Suis moi. Fuis moi.

      В комнате было темно даже несмотря на то, что лунный свет, отражаясь от снежных сугробов на подоконнике, старательно пробивался сквозь закрытые жалюзи. Девушки лежали на кровати Нат, укрывшись пуховым одеялом. При их ночевках — это обычное дело. Ванда только одну ночь проспала как гостья, пользуясь спальным мешком, в остальные дни они вполне спокойно делили полутороспальную кровать. Голова Максимофф покоилась на плече Наташи, одной рукой Ванда обнимала её за талию, а та в свою очередь перебирала пальцами волосы младшей. В настолько умиротворенной атмосфере можно было подумать, словно никакой ссоры и вовсе не происходило.       — Я уже говорила, что тебе идет светлый цвет? — улыбнувшись, прошептала староста. Рыжеволосая буквально ощущала тепло, разливавшееся в груди от всех тех теплых чувств, переполнявших её.       — Ммм нет… — прикрыв глаза от удовольствия, глубже погружаясь в царившую атмосферу, ответила блондинка.       — Врунишка, — притворно-укоризненным тоном сказала Нат.       — Может, мне просто нравится слушать твои комплименты, — после этой фразы, Ванда немного приподнялась, ближе подвигаясь к своей даме сердца, и осторожно коснулась своими губами её губ, втягивая в нежный поцелуй, а она незамедлительно ответила, слегка прикусывая нижнюю губу девчонки.       Такие перепады настроения у Ванды должны были стать еще одним звоночком, оповещающим, что с ней явно что-то не так, однако старшая девушка решила излишне не давить на Максимофф, дабы лишний раз не провоцировать эмоциональных всплесков, но и от попыток вывести ту на разговор по душам отказываться не собиралась. Пока они лежали, наслаждаясь компанией друг друга, Романофф мысленно выдвинула предположение самой себе, о возможной связи личных проблем Ванды с изменениями в её поведении. В конце концов, кому как не Наташе понимать, какого это, когда привычная жизнь внезапно меняется не в лучшую сторону. Может с одноклассницей сейчас происходит тоже самое. По крайней мере, такое предположение сделала она. И именно в данный момент Нат внезапно настигло осознание — их беседы никогда не завязывались на личные темы. По большей части совместное времяпровождение либо делилось с Еленой и Кейт, либо ограничивалось походами на каток, в парк или просмотром фильмов. Даже будучи в, мягко говоря, натянутых отношениях, у девушек было намного больше серьёзных, личных разговоров. Сей факт заставил Наташу начать переосмысление того, куда следует акцентировать внимание.       Электронные часы, стоявшие на комоде рядом с фотографиями, ярко горели цифрами, показывая, что время давно перемахнуло за полночь. Несколько раз было слышно проезжавшие по дороге снегоуборочные машины. Почти середина февраля, а снежные циклоны продолжали атаковать их небольшой городок, да и штат в целом.       — Нат, — тихо позвала Ванда, стараясь не разрывать зрительного контакта. Уже который раз она ощущала, словно тонет в зеленых омутах, сводящих с ума, также сильно, как тонет в собственных мыслях. — Мы теперь пара? Я имею ввиду… официально?       — Честно говоря, мне казалось, что это вполне себе очевидно, — начала рыжеволосая, не сводя глаз с лица Максимофф. — Да, мы пара, официально. Ты поэтому так себя вела? — выдвинула предположение Романофф.       Ванда была на седьмом небе от радости, и в тоже время её переполняли некоторые опасения о принятии обществом. Да, именно она говорила Питеру пару дней назад, что вовсе не важно мнение окружающих, если отношения делают тебя счастливым. Однако, как нам все известно, говорить всегда проще, чем следовать советам самостоятельно. Девушка боялась реакции родителей, всё же мать и отец — близкая составляющая часть семьи. Будем честны, насколько бы натянутыми не являлись отношения в семье, любовь и связь за одно мгновение никак не засунуть в ящик на замок, задвинув куда подальше.       