«Убийство студента полицейской академии!» «Двое студентов полицейской академии — убитый и убийца?!» «Скандальное дело студентов полицейской академии!»
И все статьи в этом духе. Фотографий тела Но почти нигде не было, кроме трёх статей. Кайто не заметил, как сел, и как его глаза пробежали по деформированной спине парня. Даже если смерть была мгновенной, падение было для него шоком. — Значит, Аоко–сама переживала за него, — сказал Кайто, когда закрыл браузер, — но она старается не падать духом. Компьютер пискнул и начал завершение работы. Дворецкий терпеливо ждал, пока экран потухнет, и медленно закрыл его. Образ Но на секунду возник в его голове, как фотография одноклассника из начальной школы, про которого ты давно забыл, но резко его вспомнил. — Но, — без эмоций сказал в пустоту парень и, взяв колготки из шкафа у стенки, покинул комнату и спустился вниз, считая собственные шаги, — Аоко–сама, я принёс! Аоко горько всхлипнула. Ещё одна салфетка вытирала её слёзы, но она принадлежала уже другой пачке, лежащей на столе. Вытерев слёзы, девушка попыталась сдержать новый порыв и сглотнула, чем только ускорила пребывание новых слёз. Кайто, прижав к груди колготки, подошёл к хозяйке и присел рядом. — Понимаю, что это трудно. Я сам… переживаю. Наших много полегло на одной продаже органов, — Кайто сказал это легко, но увидев, как Аоко вытаращила глаза на него, осознал свою ошибку. — Извини. Мне… сложно понять. Я и своих родителей–то не помню. — Понимаю, — она снова вытерла слёзы, — Но–кун был моим другом, потому это очень больно. Будто ты лишаешься чего–то важного. Кто–то больше никогда не скажет «доброе утро», не будет шутить, гулять с тобой, а потом прощаться, чтобы снова встретиться… Кайто долго смотрел, как солёные капли падают на стол и медленно решался приобнять девушку напротив, чтобы попытаться успокоить, но та замерла чуть поодаль от его груди, продолжая вытирать слёзы. — Мы идём на ужин, я же испорчу твою рубашку! — слабо захохотала она. Парень усмехнулся: — Высохнет, испарится. Или я переоденусь. — Нет, не надо, нам ведь пора идти! — с тихим мрачным смехом, Аоко отстранилась от него и, максимально убедительно улыбнувшись, встала, чтобы забросить салфетки в сумку. — Шиничи–сан передал, что сегодня мы должны забыть о проблемах и просто пообедать. Ну, ему так Ран–сан предложила. — Неплохая идея, — кивнул Кайто. — Хорошо, на один денёк можно про всё забыть, энергия всегда нужна. — Абсолютно верно! Пока медленная походка Аоко всё ещё выдавала её мрачное настроение, Кайто шагал в своём обычном темпе. Проблемы не уходят, а откладываются на завтра. Сегодня наш дворецкий уходит в отпуск.***
Билеты на автобус куплены, двигатель громко ревёт, и машина направляется к следующей станции. До того китайского ресторанчика их ещё три, поэтому Шиничи, громко зевнув, роняет голову на плечо Ран и почти начинает храпеть. — Что? Всё–таки не выспался? — девушка едва смеётся. — А встал тако–о–ой важный, что все индюки бы позавидовали! — Ну, Ран, ты же знаешь, как долго я мучился, проверяя этого, — он снова зевнул, отчего забыл, что хотел сказать, и долго вспоминал конец фразы. — Рюдзи–куна — c ним всё слишком идеально сходилось. — Например, кто–то очень хорошо знает его отношения с Но–куном, — предположила каратистка. — Общий друг детства? — Или у Рюдзи–куна действительно был дневник, где он всё это записал, и убийца просто переписал всё, чтобы использовать это в своих целях, — сквозь полудрёму произнёс детектив. — Почему