***
В таком темпе уроки продолжались до тех пор, пока не начались основные занятия. Разучивать всё те же заклинания оказалось довольно скучно, ведь большую часть первого и второго курса я уже заучила. Учёба шла, детишки бегали и шалили, всё продолжалось как обычно, а на первом уроке ЗОТИ я наконец поняла, что же с нашим учителем не так. Я ещё несколько дней назад заметила некую странность в нём, да и пару раз ловила неясные взгляды на себе. Хоть его тюрбан и скрывал магический спектр, но ментально в нём слышалось два разума одновременно, и один из них мне был очень хорошо знаком, а потому я решила связаться с матерью и Сириусом. Следующий день стал примечательным. В Хогвартс заявились моя мама с Сириусом и парочкой Авроров, с которой он был хорошо знаком. Они поздоровались со мной и так, перешучиваясь, да вспоминая былые деньки, поднимались по ступеням лестницы в кабинет директора. Видимо, слову маленькой девочки они не поверили, но по старой дружбе решили прогуляться с Сириусом за компанию. Направились они прямиком к директору, куда впоследствии вызвали и меня. Я, естественно, скрывать ничего не стала и сказала, что как артефактор обладаю магическим зрением и вижу скрывающегося под тюрбаном подселенца. Директора попросили вызвать Квиррелла на разговор, чтобы получить разъяснения. В моих словах, естественно, сомневались или думали, что ребёнок перебарщивает в рассказах, но мама и Сириус понимали, что врать мне незачем, и уже на собственном опыте убедились в чувствительности моего магического зрения. — Вызывали, директор? — спросил вошедший Квиринус. С огромным подозрением он обозревал кабинет, заметив и меня, и авроров, и мою мать. Ментальная активность между обрубком Волдеморта и Квирреллом усилилась скачком, а Квирелл выхватил палочку, тут же её и потеряв. Я выдернула её из рук, к себе, но до того, как она влетела в мою руку, моя интуиция взвыла, и я отпихнула деревяшку в сторону. То ли на ней был контактный яд, от которого у Квиррелла было противоядие, то ли заклинание хозяина, и, если кто-либо другой возьмёт её в руки, что-то произойдёт. В общем, неважно. Авроры на такой жест среагировали однозначно и выхватили свои палочки, спеленав Квиррелла по рукам и ногам, а я быстро, телекинезом, сдёрнула его тюрбан с лысой головы и развернула его спиной к остальным. — Ох! — раздался коллективный возглас. — Ты! Мерзкая девчонка! Посмотри, до чего великий Лорд Волдеморт дошёл из-за тебя! Живу паразитом на теле другого. — То есть ты пришёл меня убить десять лет назад… у тебя, криворукого дегенерата, ничего не получилось, и в этом я ещё и виновата? А кроме того… когда это ты успел стать великим, да ещё и лордом? Ты же сын магла Томаса Риддла и изгнанной из рода Меропы, когда-то бывшей в роду Гонт. Ты нищий и безродный бастард, сошедший с ума от своих экспериментов с магией, и ничего больше! Его глаза засияли бешенством, рот искривился, но я не дала ему произнести ещё хоть слово, а вгрызлась в ментальную оболочку паразита, стараясь разрушить её полностью. Призрак дико взвыл, а тело Квиррелла задёргалось, но я вскинула руку и сдавила его со всех сторон, обездвижив. Он и так был весь опутан верёвками, но тут он даже не мог пошевелиться. — А-а-а-а! — с диким воем призрак Риддла вылетел из своего вместилища и ринулся от меня в сторону моей матери. Я бросила потерявшего сознание Квиррелла и прыгнула наперерез призраку. — Иди сюда, падаль! Я распотрошу тот огрызок, который от тебя остался! — я была в ярости. Глаза светились зелёным, а распустившаяся аура придавила всех вокруг, и только Дамблдор ещё был способен хоть как-то двигаться. Призрак затормозил, взвыл от отчаяния