New dawn fades

"Пожалуй, выписка из больничного крыла лучше любого рождественского подарка", — радовался про себя Джордж, рассекая школьный коридор вприпрыжку. Рейчел приходилось то и дело ускорять шаг, чтобы поспевать за ним. Радость от свободы движений делала его гиперактивным ребенком, которому хотелось всего и сразу. Именно по этой причине мадам Помфри не торопилась с выпиской Джорджа, опасаясь его беспокойного нрава. На все его мольбы она лишь приговаривала: — Вы же едва ступите за порог, как тут же что-нибудь заново себе сломаете! Джордж не стремился вернуться к учебе, но все же, в окружении товарищей было намного веселее, чем наедине с учебниками, которые ему приносила обеспокоенная успеваемостью своего факультета Гермиона. Она, конечно же, сердилась, потому что Джордж к ним не притрагивался. Теперь же свобода казалась еще слаще, поскольку его выписали незадолго до рождественских каникул, а это означало, что долго учиться ему не придется, и скоро он снова сможет бездельничать, только без переломов и синяков. На уроках царила непринужденная расслабленная атмосфера – уже никто не хотел учиться. Лишь отработки по зельеварению убивали праздничное настроение. Во всяком случае, Джордж был рад тому, что сможет попасть на бал и уехать к родным на каникулы. Остальные студенты вели себя не менее суетливо, будто бы весь Хогвартс отбывал срок в больничном крыле вместе с Джорджем и выписался с ним в один день. Преддверие бала вызывало всеобщее волнение. Казалось, все начинали забывать, что праздник был организован именно в рамках турнира, а не просто так. Даже иностранные студенты больше не казались чужими и не выглядели непривычно. Будто они были тут всегда. Ничего вокруг не напоминало о приближении второго тура. — Мы же, в итоге, вместе пойдем на бал? — Джордж обернулся к Рейчел, постепенно сбавляя темп, чтобы ей не приходилось бежать. — Подожди пока говорить об этом, — улыбнулась та, переводя дыхание, — Ты еще не выиграл пари. — Вообще-то, времени до бала осталось немного, — возразил Джордж и, хитро ухмыльнувшись, добавил, — А сотни девчонок ждут моего ответа. Рейчел только усмехнулась в ответ, но Джорджа это не устроило. Он попытался спасти диалог. — И дело даже не в пари! Мы заключили его, когда еще не были вместе, и спор был только предлогом пригласить тебя, — Джордж на секунду задумался над своими словами, — Тогда это было единственной гарантией, что ты пойдешь со мной, но сейчас в ней нет нужды. — Почему же? Уизли остановился и придержал за предплечье подругу, останавливая и ее, чтобы посмотреть в глаза. — Потому что мы и так пара, — ответил Джордж, но, снова не получив ответ, уточнил, — Верно ведь? Рейчел закивала головой, но тут же поняла, что сделала это по инерции. На самом деле она не знала ответа. Они с Джорджем и правда были парой, только у Рейчел не было чувства, будто это что-то поменяло между ними. Будто они лишь друзья с привилегиями. И ведь правда, они так и не обсудили статус своих отношений. Рейчел так долго откладывала этот разговор, что со временем просто свыклась с фактом, что эти отношения они с Джорджем начали молча. Они казались ей неправильными, но ни одного разумного объяснения этому она найти не могла. Просто внутри что-то сопротивлялось. Рейчел невольно задалась вопросом, а не запрещает ли она себе быть счастливой, и словно пыталась найти ответ в золотистых глазах напротив. Ее задумчивость развеялась, когда за спиной послышался знакомый голос. — Эй, Рейчел! Джордж! Это был Гарри, приближающийся из-за угла коридора взволнованным ураганом. Он выглядел радостно, волосы его были слегка взъерошены, а сумка болталась полуоткрытой. Друзья давно не видели его таким, хотя раньше это было его обычным состоянием. После всех интриг и проблем, связанных с турниром, вечно взвинченный и неряшливый Гарри Поттер резко стал чересчур молчаливым и сосредоточенным. Теперь же было видно, что он возвращается к своему привычному поведению. — Поздравляю, Джордж, наконец-то тебя выписали! — воскликнул он, поравнявшись с друзьями. — Да уж, словно целая вечность прошла, — недоуменно улыбнулся Уизли, — Гарри, ты сам на себя не похож. — Ты тоже, — отшутился тот, — Будто с метлы свалился. Джордж покачал головой, оценивая шутку, и пришел к выводу, что для Гарри это было достаточно остроумно. — До наших с Фредом каламбуров тебе, конечно, еще расти и расти, но это