Дайкири

Немного взволнованный подросток пятнадцати лет стоял перед фасадом здания, где на большой табличке у главного входа сияло золотыми буквами «Школа Сент-Олбанс». Синие глаза исследовали архитектуру огромного корпуса. И пока понимание, что он проведет тут несколько лет, еще не укладывалось у него в голове. Касу было сложно представить, что теперь его утро будет начинаться с учебы в таком устрашающем, но перспективном заведение, а не с раннего подъема, когда солнце только-только показывалось из-за горизонта, и все тело начинало болеть лишь от одной мысли о работе в полях. Они с братьями лишь по выходным имели возможность получить крупицы хоть каких-то знаний. Но воскресная школа не могла дать многого. А учитель, что заметил острый и гибкий ум Кастиэля и как он проявляет интерес к гуманитарным наукам, решил дать мальчику билет в хорошее будущее. И Кас был ему безмерно благодарен. Не только за такой шанс, чтобы стать прилежным учеником и получить должное образование, но и шанс вырваться из оков деспотичного отца. Тем более, один из старших сыновей устроил бунт, уехав без предупреждения из дома, не смирившись с указами и наставлениями Чака, и его выходка отразилась на младших братьях. Новак старший был разгневан, что кто-то посмел перечить ему, и то, что он потерял одну рабочую силу в самый разгар сезона собирания хлопка. Поэтому у всех остальных работа удвоилась, а побои и наказания стали происходить намного чаще, чем прежде. Не зная как, но учитель Кастиэля смог донести до отца семейства, что его младший сын должен уехать в Вашингтон, в одну из престижных школ. То ли он пообещал ему что-то, что повлияло бы на работу Чака, то ли подкупил его тем, что Кас настолько умен, что учитель смог выбить ему бюджетное место. Но в конечном итоге Кастиэль уже через несколько дней собрал свой небольшой скарб и, очень сухо попрощавшись с отцом, что так же неясно выразил свои чувства на прощание, уехал за лучшей жизнью. — Привет, — перед Касом, словно выросший из-под земли гриб, оказалась рыжеволосая девчонка худого телосложения, что улыбалась во весь рот. — Ты новенький, да? — Да… — Новак, который не ожидал, что кто-то заинтересуется его присутствием в первый день, аккуратно кивнул. — Я Чарли Брэдбери, — девчонка протянула ему руку, но Кас не успел её пожать из-за сильного смущения и не понимания, и девочка убрала её, не дожидаясь ответа. — А ты? — Кас… — О. Это производное от какого имени? — весело спросила она. — Кастиэль, — он заметил, как бровь Чарли удивленно скользнула наверх. — Ну и фантазия у твоих родителей, — она прыснула, но по-доброму. — Ты тут впервые? — Да, — опять кивнул Новак, повторяя плавно свое неловкое движение. — Пойдем со мной, я все тебе расскажу и покажу, — Чарли подхватила все еще смущенного Новака под локоть, и они направились в сторону других корпусов. На улице уже стояла поздняя весна. Погода стала преображаться в более яркие и сочные оттенки. Птицы пели громче, а согревающее солнце своим теплом сообщало, что совсем скоро настанет самая лучшая пора. Двое подростков сидели под цветущей магнолией возле одного из корпусов школы и выполняли свою домашнюю работу. Мысль о лете лишь прибавляла настроение и стремление хорошо закончить этот учебный год. — Ты мне расскажешь, почему именно он? — отрываясь от учебника, над ним сверкнули любопытные темно-зеленые глаза. — А почему небо голубое, а трава зеленая? — слегка улыбнувшись и хихикнув, ответил Кас. — Новак! — последний ощутил сильный удар в руку. Девчонка явно не могла совладать со своим любопытством и эмоциями. — Ай! — Кас чуть злостно посмотрел на неё, потирая место, куда прилетел учебник. — Чарли! — Говори мне! — рыжеволосая явно была настроена испытать нервы Новака на прочность. — Да как? — непонимающе спросил последний. — Я и сам понять не могу, а ты просишь объяснить… Просто он. И всё. — И всё… — протянула Чарли. — А ты уверен? — она выгнула бровь. Кастиэль хотел было ответить, но Брэдбери его тут же перебила. — Слушай, я понимаю. Дин красивый парень, популярный, играет