***
— Ну, — едва сдерживая слезы, Бэкхен поправил пиджак Чанеля и прицепил на его лацкан бутоньерку, — вот ты и готов. Осталось лишь сказать «да»... — И стать хорошим мужем, — как-то бесцветно добавил альфа. — А иначе и не будет, — Бен сглотнул и, обернувшись к зеркалу, посмотрел на стоящего за спиной Чанеля. Такой красивый. Самый лучший. И буквально через полчаса не его... Пак смотрел омеге в спину и всеми силами сдерживал желание обнять его. Сегодня связь между ними разорвется окончательно. И это надо принять. — Ну что же ты, Чанни? — Бэк вдруг с широкой улыбкой обернулся к альфе. — Улыбнись, — он схватил Пака за щеки, начиная тискать. — Сегодня самый лучший альфа и ангел по имени Мирэ соединят свои души и сердца. А я буду сопровождать вас и радоваться, что вы обрели счастье... — омега не хотел плакать, но слезы сами собой потекли из глаз, превращая улыбку и кричащую истерику. Чанель глубоко вздохнул и крепко обнял Бэка. Хотя хотелось стереть каждую слезу. — Не надо плакать. Ты тоже будешь счастлив. Бэкхен всхлипнул и на мгновение зажмурился сильнее. Нет. Чанель не прав. Бэк счастлив уже не будет. — Ну всё, нам пора, — Бен отстранился и вытер слезы. — Ну вот нам омегам только дай повод, — хохотнул он, стараясь сделать вид, что всё в порядке. — Ладно. Я видел, что гости уже собрались. Что ж... Вперед? — Да, — Чанель, сам не зная, зачем, поцеловал пальцы омеги. — Я очень рад, что ты сейчас со мной. Бэкхен коротко улыбнулся, но тут же отвернулся, потому что прикосновение желанных губ прошило всё тело электрошоком. Как же он хотел, как ждал, как мечтал стоять перед алтарем именно с этим альфой. Но он опоздал. И его место заняла другая. — Я буду ждать в зале, — еле слышно произнес Бэк. Ручка щелкнула, и омега скрылся за дверью. Оставшись наедине с собой, Чанель посмотрел на себя в зеркало. Поправил пиджак, прическу. И глубоко вздохнул: сегодня самый ответственный день в его жизни. Который, почему-то, так не хотелось проживать. Когда альфа вышел к алтарю, по залу тут же пробежались шепотки о том, как же прекрасен жених. Словно ангел, спустившийся с небес. Так же думал и Бэкхен, сидящий на почетном месте в первом ряду. Но в его глазах вопреки всеобщему восхищению стояли слезы... Раскрылись тяжёлые двери собора, и в них вошла Мирэ под руку с Кану: в том самом платье, невероятно красивая. Она кротко смотрела из-под полуопущенных век на будущего мужа, который тепло улыбался ей в ответ. Но кажется, не испытывал ничего, кроме тоски. Гости встали, чтобы поприветствовать невесту, и Бэкхен поднялся вместе с ними. Обернувшись на Мирэ, он улыбнулся ей, а потом и Кану. Сестра и брат — это, наверное, здорово. Бэк всегда хотел иметь старшего брата, и Чанель за считанные недели знакомства стал им: помогал, защищал и успокаивал в любой ситуации. Они привязались друг к другу и были не разлей вода, а теперь... Сегодня семья Юн делит жизнь Бэка напополам — делит самого Бэка напополам: Мирэ отбирает Чанеля, а Кану забирает самого Бэка... Кану передал невесту жениху, и Мирэ с лёгкой улыбкой опустила глаза, готовясь услышать самые важные слова в своей жизни. А Чанель смотрел на неё, словно пытаясь принять тот факт, что будет жить с этой девушкой всю свою жизнь. — Мы собрались сегодня здесь, — начал священник, когда зал наполнила мягкая плавная музыка, — чтобы сочетать браком этого мужчину и эту женщину. Любовь — это большое сокровище дарованное человеку. Ваша жизнь как песочные часы, два хрупких сосуда связанных невидимой нитью времени. Эта нить связала вас, ваши судьбы. А сегодня ваши сердца заключают союз биться рядом неразрывно на всю последующую жизнь. Лишь только священник заговорил, глаза Бэка наполнились слезами. Он смотрел на стоящего к нему спиной Чанеля, и видел его отражение в сияющих счастьем глазах Мирэ. Ей досталось всё, о чем он мечтал последние пять лет — любовь, защита и поддержка лучшего в мире альфы. Которому Бэкхен отказал дважды и слишком поздно понял, что делать