26 января"
Марк перечитывает строки и дату. С момента прошло всего девять месяцев, когда папа кому-то писал. "Я хочу поговорить с тобой лично, но к сожалению попасть туда я не могу. Мой дом находится здесь. Как бы там не было, я не сумею жить по тем правилам и боятся что новый наследник придёт. Восходящая звезда горит ярко, пока кто-то не заменит её. Если твои намерения таковы - позаботься о моём сыне, если я не смогу скрыть это всё. С твоего позволения я откажу. Можешь злится, но думаю мы не в том возрасте. Спасибо тебе за всё6 марта"
"Сегодня я изучил это дело полностью и я прошу тебя не ввязываться. Ты представить себе не можешь, что делает этот козёл. У него нет ничего святого, поэтому если ты не хочешь потерять моё доверие - не нужно лезть.19 апреля"
"Новый наследник поступил на трон сразу после смерти твоего господина. Я знаю всё, что знаешь ты. Нужно найти три ключа. Один из них сможет поднять твоих людей с колен. Младший точно.13 июля"
Марк остаётся в полном недоумении. Децзюнь вздыхает, прикладывая лоб к прохладному стеклу автомата. Два часа допроса стали для него удивительно проблематичными, когда пугливый свидетель повторял только одно, а второй пускал язвительные шутки. Сяо нервно глотает воду, прерывисто дыша между тем. Вокруг него сгущается тень падающая из окна, омрачая и без того почерневшее лицо. Веки знатно тяжелеют под грузом недосыпа, сказывающихся на белой коже, словно мрамор. Децзюнь невольно дёргается от знакомого шума в ушах. В кармане брюк вибрирует телефон неприятный осаждая его. - Да, Кун? - Я нашёл человека с фотографии. - одной фразы хватает вполне, чтобы сознание пришло в привычную работу и Сяо, выровняв голос, внимательно слушал. - Ну и? Кто это? - Нашего с тобой забеглово гостя зовут... - следователь напрягает мышцы рук, по привычке готовясь к чему-то серьезному, но редко приятному. - Син Чэнмэй. - Твою мать - с выдохом слетает с губ. - Неоднозначная реакция однако, но это ещё не всё. - А есть что-то ещё? Что способно шокировать сильнее? - Тот факт, что Син Чэнмэй числится безвести пропавшим. Полгода назад его отец подал заявление о том, что сын пропал со своей квартиры. У меня получилось тебя удивить? Я могу рассказать ещё о том что его поймали на наркотиках. - Я знаю. - Децзюнь забывается, вспоминая злосчастный дни обучение в юридическом и шприцы, которые выкидывал после однокурсника. - Откуда знаешь? Следил за ним? - Учились вместе. Общались на первом курсе, а потом меня совесть заела и больше не пересекались. Я не видела его года четыре, если не больше. Господин Син собирался его лечить, насколько я помню. - Он лечился пару месяцев, а потом сбежал. - Кун начинает чем-то активно шуршать. - Имя Цзян И тебе говорит о чём-нибудь? - Конечно. После моего ухода они вдвоем с Чэнмейем общались. - А с ним ты контактировал? Общался потом? - Нет, больше ни разу. Это было общее решение. Его тоже на чём-то поймали? Немудрено - кололись они вместе. - Да нет, всё по-другому. - Кун чем-то сильно шуршит и стучит, от чего динамик начинает странно рябить. - Его убили. - Когда? - на свой вопрос Децзюнь слышит странный нервный смех. - Полгода назад. Иронично, правда? - следователь вздыхает вновь и вновь, расписывая в голове убийство и пропажу по очереди. - Слушай, я не знаю может ли он как-то быть причастен к фотографиям, но ты делала что-нибудь такое, за что у него появилось желание мстить? - Понятия не имею о чём ты - Ну может ты его сдал когда-то или помешал что-нибудь сделать? Помешал что-то сделать. В голове возникает сотни картинок с лицами знакомых. Что же он мог сделать? В чём помешал? Разрыв их общения стал большой проблемой? Это его задело? А может дело не в следствии, а в причине? - Да быть такого не может. Бред какой-то. - Что-то вспомнил? - За день до этого "разрыва" я спас...