в Лакросс… Но… — чуть потупив взгляд, начала она. — Что но? — немного настороженно спросил Кас. — Может тебе выбрать кого..? — Попроще? — уже отдав все внимание ей, удивленно продолжил за ней Новак. Чарли смутилась, и она явно не хотела, чтобы это прозвучало так, словно Кас замахнулся со своими чувствами на что-то слишком уж «высокое» и «совсем непостижимое», но тот не стал обижаться. Ведь Новак понимал, о чём она говорит и что она имеет в виду, и она точно не хотела ему зла. Да, девушка была достаточно прямолинейной и даже немного грубой в своих высказываниях, но Кас за целый год их дружбы уже привык к этой её немного задиристой манере. — Если бы сердце могло выбирать, — Новак слегка дернул уголком рта в ухмылке и немного смущенно вновь уткнулся в свой учебник по английской литературе. Даже такие мимолетные разговоры о Винчестере заставляли все внутри трепыхаться. Словно в животе летала целая стая бабочек. Это было одновременно очень приятное, но немного волнительное чувство. И он был рад, что смог поделиться с этим хоть с кем-то. Так он понял, что его чувства реальны и что он это все не придумал от скуки или еще чего. — Я желаю тебе только лучшего, ты же знаешь, — как-то грустно ответила Чарли и, искоса посмотрев на Новака, тихо вздохнула. — Я знаю. Спасибо тебе, — Кастиэль ощутил, как мягким теплом овилось его сердце. «Не может этого быть». Кас приоткрыл рот, и в голове вновь завертелась та же мысль: «Не может этого быть». Паренек, что сидел и не мог поднять взгляд, тут же замер и чуть скосил рот в такой неловкой и непонятной ситуации. Его перекосило то ли от радости, то ли от грусти, то ли от реакции Каса. Но Чарльз явно понимал, что теперь ему не отвертеться. Точнее, не отвертеться теперь Чарли. — Но как? — выжал из себя Новак, немного оклемавшись. — Кас… ты… — ответил ему уже тихий и словно еле живой голос, сидящей напротив. — Только посмей сказать, что я ошибаюсь, Чарли! — Каса неожиданно охватила буря эмоций. — Ты даже не представляешь сколько времени я тебя искал! Молился, чтобы с тобой все было хорошо! Боялся, что больше не увижу тебя… — он приложил ладонь ко рту и замер, пытаясь немного успокоиться. Чарли уже смотрела на него во все глаза и никак не могла выдавить из себя хоть еще одно слово. Её словно парализовал ужас, и Кастиэль никак не мог понять, как ему поступить и что говорить конкретно в данный момент. С одной стороны, он был до острой боли в сердце рад, с другой стороны, его взяла за грудки обида. Обида за то, что он так долго времени уже находился здесь, а Чарли так и не пришла к нему и так и не раскрыла ему, что это она. Может, на это были свои причины, но Новак помнил, что они были теми друзьями, что могли доверить друг другу все, что угодно. Да, он никогда не просил её раскрывать свои секреты, подозревая, что это что-то совсем интимное и лезть самому лучше не стоит, но разве после всего он не заслужил честности? Или она забыла о том, как он открылся перед ней и рассказал ей свой самый главный и страшный на тот момент секрет? Кастиэль тяжело вздохнул и прикрыл веки, чуть проводя ладонью по лицу. Он точно не мог предположить такого поворота событий. И знал ли об этом Дин? Новак тут же распахнул глаза. Сейчас лучше переждать каких-либо разговоров между ними, иначе Кас точно может сорваться и наговорить лишнего. Поэтому он молча допил свой виски, с грохотом поставил стакан на стол и, встав, направился наверх. А Чарли лишь напоследок тихо всхлипнула. Дин проснулся от того, что его прожигают взглядом. Не успев сообразив, что к чему, Новак, что сидел рядом с ним и явно ждал, когда тот проснется, сурово сдвинул брови. — Ты знал? — вопрос огорошил Винчестера из-за чего он недоуменно уставился на Каса. — О чем? — еще сонно, но испуганно спросил тот. — О Чарли, Дин! — Новак тут же подскочил, при этом больно ущипнув Винчестера за плечо. — Ай! За что?! — последний тут же уселся в кровати, потирая больное место, ошарашено смотря на Каса. Мужчина начал нервно ходить из стороны в сторону, тяжело вздыхая. Когда