и, пролетев через потолок, исчез. — Опять сбежал, гад! — сказала я, свернув свою ауру. — Простите, пожалуйста, я сильно разозлилась. Он убил моего отца, — повинилась я перед отходящими от шока аврорами. — Так ему и надо, гаду, — выступила в мою защиту моя мама, а я бросилась к ней на руки, обняв и зарывшись в волосы. — Что это сейчас было? — спросил один из авроров. — Это был призрак мага по кличке Волдеморт, который вселился в тело Квиринуса Квиррелла и пробрался в Хогвартс под видом учителя ЗОТИ. — А ты как об этом узнала? — задал резонный вопрос Дамблдор. — Магическое зрение, — кивнула я. — Не особо хорошо он и спрятался. — Давай, малышка, ты пойди отдохни, а мы тут ещё поговорим с директором, — улыбнулась моя мама, волком поглядывая на него. А в мыслях проскакивала некоторая обеспокоенность и желание вставить хорошего пистона за то, что принял на работу этого типа. Ну что же… взрослым дядям и тётям надо пообщаться… что же тут непонятного. Я слезла с мамы, помахала ручкой остальным и поскакала в спальню, корча из себя милого и послушного ребёнка. Пускай мамочка из чьей-то белой бороды повыдёргивает пару волосков, более покладистым станет, явно не убудет от него. С моей мамой и Сириусом ему лучше ко мне не лезть… целее будет. Квиррелла поместили в больничное крыло, но буквально в тот же день переместили в Мунго, откуда его забрали в следственный изолятор на допрос, да и гоблины очень сильно хотели с ним потолковать по поводу ограбления банка. Новым преподавателем ЗОТИ у нас стал один из отставных авроров. Милый дядечка с худой, спортивной, подтянутой фигурой за сорок объяснял и рассказывал всё в подробностях. Звали его мистер Дуглас, и насколько я поняла, был он ставленником от нейтралов. Я в боевых заклинаниях ещё не тренировалась, у меня лишь были чистые знания по этому вопросу, но сами занятия мне понравились. Были там и элементы спорта, от которых все мальчишки скрипели зубами, а девчонки пищали. Но я старалась выполнять всё безропотно, да и грех мне жаловаться. Метаморфизм — рулит, а при моих занятиях он теперь может за секунду сделать из меня заправского спортсмена. Думаю, с имеющимися знаниями и богатым боевым опытом, лежащим в памяти Волдеморта, я сумею быстро освоить все эти заклинания. За это время мы уже примерно запомнили внутреннее расположение коридоров замка. Нашли, где тут какая аудитория, и как добраться в большой зал из любой точки. Внутренняя часть замка с кабинетами преподавателей отличалась повышенной мрачностью. Ничего романтического в голых, холодных каменных стенах не было и в помине. Камни, факелы и эхо от шагов и голосов проходящих мимо учеников. Ну и конечно… холод. Моё дыхание выходило с облачком пара. Наша староста заранее предупредила нас о такой особенности осенней шотландской погоды и даже проследила, чтобы детишки достаточно тепло оделись. Нет, ну всё логично. Вместо того, чтобы один единственный раз перенести кабинеты туда, где тепло, или починить обогрев замка, давайте заставим страдать всех учеников вот уже несколько десятилетий. Причём всё, что потребуется для переноса, это попросить эльфов всё сделать. Самим преподавателям ничего делать не потребуется. Это настолько революционный концепт, что никто из убелённых сединами магов до этого не додумался. Ну или им банально наплевать. Когда-то, когда большая часть магических систем замка ещё работала, эти коридоры имели магический обогрев, как в принципе и весь остальной замок. Даже в памяти Волдеморта сохранились воспоминания о том, как счастлив он был сбежать из холодного, продуваемого всеми ветрами детского дома в тёплый замок, но теперь, когда он представляет из