When I feel heavy metal

Фрэнк не слишком любит такие заведения, он предпочитает посидеть в хорошем баре или дома на диване с интересной книгой. И музыка ему нравится другая. Здесь он не в компании с друзьями, ему не надо сюда по работе, здесь не дают особенный кофе; но он здесь. Никто не знает, что Фрэнк сюда приходит каждый четверг, хотя на следующий день ему нужно в офис. Почти никто. К слову, кофе здесь дерьмовый. Каждый четверг в 21:00 здесь выступает группа. Не всегда ровно в это время, хотя на флаере в книге "Великий Гэтсби", которая стоит седьмой по счету на третьей полке снизу в том шкафу, что возле светильника в гостиной, написано именно 21:00. Фрэнку этот флаер достался не совсем законно, поэтому в его дневник он попал в список под заголовком «Десять вещей, за которые я буду гореть в аду». Кстати, флаер всего на четвертом месте. Эта группа играет музыку, которая совсем не похожа на то, что записано на пластинки у Фрэнка. Мама говорила ему, что под такие оры черти в аду подливают масла в огонь. И что слушатели и исполнители таких криков будут кричать ещё громче, ведь в котлах будет жарко. Но мамы здесь нет, здесь есть толпа любителей громкой музыки, кучка пьяных старшеклассников (поддельные документы нынче имеют большой спрос) и несколько девушек-фанатов, которые пришли поглазеть на симпатичного вокалиста. Фрэнк и сам пришел не пива попить. Когда группа выходит к инструментам, шум стихает, и народ начинает двигаться ближе к сцене. Фрэнк, как несколько других людей, остается на прежнем месте. Фрэнк привык наблюдать со стула возле барной стойки. Так меньше шансов, что его заметят. Ведь он смотрел только на одну, хоть и постоянно движущуюся, точку. Когда их вокалист подходит к микрофону, у Фрэнка в животе прошел маленький ураган. Сейчас будет шоу. То, что тот парень сейчас делает, нельзя назвать просто криками. Он выливает свою душу в каждый звук, его тело, как слаженный механизм, двигается в такт с музыкой. Он производит хорошее впечатление; сейчас можно наблюдать, как это — быть одним целым с чем-то. Парень отдался своим эмоциям, и кажется, будто музыка впиталась в его кожу; она захватила даже мозг и теперь вместе с кровью по телу проходят аккорды. Эти мелодии вызывают в нем бурю, и он уже не просто исполнитель, он инструмент. Фрэнк смотрит. Это все, что ему остается. Вокалист завладел им так же, как музыка завладела вокалистом. Исполняя последнюю песню, парень обессилено падает на колени. На последних словах он резко поднимает голову, и его взгляд упирается в Фрэнка. Он странно улыбается, и Фрэнку кажется, что время замедлилось. Кажется, что даже капля пота, которая стекала по носу вокалиста, замедлилась. Фрэнк очнулся только тогда, когда парень на сцене закрыл глаза и опустил голову так, что черные волосы закрыли его лицо. Концерт окончен. Фрэнк пытается восстановить ровное дыхание. Этот четверг определенно отличается от остальных. Он быстро хватает свою куртку и направляется в сторону выхода. Уже на улице он достает пачку сигарет, вытягивает одну и закуривает. Дым хочет вытеснить ощущения, которые остались после концерта. Одна зависимость борется с другой. Внезапно на плечо Фрэнка ложится рука. Раньше расслабленный, сейчас он в ужасе разворачивается. — У тебя есть сигарета? — не совсем спокойным голосом проговаривает парень. Именно тот, который завладел Фрэнком пару минут раньше. — Я... я не курю,— проговорил он, запинаясь. Несколько секунд молчания, и Фрэнк понимает, что сейчас у него во рту сигарета: — А... да-да, конечно, держи,— он быстро вытягивает пачку из кармана куртки и протягивает её парню. — Мне нужна только одна. Он вытягивает сигарету, кивает, и Фрэнк забирает пачку. — Ты меня знаешь? — спрашивает парень, после как Фрэнк дает подпалить сигарету со своей. — Эмм... нет. — О, ты просто на меня так смотрел, будто хочешь меня... убить?