он остановился и вновь посмотрел на сидящего Дина, тот сообразил. — О… — он махнул головой. — Кас! Ну, прости, — проскулил тот. — Она просила не говорить никому. Я только потом узнал, что вы были друзьями… — Я просто не понимаю… — Кас уткнулся лицом в свои раскрытые ладони и начал делать вдох выдох. — Не понимаю. — Иди ко мне, — Дин сполз наполовину с кровати и, дотянувшись до рубашки Каса, потянул его на себя. Новак немного посопротивлялся, но поддался и Винчестер уложил его рядом с собой, обнимая за талию. — Она тебе расскажет всё сама, я уверен. Дай ей шанс объясниться… Кастиэль промолчал, обида все еще плескалась в нём разбушевавшимся морем. Он укутался в объятия и, слушая спокойное дыхание Дина и чувствуя тепло, он ощутил, что ему стало немного легче. Винчестер был прав, им с Чарли надо и правда сесть и все выяснить. Новак начал понимать, что поступил очень спонтанно, и совсем не свойственно его холодному спокойствию при практически любых ситуациях. Даже как-то по-ребячески. Но все случившееся очень резко и грубо выбило его из колеи. — Да. Пожалуй… — тихо шепнул Кас и, развернувшись к Дину, нежно поцеловал его в губы. — Больше не будешь щипаться? — усмехнулся Дин, отвечая на поцелуй. Кастиэль засмеялся и чуть невнятно прошептал: «Прости». — Кстати… — через несколько минут тишины вдруг начал Дин. — Я хотел кое о чем тебя попросить… — О чем? — Новак кончиками пальцев провел по плечу Дина. — Мне нужно съездить в Новый Орлеан, — Дин тяжко вобрал в легкие воздух. — Мне дали наводку еще давно, что там, возможно, видели Сэма. Я ждал, пока ты восстановишься, чтобы отправиться туда и попробовать отыскать его… — Дин, это даже не обговаривается, — Кастиэль чуть сжал его плечо в знак поддержки. — Конечно же, поезжай. Я буду тут. Да и мне есть чем заняться… — Это займёт где-то неделю. Постараюсь вернуться как можно скорее, — Дин чуть поник, видимо, ему было тяжело оставлять Новака одного, все-таки последние события оставляли свой тревожный след. Да и Касу также было беспокойно, но они не могут вечно сидеть и прятаться в тени, боясь всего на свете. Тем более, Новак прекрасно понимал, как Дину тяжело без брата. Поэтому он, отмахнув все сомнения, взяв Винчестера за подбородок двумя пальцами и посмотрев на него, сказал: «Я буду ждать тебя и надеюсь, что ты отыщешь Сэма, и мы все вместе встретимся…» Через несколько часов Дин собрался и стиснув чуть ли не до хруста костей Каса, попрощался с ним. Новак пожелал ему легкой дороги и попросил быть очень внимательным. Когда за Винчестером закрылась дверь, и он услышал, как тот спустился вниз, и как донеслось до него: «Эй, Чикаго!», что явно было адресовано Чарли, Кастиэль будто физически почувствовал, как стало пусто. Не пусто в самой квартире, а где-то внутри него. Он был немного растерян, ведь эти ощущения ему были так близко знакомы. Отчего внутри ёкнуло, будто в преддверии какой-то угрозы. Но он решил отвлечься мыслью о Брэдбери, что уже начала свой рабочий день, судя по оклику Дина, и это было немного странно, ведь она в это время должна была отсыпаться. Кастиэль решил хоть чем-то себя занять. Да, он мог бы спуститься вниз и поговорить с девушкой, но что-то поставило ему внутренний барьер, и он никак не мог себя заставить переступить порог квартиры. Но долго не пришлось ждать. Меньше чем через час в дверь постучали, и Новак знал, кто это. — Кас, пожалуйста, только не закрывай дверь, — Чарли стояла в дверном проёме и волнительно заламывала пальцы. — Я очень виновата и лишь прошу, чтобы ты меня выслушал. Новака хоть и не показал этого, но поразился. И его поразило больше не то, что Брэдбери все-таки пришла к нему сама, а то, что она сразу начала с извинений. Это было далеко не в её стиле. И в правду, что-то в ней поменялось не только внешне. Поэтому он молча пустил её внутрь. Сев на кровать, она скромно присела недалеко от него. — Наверное, стоит начать с самого начала… — девушка протянула Касу немного подрагивающую руку, а Новак удивленно посмотрел на неё, опять не понимая, что