себя доживающую последние годы развалину, никакого обогрева никому не положено. Что тут будет зимой, я не представляю, хотя поражаюсь качеству работы основателей. Замок всё же умудрился простоять тысячелетие без капитального ремонта. Вдумайтесь… тысячелетие. Да нет ни одного другого сооружения, которое смогло протянуть столько без капитального ремонта и без магии. За это время в таких погодных условиях всё что угодно могло превратиться в набор осыпавшихся камней. Сквозняки в проходах, дыры в стёклах и иногда вообще отсутствующие рамы… всё это было здесь на каждом шагу. Ну что за идиотизм? Есть ведь постоянная трансфигурация. Потратить час в день и привести всё в порядок, заделывая все дыры, много ума ведь не надо. Да взять тех же провинившихся старшеклассников и попросить их сделать это на отработках, вместо тупого надраивания кубков в зале наград без магии. Видать, никому это не надо. Постучав в дверь нашего декана, я услышала “Войдите” и прошла внутрь. — А, мисс Поттер, проходите-проходите. С чем пожаловали? — наш декан как раз вышел из своего кабинета, заметив меня. — Здравствуйте, профессор. Я пришла предупредить, что на зельеварение ходить мне не требуется, — мило улыбнулась ему я. — Что-то случилось? — забеспокоился он. — А? Нет, но я ведь уже имею степень подмастера зельеварения и согласно правилам Хогвартса имею право не посещать эти занятия, — продемонстрировала я соответствующий зелёный перстень. — О-о-о! Это просто замечательно. Поздравляю вас. Подмастерье и зельеварения, и артефакторики, когда же вы успели? — Профессор, вы возможно слышали, моя мама является мастером зельеварения, а я училась у неё с трёх лет. Вначале помогала, подносила, помешивала и резала ингредиенты. Постепенно мама допускала меня к более продвинутым вещам, и кольцо я получила не так давно, всего год назад. — Для вашего возраста это просто замечательное достижение, мисс. Я сейчас же напишу вам разрешение. — Для этого требуется письменное разрешение? Я полагала, что достаточно просто продемонстрировать кольцо, — задумчиво сказала я. — Вообще — да, но наш профессор зельеварения… хм-м, скажем так… сложный человек, — обтекаемо сказал он. — Да, я наслышана об этом от моей мамы. Она весьма нелестно отзывалась о нём, — хмыкнула я, а профессор тихо хихикнул.***
Следующим уроком у нас значилась история магии, куда я приходила, как на медитацию. От усыпляющей болтовни нудного призрака в прошлый раз я отгородилась заглушкой и могла спокойно заниматься своими делами. Подходя к классу, я услышала разговоры одноклассников и поспешила присоединиться. Ребята подходили к классу истории, и я влилась в их дружные ряды. — Привет, ребята, — улыбнулась я, подходя к Гермионе, которая тоже кивнула мне. — Поттер, а ты где была, на зельеварении тебя не было? - спросила меня Падма. Милая индианка с нашего факультета. — У декана. Мне на зельеварение ходить нет необходимости, — продемонстрировала я кольцо подмастерья. — А что это? — спросил меня Джастин Финч-Флетчли с Хаффлпафф. В основном, все наши пары были вместе с этим факультетом. Джастин был интересным и весёлым парнем. Семья его была довольно богата, и у его отца вроде бы даже был какой-то титул, но точно мне было неизвестно. Он был маглорождённым, а потому многих вещей просто не знал. Я подошла поближе, показав кольцо так, чтобы можно было рассмотреть в подробностях. — Вот смотри, Джастин, видишь — цвет зелёный и буквы, а вот это герб международной гильдии зельеваров, — поочерёдно показывала я на кольцо. — Это кольцо подмастерья зельевара. — И что это означает? — удивился мальчик. — Ну… довольно много всего. Это примерно как диплом об