этого было не нужно. — Брак, — продолжил священник, — это серьезный шаг. В него не следует вступать необдуманно, а лишь осмотрительно и торжественно. В этом божественном храме судьбам двух людей суждено соединиться. Если кто-либо из присутствующих знает причины, по которым это не может произойти или против этого — пусть скажет сейчас или вечно хранит молчание. В зале на мгновение повисла тишина, и когда священник уже хотел продолжить, на первом ряду вдруг медленно поднялась тонкая фигура. Все охнули и устремили свои взгляды на внезапного протестующего. Чанель обернулся на звук и удивлённо вскинул брови: тот, кто помогал строить этот брак, внезапно сейчас оказался против... — Бэк, ты чего? — Кану, сидевший рядом с омегой, осторожно коснулся его пальцев. — Всё в порядке? — Бэкхенни, ты что? Сядь, пожалуйста, — раздался сзади взволнованный голос мамы Бэка. Но омега вопреки просьбам не сел. Неотрывно глядя на Чанеля, он сделал несколько неуверенных шагов и оказался на дорожке, по которой вели невесту, а вскоре должны были пройти молодожены. В глазах Бэка стояли слезы, но он продолжал смотреть Паку в глаза. Всё это зашло слишком далеко. — Прости... — прошептал Бэкхен. — Я... Не могу... — он начал отступать назад, шаг за шагом отходя к дверям храма. — Не хочу. Я не хочу смотреть на это. Я против! — развернувшись, он ринулся на выход и слетел по лестнице, убегая прочь. Этого не должно было произойти! Не должно! Чанель провожал омегу взглядом и не мог понять собственных чувств. Руки дрожали, а сам альфа не знал, что делать. Бэка хотелось остановить. Но он не имел на это права. А рядом вдруг раздался тихий голос: — Поговорим?***
Бэкхен ворвался домой со слезами на глазах. Не переобуваясь, он взлетел по лестнице в свою комнату и, открыв шкаф, начал выкидывать из него все свои вещи. Так больше не могло продолжаться. Эта пытка слишком тяжела для него одного. Пытка — смотреть на Чанеля, пытка — видеть его в объятиях другой, пытка — знать, что этот альфа никогда больше не посмотрит на него с той нежностью, что была в школе. Единственное, что понимал Бэк — это то, что виноват во всем только он один. Тихий стук в комнату прервал поспешные сборы. Наверняка это была мама, она первая выбежала за сыном из церкви. Но Бэкхен даже не обратил внимания на этот стук, продолжая поспешно закидывать вещи в чемодан и попутно вытирая слезы, которые никак не прекращались. — Бэкхен. Непрошенный гость вошёл без приглашения. И, судя по голосу, был совсем не мамой. Омега вздрогнул и обернулся, сжав в руках свитер. — Чанель?... — он уже хотел броситься к Паку в объятия, но вдруг замотал головой. — Нет. Нет. Уходи. Тебя ждет Мирэ. Я... Прости, что я так поступил, я испортил вам все. Извини, пожалуйста. Надо что-то оплатить? Я оплачу. Чуть позже, но я оплачу. Надо было сразу отказаться. Сразу... — с каждым словом истерика Бэка становилась всё сильнее, он мотал головой и пятился к стене, понимая, что сходит с ума от реальности. Сейчас хотелось просто исчезнуть. Или оказаться там, где нет никого. Пак молча подошёл к омеге и привлёк его к себе. А потом и вовсе поцеловал. Так, как должен был целовать у алтаря свою новоиспеченную жену. И они сейчас были одни не только в комнате, но и во всем мире. Только невесты не было. И Чанель был этому несказанно рад. — Что ты делаешь?! — Бэкхен моментально разорвал поцелуй, мотнув головой. — Ты же женат, Чанель! Ты теперь... женат... — по щекам омеги покатились слезы, и он начал оседать в руках Пака. — Почему ты здесь? Уходи... Там... Мирэ... Вместо ответа Чанель поднял на уровень глаз омеги левую ладонь. На которой, почему-то, не было кольца. Пак улыбнулся и прижал Бэка к себе, поглаживая по плечу. — Маленький мой...***