происходит. — Привет, я Селеста. Селеста Миддлтон. — Миддлтон? — немного запнувшись, Новак на автомате пожал ей руку. — Что… — Это моё настоящее имя. А не Чарли… — она отпустила руку Каса и, чуть съежившись, опустила голову. — Прости за обман, но так было надо. — Это случайно, не Миддлтоны из «Пяти семей»..? — Новак внимательно и потрясенно смотрел на неё и не мог поверить тому, что слышит. — Да… У Кастиэля голова пошла кругом. Все это время она скрывала такую тайну. Безумную и огромную, размером с сам Вашингтон. Так вот почему она никогда и не рассказывала ему ни про своих родных, ни про свои внешкольные занятия… Так вот почему она не рассказывала вообще ничего. — Боже, Чарли… Селеста или… — Новак мотнул головой. — Я не знаю, как правильно. — Для тебя я навсегда останусь Чарли, — та вздохнула и грустно улыбнулась. — Под этим именем произошло много радостных событий… Кастиэль, прошу, не думай обо мне плохо. Просто рассказывать тебе все это было как минимум опасно… — в её глазах вдруг показались слёзы. Новак снова тряхнул головой. Словно вся только что полученная информация прострелила его череп насквозь. Так вот почему он не мог отыскать её все эти годы и не находил в архивах ни одного упоминания о ней. — Я не знаю, что и сказать… Чарли, — он шумно сглотнул. Пока что какие-то правильные вопросы не могли сформироваться в его голове. — Я и не прошу, Кас, — она смахнула пальцами стекающие слёзы по её щекам. — Мне очень хотелось поделиться с тобой, но я не могла. Правда. А когда я встретила на своем пороге Винчестера, всего в крови… — она сглотнула. — Я знала, что он когда-то появится и понятно, что не просто так. А потом ты, лежащий на заднем сиденье машины с открытой раной и еле живой… Я и сама чуть не умерла, когда поняла, кого привез Дин и в каком состоянии. Новак почувствовал, как его сердце дрогнуло. И как туман негодования и обиды быстро сходит с его запутанного разума. Он вспомнил о том, как он сильно любит эту, хоть и дерзкую, немного грубую девчонку, которая сама подошла к нему в тот нервный первый день в школе. Кастиэль быстро подсел к Чарли ближе и заключил её в крепкие объятия. Пусть они уже давно выросли и уже давно живут другими жизнями, но даже спустя столько лет и такое большое расстояние, их дружба и их любовь не угасла ни на одну искру. Новак почувствовал себя последним дураком. Чарли также крепко обняла его и уткнулась в его плечо. — А как так получилось, что ты… — тихо начал спрашивать Кас, хотя уже давно знал ответ на свой вопрос. — Скажи спасибо твоему ненаглядному… — чуть засмеялась девушка в плечо Новака. — Я нисколько не удивлен. — А я была очень удивлена, — она отпрянула от Кастиэля и еще раз провела пальцами под глазами, смахивая капли. — Даже не представляешь как сильно. Никогда бы в жизни не подумала, что сам Дин Винчестер вытащит меня из всего этого кошмара… — Так ты расскажешь мне? — Кас мягко улыбнулся. — Да. Пришло и твоё время, Новак, — Чарли чуть расслабилась и села более в удобное положение. — Моя мать и отец работали в одной связке с Винчестерами, когда начали создаваться «семьи» и Джон познакомил их с одним человеком. Диком… Чарли на мгновение замолчала. Видимо, она окунулась в не самые приятные воспоминания. Но, выдохнув, она рассказала Касу всю свою историю, что глубоко коснулась Новака. Про свое счастливое и беззаботное детство, несмотря на то, что им не хватало денег. Про случайную и судьбоносную встречу её отца со старшим Винчестером и как тот сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться. И как они зажили на широкую ногу, как стала популярна их семья. Поэтому, чтобы не привлекать излишнее внимание конкурентов и фараонов, Чарли пришлось взять себе другое имя. И она рассказала о Дике Романе, что стал для их семьи подручным, что отлично и профессионально помогал им в бизнесе. Но Чарли узнала, что Дик подрабатывает на стороне и выложила все на стол. Из-за чего привлекла внимание и однажды ночью к ним ворвались. На этом моменте, Новак чуть дёрнулся, понимая, что будет дальше. — Всегда