ты так думаешь? — Язык, которым был написан текст, соответствует тому, как общается сам Рюдзи–кун, однако почерк более аккуратный. Вряд ли кто–то бы писал в своём дневнике настолько аккуратным почерком, если бы только его не проверяли, автор дневника не работал бы над своим почерком или… кто–то просто привык писать очень аккуратно. И уж тем более Рюдзи–кун не стал бы всё аккуратно переписывать, даже само переписывание не имеет никакого смысла, а блокнот в качестве дневника — это слишком странно для того, чтобы быть правдой. И ещё эта фраза Но–куна «не знаю, зачем тебе это, но я тебе»… разве она сочетается с историей о банальной зависти? — Ты прав, — Ран не могла не согласиться. — Может… Может Шингу убрал Но–куна, как свидетеля? — Нет, я не уверен в этом, — замотал головой Шиничи, — Но–кун и правда застал Шингу врасплох, но с момента той истории о беременной девушке я почему–то уверен, что у Шингу были некоторые «благородные» принципы, ха–ха. — Тогда кто это мог быть? — когда Ран сказала это, автобус наехал на какую–то кочку, и тряска заставила голову парня отпрянуть от плеча девушки. Пара ещё недолго смотрела друг на друга, и каратистка приготовилась спокойно дожидаться нужной остановки, однако детектив снова устало наклонил голову к ней. — Эй, Шиничи! — В своей записке Но–кун сообщил, что доставить их обоих в академию к тому времени, когда они там оказались, могли только двое, но при этом все остальные улики говорят о том, что убийца один. Сначала я подумал о Муку–куне, которого мы застали замаскированным под Сайто–сана в гостинице «Цветочные Ветви», но потом я позвонил семье, в которой он работает, и узнал, что в тот день они праздновали день рождения отца семейства, и Муку помогал им на торжестве. — Может эти случаи не связанны? — предположила Ран, когда услышала объявление об последней остановке перед той, к которой они едут. — Такое может быть, но не стоит отметать этого третьего человека. К слову, Миуды–сана в ту ночь дома не было, — уточнил Шиничи, пытаясь доказать самому себе, что его интуиция верна. — К тому же, их связывает странный длинноволосый мужчина… — А, да, ты говорил — в деле о взрыве больницы виновен Шингу–кун и там тоже говорилось о мужчине, который рыскал в документах! — Ран сама начала увлекаться этими ребусами, неожиданно для себя, но потом посмотрела в окно и заметила нужную улочку. — И такого же описал Рюдзи–кун? — Если сделать безумное предположение, что это, например, ещё одна маскировка Муку–куна, то мы имеем трёх человек в сговоре, — продолжал рассуждать Шиничи, пока автобус сбавлял скорость. — Один убит и, скорее всего, основываясь на отношениях Шингу–куна и Муку–куна, убит тем самым третьим участником. — Может, этот третий планирует убить и Муку–куна?! — Хм, а вот тут сложный вопрос… — Станция Накано, Станция Накано. Без лишних слов пара поняла, что пора выходить. Шиничи лениво поднялся с плеча, встал и пошёл к выходу, чтобы автобус случайно не увёз его подальше, а Ран быстро подбежала к нему и последней вышла в открытые двери. Машина снова взревела и унеслась. Пара развернулась назад, шагая по шумной улице к яркому зданию с китайскими фонарями и не переведёнными на японский иероглифами в названии. Столбы светились даже днём, а два столика по–европейски расположились снаружи, но на купонах, к сожалению, был указан один из внутренних. Ран немного пожалела об этом и продолжила недавний разговор: — Почему ты думаешь, что это сложно? — Понимаешь, исходя из