окончании школы по химии плюс инженерный диплом в обычном мире. Очень приблизительно. — А инженерный диплом тут при чём? — Право подписи, — я посмотрела на Джастина и продолжила пояснения: — Возьмём, например, диплом гражданского инженера, ну или архитектора. С ним ты можешь рассчитывать строения, к примеру дома, заводы и мосты, и ты имеешь право ставить свою подпись на чертеже. Твоя подпись является как бы заверяющей подписью эксперта, без которой строителям не позволят построить и сдать в эксплуатацию ни одно строение. — А как это относится к подмастерью зельеварения? — Примерно также. Кольцо не только показывает знания в определённой области, но и позволяет мне ставить экспертную подпись в некоторых, строго оговорённых ситуациях. Не везде, я ведь не мастер, а только подмастерье, но во многих местах. Однако применительно к моему случаю это даёт мне право не ходить на уроки зельеварения, потому что я как минимум уже выучила всю школьную программу по этому предмету. — Ого, это ведь, наверное, много надо заниматься? — поинтересовался он. — Ну прилично, конечно. Я с трёх лет у мамы училась… ну точнее… в три года я, конечно, была на побегушках… принеси, подай, уйди, не мешай, — хихикнула я, — но у меня мама — мастер зельеварения, и я ей всё время помогала варить зелья. Теперь я имею право даже для больницы святого Мунго варить и заверять их своей магической подписью, и они их покупают, это неплохой заработок в магическом мире. У нас с ними контракт. На них многие вот так по контракту работают, ты ведь представь, сколько они зелий каждый день тратят. Зелья они заказывают литрами, понимаешь? — Повезло тебе, — завистливо сказал он. — Да какое везение? Годы тренировок, о чём ты? — Ну я бы так, наверное, не смог, — грустно протянул Джастин. — Поэтому ты теперь ходишь на зельеварение в Хогвартсе, — хихикнула я, вызвав смущение мальчика и смешки из класса. Мы уже расселись за партами, и история уже должна была вот-вот начаться, но в класс влетел наш староста, поискал взглядом меня и сказал: — Поттер, тебя вызывают к директору. — А ему-то я зачем понадобилась? — Не знаю, но ты не бойся, я тебя провожу. Дети в классе зашептались, а я пожала плечами и, собрав вещи, покинула класс. Войдя в кабинет директора, я достаточно быстро поняла причину вызова. По кабинету вышагивал пылающий яростью, ненавистью и ещё кучей эмоций Снейп, который, как только я вошла, остановился, развернулся ко мне всем телом и накинулся на меня самым безобразным образом: — Ага, а вот и наша знаменитость… что, слава победителя Того-кого-нельзя-называть настолько вскружила тебе голову, что ты решила, будто школьные правила написаны не для тебя, или ты посчитала, что тебе всё дозволено? Я смотрю, ты решила с первого же дня начать нарушать правила, как твой папаша? — Северус! — прервал его Дамблдор, глядя на то, как мои глаза разгораются зелёным. Ауру я ещё не выпустила наружу и держала под контролем. — Ты такая же наглая, никчемная и бездарная дрянь, как твой бесполезный папаша… — продолжил разошедшийся зельевар. — Северус! — во второй раз крикнул директор. — Не тебе марать своим поганым ртом память моего отца. Он умер, защищая свою семью от твоего безумного хозяина. Каким бы он ни был, но он был моим отцом, и он мёртв. Ему бы ты то же самое в глаза повторять не стал бы. Потому что договорить до конца не успел бы, сразу схлопотал бы по своей морде, а вот одиннадцатилетнюю девочку унизить, о-о-о-о, это ты тут как тут, герой, это ты быстро. Правильно мама мне о тебе рассказывала, как был ты в свои школьные годы отпетой мразью, так ею и остался. Клеймо раба не давит, нет? Скольких людей ты убил, чтобы