***
Дружелюбная женщина за пятьдесят мягко улыбнулась Макс. Кажется, в пятитысячный раз за сеанс. Это раздражало, но в остальном эта психотерапевтка явно выигрывала у трех предыдущих. Она не предлагала «прислушаться к себе» или «пережить ситуацию вместе и отпустить». Она просто посмотрела на новую пациентку и позволила ей говорить ровно столько, сколько та захочет. Макс поймала себя на том, что ей впервые хочется рассказать больше, чем она может. Что ее ПТСР обусловлен не только смертью Рэйчел Эмбер, что ее синдром выжившего после гибели Аркадии Бэй на самом деле ничерта не синдром выжившего, потому что она на самом деле виновата… — Мы снизим дозу Паксила, чтобы убрать оставшиеся побочные эффекты. Вы все еще страдаете бессонницей? — Скорее наоборот, все время хочу спать. — Снижение дозы должно помочь. Боюсь, если еще уменьшить ее, сойдет положительный эффект. Макс покорно кивает, аккуратно складывает рецепт вчетверо и убирает в карман, вежливо прощается и покидает кабинет. Стоя у кассы в аптеке, девушка гадает, встала ли уже Хлоя. Вчера она спала почти весь день, в кратких промежутках бодрствования пытаясь оградиться от всех мало-мальски громких и высоких звуков, в том числе голоса своей девушки. Каждый месяц двадцать второго числа синеволосая напивалась до отключки. На немой вопрос Макс Хлоя путано объяснила, что двадцать второго апреля пропала Рэйчел. Что значило, что Макс не могла возражать против этих попоек. Колфилд уже усвоила, что Рэйчел и все, что с ней связано, возведена Хлоей в ранг святой, и предпочитала просто никогда не поднимать эту тему. Макс была вырвана из раздумий неприятно резким голосом фармацевта и торопливо протянула рецепт.Наконец расплатившись, Колфилд вышла на улицу и, прищурившись, подставила лицо скупому зимнему солнцу, позволив легкому ветерку растрепать каштановые волосы.***
Ключ натужно провернулся в замочной скважине, входная дверь распахнулась. С самого порога Макс оглушила «King of Nails» Sparklehorse. Через несколько секунд раздался металлический звон, такой, будто что-то щелкнуло по пустой алюминиевой банке. Пройдя в квартиру, Макс обнаружила синеволосую крепко прижимающей к спинке дивана невесть откуда выкопанную линейку дюймов на пятнадцать, удерживающей на ее кончике какой-то небольшой снаряд вроде мячика-попрыгунчика и тщательно целящейся в пирамиду из пустых банок из импровизированной катапульты. Еще одна пирамида, очевидно стихийная, собралась у точки обстрела. В квартире стоял отчетливый запах марихуаны. Колфилд нахмурилась и подошла к зашторенному окну, чтобы открыть его. За ее спиной Хлоя возмущенно возопила и пробормотала что-то о вампирах в ее родословной. В Макс прилетел попрыгунчик. Та резко замерла и сделала глубокий вдох, старательно удерживая себя в руках. — Сколько ты выпила? — Что? — Сколько. Ты. Выпила? — Не помню. Неважно. Сегодня чертовски прекрасный праздник! — скепсис Макс, кажется, можно было пощупать, но широкая улыбка Хлои от этого ничуть не померкла, — День рождения баночного пива! Это нужно было отметить! — Позавчера ты напилась до невменяемого состояния, сегодня, видимо, уже тоже. Что ни день, так праздник, да? — голос Макс звучал все громче и тоньше, ее губа подрагивала. — Ты знаешь, почему я пила позавчера. Не смей. — Не смей? — в глазах Макс стояли слезы, — ты разрушаешь себя на моих глазах, Хлоя. Мне больно видеть тебя беспрерывно пьющей. — Теперь завелась синеволосая. Как и всегда, с пол-оборота, — Беспрерывно?! — Когда ты последний раз была трезвой? — Во… вторник. — Совсем трезвой, Хлоя. — Эээ… Примерно тогда же, когда ты не ходила к мозгоправу и не пыталась затащить туда меня. И, скажем, когда ты реагировала на меня. — Хлоя… — ХлояХлояХлояХлоя… Что — Хлоя?! Я опять виновата? Я опять веду себя деструктивно и отвратительно? Мне опять лучше помолчать? И, конечно же, я ничего не понимаю! О да, я совсем не понимаю, как тебе тяжело, Супер-Макс! — Макс, поначалу пытавшаяся вставить в Хлоину тираду хоть слово, замерла, будто ее ударили. В широко раскрытых глазах по-прежнему блестели слезы, но она не плакала. Она застыла с распахнутым ртом, растерянная, шокированная и растоптанная. Хлоя, однако, будто бы не заметила. Она стремительно прошла в прихожую и открыла рюкзак Макс, лихорадочно что-то в нем ища. Хозяйка рюкзака не пыталась и двинуться, не то что возразить. Не