того сколько и что я слышал, — медленно протянул Шиничи, задумчиво потёр пальцами подбородок и посмотрел на свою девушку. — психика Муку–куна пострадала настолько сильно, что он стал невероятно покладистым. Говорят, его можно уговорить почти на что угодно. Будь я на месте того третьего, я бы не стал убивать такого сообщника. Таким всегда можно воспользоваться. — Ужас, — с дрожью в голосе сказала Ран. — Почему он… это делает? — А вот это главная задача. Какой тут к чёрту может быть мотив? Шиничи встал прямо под рестораном, долго мотал головой, то как неваляшка, то как юла, а потом с тяжёлым вздохом уставшего шахтёра опустил голову вниз и тяжко протянул: — Короче говоря, я выдохся. Просто дайте мне поесть. — Ха–ха, сейчас получишь полное своё полное меню! Пошли внутрь, — девушка протянула парню руку, которую он с радостью принял. — Кстати, ты меня совсем запутал своими разговорами, что я забыла сказать самое главное! — О, прости–и–и! Что я пропустил? — Звонил инспектор Накамори и сказал, что дядя Соноко опять договорился где–то по своим каналам, чтобы полиция поскорее поймала вора, укравшего тот бриллиант, так что предложил отдать свой купон Кайто–куну. — Кайто–куну? О, тому самому! — Да. Я подумала, что раз вы обещали не говорить о расследовании, то он может прийти вместо инспектора. Шиничи задумчиво хмыкнул. Он подумывал о визите к семье Накамори, чтобы узнать, кто у них работает, так что такой расклад и правда его устраивал. — Да, звучит неплохо. Всё равно отдыхаем, да? — Отдыхаем, почему нет! Засмеявшись как дети, друзья детства исчезли за дверью ресторана, а ещё через полчаса в дверь вошли хозяйка и её дворецкий. И, хотя никто ни с кем лично не договаривался, все настроились на спокойный ужин в дружеской обстановке. Был ли он таким? Сейчас мы это и узнаем.***
Ресторан не был огромен, но и не походил на обычное кафе, однако кое–что видимо увеличивало его размер без подсчёта метров — убранство интерьера. Всё буквально сверкало в ярком фиолетовом свете от нескольких ламп, которые прятались на шахматном потолке, два вертикальных фонтана, созданных в стиле водопада, под которым сидят каменные драконы, создавали успокаивающий эффект за счёт журчащей, голубой воды, и где–то между ними, развлекая маленьких детей, качался большой розовый веер. Администратор носила фиолетовое платье в стиле королевской династии Ханьфу, официантки — классические розовые ципао. Одна из таких молодых девушек с улыбкой встретила и проводила до высокого чёрного стола у одного из фонтанов Шиничи и Ран, подала им список специального меню, выбранного заранее, и ушла по своим делам на долгие полчаса. Пара пока изучила его, убедилась, что их всё устраивает и, под разговоры о друзьях и родителях, стала ожидать двух других гостей. Те пришли вовремя по своим часам, та самая официантка тоже успела вернуться и встретить их, чтобы проводить до того же столика. Аоко издалека заметила спины знакомых ей знаменитостей, а Кайто даже не сбавил шага и подошёл к месту напротив Ран, придерживая для хозяйки кресло. Аоко аж замерла, когда поняла, что другие гости и официантка, едва заметив этот жест, удивлённо повернулись к ней, чем вызвали густое покраснение её щёк. — Кайто, по–пожалуйста, я сама сяду! — несколько умоляюще взревела она, и парень, ни разу не дрогнув, оставил кресло на месте и сел напротив. — Как… мило, — попыталась похвалить парня работница ресторана, но для Аоко это было провалом. Она совсем забыла, что иногда Кайто нужно