заполучить себе такое украшение? Это ведь ты был тем, кто, как верный пёс, побежал докладывать хозяину о том, что тебе стало известно о пророчестве, так ведь? — Мисс Поттер, откуда вам известно о пророчестве? — впился в моё лицо Дамблдор, пытаясь пролезть в разум. — Мама рассказала, — ответила я и повернулась к хватающему ртом воздух Снейпу. — Хоть не ты был тем, кто выпустил убивающее заклинание в моего отца, ты был тем, кто направил руку твоего безумного хозяина и в моих глазах виноват не меньше. А насчёт твоих уроков… — я ткнула кольцо ему в глаза, — согласно уставу Хогвартса я освобождена от зельеварения, так как уже являюсь подмастерьем, но я зашла к своему декану и получила у него подтверждение, — развернула я письмо. — Ты… мелкая… заносчивая… — разошёлся он. — Что? Лавры пожирателя смерти покоя не дают? Квоту на истязание невинных детей не выполнил на этот месяц? Ну давай, ты же взрослый мужик, давай, набросься с кулаками на одиннадцатилетнюю девочку. Именно это будет в духе твоего ненормального хозяина, да, раб? — Мисс Поттер… — грустно начал директор. — Я что, хоть в чём-то неправа, директор? Объясните мне, недалёкой, почему меченый раб, пожиратель смерти, работает в школе, полной детей? Ведь согласно его рабской метке он должен будет выполнить любой приказ своего хозяина. Что, кроме него нет больше никаких зельеваров? — Да как ты смеешь, мелкая дрянь? — взбеленился Снейп, его ноздри раздувались. Я только входила во всё большую ярость, потому что он расслабился и отпустил на волю свои мысли, которые я сейчас свободно читала о том, как он пытал и убивал обычных людей и как получал наслаждение, доводя чужих детей своими придирками, а уж то, что он себе запланировал насчёт меня… Все те мерзости мне даже не хочется видеть. — СЕВЕРУС! — рявкнул наконец Дамблдор, надавливая своей магией. — Выйди, я сам разберусь в этом деле. — Но она же… — Я сказал выйди! — проявил характер Дамблдор. — Сейчас же. Тот взмахнул своей мантией, с ненавистью зыркнул на меня и покинул кабинет, всем своим видом показывая, что это ещё не конец. Да-да, не конец. Но скоро конец настанет. Полоскал мне мозги добрый дедушка ещё полчаса, трубя о понимании, всепрощении и принятии, а у меня перед глазами крутились мысли, которые я извлекла из головы Снейпа. Такой же безумный нарцисс, как и его хозяин. Жаждет признания и желает, чтобы моя мать сама приползла к нему на коленях с признанием того, как она ошиблась, когда вышла замуж за Поттера. Ощущения у меня были такие, словно я с головой нырнула в чан, полный дерьма, ведь все его мысли и чаяния были подкреплены чувствами, которые брызгали через край. Мастером он был неплохим, но вот и надо было сидеть и тихонько варить зелья на заказ, как моя мама. К детям его и на пушечный выстрел подпускать нельзя, ведь детей он люто ненавидит… какая-то там детская травма. Что интересно, без этой душещипательной беседы легко можно было и обойтись, ведь результат оказался совершенно тем же. Если бы Снейп не начал наезжать, я бы могла спокойно показать своё кольцо, и мы разошлись бы миром.***
— Ну что? — были первые слова от Гермионы. — Я не знаю, — задумчиво ответила я. — Как не знаешь? Ты же там как минимум минут пятьдесят была. О чём говорил директор? — спросила Гермиона, даже развернувшись ко мне всем корпусом. — Ой, да кто его там слушает? Бубнит и бубнит о чём-то. Слишком много говорит. Я пересказала ей свой диалог в кабинете директора, на что девочка довольно долго ругалась. После того опыта, который она пережила, её розовые очки разбились вдребезги. Та старая, весёлая Гермиона пропала. Она больше никому не пыталась указывать, как ему жить, а