было неплохо, — похвалил он друга и слегка толкнул в плечо. — А ты вообще готовишься к балу? — поинтересовалась Рейчел у Гарри, — Ты, как чемпион, должен будешь принять участие в церемонии открытия. — А чего там готовиться? — пожал плечами Гарри, — Я даже не знаю, с кем пойду. Скажу вам больше, меня это особо и не волнует. — Может, ты просто боишься, что тебе откажут? — начал задирать Джордж. — Чушь, — отмахнулся Гарри, — Я просто подумаю об этом потом. — Осталось меньше недели, — напомнила Рейчел, окинув друга скептичным взглядом. — Брось, остальные чемпионы тоже не то, чтобы готовы, — заверил Гарри, — Флёр, например, не заморачивается, потому что у нее большой список желающих ее пригласить, а Седрик договорился с Чжоу. А вот Виктор позвал кого-то из наших, но не говорит, кого именно. На самом деле Гарри прекрасно знал, кого пригласил Виктор, но предпочел скрыть это от Джорджа, догадываясь, что тот обязательно доложит об этом брату. Ни Гарри, ни Рейчел не хотели бы видеть реакцию Фреда на новость о том, что Гермиона и Виктор договорились идти на бал вместе и держат это в тайне от всех. Он бы наверняка жутко разозлился и затеял конфликт. То, что Седрик идет с Чжоу, не вызывало удивление у Рейчел. Кажется, она все поняла еще тогда, когда застала их вдвоем после состязания с драконами. И хоть сама Чжоу рассказывала, что они смогли прийти к дружбе, потому что окончательно отпустили друг друга, Рейчел не сильно в это верилось. По крайней мере она пыталась сводить разговоры по этой теме на нет, ощущая в эти моменты необъяснимое чувство тоски. Если бы даже после такого болезненного расставания, как у Седрика и Чжоу, можно было остаться друзьями, все было бы очень легко. Но в жизни ничего не бывает просто так. И замену ей нашли не просто так. Рейчел была в этом уверена. Она понимала, что это не ее дело, поэтому старалась не размышлять об этом слишком часто, но чем яростнее прогоняла мысли, тем прочнее они заседали в голове. Она стала чаще вспоминать о том, как в начале учебного года сама побуждала Седрика наладить отношения с Чжоу, и регулярно задавать себе два вопроса, на которые не могла найти ответ: Почему я этому не рада? Почему я постоянно выступаю посредником в чужих конфликтах и успешно их разрешаю, но не могу разобраться со своими? — А еще Драко мне сказал, что пойдет на бал с Панси, — не унимался Гарри, — Вот ведь странно! Она же его раздражает. Ну... если верить его словам. — Погоди, — вдруг остановил Джордж монолог Гарри, — Драко? Рассказал тебе? Что? — Что идет на бал с Панси, — повторил Поттер, растерянно поправляя очки. — А зачем ему сообщать тебе об этом? — спросил Джордж, нахмурившись в явном недоумении. Гарри тут же расплылся в широкой улыбке. — О, это долгая история, — рассмеялся он, — Ты ни за что не поверишь, что произошло за то время, пока ты валялся! Ты столько всего пропустил! Джордж в изумлении повернул голову к Рейчел, которая едва сдерживала самодовольную улыбку. Не обязательно знать язык жестов или разбираться в невербальных знаках, чтобы понять, что это была победная улыбка. В этот момент Уизли осознал, что проиграл спор. Рейчел действительно удалось примирить двух врагов. Каким образом у нее это получилось, она не собиралась рассказывать. События слизеринской вечеринки вспоминать совсем не хотелось. Она так и не смогла никому рассказать об этом и знала, что Драко тоже не расскажет, потому что и она хранит его секрет. Впрочем, Рейчел предполагала, что он и в других обстоятельствах не стал бы болтать об этом. Ее сдерживало чувство стыда за то, что она не смогла предугадать намерения Виктора в тот вечер. Как-то это совсем не по-когтеврански. Джордж едва заметно сморщил веснушчатый нос в знак непринятия своего поражения. Проигрывать он не умел, но в последнее время делал это все чаще и чаще. Конечно, ему не жаль отдать победу тем, кого любит, но в этот раз он был абсолютно уверен в том, что выиграет спор. Слишком уж сюрреалистичен был исход, в котором Гарри и Драко, враждующие уже не первый год, становятся друзьями. С другой стороны, Джордж давно замечал в Рейчел необъяснимую способность объединять людей вокруг себя. При этом, она никогда не была лидером. — Ну а вы, ребята, пойдете на бал вместе? — поинтересовался Гарри. Джордж мрачно покосился в сторону Рейчел, не зная, что ответить ввиду его проигрыша. — Конечно, — улыбнулась она, подумав, что