что–то дополнительно объяснять. Сев, она укоризненно сказала ему: — Кайто, не делай так. Так сейчас даже парочки не делают! — Прошу прощения, — медленно на лице парня проступило искреннее раскаяние, и он поклонился, не вставая. Шиничи надолго замер, наблюдая за этим общением. «И это вот… легендарный Кайто–кун?» — смутился детектив: «Похож на Муку–куна. Если добавить немного грима, их не отличить. А может быть тогда в гостинице… Нет, инспектор звонил мне, у него было алиби. Но сходство поразительное!». — Добрый день, — Ран представилась за них обоих, пока Шиничи думал, — я Мори Ран, а это мой парень Кудо Шиничи. — Добрый! Я Накамори Аоко, а это мой дворецкий Кайто… Мм, как ещё раз твоя фамилия? — неуверенно спросила она, от чего на лице студента появилась лёгкая улыбочка. «Ха, понимаю, я тоже терялся в фамилиях, когда изучал документы». — Аоко–сама, давайте не будем о моей фамилии, — попытался улыбнуться Кайто и совершенно спокойно, будто читая параграф перед экзаменом, произнёс. — Я всё равно никак не связан со своей семьёй. Я бы предпочёл вашу фамилию. Официантка даже не успела отойти, чтобы поговорить с коллегой, и замерла, повернув голову назад. Ран выпучила глаза и прикрыла рукой рот. К щекам Аоко снова прилила кровь. Шиничи не смог сдержать громкого смешка, прыснув: — Ха, ну и Дон Жуан у Вас работает, Аоко–сан! — детектив и вправду начал смеяться. — Уже определился, чья фамилия останется после свадьбы? — Шиничи–сан, пожалуйста, не надо, — Аоко покраснела ещё гуще, хотя шутка детектива почему–то заставила её выдать пару смешков. Чтобы спрятать своё странное лицо, студентка полицейской академии опустила голову к столу и несколько раз слабо ударила кулаком по нему, привлекая внимание других гостей. — Мисс, можно меню? — Да, — официантка, смотря на непонимание в глазах Кайто, испанский стыд в глазах Ран, то, как Шиничи прикрывает ладонью своё лицо, недовольный собственными словами, и как Аоко пыталась снова поднять голову, отвернулась, тихо хохотнула в кулачок и подала им меню, убежав к коллеге. — Я приду через пять минут. Изучите, устраивает ли вас программа и нет ли у вас на что–либо аллергии, в случае чего мы это заменим. — Да, — Аоко слегка успокоилась и открыла меню, — что–то, мм, рыбное есть? — Ах, рыбы сейчас нет. Есть суп с морепродуктами — кальмаром, креветками и мидиями. — Ага, — девушка кивнула, повернувшись к своему спутнику. — Кайто, морепродукты тоже не любишь? — Нет, морепродукты меня устраивают, — будто отшутился дворецкий, что смутило его хозяйку. — То–о–чно? — Точно, точно, не беспокойтесь, Аоко–сама! — М–м? У него аллергия на рыбу? — смутилась Ран. Аоко замотала головой. — Нет, эм… — Фобия, — честно признался Кайто. Пара напротив них кивнула. — Хорошо, — Шиничи улыбнулся, снова просматривая список блюд. — Мы уже успели всё обсудить, нас всё устраивает. А вас? — Меня — да, — кивнула Аоко и отдала меню Кайто. — Давай без «меня устраивает, всё что Вас устраивает», ладно? Прочитай сам. — О, Вы его, — Шиничи хотел сказать что–то милое, пока не передумал. Дворецкий взял меню. Сначала Шиничи даже не понял, что смутило его в этом, но кратковременная память подсказала ему: когда Аоко читала меню, она широко расставляла руки, оставляя под столом только локоть, и слегка наклоняла голову влево, что почти незаметно. Кайто, взяв меню, точно так же расставил руки, опустил локти под стол и наклонил голову влево. Чётко и идеально. Поразительно идеально и… так бессмысленно. «Без шуток, он