одного человека. Ну как спас, наверное даже увёл, но из хороших побуждений. Он хотел кое-кого споить, а я не позволил этому случиться. Но это же глупо. Четыре года прошло какой в этом смысл? - Никакого, только если ты с этим человеком вместе не живёшь. - Я не называл никаких имён. - Я научился по голосу понимать. Если за тобой следили, это ему известно всё. Где ты работаешь, где живёшь, с кем живёшь, с кем общаешься. Будь начеку. Если будешь что-то ещё я позвоню. Сяо не открывает телефон даже после писка. Впереди стелется толстая непробиваемая пелена, закрывая собой всё. Ян Ян быстро мечется от одной вешалки к другой. Донхёк решил, что лучше будет купить что-то новое, чем бездушно и не признав вину до конца отдать деньги. Между ними поселилась лёгкость в общение уже со второго дня. Ян Ян думает то, что всё дело в маленькой разнице в возрасте, но Хёк убеждает его в обратном; что идеально подходят по характеру, что оба не жили в Сеуле долгое время и понимают многое друг о друге. - Не сочти за грубость, но где же нужно работать совершеннолетнему иностранцу, чтобы носить в кошельке такие карточки? - невзначай спрашивает Ли, помогая нести пакеты. - Я нигде не работаю. - Как так? Откуда же у тебя такие сбережения? Родители богатые или стипендию копишь? - Разве стипендии на это хватит? - отшучивается Лю. - Я недавно закончил в школу, а с университетом ещё не определился. - Я кажется понял. - Донхёк странно улыбается, искоса поглядывая на заинтересованное лицо. - Жених при деньгах? Ох, какое счастье. В твоём возрасте с этим легче простого, можно просить всё что угодно. - А это не жёстко? - Ну что ты? Какая жёсткость? Чисто моральная компенсация перед свадьбой. Хёк ему улыбается, по-четче выделяя последние слова, выводя на отзывчивую реакцию но продолжает за него тишина. Он улыбается только сильнее, зловеще нагоняя внутри чужого сознания раздумья, ответ на которые никто не знает помимо него. - Мне нужно домой. На улице холодает, а я боюсь простыть. Иммунитет слабый. - Конечно! - Донхёк лезет в карман за телефоном. - Я вызову тебе такси. Только пакеты тяжёлые. Твои родители встретят тебя? - Встретят. - Ян Ян кивает ему головой. - Обязательно встретят. - Тогда отлично. Какой у тебя адрес? - Я сам. Ли вопросительно смотрит, передавай ему телефон. Он заказывает такси на предпоследнюю улицу перед домом, уверяя, что именно туда ему и нужно. Донхёк машет рукой на прощание, как вдруг тень из ниоткуда ложится на его фигуру, утопающую в темноте. Лю чувствует что-то неладно и списывает всё на усталость. Время до дома проходят быстро, и даже монотонный голос водителя не отправлял в сон. В дом он заходит молча, оставляя лишь шуршание и стук. Ян Ян заходит в гостиную, замечая Куна всё там же, на рабочем месте, и ставит пакеты на диван. - Что делаешь? - Слушаю звуки смс от банка, как понемногу уходит моя зарплата. Цянь смеётся тихо, поворачивая голову к еле заметной улыбке младшего. - Покажешь потом? - Конечно. Они не пытаются поймать друг друга взглядом, видя перед собой исключительно то, что волнует их. Ян Ян молча уходит на кухню, где белые чистые стены напоминают ему больницу. Повезло, что став старше врачей он видел реже, чем в детстве, когда ему все говорили что он больной и слабый. Родители держали близко к себе - лишь бы ничего не произошло - но и обычное волнение переросло в манию преследования каждого шага. Ян Ян кладёт руки на горячий бокал, готовясь расплавиться на месте от одиноко тянущегося пара по кухне. Через мгновение его словно пронзает остриём, когда он видит перед собой появившегося старшего. - Ты голоден? - Лю ставит кружку на место, обходя Цяня по кругу. - Я могу что-нибудь быстро приготовить, если ты хочешь. У нас в холодильнике ещё остались то- - Ты сегодня было один? - Что? - он непонятливо хлопая глазами ищет подвох, но лицо у собеседника всё такое же непроницаемое. - Я был с парнем. Он облил мне рубашку вчера, ты же помнишь? - Поэтому ты так расстроен? Кун отдаёт ему всё своё внимание, начинающи колоть прямо там. Лю вжимает голову в плечи - он пугается чужой уверенности, хотя с другой стороны ему приятно. Ян Ян отворачивается. Ему словно становится ещё холоднее, чем было, ровно до того, как Цянь игнорируя все его попытки вырваться и умолчать - подгребает и сажает на столешницу. - Ты никогда не приходишь тихо и молча. Если придёшь то начинаешь звать меня, потом рассказываешь все свои истории за этот день. И знаешь, что удивительно? Ты не сделал ничего из перечисленного. Даже сейчас молчишь. Что такое? Тебе кто-то что-то сказал? - Просто устал и замёрз. Посижу немного, само пройдет. - Тогда давай отдохнём вместе. Цянь подаёт руку, придерживая мягкое под спину и уносит его. На часах половина второго, а по ощущениям все девять. Комната полностью закрыта шторами, прогоняя от себя противный яркий свет давящий