это действительно будет выглядеть странно, если они с Джорджем не пойдут на бал вместе из-за глупого спора. С ее стороны это было жестом то ли здравомыслия, то ли снисходительности. Гарри не стал задерживаться с друзьями и поспешил на свой последний урок по трансфигурации в этом году. Профессор МакГонагалл не терпела опозданий и сама была до жути пунктуальной. Гарри и Рон, обычно, все равно опаздывали хотя бы на пару минут, с ними вечно приключались нелепые ситуации. Гермиона занимала им места рядом с собой и, завидя приятелей в дверях, устало качала головой, пока профессор их отчитывала. В этот раз Гарри решил поторопиться, поэтому совсем не рассматривал снегопад за окном, укрывающий замок в необъятные сугробы. Снежные хлопья медленно плыли по воздуху, будто ставя жизнь на паузу. Это был самый мягкий и безветренный декабрь за последние годы. Не за горами 1995 год и, конечно же, долгожданный Святочный бал. В канун Рождества градус суетливого, но приятного волнения достиг наивысшей точки. Пусть за окном кружил снегопад и крепчал мороз, внутри замка было действительно жарко от снующих туда-сюда радостных учеников. Тем временем на кухне была не менее суетливая обстановка: эльфы в спешке трудились над рождественскими угощениями. Кто-то из преподавателей лишь ворчал, кто-то поддерживал настроение праздника, который никого не оставил равнодушным. В этот важный для многих день Рейчел испытывала смешанные чувства. После обеда она вместе с гриффиндорцами отправилась на улицу: Фред и Джордж зазывали всех поиграть в снежки. Рейчел молча наблюдала за друзьями. Рождество всегда считалось семейным праздником, поскольку служило поводом собрать родных вместе, но только не в ее случае. Конечно, когда-то давно они все сидели за одним столом: и родители, и Фил, и она. Мама каждый год пекла имбирное печенье и их любимый рисовый пудинг, а Фил вечно макал в него пальцы. Разумеется, это никогда не оставалось незамеченным, и мама строго говорила: — Не трожь раньше времени, Филипп. Забавно, но это был единственный случай, в котором она называла Фила полным именем. Из года в год он это проворачивал, но ни разу не пытался переложить вину на сестру. Они никогда не дарили друг другу подарки в руки. Обычно они их прятали, и процесс вручения подарка превращался в квест. Рождество и правда когда-то было легким и непринужденным. Когда отец еще не уехал. Рейчел могла бы тосковать по этому времени, но сейчас все было не так уж и плохо, чтобы расстраиваться. Она наблюдала, как ее друзья, облепленные снегом, бегают друг за другом, словно дети, которые не думают о том, что для них готовит взрослая жизнь, и наслаждаются моментом. Это вызывало в девушке чувство первозданного умиротворения, от которого не осталось и следа, когда в ее сторону полетел снежок. — Эй! Я же ясно дала понять, что не хочу участвовать в этом снежном побоище. — Прости! — крикнул Джордж, поняв, насколько фатально он только что промахнулся, — Клянусь, я случайно! Он тут же подбежал к Рейчел, чтобы помочь отряхнуть ее плащ. — Ты же не дуешься? — улыбнулся Уизли, приобняв ее за плечи. — Нет, но ты сам весь в снегу. Может уже пойдем внутрь? Джордж махнул рукой остальным, подзывая пойти с ними. Гарри, Рон и близнецы отряхивали с себя налипший толстым слоем снег, предвкушая предстоящее торжество. Они обсуждади свои наряды, совсем как подавляющее большинство девочек в замке. До начала бала оставались считанные часы, и ребята разошлись, чтобы подготовиться. Тем временем Большой зал преображался. Потолок превратился в огромное облако, сыпящее мелкими снежинками. Длинные факультетские столы исчезли – вместо них появились маленькие круглые столики. Атласные серебристые скатерти волнами растекались по ним. Оконные стекла покрылись замысловатыми узорами из инея, а в самом центре помещения поставили огромную и пышную елку, верхушка которой скрывалась в облаке под потолком. Она была украшена всевозможными гирляндами и елочными шарами, в отражении которых можно было увидеть сменяющие друг друга рисунки. Кое-где можно было увидеть величественные статуи из нетающего льда. В Хогвартсе как никогда раньше пахло волшебством. Все вокруг сверкало и переливалось. Ближе к восьми вечера коридор начал заполняться учениками, отчего становилось тесно и шумно. Обычно все они носили форму, что делало их внешне одинаковыми, но сегодня толпа студентов