Мирэ с печальным взглядом вошла в комнату жениха и невесты и отложила букет на столик. — Бэкхен, верно? — еле слышно произнесла она, не оборачиваясь к Чанелю. — Того омегу, по которому ты так страдал, звали Бэкхен. И это он. Я права? Чанель глубоко вздохнул и кивнул. — Но все уже в прошлом, — тут же добавил альфа. — Я забываю. Мирэ лишь покачала головой. — Ты пытаешься. Но не можешь. Ведь так? Пак поджал губы. И откуда женщины все так хорошо знают? — Так. Но я забуду. Честное слово. — Не надо, — Мирэ с улыбкой обернулась, но ее глаза были красные от слез. — Я... — она всхлипнула и зажмурилась. — Иди. Просто иди и спроси его в третий раз. Он ответит тебе «да». Я уверяю. — Но как же ты? — Пак положил ладонь омеге на плечо. — Да, я обжегся. Но жалить тебя права не имел. — До тех пор, пока Бэкхен будет жить, ты будешь жалеть и сомневаться, — Мирэ глубоко вздохнула и накрыла руку альфы своей. — Иди. Если он ответит «нет», возвращайся — я приму тебя. Ну а если... Если «да», то... будьте счастливы. Я помню взгляд Бэкхена, когда ты рассказал ему обо мне и о помолвке. Поверь, Чанель, от счастья так не плачут. Его сердце разбито. И только ты сможешь его склеить, — Мирэ устало улыбнулась. — Иди, Чанель. Успокой его. Сердце Пака забилось с такой силой, будто готово было пробить грудную клетку. Альфа не сдержался и поцеловал теперь уже бывшую невесту в лоб в знак искренней благодарности. — Спасибо, Мирэ. Ты самый настоящий ангел. Прости меня и... Спасибо. Правда спасибо.***
— Но как? — Бэкхен пустым взглядом смотрел в стену и плакал. После рассказала Чанеля о том, что Мирэ его отпустила, в душе образовалась какая-то пустота. — Я теперь недостоин даже быть ее другом. Мне кажется, что я сейчас вообще ничего не достоин, — всхлипнул омега, утыкаясь в плечо Пака. — Сорвать свадьбу лучшего… — Бэк запнулся на слове, не зная, как же правильно сейчас назвать Чанеля, — ...друга. — Ты правильно сделал, — негромко ответил альфа. — Потому что я был бы отвратительным мужем. Она бы страдала. — И... что ты думаешь делать сейчас? — спросил Бэкхен, теребя кончики пальцев и не решаясь поднять взгляда на Чанеля. — Спросить тебя в третий раз, — тихо ответил Пак. — Ты станешь моим? Бэк зажмурился и по его щекам потекли слезы. Этот вопрос... Как же омега ждал его, как мечтал... Он закивал, не в силах ответить словами. Это словно свет в конце туннеля. Выход из лабиринта. Ощущение легкости после стольких испытаний. Чанель крепко прижал омегу к себе, чувствуя, как по собственному лицу тоже начинают течь слезы. Родители говорили, что надо пробовать. Не получится с первого раза — получится с десятого. Но Пак не думал, что в отношениях так же. — Прости меня, — Бэкхен вцепился в плечи альфы, не сдерживая слез. — Прости. Я вел себя так эгоистично, думая, что наши отношения могут подождать. Ты на самом деле тоже мне очень нравился, но я не знаю, почему я так делал... — омега с глубоким вдохом всхлипнул и прижался к Паку. — Когда ты вернулся, я думал, что мы можем начать всё сначала. Или продолжить... Я снова подумал только о себе, не предполагая, что твое сердце может быть уже занято. Я так ждал, что ты меня поцелуешь, ждал, что снова задашь тот вопрос, но оказалось, что у тебя вообще есть невеста. Мне было так больно, я так плакал ночами. И именно поэтому я так быстро сошелся с Кану. Я так хотел ощутить себя нужным, так хотел тоже почувствовать хоть капельку счастья. Мне было так одиноко и плохо без тебя. Что я отдался практически первому встречному. А в итоге сделал только хуже. Я знаю, что это всё мое наказание. Теперь я понимаю, что ты чувствовал, но ни капли не виню, — Бэк поднял на Чанеля глаза и кивнул. — Я всё это заслужил. Прости, пожалуйста, что мучил твое сердце. Я дурак, — Бен снова зажмурился, — но я очень сильно тебя люблю. — Я тебя тоже, — выдохнул Пак, целуя омегу в губы. — Боже, зачем я пытался забыть... Мирэ на самом деле была лишь чем-то вроде таблетки — эйфория и спокойствие проходили быстро. И я думал, что если выработаю окончательную зависимость, будет легче. Но ты всегда был рядом. — Я должен перед ней извиниться, — тихо произнес Бэк, опустив глаза. — Хоть я и был рядом, в итоге, я доставил ей проблем... Она не уехала? — Пока