Тем не менее, девушка была абсолютно уверена в брате и друзьях. Они точно примут её. Кроме того, где-то в глубине души блондинка сомневалась в правильности своего выбора. В ней будто бы боролись две в корне разные части её самой, одна из которых готова была проводить наполненные счастьем и положительными моментами дни в компании друзей и своей девушки, а другая категорически мотала головой, осуждая принятое решение и ненавидя себя за слабости. Как можно после всего пережитого вот так легко обмениваться нежностями с человеком, издевавшимся на ней длительное время? Честно говоря, на данный вопрос не имела ответа даже сама Ванда.       — Да… то есть… — сложно подобрать слова, когда внутренний конфликт перетягивает все внимание на себя. — От части…       — Если не хочешь проявления чувств на публике, то ничего страшного. Конец света не случится.       — Нет, нет, не в этом дело, — младшая близняшка резко села, боком повернувшись к девушке. — Я не против, как ты сказала, проявления чувств, просто…       — Ты можешь доверять мне, солнце, — Нат тоже приподнялась, обнимая ту за плечи.       Каждый раз от подобного обращения у Ванды внутри все обрывалось, ощущались бабочки в животе, появлялась непроизвольная улыбка, а по телу пробегались мурашки, разнося странное и такое приятное тепло.       — Последнее время, я сама не своя.       — Поверь, это заметно.       — Я не хотела тебя задеть, прости, всё то, я не имела… — на половине фразы её оборвала Романофф.       — Ванда, послушай, — она аккуратно взяла Максимофф за подбородок, разворачивая лицом к себе. — Я не говорю, что мне все равно на те твои слова, ведь было действительно больно слышать их, но я также сильно переживаю за тебя и хочу помочь. Вот только у меня не получится этого сделать, если ты не скажешь в чем дело.       На глазах у Ванды выступили слёзы. Она ощущала жуткую вину за причинённые ею страдания. Меньше всего хотелось из-за своих проблем потерять столь близкого человека. И вот снова та сторона, которая топила за счастье взяла верх.       — Дай мне немного времени, пожалуйста, — взяв себя в руки прошептала девчонка. — Нужно просто прийти в себя, знаешь, очень многое изменилось за последний месяц с лишним, из-за чего сложно сейчас.       — Хорошо, — кивнула Наташа, притягивая блондинку в объятия и крепко прижимая к себе. — Я не хочу давить на тебя, просто знай, что в любое время можешь рассказать мне все, о чем беспокоишься.       Максимофф ничего не ответила, только утвердительно кивнула, тихо всхлипнув в шею старосты.       Просидев в таком положении еще несколько минут, они вновь удобно устроились под одеялом. Каждая погрузилась в собственные размышления, принимая для себя решения, которые, несомненно, повлияют на их дальнейшие взаимоотношения. Вопрос лишь в том, как именно?       Спустя некоторое время Ванда несколько раз позвала Нат. Убедившись, что девушка уже спит, она аккуратно убрала её руку со своей талии, после чего слезла с кровати. Блондинка на цыпочках подошла к своему рюкзаку и, выудив из переднего кармашка смартфон, покинула комнату, опасаясь разбудить мирно посапывающую Романофф.       Пройдя в кухню, она села за стол и разблокировала экран телефона. Яркий свет резко ударил в глаза и девчонка, щурясь, убавила яркость до минимума. Сомнения по-прежнему одолевали младшую близняшку, однако она быстро убедила себя в том, что принятое решение — единственное правильное и найдя нужный контакт набрала сообщение.       «Нужно встретиться завтра» 01:33       «?» 01:35       «Зигги дал твой номер. Сказал, ты можешь помочь» 01:36       «9 утра в парке рядом со школой» 01:49       «Около площадки» 01:49       За прошедшие двадцать минут сердце девушки то замедлило свое биение, то готово было пробить ребра ускоряющимся ритмом, а к горлу подступала тошнота. Каждый орган в теле будто бы натянулся тугой струной, не давая сделать вдох. Она нервно кусала губы, крепко сжимая руками гаджет, экран коего уже успел погаснуть. Нервы лихо брали верх, вгоняя организм в состояние, приближенное к панической атаке. Резко поднявшись со стула, так, что он чуть не упал, Максимофф подошла к раковине, прокрутив вентиль с холодной водой и несколько раз умыла лицо, после приложив чуть ли не ледяные ладони к горящим щекам. ***       Ночью Ванда не сомкнула глаз. Одолевающая постоянная тревога вызвала ком в горле, и бедняжка едва сдерживала слёзы. Даже обнимающая её Нат не смогла унять беспокойства. Правильный ли это выбор? «Безусловно», — повторяла себе блондинка. На утро же, пока Наташа еще спала, Максимофф успела быстро принять душ, одеться и покинуть дом, предварительно оставив записку, дабы рыжая не волновалась.       «Ушла попрощаться с родителями, скоро вернусь»       Гласили аккуратно выеденные прописные буквы на белоснежном листе бумаги. Вранье? Да. Чистой воды. Родители довольно часто уезжали в командировки, а ранние автобусы не позволяли им прощаться с детьми. Поэтому, ни у кого и в мыслях не промелькнуло вытаскивать дочь с ночевки ради обычного «пока», сказанного лично. Однако Романофф ведь этого не знала.       Солнце недавно показалось из-за линии горизонта, озаряя сугробы выпавшего вчера снега, заставляя их блестеть так, словно кто-то сыпанул в каждый приличную горсть мелких алмазов. Люди почти не встречались на пути девушки. Не мудрено, ведь кому в субботнее утро захочется рано выходить из дома. Большинство еще спит, наслаждаясь теплом в царстве Морфея. А те, кто уже встал, даже мысленно не собираются выходить. Может, лишь нянечки или мамочки с детьми на утреннюю прогулку. Да и те покажутся на улице не раньше, чем через час.       В парке тропинки никто не расчищал. Под подошвой черных сапог хрустел снег. Руки в карманах, правая нервно сжимала и разжимала долларовые купюры. В голове продолжались мысленные дебаты, которые Ванда старалась задавить, всеми силами переключая свое внимание на что-либо в окружающей природе: сосульки, будто кривые зеркала, отражавшие кусты и деревья, заснеженные ветки с небольшими скворечниками, пустые кормушки для птичек.       Подойдя к детской площадке, девушка огляделась по сторонам. Ни души. Обычно в это время тут ходят только опаздывающие на занятия ученики, но лишь по будням. Дети выходят гулять ближе к полудню. Старушки — вечером. Идеальное место для тайной и тихой встречи. Вряд ли кто-то проходящий мимо обратит внимание на двух подростков. Может, у них свидание.       Блондинка вытянула из кармана куртки смартфон. Время шесть минут десятого. Быть может, она опоздала? Нужно было поспешить, а не идти прогулочным шагом. И что теперь делать? Стоит ли написать? Или подождать еще, ведь не ей одной свойственно опаздывать.       — Привет, малышка, — грубый голос и излишне маскулинное приветствие послышались откуда-то из-за спины. Девушка резко обернулась, встречаясь взглядом с крупным парнем. Он был выше её на голову, наверное, даже чуть больше. Полурастегнутая куртка, шапка серого цвета, джинсы и поношенные ботильоны. Уставший взгляд, под глазами синяки, на лице легкая подростковая щетина. Выглядел он старше своих лет. Ванда дала бы ему около двадцати, если бы не знала. Эдди Брок собственной персоной.       — Привет, — сухо ответила она.       — А я уж думал, что ты передумала и решила не приходить, — лениво протянул Брок.       — Нет. Просто не рассчитала время.       — Я видел тебя в школе с компашкой Старка, — усмехнулся парень. Ванда никак не отреагировала на его реплику, лишь потупила взгляд. — Так, что же тебе нужно?       — У меня проблемы с концентрацией внимания, — начала блондинка. — И перепады настроения. Я слышала, что аддерол помогает справится с этим.       — Помогает, но не с перепадами настроения. Вот, — он достал из внутреннего кармана куртки небольшой пакетик, содержимым которого было около пяти таблеток фиолетового цвета. — Это поможет с твоей проблемой. Аддеролл для дилетантов. Я толкаю только лучшее.       — Сколько? — прямо спросила Максимофф.       — Двадцать.       Ванда достает смятые купюры, вытянула из них десятку и сунула назад в карман, остаток передала Эдди. Тот ловко перехватил у неё деньги, сунув в руку пакетики.       — Нужно будет еще — пиши, — брюнет отсалютовал девчонке и направился восвояси.       — Стой, — окрикнула она его. — А как…       — Под язык, — не повернувшись ответил он, продолжив медленно шагать в сторону школы.       Вновь оглянувшись вокруг, Максимофф достала одну таблетку из пакетика и быстро сунула ту в рот. ***