напоминала скорее карнавал. Замок пестрил разноцветными мантиями, фраками и вечерними платьями. Рейчел, Полумна и Чжоу вышли из гостинной Когтеврана вместе. Полумна не стала изменять своему стилю и надела платье с пышным воротником, похожим на снежное облако, и длинными широкими полупрозрачными рукавами, прикрывающими ладони. Чжоу была одета более сдержанно и непривычно элегантно: черное узкое платье в пол с разрезом на бедре и собранные волосы. Ее образ был интересен своей лаконичностью. Рейчел поначалу не горела желанием наряжаться, но в последний момент передумала, глядя на своих соседок. В своем наряде она чувствовала себя слегка непривычно, но все же уверенно. Ее платье было похоже на ночное небо: темно-синяя ткань сверкала маленькими звездами на свету, стекая волнами с плеч и открывая их. И пусть среди столпотворения были и те, кто оделся более броско, платье Рейчел создавало контраст между ним и ее светлой кожей. — Выглядишь взволнованно, — заметила Полумна, обернувшись к Чжоу. — Не каждый день выпадает шанс участвовать в церемонии открытия Святочного бала, — вздохнула она. На ее лице читалось радостное предвкушение. Казалось, она вся светится, но, заметив затянувшееся молчание своих соседок по комнате, она серьезно сказала: — Если вы думаете, что это из-за того, что я иду с Седриком, вы ошибаетесь. Я уже говорила, что вся история с ним давно в прошлом, и я искренне рада, что мы дружим. — Мы ведь ничего и не говорим, — пожала плечами Полумна. — Это было подозрительное молчание, — буркнула Чжоу. — Как у него дела кстати? — спросила Рейчел у Чжоу как бы между делом. — У тебя будет возможность спросить у него лично, — беззлобно ответила та, странно улыбнувшись, а затем скрылась в толпе, завидев издалека своего партнера по танцу. Рейчел тоже заметила его. Строгая мантия с высоким воротником поверх белой рубашки была ему к лицу. Он встревоженно бегал взглядом по мелькающим в толпе лицам, пока его не окликнула Чжоу, выводя из толпы. В этот момент кто-то подошел к Рейчел со спины и схватил за плечо большой теплой ладонью. Та испуганно обернулась и увидела, что это Джордж. — Позвольте вас сопровождать в этот вечер, — наигранно вежливо произнес он. Рейчел невольно улыбнулась в ответ. — Позволю, если перестанете меня пугать, — ответила она. — Думаю, я готов пойти на такую жертву. Рейчел окинула взглядом Джорджа. Он был одет в парадную мантию шафраново-желтого цвета, что на любом другом человеке наверняка смотрелось бы эксцентрично, но Джордж в ней выглядел настолько органично, будто бы всегда так одевался. Однако сегодня он выглядел по-особенному тепло и солнечно, и в этом был весь Уизли. Толпа начала быстро продвигаться в сторону Большого зала: его тяжелые дубовые двери наконец открылись, и внутрь стали запускать гостей. Шумно переговариваясь и стуча каблуками по сверкающей от гладкости и чистоты плитке, ученики неспеша рассаживались за столики, на которых уже появлялись напитки и закуски. Следом устраивались на своих местах преподаватели, не менее нарядные, чем студенты. Один только Северус Снейп выглядел так же, как и всегда, выделяясь на фоне белоснежного декора мрачностью своего образа. Поначалу гул не стихал, и участники бала активно обсуждали церемонию открытия, которая должна была начаться с минуты на минуту. Во что одеты чемпионы и с кем в паре они стоят? Эти вопросы поднимали волны бурных обсуждений. Рейчел и Джордж потеряли в толпе всех друзей, поэтому чересчур обрадовались, увидев Фреда и подсев к нему за стол. Он был в компании Анджелины Джонсон. — А где все? — поинтересовался Джордж, плюхнувшись рядом с братом, — Я думал, Рон и Гермиона с вами. — Рона я видел издалека, где-то в толпе, — отозвался Фред, — А вот Гермиона будто испарилась. Целый день ее не было видно. — Может, она передумала идти на бал? — предположил Джордж, — Никогда не знаешь, что там в голове у этих девчонок. Рейчел и Анджелина одновременно недовольно на него покосились. — Мы вообще-то все слышим! — воскликнула Джонсон. Братья синхронно махнули рукой так, будто подруга только что попусту отвлекла их от чрезвычайно важного диалога, который мог бы спасти чью-то жизнь. — Я ведь звал ее, но она сказала, что уже кое-кому пообещала, — рассуждал Фред, — Она бы не стала поступать так нелогично и не позволила бы себе не сдержать слово. — А может она решила поддержать Гарри и пойти с ним? — продолжал