— он засмеялся, заражая смехом Фрэнка. Но ему становится неловко. Ещё бы, его ведь заметили. Но он молчит. — Ты ведь часто здесь бываешь,— он не спрашивает,— и сидишь ты на том самом месте. И смотришь туда же. — Я не понимаю,— Фрэнк постарался сказать это не очень быстро, но очень уверенно. — Ну ладно... Не хочешь прогуляться? Фрэнк кивает. Они идут уже десять минут в тишине. Фрэнк понимает, что уже недалеко его дом. Он говорит это парню. — О, так ты уже идешь? Фрэнк мог бы подумать, что парень выглядит расстроенным. — Да, но ты... ты мог бы... — Да, пожалуй, я зайду,— он улыбнулся. Дом Фрэнка находится действительно недалеко, и вот они уже сидят на кухне и пьют кофе. Вкусный кофе — это ещё одна зависимость. От каждого глотка по телу разливается тепло, и вены завязываются в узел. Вместе с кофе, Фрэнк наслаждается этим парнем. Когда кофе в чашках закончился, Фрэнк отнес их в раковину. Сзади послышалось, как парень встал со стула, и тут вокруг талии Фрэнка обернулись руки. Фрэнк помоет чашки позже. Он оборачивается и парень начинает его целовать. Это не похоже на первый поцелуй. Он такой страстный, что Фрэнку не хватает воздуха. Парень переходит на шею, обводит языком тату скорпиона (ещё одна зависимость). — Может в спальню? — шепчет он. — Полностью согласен. В спальне они действуют быстрее. Фрэнк снимает футболку с парня. Он целует его впадинку между ключицами и проводит языком по кадыку и до подбородка. Парень шумно вдохнул. Фрэнк вовлек его в поцелуй. Долго провозившись с ремнем, он наконец-то спускает с него джинсы. Фрэнк провел рукой по торсу, оттянул резинку боксеров и взял член парня. Фрэнк видел его в моменты наслаждения, когда тот пел на сцене, занимался тем, что ему нравится. Теперь Фрэнк хотел сам довести его до наслаждения. Он подпихнул его к кровати, позволил ему сесть на край, а сам опустился на колени, раздвинул ноги парня и подвинулся вперед. Стоны усиливались. Несомненно, Фрэнк позволил бы парню управлять его головой, так как он позволил нечто подобное на концерте, но тому оставалось сил только на то, чтобы сминать руками простыню. Фрэнк начал двигать головой быстрее. Тишину в комнате ломали только стоны и пошлое хлюпанье. Кажется, он знает, что делает, так как, cделав несколько движений рукой, парень кончил. Черные пряди волос налипли на его лицо. Он часто дышал. Тут он убрал волосы с глаз и прошептал, глядя на Фрэнка: — Ещё. Фрэнк ухмыльнулся и, не заставляя долго ждать, снял рубашку с джинсами и залез коленями на кровать. Фрэнк оставил на губах парня легкий поцелуй, потянулся к прикроватной тумбочке и взял с нее лубрикант. Вернувшись, он пристроился между колен партнера. Фрэнк обильно смазал свой член кремом и приставил его к входу парня. Он повел членом, чтобы распределить смазку. — Ну давай же,— прошептал парень. Фрэнк послушался и толкнулся бедрами вперед. Фрэнк замер и откинул голову назад. Тогда парень закинул ноги на его бедра и притянул к себе, заставляя двигать бедрами. С каждой минутой он набирал темп, его движения стали ровными. Он двигался как под метроном. Стоны все никак не хотели слиться в унисон; они звучали громко. А может, так казалось только этим двоим: в такой момент они были уязвимы, а звуки дразнили их слух. Да и не только звуки, и не только слух. Вдруг Фрэнк начал все медленнее вбиваться в партнера; Фрэнк оперся руками в его грудь и откинул голову назад. Потом он толкнулся последний раз, повел бедрами, оставляя при этом член внутри. Парень снизу, казалось, забыл, как дышать. Он прохрипел что-то и протяжно простонал, кончив. Фрэнк упал на кровать возле парня, чтобы отдышаться. Он повернул к нему голову и спросил: — Так как тебя зовут? — Утром. Все утром. Он подполз к подушке и захватил её в свои объятия. — Утром, хорошо, как скажешь,— промямлил Фрэнк. Он так устал в связи с последними "событиями", что сейчас он хочет только спать. Все-таки найдя в себе силы, он выключил свет и завалился в кровать, подмяв под голову вторую подушку. Утром, когда солнце уже вовсю светило в окно спальни, Фрэнк наконец-то раскрыл глаза. Конечно же, в квартире кроме хозяина никого не было. Только записка с номером и подписью: „Мое имя Джерард“. Внезапно Фрэнк вспомнил про вчерашний концерт. В постели Джерард определенно кричит громче.