нет. Они с Кану поехали к нам на квартиру. Бен закрыл лицо руками и некоторое время помолчал. — Мы можем сходить к ним? Чанель погладил омегу по спине и коснулся поцелуем лба. — Уверен? Бэкхен кивнул. — Даже если они этого не примут, мне так будет спокойнее. — Хорошо. Только я зайду переодеться, хорошо? — попросил Пак. – Торжественный костюм сейчас будет совсем не к месту. — Ладно. Но мы ведь вместе? — омега схватил Чанеля за рукав. — Ты не исчезнешь? Пак мягко улыбнулся и погладил Бэка по волосам. — Я больше ни на шаг от тебя не отойду. Бен прикрыл глаза от расплывающейся по телу нежности и кивнул. — Мне тоже лучше переодеться. Не хочу лишний раз расстраивать Мирэ. — И разобрать сумки, чтобы не расстраивать меня, — кивнул альфа. Бэкхен с грустью отвернулся. — Я собирался уехать в другой город, чтобы не расстраиваться из-за вас. Но теперь не уеду. Встретимся через пять минут? — Да. А… чёрт, — Чанель потёр переносицу. – Все вещи же в квартире. А Мирэ там. — Чанни, — Бэкхен взял возлюбленного за пальцы, — Мирэ хорошая. Я думаю, она всё поймет. Просто сними, хотя бы, пиджак. Пак улыбнулся и чмокнул изящные пальцы омеги в ответ. — Спасибо, что ты со мной.***
Бэкхен глубоко выдохнул и сжал руку Чанеля. Они стояли перед дверью квартиры Пака, и омега очень сильно нервничал, ведь даже у самых добрых людей терпение теряется. Кто знает, как отреагирует сейчас Мирэ. — Что ж. Пришло время раскаяния... — Бен нажал на звонок, ощутив, как сердце забилось словно у загнанного в угол зверька. Чанель тоже ожидал открытия двери как смертного приговора. Ведь реакцию Мирэ он не мог предугадать. Но дверь, вопреки ожиданиям, открыл её брат. — Кану... — Бэк замер, не зная, что сказать, ведь перед этим альфой он был виноват не меньше. Но если расставание — вещь обыденная, то срыв свадьбы вещь более важная. — Кану, а... Мирэ... здесь? Я могу ее увидеть? Пожалуйста. Это очень важно для меня. Кану молча отошёл в сторону, сверкнув глазами на Пака, который тут же виновато опустил взгляд. — Мы бы поговорили с вами обоими, — признался Чанель. Все же, пострадали оба ребёнка семьи Юн. — Кану, я безусловно виноват и перед тобой, — начал Бен, переступив порог квартиры, — но Мирэ... Я должен начать с нее. — Мне можешь ничего не говорить, — хмыкнул альфа, поднимая чемодан сестры. — Она в спальне. Тяжело вздохнув, Бэкхен кивнул и прошел к спальне. Через приоткрытую дверь было видно Мирэ, сидящую на краю кровати с пустым взглядом. Девушка явно была расстроена и точно плакала, раз макияжа на её лице уже не было. Бен еще раз вздохнул и, набравшись смелости, тихонько постучал. — Войдите, — выдохнула Мирэ, потерев лицо ладонями. Бэк на секунду прикрыл глаза, собираясь с силами, и тихонько вошел. — Мирэ. Девушка обернулась на омегу и ответила кислой улыбкой. — Ну привет. А вот Бэкхен не улыбнулся. Он упал на колени перед Мирэ и, склонившись в глубоком поклоне, заплакал. — Прости меня. За сорванную свадьбу, за обман и за всю боль которую я тебе причинил. Я честно очень хотел, чтобы вы оба были счастливы. Я специально молчал, надеялся найти утешения у твоего брата. Но я не смог... Прости меня, если сможешь. Я искренне раскаиваюсь перед тобой. И я приму всё — можешь накричать, ударить, выгнать. Но мне было важно извиниться. Потому что я знаю, каково это. Мирэ улыбнулась ещё кислее и уже не пыталась сдержать вновь побежавших по щекам слез. — Да ладно. Я же все понимаю. У вас такая давняя любовь... А я была просто лекарством от меланхолии. Бэк поднял голову, распрямляясь из поклона, и, сев, осторожно взял Мирэ за руки. — Ты очень хорошая. Действительно ангел, и я не достоин даже твоего снисхождения. Как и прощения от твоего брата. Я виноват перед вами обоими, но уверен, что вы тоже будете счастливы. «Если сможем пережить двойное предательство», — пронеслось в голове у девушки. — Ну, а вы? — решила сменить тему Мирэ. — Вы счастливы? Бэкхен опустил голову, не в силах признаться, глядя Мирэ в глаза, и еле заметно