Джордж, — Он же ее друг. Да и тем более, Гарри до последнего оттягивал выбор партнерши для танца, так что, все возможно. Рейчел с ужасом слушала разговор близнецов, не решаясь предположить, как они отреагируют, увидев Гермиону в паре с Виктором. Его поклонницы наверняка тоже поднимут волну негодования, и это вполне может стать главной сенсацией вечера. В голове Рейчел это выглядело ужасно странно. Когда каждый нашел себе место, в зале стало чуть тише, а оркестр принялся за дело. Заиграла торжественная музыка, и двери снова отворились, впуская внутрь главных гостей праздника. Первой впорхнула Флер в сопровождении Роджера Девиса. На том, в каком порядке будут выходить чемпионы, настояла именно она. Следом вошли Седрик и Чжоу, поразившие зал своей притягательной сдержанностью в нарядах. Они выглядели строго, но так гармонично смотрелись вместе, что от них было трудно оторвать взгляд. Потом появился Гарри. Он слегка неуклюже вел за собой Парвати, заметно волнуясь. — Вот видишь, она пошла не с Гарри, — подметил Фред, наклонившись к Джорджу, но тот его одернул, указывая в сторону дверей. В зал вошли Виктор и Гермиона, замыкая шествие. На фоне дурмстрангца она выглядела легкой и хрупкой, как снежинка, и ее нежно-голубое платье усиливало это ощущение. Виктор напротив, шел уверенной твердой походкой, словно оживший камень, а в глазах его читалась гордость. Фред долго смотрел вслед скользящей вдоль зала паре, затем перевел изумленный взгляд на Рейчел, ожидая похожей реакции. Он заметил, что та выглядит растерянно, и счел это за шок. Когтевранка поджала губы и развела руками, как бы говоря, что уже ничему не удивляется. Фред продолжил наблюдать за парами, что уже вовсю кружились в ритме вальса, но среди вихря платьев видел только Гермиону и ее сверкающие радостью глаза, взгляд которых был направлен только на собственного партнера. — Что это только что было? — шепнул Джордж на ухо Рейчел. — Видимо, круговорот бывших в природе, — сухо ответила она. — Неужели она не в курсе, какой он подонок?! — повысил тон Джордж. — Тише ты! — Рейчел незаметно шлепнула парня по руке, — Давай не будем окончательно портить праздник. Посмотри на Фреда. Джордж машинально обернулся и, увидев вечно веселого брата в состоянии печали, послушно замолчал. Он ужаснулся, представив, что было бы, будь Фред тоже в курсе, на какие поступки способен Крам. Грусть и тоска мигом сменились бы на ярость и страх. В такой ситуации неведение и правда было подарком. Чемпионы и их партнеры завершили танец, и зал взорвался аплодисментами. Кто-то восхищенно хлопал в ладоши, кто-то недоуменно, но церемония открытия бала вряд ли оставила зрителей равнодушными. Все вокруг перешептывались, обсуждая наряды этих восьмерых, их танцевальные навыки и то, как они смотрятся со своими парами. Музыка сменилась и стала играть чуть тише. Проголодавшиеся от взолнованности ученики принялись за угощения. — Мне нужно подышать, — бросил Фред друзьям с несвойственной ему мрачностью и вышел из-за стола. Они сочувственно посмотрели ему вслед, но не стали останавливать. Анджелина, видимо не совсем поняв произошедшее, тоже вышла из-за стола, явно в смятении и растерянности. — По пиву? — спросила Рейчел слегка подавленно, повернув голову к Джорджу. — По пиву, — отозвался тот. На столике они увидели меню из золотистой переливающейся бумаги. Таким же цветом отливала и посуда. Чтобы блюдо появилось перед тобой, нужно было лишь открыть меню и назвать позицию. Две бутылки сливочного пива возникли будто бы из ниоткуда, пробки самостоятельно откупорились. Джордж и Рейчел молча пили, то покручивая в руках бутылки, то осматриваясь по сторонам. И даже приближаясь к последним глоткам на дне, они все еще не проронили ни слова. Да и говорить было нечего. — Не так я себе представляла этот вечер, — посетовала Рейчел, наконец прервав затянувшееся молчание. На душе остался неприятный осадок. Она ведь знала, что Фред расстроится, узнав, что Гермиона пойдет на бал с Виктором, но все равно никак не подготовила его к этому. — Думаю, его еще можно исправить, — Джордж поднялся из-за стола и протянул партнерше руку в пригласительном жесте. — Танцем? — догадалась Рейчел. — Именно, — улыбнулся в ответ Джордж, но увидел, что Рейчел замялась, — Ну же, вспомни, как мы танцевали на репетиции. Было здорово. — Ну хорошо, — уступила Рейчел и вложила свою ладонь в