копирует её! Но зачем? Если он считает её авторитетом для него, судя по её недавним словам, это не значит, что он должен копировать её, как ребёнок родителя. Даичи–сан говорил, что он очень умён, и у него нет детского сознания, но в чём тогда смысл?» — Шиничи сам не заметил, как начал следить за каждым движением странного парня, пока тот не посмотрел на него. — Да? — спокойно спросил он. Шиничи улыбнулся. — Ничего. Всё нормально? — Да, меня честно всё устраивает, — он подал меню Аоко, та выдохнула и положила его на стол. — Ну вот, теперь всё, — на секунду закрыв глаза, студентка тут же открыла их. Они сверкали, как светлячки. — Что ж, можно… вопрос? — Да? — снова улыбнулась Ран, и настроение Шиничи возросло вместе с ней. — А вы планируете… ну? — с интересом шепнула студентка полицейской академии. Официантка проходящая мимо прислушалась, вместе с ней и официантка, стоящая за фонтаном. Пара покраснела. — Ну, я–то… Я–то что? — густо покраснела Ран. — Я–то его жду, что… Тормозит он… — В смысле я торможу?! — на вдохе выдал Шиничи. — Я… Я не тороплю события… — Ага, знаешь, сколько я ждала, пока ты мне признаешься? Как в той детективной манге, знаешь? — со смехом вспоминала она. — Эй, знаешь! — Хе–хе, ладно вам, мне просто было интересно, — прервала их Аоко. — А кто подарил эти билеты? — А, жена инспектора Мегурэ выиграла их в лотерее. Сам он не смог прийти по работе, а она хотела пригласить его и подругу с мужем, но вот, отдала ему, да сказала подарить кому–нибудь… — Я здесь, вы готовы? Голос официантки прозвучал очень внезапно и вызвал удивление у всей компании, кроме Кайто, который заметил работницу ресторана ещё тогда, когда та выходила из–за угла, и проследил за тем, как она неспешно шагала к их столу. — Да, готовы, — ответила Ран. — Готовы! — радостно выкрикнула Аоко. Парни лишь кивнули. — Тогда… ребята! — их официантка позвала ещё двух, те выехали к столу с тележкой, на которой лежали четыре тарелки с грибными салатом. Шиничи удивлённо вытянул шею, чтобы поскорее взглянуть на блюдо. — Это грибы Эноки, да? — улыбнулся он. — Я ел такие на Гавайях. Они очень вкусные! — На Гавайях есть китайский ресторан? — хохотнула Аоко, Ран повторила за ней. Шиничи развёл плечами. — Тогда был. — Нарезано… очень ровно, — добавил Кайто, будто придирчивый повар, и взял в руку толстые деревянные палочки. Прежде чем Аоко успела придумать шутку на его фразу, дворецкий подхватил часть салата и быстро разжевал. — Да, вкусно. — Ха, он будто проверяет Вашу еду на предмет яда, Аоко–сан! — очень глупо пошутил Шиничи, за что Ран отвесила ему здоровый подзатыльник, но сам Кайто ни на сантиметр не сдвинулся. — Да, проверяю, — сказал он, будто это было обычной практикой. — Кайто, зачем кому–то травить меня в ресторане? — попыталась улыбнутся Аоко, уже не особо чувствуя голод, но Кайто продолжал говорить так, будто экранный диктор: — Мы не можем знать ничего наверняка. — Кажется вы очень близки, раз ты так за неё переживаешь, — предположил Шиничи, не решаясь шутить. Кайто кивнул. — Да. Если Аоко–сама не станет, я тоже собираюсь умереть. То, как поразительно легко он это сказал, прошлось мёртвым холодом по плечам всех присутствующих. Их официантка, которая подошла к столу с подносом и традиционными напитками на нём, приросла к полу и едва опустила руку, оставив поднос на столе. Ран не могла оторвать взгляда от странного дворецкого. Шиничи прикрыл рот кулаком, забыв все слова, которые знал. У Аоко перехватило дыхание. Казалось, что звуки, доносящиеся с других столов, отключились, и осталось только журчание вертикальных фонтанов, лёгкая китайская музыка и стук палочек о тарелку Кайто, который продолжал есть свой салат, как ни в чём не бывало. Он просто продолжал есть. — Кайто, — и только голос Аоко смог отвлечь его от салата, — не шути так. — Я не шучу. Немного остывший салат все доели в тишине. И только Шиничи отметил для себя: «Да, у него есть… особенности».***