лишь старалась всё возможное время быть как можно ближе ко мне, а если это было невозможно, сидела в своём кабинете, благо там было даже приятнее находиться, чем в общем зале. Тихо, а главное тепло. — Маме обязательно напиши, — сказала она. — Без сомнений, прямо сейчас и пойду, — сказала я. Маме я отправила подробное и обстоятельное письмо, описав и то, что Снейп говорил, и даже то, о чём он думал, и что замышлял. Был у него план, когда он побежал жаловаться своему хозяину, не просто так он это сделал. Он рассчитывал на то, что тот убьёт Поттера и меня, а Северус впоследствии, словно рыцарь на белом коне, сможет утешить вдову, потерявшую ребёнка, при помощи нескольких зелий превратив её в свою наложницу. На роль жены после Поттера он ее не хотел, считая Лили грязной и осквернённой своим школьным врагом. В общем… абсолютно больной человек. После смерти своего хозяина Снейп изменил планы, и теперь они касались уже меня. Он задумал в нужный момент предоставить меня своему недолорду. Вот только я опять поломала ему все планы. Снейп решил сгноить меня придирками на своих уроках и сделать из меня морально податливого и согласного на что угодно человека. Он считал, что в запасе у него есть как минимум пять лет, за которые он как взрослый человек сможет довести ребёнка. Сириуса он в расчёт не принимал и решил его банально отравить, подлив зелье. Странные размышления в голове у в общем-то взрослого и солидного мага, и выглядит он, как этакий картинный злодей в стиле комиксов. Из всех преподавателей, чью память я смогла считать, он был такой единственный. Ощущение было такое, что Северусу так и не дали повзрослеть. Ну вот что он в своей жизни видел? Всё его детство отец избивал его и его мать, пьянствовал и пропивал все деньги, заставляя семью голодать и жить в нищете, затем была встреча с Лили, с которой ему особо не разрешали играть, а потом Хогвартс, где нищий и безродный, он попал в дурную компанию, находясь на побегушках у богачей вроде Малфоя. Не затесаться в дурную компанию этих моральных уродов у него просто не было шансов. Не успел он покинуть Хогвартс, как попал в лапы к Волдеморту, где начал убивать обычных людей как для того, чтобы поставить на самого себя клеймо раба, так и в обычных рейдах, в которых хоть и редко, но участвовал, что окончательно доломало его и так весьма шаткую психику, а после падения Волдеморта его тут же прибрал к рукам Дамблдор, которому он был обязан практически всем. В общем-то никакой взрослой жизни, как таковой, у этого морального урода не было, а лишь поведение загнанного, лишённого всего, включая и выбор, человека. Маму я, конечно, оповестила, вот только… решение я уже приняла. Плохое? Хорошее? Верное или нет, как знать. Легко после факта человеку размахивать кулаками и говорить, что вот, мол, надо было не так, а вот так, и зачем так сделал, это ведь глупость, но пускай тот абстрактный человек с этим знанием и живёт. Абстрактное добро и всепрощение ко мне неприменимы. Всепрощением обычно занимаются философы, как раз до момента, пока не встретят вот такого представителя, как Снейп. Моё мнение простое… Человек, который замышляет такую мерзость по отношению ко мне и моей семье, опасен для меня по определению. Он ведь не просто мечтает, а активно делает шаги по воплощению этого плана в жизнь. Делать глупость и ждать, когда же эта ядовитая змея подберёт самый выгодный момент и ужалит, чтобы уже потом после этого отреагировать, я не стану, а ударю на упреждение один раз и навсегда. И пусть это останется на моей совести. Вечером, когда все пошли спать, я засела за медитацию в собственной спальне, выискивая в памяти, которую я