его. Джордж повел ее ближе к центру зала. Его рука была теплой, как и всегда. Казалось, даже в самые крепкие морозы не могло быть иначе. Несмотря на то, что Джордж сослался на танец в день Хеллоуина, двигался он совсем иначе, не как тогда. В день репетиции он много дурачился и торопился, иногда не попадая в такт. Сейчас же он был спокоен и движения его были плавными. Большую часть времени Джордж смотрел в глаза Рейчел, но это не мешало ему ловко обходить углы столов и танцующих неподалеку людей. Ему и самому казалось, что это могло длиться вечно, но в один момент он не смог избежать столкновения с одной из пар. Уизли обернулся, извиняясь, позади него стояла Чжоу. По сравнению с ним она казалась совсем невысокой, и было видно, что ей крепко досталось. Она потирала затылок, нахмурившись, пока стоявший с ней в паре Седрик с неловкостью в голосе предлагал ей свою помощь. Чжоу уверила его, что все в порядке, и он взглянул на Рейчел. Не удержался. Весь вечер он старался не искать ее взглядом, хотя, конечно, выходило весьма неудачно. Но благодаря воле случая она теперь стояла прямо перед ним. Седрик был рад тому, что в зале играла музыка, и то, как громко его сердце бьется о ребра, словно в приступе аритмии, никто не мог услышать. Взгляд опустился ниже – Рейчел все еще держала Джорджа за руку. Она, конечно же, не видела этого, но глаза Седрика блуждали по их переплетенным пальцам в поисках ответа на вопрос: Почему она именно с ним? Это было эгоистично так думать, и Седрик это прекрасно понимал, но ничего не мог поделать. Внутри него боролись два противоположных чувства: радость за то, что она счастлива, и сожаление о том, что она счастлива с другим. — Тебя только выписали, а уже новые шишки набиваешь, — беззлобно сказал Седрик, взглянув на Джорджа. — Не дождешься, — усмехнулся он в ответ и перевел взгляд на Чжоу, — Ты точно в порядке? — Да, живая, — насупилась та, — Только посижу немного. Она побрела в сторону столиков. Седрик остался один на один с парой, на которую было физически тяжело смотреть, не в силах двинуться, и это был тот еще парадокс. Хотелось сбежать, но ревность сковывала тело, заставляя оставаться на месте. Бессмысленная реакция. Абсолютно бесполезная. Что-то неприятное и тревожное кололось изнутри. Рейчел, улыбаясь, поправляла Джорджу воротник его нелепой мантии. Это было невыносимо. Седрик был готов прямо сейчас провалиться сквозь землю. — Ты знал, что Рейчел ненавидит желтый цвет? — вырвалось у него, причем на удивление совсем без издевки или злости, просто как факт. Джордж уставился на него с недоумением. Повисла неловкая пауза. — По правде говоря, — замялась Рейчел, бросив взгляд на мантию партнера, — Это не совсем тот оттенок, который я ненавижу. Недоумение сменилось удивлением. Было видно, что Джорджу этот факт о предпочтениях Рейчел был неизвестен. Для него это было странно, ведь у него полно вещей самых разных оттенков желтого, а она никогда не комментировала это. "Он будто бы совсем ничего о ней не знает", — пронеслось в мыслях у Седрика. — Мне нравится твоя мантия, — уточнила Рейчел на всякий случай. — Проехали, — отмахнулся Джордж с полуулыбкой, — Я пойду поищу Фреда, ладно? А то его долго нет. Рейчел кивнула, и он двинулся в сторону выхода. Седрик слегка занервничал. Они остались вдвоем. — Стало быть, мы оба остались без партнеров, — с осторожностью проговорил он и зачем-то добавил, — Ну, на время. — Ага. — Я не самый лучший танцор, конечно, но... — Может, лучше отдохнем? — перебила Рейчел, понимая, что к чему, — Надо взять еще пива. Такой вариант Седрика вполне устроил. Его, кажется, устроило бы что угодно. — Что это сейчас было? — спросила Рейчел, когда они вернулись к столикам. Пуффендуец пожал плечами, сам не зная, к чему было это его замечание. — Но это же правда. — Да, только вот откуда ты узнал? — Ты сама мне об этом сказала буквально в день нашего знакомства. Рейчел задумалась, пытаясь вспомнить этот момент. Церемония распределения на факультет. Когтевран. Расстроенный вид Седрика. — Я бы все равно не смогла постоянно носить на себе желтый цвет, — повторила Рейчел сказанные ею тогда слова. — Он для тебя слишком яркий, — дополнил Седрик. — И ты запомнил? — удивилась она. Ответа не было, ведь он был очевиден. Седрик помнил каждую ее фразу. Или, по крайней мере, ему так казалось. За скобками оставалось лишь то, что, на самом деле, он хотел