Спустя долгие минуты молчания, официантки доставили к их столу суп из морепродуктов, и у компании снова появилась тема для разговора. — Ва–а, какие большие креветки! — Ран подхватила одну палочкой. Кайто повторил за ней этот жест, но подхватил уже кальмара. Откусив один кусок, он вернул мясо в миску и взял её руками, чтобы попробовать бульон. К счастью для всех, в этот раз он промолчал. — Кальмар побольше будет, — согласилась Аоко, тоже вытаскивая кальмара. Она откусила по меньшей мере половину филе. — Вкусный! — И то верно, — Шиничи уже давно попробовал и то, и то. — Кайто–кун, как по вкусу? Дворецкий перепробовал всё, что плавало в супе, и после этого экспертно заявил: — Соли мало. — Ах, соль! — визгнула официантка. — У нас новый повар, он иногда ошибается в элементарном. Я передам ему. — Не стоит, — попыталась сказать Аоко, но девушка уже убежала от них. — Кайто… — Я просто дал совет. — Ничего, раз Кайто–кун разбирается в готовке, то это позволительно, — успокоил девушку Шиничи. — Продолжим ужинать? — Давайте! — немедля согласилась Ран. Может, кто–то бы и сказал, что поедание еды и общение — скучный процесс, но именно в таких повседневных моментах малейшие детали помогают узнать человека намного лучше. Следующей посетителям подали говядину, обжаренную с перцем. Ран недовольно сморщилась, шепнув: «Остро», но стакан воды помог ей насладится нежным мясом. Шиничи, слегка посмеиваясь, постукивал свою девушку по плечу и расслабленно ел, рассказывая Аоко о погоде с утра. Та подхватывала самую элементарную светскую беседу, а потом затягивала в неё почти всех, изредка восхищаясь новыми посетителями, которые прибывали в этот ресторан. И только Кайто почти всегда молчал, откликаясь только, когда его о чём–то спрашивали. Доели быстро, на утку по–пекински едва хватало сил, нл её прикончили за более откровенным разговором. — Правда? И ты нашла ту собаку? — улыбнулась Ран, хихикая над тем, как Аоко стыдливо краснеет. — Ну, технически её нашёл мой одноклассник, я просто… нашла парк, где она могла быть. — И так же «технически» ты её поймала, молодец! — похвалил девушку Шиничи. Кайто тоже кивнул: — Я буду считать, что именно ты её нашла. — Кайто… — Ваши цзяоцзы! — мило улыбнулась их официантка. — О, мы делали их дома! Помнишь, Кайто? — засверкала Аоко. Парень тут же неожиданно покраснел и ещё более внезапно отвернулся от спутницы к фонтану, прикрыв лицо локтем. — Д–да… «М–м, а сейчас он смутился», — подметил детектив: «Ха, возможно он просто…». Шиничи поправил свой галстук и поинтересовался. — Давно это было? — О, очень! Кайто тогда ещё недавно у нас работал и отказывался от помощи, да? — Аоко похлопала Кайто по плечу. Никакой реакции. Девушка решила потрясти его. — Эй, Кайто? Кайто? Поколебавшись, студентка полицейской академии потянула одну руку к запястью своего дворецкого, а вторую к плечу. Медленно повернув его к себе, она увидела жирно покрасневшие щёки и смущённые до ужаса глаза, в которых скрывается мольба не смотреть на него. Девушка аж замерла, не отпуская