обнаружив искомое, синеволосая направилась к прикроватной тумбочке и, рывком распахнув ящик, выудила из него баночку Паксила, после чего тем же резким шагом вернулась к Макс, которая, кажется, отошла достаточно, чтобы обратить внимание на действия своей девушки и даже дернуться, чтобы остановить ее. — Хлоя, стой… — Ты же сама хотела этого от меня! Как-то непоследовательно, не находишь?! — Хлоя, ты пьяна… пожалуйста, остановись. — И что? С чего бы? Я же стану горааааздо счастливее, когда выпью это, правда?! — Хлоя, их нельзя мешать с алкоголем. Пожалуйста, положи таблетки на место. — Умоляющие нотки в голосе Макс становились все более явственными. — Нельзя?! Пить нельзя, курить нельзя, даже твои сраные таблетки пить нельзя! Кто ты, черт побери, чтобы запрещать мне жить так, как я хочу?! — Синеволосая резко открывает баночку и несколько розовых таблеток разлетается по полу с дробным стуком. Не обратив на это никакого внимания, Хлоя трясет баночку, пока на ее руке не оказываются четыре таблетки, небрежно швыряет баночку на диван, рассыпая остатки лекарства по нему. Резко разворачивается, шарит взглядом по комнате, раздраженно встряхивает головой и уходит на кухню. Макс следует за ней и почти спотыкается об нее, когда синеволосая резко останавливается у холодильника. Хлоя достает из него пиво, закидывает таблетки в рот, вскрывает банку и, не обращая внимания на капающую на линолеум пену, запивает лекарство. Макс смотрит на нее в ужасе. — Видишь? Все мне можно! Я, блять, всесильная!***
Следующие полчаса Хлоя демонстративно игнорировала нервно поглядывающую на нее Макс. Колфилд дрожащими руками собрала таблетки с дивана обратно в баночку, после чего села на диван, будто бы не зная, куда себя деть. Неожиданно медленно танцующая посреди комнаты Хлоя согнулась, желчная рвота плеснула на пол. Прайс сделала несколько шагов по направлению к туалету, ее вырвало еще раз. Она попыталась сделать несколько шагов, но окончательно растянулась на полу, тяжело дыша. В таком положении ее снова вырвало. Макс бросилась к синеволосой, вскидывая руку в таком привычном жесте… Но остановила себя. Она не готова пройти через это еще раз, она не готова снова смотреть, как погибают люди, она не готова вновь выбирать, заранее зная свой выбор и ненавидя себя за него. Есть другой выход. Должен быть. — Хлоя! — Прайс слабо дернулась на полу, — Я вызываю скорую, сейчас, держись, сейчас…***
Хлою увезли на передвижной койке, а Макс вкололи успокоительное и принялись допрашивать. — Кем вы приходитесь пострадавшей? — Я ее девушка. — Вы знаете, что и в каком количестве она принимала? — Пиво, марихуану, Паксил. Возможно, что-то еще. Паксила четыре таблетки, про остальное не знаю. — Врач кивнула своим мыслям, записала что-то в блокнот. — Не волнуйтесь, летальный исход при передозировке Паксила, даже в смеси с каннабисом и алкоголем, весьма редок. Тем более, доза препарата не так велика. — В дверь постучал и вошел, не дожидаясь ответа, мужчина в накинутом поверх голубой униформы халате. — Мы провели промывание желудка, нужно фильтровать кровь? — Летальный исход?.. — врачи синхронно тяжело вздохнули. Ранее говорившая с Макс женщина встала и направилась к выходу, взглядом указав коллеге на девушку. — Не волнуйтесь, с ней все будет в порядке. Сейчас мы закончим проведение необходимых процедур, переведем мисс Прайс в палату, и вы сможете ее увидеть.***
Макс пристально смотрела на спящую Хлою. Ей сделали полное промывание желудка и отфильтровали кровь. Поставили капельницу. Медбрат, переставлявший мешок с физраствором в последний раз, неодобрительно покосился на Макс, но не стал ее выгонять. С момента их прибытия в больницу прошло уже больше пяти часов. Макс снова вспомнила момент, когда Хлоя упала на пол, прокрутила в голове свои первые, почти инстинктивные мысли. Игры со временем стали привычным решением проблем, и даже тем страшным последствиям, что они влекли, не удалось вытравить это из нее до конца. Но она так боялась потерять Хлою… тем более так глупо. Спасти ей жизнь десятки раз и позволить умереть вот так? Пожертвовать ради нее целым городом, чтобы она погибла у нее на руках? Кстати об уничтоженном городе… Она так устала себя ненавидеть. Макс протянула дрожащую руку, крепко сжала в ней бесчувственную ладонь Хлои; уткнулась лицом в тонкое больничное одеяло и беззвучно зарыдала.