вырвала из Волдеморта, знания о том, как пользоваться его метками. Эти знания оказались зарыты довольно глубоко. Он работал над этим целых семь лет, и на самом деле метка представляет собой сплав шумерской, египетской и магии Нагов, а потому часть её на парселтанге. Это довольно сложный нательный артефакт, который много чего позволяет своему хозяину. Тех, на ком есть метка, можно призвать к себе, причинить боль или убить, даже не находясь близко к ним. Их можно также заставить делать что-либо и по желанию поставлять ману, как будто от внешнего источника своему хозяину. Именно так Волдеморт стал в глазах других сильнейшим магом, он просто пользовался заёмной маной других людей, заставлял людей делать то, что он им прикажет, и сразу же приказывал никому и никогда не рассказывать о функциях метки. Ну что же, возможно, некоторых немного это и оправдывает, но не очень сильно. Ведь метку им нанесли в полном сознании… хотя не всем. Были там и такие, кто приводил собственных детей на клеймление, и у тех просто не было выбора, но таких, в основном, немного. Перебрав уникальные параметры каждой метки, я сосредоточилась и выудила именно ту, что Волдеморт поставил Снейпу… Когда я вышла из медитации, было уже часа два ночи, и спать хотелось просто неимоверно. Детский организм к таким нагрузкам не привык и натужно скрипел на желание пойти почистить зубы и умыться. Пойти… или завалиться спать так? Или всё же пойти… Вот в чём вопрос. Проклиная всех и вся и в первую очередь совершенно мёртвого теперь Снейпа, отодрала себя от кровати и поплелась в ванную. Поплескав в лицо тёплой воды и почистив зубы, я покинула ванну и поплелась обратно, но на полпути затормозила. — Нет! Нет! — тихие всхлипы и плач, который я случайно расслышала, доносился из комнаты Гермионы. Сонливость сдуло словно ветром, а магия взбурлила мгновенно, приходя в готовность. Моя прокачанная метаморфизмом тушка впечаталась в дверь с такой силой, что её чуть не сорвало с петель. Я бешено озиралась, выискивая врагов, которые забрались в спальню моей подруги, но ничего не видела. Гермиона теперь офигевшими глазами рассматривала меня, а я смотрела на неё. — Гермиона, кто тебя обидел? Где враги? — я всё ещё озиралась и даже заглянула под кровать. — Никто… мне просто приснился сон как я… как меня… ну ты помнишь? — спросила она, сорвавшись в рыдания. Заплаканное личико подруги включило режим старшей сестрёнки, я подскочила к ней и тут же обняла, сильно прижав к себе. — Что ты, я тут, я с тобой, тебя больше никто не обидит, — произнесла я, поглаживая её по голове. — Спасибо, Роза, ты мне так помогаешь, и тогда, ты меня спасла, вытащила… я уже потеряла надежду, — говорила она сквозь рыдания. — Думала — мне конец. Спасибо. Это просто… просто сон, не обращай внимания. — И часто тебе такое снится? — спросила я, прижимая её к себе. — Три — четыре раза в неделю, — ответила она всхлипнув. — Мне каждый раз снится, что я снова там, снова в том подвале, снова на цепи, вот только на этот раз никто не придёт, и я это знаю. И я там сижу, и никто не приходит, — начала невнятно говорить она. — Что же ты раньше не сказала? Не нужно было терпеть так долго. — Но… Роза… это ведь… ты и так столько для меня сделала… я не могу… я сама… всё пройдёт, всё будет хорошо. — Так! Сегодня я сплю с тобой! Иди ко мне, — уложила я её рядом с собой на кровать, укрыв одеялом. — Но разве так можно, ты ведь тоже хочешь спать, а я тебе буду мешать, — спросила она. — Гермиона, ты моя подруга, и я тебя не брошу. Иди ко мне, давай будем спать, — обняла я её, глядя в глаза. — Я тебя защищу. — Спасибо, — пробормотала она, буквально тут же проваливаясь в сон.