на мозг. Лукас делает несколько резких движений, чтобы выйти из комнаты. Он проходит мимо занятого Доёна быстрым шагом, который не обращает внимание, просто запирая за ним дверь. Лукас садится на нужный автобус и буквально за сорок минут доезжает до места назначения. Сердце бешено колотится у него в груди. Проведя тяжёлую ночь в раздумий он решается на важный шаг, давая сдачи судьбе, и даже слова Чону о том, что родитель - тот, кто воспитал, его ни капельки не успокоили. Он сталкивается во дворе со швейцаром, который при виде господина спешит открыть все двери, но Лукас врывается намного быстрее. Быстро пробегая глазами в поисках папы - он оказывается на обвитом лианами балконе. Ком подступает к горлу, стоит взглядам сойтись. - Приходить в дом не оповестив хозяев - дурной тон. Лукас рывком достаёт аккуратно сложенный лист и без предисловия, бросает небрежно на стол. В первые пару секунд родитель словно игнорирует, всматриваясь исключительно в раскрасневшееся лицо сына, но чуть покосившись он решает увидеть всё своими глазами. Вон-младший с истерической улыбкой присматривается, постукивая ногтём о край стола. - Ты говорил кому-нибудь об этом? - протираю переносицу спрашивает родитель. - Значит всё-таки это чистая правда! Как интересно. Оказывается я многое не знал. Ну и кто он? Дворецкий какой-нибудь? - Как ты смеешь! - пылкий нрав вырывается наружу. - Я знал, что это плохо закончится. Всегда знал, что ты первым обвинишь меня. Если бы ты только знал чего мне стоили года твоего воспитания, то ты бы научился говорить "спасибо". - Пап... - Ничего не говори! Я сам знаю, что ты мне предъявишь. Видимо где-то я всё-таки недоглядел за тобой. - Пап, я просто хочу знать правду. - Лукас понижает тон глядя что не один он готов разорваться на куски. - А жить? - Вон-старший резко встаёт со стула, переходя на полушёпот. - Жизнь тебе дорога? - К чему ты это? - К тому, Каси. - родитель мелко дрожит, как тонкая струна. Обходя стол вокруг, он приобнимает сына за плечи. - Сейчас ты живой, ты дышишь, а что будет завтра мы не знаем. У тебя есть будущее. Большое будущее которое ты сам построишь. Конечно твоим повадкам и твоему спутнику далеко до общепринятых норм аристократии, но пусть будет так. Я не возражаю. Просто дай мне слово, что никто об этом не знает. Пусть даже это тяжело принять - просто молчи. Это не просто причина слухам, это цена твоей жизни. Ты же хочешь прожить её? Найти хорошую работу, дом, женится на том юноше, правда? Вон-старший заглядывает прямо в нутро заблудшего сознания. Лукаса здесь нет, он потерялся в голосе родного человека, слова которого режут прутья крепкой клетки, построенной им самим для мёртвых чувств заботы. - Каси, - папа нежно гладит по волосам, будто делала так всегда, будто их семья купалась в заботе, а не грызлась все годы. Он повторяет его детское имя ласково, тянуче. - я люблю тебя, малыш. Счёт времени просто потерялся. Последнее, что запоминается более красочно - это слёзы обоих, остальное растворяется в тумане. Из дома Лукас выходит уже по темноте, когда поднявшийся ветер его освежает. Краски на небе исчезают совсем. У ресторана скопились толпа работников ожидавших такси. Им всем нужно домой. В кругу незнакомых лиц он находит Чону, неуклюже кланявшегося одному из поваров на прощание и машет рукой. Они улыбаются друг другу через всю улицу, как ребёнок подбегая, чтобы крепко прижать после трудного рабочего дня. - Замёрз? Могу предложить свою куртку поверх. - Ты как здесь оказался? На работу не пошёл? - На работу? - Лукас подаёт Чону руку, ступая вперёд вместе. - Так сегодня не моя смена. У них график не нормирован. Чёрт поймёшь кто когда выходит. - Ты специально сюда за мной приехал? - Нет, я приехал к папе. - И как всё прошло? - осторожно интересуется он. - На деле очень странно. Он никогда так не делал. - Не делал чего? - Не обнимал. Ну знаешь, вот так. - Лукас резко тормозит и поворачивает Чону к себе лицом. Он повторяет в точности движения. - Ещё он сказал, что любит меня. И знаешь, что ещё? Он не против того, если я решусь на тебе жениться. - Вон улыбается на неоднозначную реакцию. - Скажешь тоже. - шутливо отмахивается Ким. - Почему нет? - Решишься значит? - Решусь. - серьезным, ровным тоном произнес Лукас. - Да ну тебя! Чону слегка хлопает его по руке и убегает вперёд. Джисон