова брата.       Фактически, он лишь произнес вслух то, что томилось на задворках подсознания девушки. То, что отрицалось и пресекалось долгое время. Ведь на самом деле шатенка думала о теплых чувствах к Романофф когда-то в классе девятом, но всячески отнекивалась, старалась перевести это в ненависть, чему сама Нат очень подсобила.       — Это бред, — наконец-то ответила девушка. — Мы абсолютно разные и даже не подруги.       — Противоположности притягиваются, — продолжал гнуть свою линию старший из близнецов. — К тому же, не из-за неё ли ты плакала несколько дней назад? Я ведь не слепой.       Ванда спрыгнула с качели, сделав несколько резких шагов вперед. В голове то и дело всплывали обрывки столкновений с Наташей и разговора с Бартоном. Она все больше путалась в своих ощущениях и рассуждениях.       — Все сложно, — обняв себя за плечи Максимофф вздохнула. — Очень сложно.       — Вы обе усложняете, попробуй поговорить с ней, сказать то, о чем думаешь. Знаешь, моменты откровений и такое прочее. Вы девочки и должны понять друг друга.       — Это тут не при чем, — фыркнула Ванда. — И вообще, не хочу говорить о Наташе.       — Тогда давай поговорим о вечеринке Старка? — предложил сменить тему Пьетро. Он никогда не давил на свою сестренку. Если ей захочется поговорить — она расскажет, когда будет готова.       — Тут все просто. Я не пойду.       — Не будь занудой, — фыркнул парень.       — Ты прекрасно знаешь, я терпеть не могу вечеринки, особенно если их организовывает Тони. У него они всегда грандиозные.       — Не всегда. Вообще-то, твой дружок Паркер убедил его провести что-то вроде вечера встречи только для своих.       — Питер там будет? — от неожиданности этой новости Ванда резко развернулась, с неподдельным удивлением посмотрев на брата.       И в этот момент ей в лицо прилетел снежок, а спустя секунду еще один попал в живот. Так началась их снежная война, которая, будем честны, хорошо помогла юной Максимофф отвлечься от забот. Девушка вновь ощутила себя ребенком. Беззаботной, маленькой, по-настоящему счастливой. Словно пропали все тягостные мысли и непонятки, касательно Наташи. Словно нет вопросов о том, где и как провести Рождество, куда идти после школы. Была лишь одна цель: закидать своего близнеца снежками и выиграть.       Временами, нам всем требуется такой отдых.       Домой они вернулись ближе к вечеру, когда начало смеркаться. Немного уставшие, но с прекрасным настроением, Пьетро и Ванда упали на диван в гостиной. За время прогулки ему удалось уговорить близняшку пойти на сегодняшнюю вечеринку к Старку, при условии, что она сможет уйти домой в любой момент и он обязательно пойдет с ней вместе. До мероприятия оставалось еще около трех часов, поэтому еще было время отдохнуть и подготовиться. * — в Американских школах, если ученики пропускают больше трех-пяти дней без уважительной причины, то школа обязана позвонить родителям, чтобы узнать причину отсутствия.