бы забыть все и не чувствовать больше сожаления об упущенных возможностях, своих ошибках и невзаимности. Отпустить и остыть. Но не получалось. Спустя несколько секунд молчания Рейчел неожиданно для себя рассмеялась. Седрик тоже поразился этой реакции. Он замечал, что чаще всего лицо Рейчел не выражает никаких ярких эмоций, пусть усталый взгляд он и находил нежным. — Над чем ты смеешься? — изумился Диггори. — Эта ситуация, — ответила Рейчел, уняв смех, — Она слишком нелепая. — Очень приятно видеть тебя в приподнятом настроении. Рейчел взглянула на Седрика и внезапно вспомнила кое-что очень важное и застыла. Пуффендуец, поймав немигающий взгляд собеседницы, даже слегка испугался. — Ты чего? — Знаешь, я... я хотела поговорить, но... не знала, как подобрать нужные слова... поэтому... в общем, у меня есть для тебя подарок. Нельзя было сказать, что Рейчел нервничала, но ей правда сейчас тяжело давались серьезные разговоры. Просто слова не собирались в предложения. Однако эта растерянность выглядела, как серьезное волнение. — Нет-нет, не стоит, — затараторил Седрик, — У меня нет подарка для тебя, поэтому я буду чувствовать себя виновато и неловко. — Но я хочу его подарить не потому, что жду что-то в ответ, — заверила Рейчел, — Это правда важно, поверь. Седрик смерил ее вымученным взглядом. Рейчел встала из-за стола. — Пойдем, — позвала она. — Куда? — Просто пойдем. Седрик не ожидал от себя этого, но послушно последовал за Рейчел. Было бы глупо отказать ей в чем-либо, даже если это звучало бессмысленно или безумно. Все вокруг будто меркло для него, если рядом появлялась она. И все же в голове возникало много вопросов. Почему она решила сделать ему подарок на рождество? И зачем для этого куда-то идти? Они шли по пустым коридорам, лишь кое-где сновали уставшие от шума студенты и парочки, ищущие уединения. Стук каблуков по камню словно отсчитывал удары сердца Седрика. Он испытывал волнение и необъяснимый страх, который усилился в разы, как только он понял, что поднимается в гостиную Когтеврана. — Рейч, ты пугаешь меня, — признался Седрик, оставляя позади все больше ступеней винтовой лестницы. — Подарок остался в комнате, — пояснила Рейчел, — Нужно зайти за ним. В комнате было тихо, как и во всей гостиной – еще никто не спешил покидать бал. Седрик огляделся и сразу понял, где чей уголок. Постель Чжоу была заправлена без складок, а предметы на тумбочке были аккуратно расставлены, словно строгий натюрморт. Это было на нее похоже. Полумна же завесила балдахины всевозможными гирляндами, ловцами снов и оригами, что бросались в глаза. Рейчел суетливо перебирала содержимое своей тумбочки, где царил настоящий хаос. Одеяло больше напоминало снежный ком, а простыни слегка смялись. Подушки свалялись и стали похожи на плоские камешки, которые ты ищешь по всему пляжу, чтобы пустить по воде. — Как ты можешь на этом спать? — удивился Седрик и начал взбивать подушки. — Ты уж извини за бардак, — смутилась Рейчел, — Идеальный порядок меня пугает. К тому, что находится в абсолютной гармонии и не имеет изъянов, страшно притронуться. Ты же понимаешь, о чем я? — Пожалуй, — задумчиво ответил Седрик, — А с людьми у тебя так же? Рейчел остановилась на секунду в раздумьях и уверенно кивнула, пояснив: — Какова наша роль в жизнях людей, чьи судьбы идеальны и гармоничны и без нас? Мы нужны тем, чей хаос мы способны превратить в порядок. Другие же счастливы сами по себе. Наверно, люди созданы непохожими друг на друга, чтобы они могли помогать и дополнять... Куда же я могла его подевать?! Рейчел размышляла вслух, не прекращая поиски. Седрик исступленно наблюдал за этим и рассуждал об услышанном. В комнате повисла тишина. Только тихо шуршали вещи из тумбочки в руках Рейчел и постукивали дверцы ящиков, пока не раздался радостный возглас: — Вот же оно! Девушка, обрадованная долгожданной находкой, подбежала к другу и схватила за руку, чтобы вложить в нее подарок. Седрик тут же почувствовал мелкую дрожь в ладони и едва ощутимую волну мурашек, но продолжал изображать невозмутимость. Рейчел вручила ему по ощущениям что-то небольшое и холодное. Он опустил взгляд – в ладони лежал крошечный пузырек с жидкостью цвета расплавленного золота, сверкающей мелкими блестками на свету. — Что это? — прищурился Седрик. — Зря ты зельеварение прогуливаешь, — улыбнулась Рейчел, — Это жидкая удача. Я подумала, она может тебе