сидит в полной тишине. За окном бушует ветер свистящий по щелям. Джено ведёт с кем-то активную переписку и Пак даже может предположить с кем. В вечерней пустоте ему удаётся разглядеть печаль, которая будучи голодной поглотила эту квартиру. - Как идут дела? Узнал что-нибудь про парня? - Знаю только, что он умеет испаряться. Ли поднимает на него глаза, изгибая бровь в недоумении. - Ты знаешь про дорогу через каньон? - Северный каньон? - Джисон медленно кивает. - Там дорога лет двадцать как обрушилась. Тупик. - Вот и я про тоже. Джено откладывает телефон в сторону, подставляя стул поближе. Его удивлённое лицо говорит о многом. Пак достаёт из кармана сумки видеорегистратор, немного запылившийся за столько времени и приносят из спальни компьютер, соединяя два устройства одним проводом. Ли внимательно всматривается в кадры. - Как такое возможно? - Я всё там осмотрел, они просто испарились. Они по несколько раз пересматривают видео, время от времени рассуждающи хмыкая. До ушей доходит стук. В одной из спален что-то очень сильно шумит. Джено поднимается первым, осторожно крадясь к двери. Джемин ходит по комнате с мобильником, доставая вещи с полок и бросает на постель. - А что ты делаешь? - тихо спрашивает Джисон. - Снимаю номер в отеле. Не буду под ногами путаться. Вы же теперь люди занятые, с высокой должностью. - Выйди пожалуйста. - Джено подвигает альфу в бок, прикрывая за собой дверь. - Это из-за меня? - Нет, просто сменю обстановку. В четырех стенах устал сидеть. Ли плюёт на рамки приличия, перехватывая Джемина со спины за локоть, и крепко удерживает рядом с собой. На не сопротивляется. - Ничего сказать не хочешь? Слушай, я серьёзно был бы рад отказаться, но я не могу. Можешь проклинать любыми словами - это ничего не изменит. Как только всё закончится, мы вернёмся обратно домой. Если ты не хочешь со мной пересекаться, то в отель поеду я. Джено медленно опускает его из своих цепких объятий. Он ничего не забирает собой, кроме кошелька, паспорта и телефона. Джисон провожает его взглядом до конца коридора и с тяжелым ударом закрывает дверь. Лёгкими шагами ноги несут к брату, скрюченному на полу коленями к лицу с дрожащими, как и у него, руками. Пак подходит к нему, прикладывая к позвоночнику руку. Джемин чувствует прикосновение, отторгающее собственным телом, словно множество колючих иголок. Он смотрит на младшего мокрым взглядом, принимая его осторожность к себе как должное, со смирением укладывая голову ему на плечо. - Я был слишком резок? - тихонько спрашивает он. - Вполне логично реагировать сумбурно на такие вещи. Это для тебя странно и неожиданно. Стоит побыть на расстоянии. В первую очередь успокойся. Джисон молча приобнимает, покачивая как в колыбели. Старший ёрзает, жмётся и начинает беззвучно плакать. Следователь Пан уходит только после того, как Децзюнь сдаёт отчёт. Он продолжает брезгливо смотреть как молодой человек собирает вещи со стола, кивает и поскорее уходит в противоположную сторону. Сяо проходит вниз по лестнице на парковку, попутно набирая нужный номер. - Да? - Недолгий гудок переходит в мягкий голос - Не спишь? - Время ещё детское. Звонишь пожелать спокойной ночи? - Нет, я хочу сказать, что сегодня буду дома. Надеюсь ещё никто не занял моё место? - Правда приедешь? Децзюнь слышит надежду в интонации, представляя как должно быть у него горят глаза. - Приеду через час. - Тогда я не лягу, пока не увижу тебя своими глазами. - Как скажешь. Сяо кладёт мобильный себе в карман, нащупывая там же ключи от машины. В редком свете фонарей ему удается найти свою и тут же остановиться при виде незнакомца. Децзюнь вытягивает руку, нажимая на кнопку "открыть" на брелке. Машина издаёт соответствующий звук и мигает фарами. Незнакомец оборачивается на следователя. Они непонимающе смотрят друг на друга. Сяо сокращает расстояние, покрепче прижимая ключи. Незнакомцу на вид больше сорока пяти, омега, старая измазанная куртка поверх помятой футболки. Кривая улыбка напоминает гримасу отчаяния. - Ты такой же как на фотографии. - проходят последние секунды до его, когда он прикрывает рот рукой и заикаясь продолжает. - Молодой, на вид честный. Должно быть ещё и добрый. - Простите, мы знакомы? С Вами всё хорошо? Может врача? Мужчина мотает головой и продолжает изучать фигуру перед собой, давясь в собственных слезах.