кивнул. — Прости. Это всё не должно было быть так. Если хочешь, я оплачу все расходы на свадьбу. — За свадьбу платил Чанель, — отрешенно ответила девушка. — Я могу что-то сделать для тебя? — тихо спросил Бен. Мирэ помолчала, глядя пустым взглядом в стену. — Сделай так, чтобы я не жалела о своём решении. Бэкхен посмотрел на Мирэ и вдруг крепко-крепко обнял. — Спасибо тебе. Спасибо. В твоем сердце очень много доброты. Мирэ обняла омегу в ответ, но быстро отстранилась. — Дай мне уехать. Пожалуйста. Бэк отстранился и нежно улыбнулся. — Я навсегда запомню тебя, — коснувшись плеча девушки, он покинул спальню. А Мирэ вздохнула и сморгнула слезы. Она хотела поскорее уехать прочь. Выйдя из спальни, Бэкхен направился к альфам, найдя их в гостиной. — Чанель, ты можешь оставить нас наедине? — тихо попросил он, опустив взгляд. Пак посмотрел сначала на Кану, а потом на Бэка. И все же решил выйти – им, как бывшей паре, тоже нужно было поговорить. — Послушай... — начал омега, заламывая пальцы, когда дверь в гостиную закрылась. — Я... не хотел, чтобы всё так вышло. Я не планировал играть тобой. Да, признаюсь, я любил Чанеля, но я надеялся забыть его рядом с тобой. Я уверен, ты сейчас злишься на меня и, наверняка, не веришь, но я правда сожалею. Прости меня, — Бэкхен склонился в глубоком поклоне. — И я благодарен тебе за эти несколько дней и за поддержку. Кану глубоко вздохнул, глядя куда-то сквозь омегу. — Забыли. Иди к нему. Бэк выпрямился и уже хотел уйти, но вдруг остановился. — Не держите зла на Чанеля. В том, что произошло, только моя вина. Начиная со школы и заканчивая вчерашним днем, это я его мучил, и из-за меня он был таким. Если и проклинать, то только меня. Но всё же я надеюсь, что когда-нибудь вы вспомните меня улыбкой. А я буду вам всегда благодарен за вашу доброту, — едва сдерживая слезы, омега вышел. Как же тяжело быть виноватым. Чанель в это время объяснялся с Мирэ. И, судя по тёплым объятиям, девушка все поняла и простила. Выйдя на улицу, Бэкхен глубоко вздохнул, но на его губах была улыбка. — Спасибо. Мне стало намного легче. Надеюсь, они всё же простят меня. — Похоже, что уже простили, — Пак поцеловал омегу в лоб. — И как теперь? — Нууу... Надо, наверное, сходить к родителям, — предложил Бэкхен. А после опустил голову и, сложив руки за спиной, начал водить носком ботинка по асфальту. — А потом, если тебе никуда не нужно из-за всего, что было утром, мы могли бы... сходить... на свидание... наверное... — Может, ну их? Эти свидания, — ответил Чанель. — Подадим заявление? — Что? — Бэк вскинул глаза на альфу, ощутив, как вся кожа покрылась мурашками. — А что? — похлопал глазами Пак. — Без кольца никак? Омега улыбнулся, и его глаза в который раз за утро наполнились слезами. — Мне не нужно кольцо, — мотнул он головой. — Ты... действительно так уверен во мне, что готов прямо сейчас подать заявление? Чанель с улыбкой покачал головой и встал напротив Бэка. — Я ждал со школы. Ждал почти всю свою жизнь. Получил долгожданный ответ. Ещё вопросы, почему я в тебе уверен? Бэкхен расплакался и прижался к возлюбленному. — Я обещаю, я больше никогда не заставлю тебя ждать и страдать. Я изменился и всё переосмыслил за эти пять лет. Боже, как же я ждал встречи с тобой... Вот увидишь, я буду лучшим омегой для тебя, — Бен чуть отстранился и посмотрел альфе в глаза. — Обещаю. — Только никогда больше не плачь, — Чанель погладил омегу по щеке. — Я так люблю твою улыбку. Бэк нежно улыбнулся и с легкой усмешкой промокнул слезы. — Я постараюсь. За сегодня просто столько произошло... Почти потерять тебя, сорвать свадьбу и услышать предложение... Тут, знаешь ли, никакие нервишки не выдержат. — Я тебя люблю, — снова повторил альфа. — Очень сильно. И теперь мы точно будем счастливы. Бэкхен крепко обнял Чанеля, ощущая, как сердце и душа постепенно успокаиваются. Видимо, быть вместе им было предначертано судьбой, а вселенная лишь дала усвоить несколько уроков. Которые оба не забудут никогда.