спутника. — О–о–о, — присвистнул Шиничи, заставив Кайто закрыть лицо ладонями, — ясно… — Можете ничего не говорить, — хихикнула Ран. — Он просто стесняется говорить о прошлом, да, Кайто? — когда Аоко сказала это, парень кивнул, но, скорее, просто, чтобы согласиться с хозяйкой. А куда девать покрасневшие от вида знакомого блюда щёки было непонятно. — Кайто, дай мне руку. — А–ага, — убрав одну ладонь, Кайто обнажил розовую щёку и опустил ладошку к руке девушки. Когда их пальцы под столом переплелись, парень расслабился, убрал другую руку и повернулся к остальным. — Извините. — Ничего! Пониманием, сами были молодые, — в этот раз лёгкий шлепок пришёлся по голове Ран. — Ран, не усугубляй! «Точно ничего наигранного, чудовищное смущение, влюблён, как мальчишка. Только вот… слишком легко он сказал ту фразу. Это не безнадёжно романтичная мечта в стиле «Ромео и Джульетты». Это звучало слишком по–настоящему. Пока он похож на невольного свидетеля, но есть причины быть к нему внимательным», — раздумывал Шиничи, пока его вдруг не посетила ещё одна мысль: «Но может ли быть, что… Да нет… Да нет же! Стоп. То дело! Мне нужно посетить полицейский архив. Муку–кун подождёт». — Ран, — Шиничи сделал пару жестов рукой, чтобы Ран прислушалась к нему. Прикрыв рот ладонью, детектив шепнул ей. — Мне нужно поговорить с тобой дома, ты знаешь по какой теме. — Хорошо, — тихо согласилась Ран и снова улыбнулась. — Что ж, сейчас десерт? — Совершенно точно! — голос официантки и лязг тележки отвлёк внимание пары на себя, но Кайто и Аоко больше интересовал этот странный шёпот, пока перед ними не возник классический китайский десерт — лунный пирог, а за ним маленькие чаши с рисовыми шариками. — Так же зелёный чай, и будем ждать вас здесь снова! — Ран, ты как хочешь, а я ещё приду! — радостно воскликнул Шиничи, начав с «пирога», которым называли небольшие круглые печенья. — Ага, щас, один он сюда придёт! Я те приду «один»! Вместе придём! — её уверенный голос насмешил и официанток, и Аоко, и даже лицо Кайто немного вытянулось. — И с нашими детьми придём! — не думая, сказал детектив и только потом понял, куда зашёл разговор, и почти подавился пирогом, но Ран сильным ударом по спине вернула его в чувство. — Эй, не надо меня так избивать, у меня энергии делать детей не хватит! АЙ, РАН, ПРЕКРАТИ, Я ЖЕ ШУЧУ! — Хи–хи, вы такие милые! — похихикала Аоко, но со стороны сцена выглядела, как избиение ладонью вместо розг. По крайней мере, Кайто неуверенно спросил у хозяйки: — Бить по спине — это мило? — Нет, конечно! Ран–сан, не надо, больно ведь… — Знаю. Извини, Шиничи, но ты меня знаешь! — Знаю–знаю, с детства дружим! — Зави–и–дую… Шиничи, Ран и Аоко обернулись по разным сторонам и только потом поняли, что это протянул вечно молчаливый дворецкий и посмеялись. И есть один забавный факт. В этот раз Кайто засмеялся вместе с ними.***
— Ну, что думаешь? — улыбнулась Ран, когда они сели на первый автобус и помахали новым знакомым, ожидающим другой рейс, из окна. — Ну, с одной стороны он кажется приятным парнем, но ты сама помнишь… — Это да… Тогда что насчёт «поговорим дома»? — спросила Ран, снова по привычке переходя на шёпот. Если Шиничи будет говорить нормально, значит можно больше не шептать. — Уверена? Ты ведь хотела прогулку без расследований? — парень говорил обычным тоном. Получив кивок от девушки, он добавил. — Я вспомнил об одном деле, мне нужно завтра попросить архивы у полицейских. — О каком? — Тебя тогда не было, рассказывать долго, потому