приходит время платить по векселям, — дрожащим голосом проговорила Чарли, уставившись в одну точку. — Это был Джон вместе с Дином. Оказалось, что старшему Винчестеру не нравилось, что у нас все шло в гору, а у него нет, и поэтому он решил подослать крысу в виде Дика, а поняв, что его раскрыли, принял решение убрать сразу всех. Он убил отца… — Чарли… — Новак крепко сжал её руку, пытаясь хоть как-то поддержать девушку в воспоминаниях этих ужасных событий. — Мама тоже сильно пострадала, но Дин успел вовремя остановить отца, сказав, что сам все закончит… — девушка немного дрогнула. — И так ты оказалась вдали от дома и поменяла свой облик… — медленно делая вывод, проговорил Новак. — Да, — она чуть усмехнулась и провела пальцами по короткой стрижке. — Не самый лучший вариант, но рабочий. — А с мамой… — Она лежит в больнице Святого Креста, и я периодически навещаю её, но шансов становится все меньше… — Чарли глубоко вздохнула и тут же выдохнула, словно ей стало тяжело дышать. — Мне очень, очень жаль… — Кас вновь притянул её к себе и обнял. Если бы он мог хоть как-то изменить её прошлое и облегчить её боль, как-то предотвратить её страдания, но он мог быть только здесь и сейчас. И как ему стало стыдно, что он так глупо себя повел. Но он был рад, что этот разговор открыл многое и теперь им будет намного легче существовать друг с другом. — Спасибо, что рассказала… — прошептал Кас. — Мне даже сложно представить, через что ты прошла… — А ты? — ответила девушка. — Мы оба прошли еще тот путь. Но самое главное… — Что мы вновь встретились на главном перекрестке, — закончил за ней Новак. — И, кстати, ты был прав… — Кастиэль почувствовал, что Чарли стала улыбаться. — В чем? — В том, что ты и Дин… — Новак тихо хохотнул и погладил Чарли по спине. — Ну, сам понимаешь… Чтобы ни случилось с Брэдбери, она всегда оставалась собой, и это то, что безумно нравилось Касу. Он сильнее обнял её: «Я очень сильно скучал…» — Дин мне сказал, что надо за тобой присмотреть, — Чарли широко улыбнулась и подмигнула. Они уже успели спуститься вниз в зал, чтобы выпить по чашке кофе. — Я вполне могу и сам справиться, но буду рад твоей компании, — Новак, правда, был искренне рад, что пока Дина нет, он будет не один. Ведь оставаться одному и каждый день накручивать мысль на мысль, не самое лучшее времяпрепровождение. — Ну, тогда поможешь мне в баре, — девушка хитро улыбнулась. — Дел невпроворот. — Конечно. Мне все равно особо заняться нечем, — Кас кивком поблагодарил её, когда она поставила перед ним чашку с горячим напитком. Он тут же отпил и все его рецепторы всколыхнулись, и от этого ему стало даже чуть веселее. — А люди не замечают того, что ты переодетая девушка? — Честно? — Чарли оперлась о стойку и посмотрела на Новака. — Всем все равно. Особенно если ты нальешь им отличного пойла… Чарли, как могла, скрашивала его будни: давала задания по мытью полов и посуды, учила, как понять, реальный клиент или кидок, иногда позволяла разливать напитки и подавать их. Прошло уже пять дней, и, несмотря на постоянную занятость, сердце Каса стало изнывать. Но мысль о том, что Дин скоро вернётся, немного приводила его в чувства. Он думал об их будущем. Впервые практически не боясь тяжелых домыслов. Думал о том, как они устроят совместный быт. И Чарли, а может, и Сэм с Эйлин будут рядом и Дину не пристанет больше волноваться и думать, что с его младшим братом. И душа Новака расцветала яркими и вспыхивающими красками. — Слушай, — протирая чистую посуду, начал заинтересованно Кас, — а ты же умеешь смешивать Дайкири? — Конечно, — Чарли, что зарылась в бумагах, пожала плечами. — А научишь меня? — вопрос Новака тут же отвлек ее от дел. — Решил заделаться халдеем? — она прыснула от смеха. — Скажу сразу, работа очень неблагодарная… — Ну, халдеем еще рано, но вот от коктейля я бы не отказался, — Кас широко улыбнулся. — Хорошо, — положительно ответила Брэдбери. — Тогда я сейчас схожу на кухню за самым необходимым и всё тебе покажу… — Отлично, — Кас ощутил какую-то несказанную радость. Будто