пригодиться в турнире. Джордж проводил на отработках у профессора Снейпа большую часть времени перед каникулами. Как ни странно, ему удалось добыть проигранное в пари зелье достаточно быстро и без особых усилий. Рейчел полагала, что если ты смотришь на происходящее вокруг с игровым азартом, то и любое дело дается с легкостью. Или же ему было настолько скучно на отработках, что больше было нечем себя развлекать, кроме как мелким воровством. — Вряд ли это законно, — замешкался Седрик. — Все равно сохрани, — настаивала Рейчел, — Я переживаю за тебя. Это был выстрел в сердце. На секунду Седрику показалось, что оно и впрямь остановилось, но затем осознание того, что Рейчел не все равно, его исцелило. Только вот чувство надежды пьянило и кружило голову. Вряд ли это было пиво. Пуффендуец даже не сразу заметил, как сделал фатальный шаг вперед, и был почти уверен, что прямо сейчас произнесет неловкие и нелепые слова любви или попробует потянуться за поцелуем, но это было так неправильно по отношению к Рейчел. Приходилось в очередной раз брать себя в руки, собирать по кусочкам хаотичный влюбленный разум. Или, по крайней мере, его остатки, потому что это было похоже на безумие. Седрик лишь протянул свободную руку к подвеске на шее Рейчел – его подарок на ее день рождения – и почувствовал напряжение между собой и ней. Словно частицы их тел имели одинаковый заряд и потому невольно отталкивались друг от друга. — Не замечал, что ты его носишь, — наконец произнес Седрик, заметив смущение на лице Рейчел. Она промолчала. Происходящее было слишком сильно похоже на вечер Хеллоуина. Именно в тот день Седрик вручил ей подвеску в виде ее патронуса и точно так же держал ее в руке. Рейчел казалось, что невидимая стена между ними вот-вот разрушится, и она решилась нанести по ней решающий удар. — Мне не хватает общения с тобой, — начала она, — Я скучаю и хочу, чтобы все было как раньше. Седрик не верил своим ушам и был готов поверить в то, что это ему снится. И все то, что чувствовал он, но никак не мог осмелиться сказать, в итоге выразила Рейчел. Всего в нескольких фразах. — Я бесконечно виноват перед тобой, — ответил он, — И это я все испортил. В те моменты, когда можно было что-то изменить, я только сильнее все рушил. Я считал, что тебе без меня будет лучше. — Но мне не стало лучше, — возразила Рейчел и удивилась своим словам, поскольку она не осознавала этого, пока не произнесла вслух. Несмотря на то, что Седрик услышал почти все то, что и хотел услышать на протяжении долгого времени, он все равно не мог подобрать слов. — Ты был для меня самым дорогим другом, — продолжала Рейчел, чувствуя, как подрагивает ее голос, — И мне больно тебя терять. — Уверен, сам я причиняю больше боли, чем мое отсутствие. Рейчел вымученно вздохнула и присела на край кровати. Аргументы Седрика звучали бессмысленно и раздражающе. — Боль либо есть, либо ее нет, — продолжала упираться она, — И раз так, то лучше уж я буду ее ощущать от твоего присутствия. Седрик опустился на корточки напротив кровати, чтобы поравняться с собеседницей. — Что же с тобой не так, Рейчел Мартин? — спросил он, наклонив голову и слегка улыбнувшись. От его взгляда Рейчел почему-то стало не по себе. Она не выдержала и отвернула голову. Нельзя сказать, что Седрик понимал, что с ним не так. Что не так с ними обоими. Ведь и он испытывал боль, понимая, что чем ближе он к Рейчел, тем более велико осознание ее недосягаемости. И все же он не может отказаться от нее и этого саднящего где-то глубоко внутри ощущения, что она вызывает. Как бы то ни было, эти эмоции помогали ему почувствовать себя живым. Способным на сильные чувства. Седрик пришел к мысли, что сопротивляться бессмысленно. — Впрочем, неважно, что с тобой не так. Важно то, что ты мне нужна. И это все, что он с трудом смог вымолвить. Этими словами завершился цикл страданий, вернее, смягчился долгожданным примерением. Даже когда Седрик уже покинул общежитие Когтеврана, Рейчел не сдвинулась с места, охваченная странным ощущением нереальности происходящего. Этот разговор в точности соответствовал ее ожиданиям. Все усилия, что она приложила к получению жидкой удачи, оказались ненапрасными. Только сейчас она осознала, что ушла с бала, не предупредив Джорджа, и почувствовала вину за это опрометчивое исчезновение. Рейчел понимала – это сигнал. Пора задуматься о своих истинных приоритетах.