лучше продолжу дома, а сейчас, — и, снова громко зевнув, парень уронил голову на любимое плечо. — Дорога долгая, давай спать. — В автобусе?! Шиничи, боже, ПЕРЕСТАНЬ ЧИТАТЬ ДЕТЕКТИВЫ ДО НОЧИ! Казалось, этот крик долетел до Кайто и Аоко, раз последняя внезапно засмеялась, но это было невозможно, тем более их автобус уже прибыл. — Кайто, сюда, — Аоко снова посадила Кайто у окна. — Круто было, да?! И вкусно, и с Шиничи–саном наконец–то пообщалась! И–и–и, так круто! — Да? — спокойно протянул Кайто, — По мне он обычный парень… — Именно! — внезапно выкрикнула Аоко, мило посмеиваясь. — Всё ещё обычный парень, но такой крутой детектив! Разве не круто?! — А… Кайто отвернулся к окну, но смотрел не на него, а на пластиковую «раму». Снова повернув глаза к Аоко, он неуверенно поднял указательный палец в свою сторону и потряс девушку за руку, чтобы та снова взглянула на него: — Эй, Аоко–сама, а я… а я похож на обычного парня? — такой скромный вопрос и такой тихий голос. Студентка не могла сдержать светлой улыбки. Он появился на пороге её дома симпатичным, но пустым внутри, а теперь, когда он наполнен новыми эмоциями, он стал совсем другим и к тому же очень близким ей человеком — это невозможно отрицать, потому она крепко сжала его розовые щёки в своих ладонях и честно призналась: — Ты похож на лучшего на свете парня! — А? А?! И снова глаза Кайто широко распахнулись, а кровь литрами поспешила к щекам, будто бы сердце специально стремилось окрасить его щёки в бордовый красный. За окном начинали сгущаться сумерки, близился вечер. Снова прикрывая рукой своё смущение, Кайто подумал: «Аоко–сама, не разбрасывайтесь словами, я… ещё мало сделал для Вас. Но я понял, что надо начинать». И на новой остановке, Кайто вытер лицо, будто от липкого соуса, и оперся на окошко, с улыбкой наблюдая за тем, как Аоко радуется совместной фотографии их странной компании, сделанной той дружелюбной официанткой.***
Юка включила кресло и направилась к шкафу с книгами, Мику неспешно потопала за ней. Обе молчали с того момента, как девушка покойного Миуды постучала в дверь к инвалидке. Первой заговорила хозяйка дома. — Ты знала? — Догадывалась, — спокойно ответила та, — он действительно хорошо уничтожал улики, но, видимо, иногда забывал, что живёт со мной. Рубашки в крови, орудия в подвале… — Хм, он и ко мне ходил, — добавила Юка, но Мику не походила на ревнивую жену, готовую разорвать «любовницу» мужа в клочья. — «Яндэрэ» — так это в манге называется? — А, ты настолько в курсе? — улыбнулась Юка, подъезжая к книжной полке. Она достала из одной книги тонкую школьную тетрадку. — Сложно не заметить. — Было такое, правда он очень эгоистичная яндэрэ, — раскрыв тетрадку, инвалидка пролистала несколько листов. Мику успела заметить, что это личный дневник. — Его? — Его. — С какого места начинается самое интересное? — наклонилась над текстом Мику. — С появления «Вопросика», — Юка указала на указала на первую запись, связанную с этим загадочным «кем–то».«Видел ? сегодня. У него всё хорошо. Посмотрим, надолго ли»
— Думаешь, он с этим связан? — Думаю, он. — Кто он? — Узнаем. — Узнаем. Будто в самых банальных фильмах, за окном сверкнула молния. Два ценных свидетеля нашли поддержку друг в друге и кучу подсказок в дневнике покойного Такаши Миуды, с рождения известного, как Моримото Шингу. Но есть у нового убийцы «благородные» принципы? Если да, то как он поступит с двумя мстительными дамами? Ну, а если вдруг ответ «нет»… Мёртвые тела скажут всё за себя.