исполнялось самое заветное желание его детства. Чарли побрела на кухню, а Новак, поставив одну тарелку на стол, принялся за стоящие рядом мокрые стаканы. Он уже начал представлять, как ловко управляется с граммовками и как пробует свой первый, приготовленный им самим Дайкири. Улыбка так и не сходила с его лица при этой картине в его голове. Но его внезапно отвлек звон входного колокольчика. Он мельком взглянул на часы — время было еще очень раннее, но на всякий случай, не отвлекаясь от своего занятия, он крикнул: «Извините, но мы закрыты». В ответ никто и ничто не подало никаких сигналов и Кас лишь пожал плечами. «Просто случайно зашли». Закончив со стаканом, он взял следующий и посмотрел в сторону кухни. Чарли что-то долго не было. Он было хотел её окликнуть, но он внезапно замер. — Сделай-ка мне коктейль, малыш, — сзади него раздался чей-то приятный и глубокий мужской голос. Новак чуть дёрнулся от неожиданности. Видимо, колокольчик не зря звенел. Но многие жители знали об этом месте, так что это, скорее всего, совсем неосведомленный гость забрел не в тот час, чтобы выпить. И его «малыш» — очень грубо. Точно не местный. Кас развернулся и было начал предельно вежливо, не обращая внимания на грубость, отвечать: «Сэр…» Но все его слова, мысли, да и разум тут же бросились в рассыпную. И в этом моменте ему показалось, что его прибило к месту. За одним из столов, на выдвинутом стуле, смотря прямо на него, сидел мужчина. Он был уже не молод и выглядел, как бы назвал его Новак, как настоящий «гангстерский денди». Единственным отличием от темно-синего костюма тройки, что явно был сшит на заказ из гладкой материи в мелкую белую вертикальную полоску с благородным шёлковым блеском, от шляпы на его голове, из темного фетра с мягкими полями, от сверкнувших на его манжетах запонках, из всего этого выделялись начищенные до блеска черные кожаные ковбойские сапоги. Отличительная черта босса одной из самой опасной семьи гангстерского клана. Отличительная черта Джона Винчестера. Кас ощутил, как земля уходит у него из-под ног. «Это невозможно… Просто невозможно». — Смешай-ка между собой чистейший этиловый спирт, метанол, добавь к ним пиридин и капельку бензола, — мужчина, что уже довольно давно не отводил взгляд от Новака, слегка ухмыльнулся. Кас лишь моргнул. Он так и застыл со стаканом и полотенцем в руках, не смея и шелохнуться. В голове через оглушающую фоновую тишину начали ворочаться мысли. И он не мог их пока разобрать и не мог понять, что ему делать. — Сэр, — внезапно для самого себя вдруг начал Кас. — Мне очень жаль, но я не могу вам чем-то помочь. Думаю… Он стал немного отходить в сторону, чтобы встать поближе ко входу в подсобку. Неожиданный гость тут же громко вздохнул, на его лице вырезалось какое-то хищное восхищение происходящим. Он снял шляпу и положил её перед собой. Кас почувствовал сильный прилив холода и жара одновременно. — Где он? — спросил его чуть усмехающийся Джон. — Вы о ком? — Кас шел на огромный риск, отвечая вот так. Но он решил, что не будет говорить все прямо и по возможности делал вид, что не понимает, о чем речь. — Дин, — Винчестер старший немного поправил волосы и одним движением вытащил из внутреннего кармана распахнутого пальто пистолет. Все тело Каса тут же онемело, а только недавно зажившее ранение запульсировало. — Я не знаю… — начал последний, но Джон громко цыкнул. — Только попробуй сказать, что не знаешь, кто это. Мне хватит одного движения, чтобы в твоей голове образовалась дыра… — он поднял взгляд, полный хладнокровия, на Каса и уставился на него, как на мишень. Новак чуть было не поддался рефлекторно назад, но он выдержал. Прекрасно осознавая, что Винчестеру и правда ничего не стоит нажать на крючок. — Кастиэль, — у Новака сердце ухнуло в ботинки. Джон прекрасно знал, кто перед ним. — Я спрошу еще раз и, надеюсь, последний… Где Дин? — Я же сказал, не знаю, — несмотря на стучащую кровь в висках и стекающему по телу холодному поту, Кас старался держать лицо. — А ты смелый, мне это нравится, — Джон внезапно встал и, беря пистолет, направился в его сторону. — Только я не люблю, когда мне врут… Все-таки Кастиэль поддался своему страху и прижался к стене, но это вряд ли спасло его. Да и это было уже не так важно. Невзирая на страх и ужас, он готов был получить пулю, чтобы не выдать местоположение Дина. На него смотрело дуло, а в ушах прозвучал медленный щелчок опускающегося курка. Кас прикрыл глаза и думал лишь о том, чтобы Чарли была в порядке и чтобы Дин успел сбежать, если обнаружит, что отец здесь. Но пока он морально готовился к тому, что Джон вот-вот спустит крючок, он внезапно услышал, что где-то совсем рядом с ним прозвучал еще один щелчок курка и послышался родной и тихий голос: «Здравствуй, отец». Кас открыл глаза и увидел стоящего Дина, что явно прошел через задний ход и подсобное помещение. Новак округлил глаза, совсем не ожидая, что Винчестер окажется тут так быстро, будто почувствовав, что что-то происходит. Он держал в руках заряженный кольт, что направил прямо на Джона. Все молчали, будто одно слово может резко выпустить все имеющиеся пули. — Дин, — Старший Винчестер тут же изменился в лице, сладко улыбаясь. — Сынок… — Я тебе не сын, и ты мне уже давно не отец, — процедил Дин сквозь зубы и сильнее сжал оружие в руках. — О, как ты заговорил, — старший печально улыбнулся и чуть повел плечами. — Сразу скажу тебе, что я простил вас с Сэмом за то, что сдали меня… — Ни мне, ни Сэму не нужно твое прощение, — грозно ответил Дин и чуть ближе подошел к Новаку. Джон чуть сузил глаза и выдохнул. Видимо, он до сих пор считал Дина капризным ребенком, что не хочет его слушаться. И это его злило, безумно злило. Он начал посмеиваться и отвел ствол в сторону. Но Дин все также стоял в стойке, не сводя с него взгляда. Ведь он прекрасно знал, что если одной гладишь тигра, то другая всегда должна держать заряженный пистолет. Джон спокойно, будто ничего и не произошло, сел обратно за столик. Положив перед собой свой кольт. Он немного откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. — Я даю тебе выбор, малыш, — начал спокойно говорить старший Винчестер. — Первый: ты спускаешь курок и мои… — он немного цыкнул. — Наши люди тут же спускают свой и никто отсюда не выходит живым… Особенно он, — он махнул головой в сторону стоящего столбом Каса. У Дина на лице заиграли желваки. А Новак подошел к нему еще ближе, как только мог себе позволить. Возможно сейчас произойдет непоправимое и он подумал, что хочет быть рядом с Дином. Если они уйдут, то только вместе. — А второй: Я оставлю твоего… — он немного скривил губы. — Друга в покое… — Но… — пытаясь сдержать свой гнев, спросил его Дин. — Ты сейчас уходишь со мной. — Нет! — тут же громко вырвалось изо рта Каса. — Нет? — Джон перевел взгляд на Новака и чуть вскинул брови. — Нет… — он вновь привстал и, взяв пистолет, быстрым движением вновь направил дуло на Каса. — Как же ты… — начал старший, уже не скрывая своего раздражения. — Я согласен, — ответ Дина поразил Кастиэля в самое сердце и чуть не сбил его с ног. Не обращая внимания, что в него откровенно целятся, он посмотрел на Дина и замотал головой. — Нет, Дин, нет… — последний за этот, казалось, долгий период наконец-то посмотрел на него. Отчаянно, но со всей той нежностью, что мог вложить в свою тоску. — Хорошо, — Джон прервал их почти немой диалог и опустил ствол. — Только поклянись, что не тронешь его, — Дин посмотрел на отца, и тот кивнул. — Клянусь твоей покойной матерью, — тот перекрестился и поцеловал сложенные пальцы. — Хорошо, — Дин опустил свой кольт и повернулся к Кастиэлю. Неужели это всё? Неужели они опять расстаются или это очередной кошмар и Новак вот-вот проснется? «Ну же, очнись!» кричал сам себе Кас. Но пространство, что начало сужаться в его глазах, становилось все меньше и меньше с каждым вздохом. Зеленые глаза смотрели на него расширенными зрачками с подступившими горькими слезами. А внутри каждого из них разверзалась огромная и бесконечная бездна. Это не может закончиться вот так. Просто не может. После всего через что им пришлось пройти… — Нет… — шепнул Кас и прильнул к Дину, чувствуя, как того бьет дрожь. — Прости меня… — ответил тихо Дин и слегка сжал его плечо. — Я должен. Иначе он убьет тебя… — Нет, — единственное, что мог повторять и повторять Новак. — Нам пора, Дин, — Джон, не обращая внимания на их прощание, накинув шляпу, тут же направился к выходу и распахнул дверь. — Я жду. Дин тут же отошел от Каса на шаг и выглядел так, словно ему под ребро всадили острый нож. Он лишь приложил руку к своей груди и немного похлопал в области сердца. А Новак, чуть пошатнувшись, прикрыл глаза. Он не может снова это пережить. Просто не может. И ему не хочется верить в происходящее. — Дин, — он открыл веки и увидел, что в зале стало пусто. — Дин! — он было кинулся к входной двери, но почувствовал, как кто-то схватил его за запястье. Это оказался Сэм. И если бы Кас мог что-то чувствовать, кроме наполняющей всё его тело и разум боли, он был бы безмерно рад его видеть. Но у Новака закружилась голова, и он оперся на стойку, а воздуха в груди становилось все меньше. — Кас… — Сэм приблизился к нему и положил ладонь на плечо. — Кастиэль, мы вытащим его. Вытащим. Я обещаю тебе… Слова каким-то отголоском прозвучали в его голове и звучали до тех пор, пока он пытался хоть немного собрать себя. Но у него ничего не получалось. Он уже и не помнил, как Сэм отвел его наверх, как обеспокоенные Чарли и Эйлин суетились вокруг и как он успел уснуть. Темным, утопающим сном, где он вновь и вновь видел одну и ту же картину. И он никак не мог отделить сновидение от реальности. Жест Дина снова воплотился где-то там на подкорке и Новак распахнул глаза и тут же сел. Он вскочил с кровати и начал искать свой пиджак. Тот самый, с потайным карманом. Который он носил в Канзас-сити. Раскидывая предметы проклятая вещь никак не хотела идти ему в руки, и злость стала брать над ним верх. Новак вытащил все имеющиеся ящики, раскидал все вещи по полу и гневно отшвыривал всё в сторону. Он должен найти его. Должен. И наконец, темная ткань оказалась в его руках. Кас, трясясь, полез во внутренний карман, что скрывался так глубоко, храня свои секреты. И он понял, что там что-то есть. Доставая содержимое, внутренние органы совершили кульбит, и он, громко выдохнув, тут же опустился на колени и развернул сложенный надвое, в пятнах запекшейся крови белый лист. Его глаза быстро забегали по строчкам, что были написаны немного неровным почерком: «Кастиэль, я не умею писать письма и прощаться. Но мне кажется, я умираю. Я пытался всеми силами добраться до тебя, но чертова пуля прошила меня насквозь. Мне страшно…» На лист тут же капнула прозрачная капля, отчего некоторые буквы поплыли. Новак поднял голову вверх, чтобы не залить так быстро подступившими слезами все то, что писал когда-то ему Дин. Он глубоко вздохнул и стер мокрые дорожки с лица. Сейчас его сердце разбивалось на мелкие части, что так и впивались в него своей остротой. «Мне страшно. Страшно не из-за того, что я умру, а из-за того, что больше не увижу тебя. Твои глаза… Не смогу ощутить твои прикосновения и больше не почувствую. Не почувствую все те сильные и сносящие голову эмоции и чувства. Что не смогу сказать тебе прямо в глаза, как сильно я тебя люблю. Как сильно мне не хватает тебя. Только тебя. Единственное, я умру с покоем, зная, что ты где-то в безопасности. Что ты живешь, и я останусь в твоей памяти. Только — живи, прошу. Ради меня. Ради всего того, через что мы прошли. Ты тот, кто смог дать мне свободу. Кто вытащил меня из моего личного Ада и спас. Дал мне шанс поступить, наконец, правильно. И дал повод сражаться. Не убегать как трус, в надежде, что все исправится само, а начать бороться. Кастиэль, я не умею прощаться. Но мне придется это сделать. Помни, пожалуйста, что при любом раскладе — ты не такой. Я смотрю прямо на тебя с этого листа бумаги, в твои глубокие синие глаза, что стали моим откровением, и говорю тебе этими написанными словами: Я люблю тебя. Ты стал моей семьей. Настоящей семьей. И так будет всегда. Всегда».