But how can you hate something you don't even understand?
Nothing but thieves – Can You Afford To Be An Individual
***
Мелло застывает на пороге – он делает так всегда, когда приходится говорить с ним. – Тебя не было на похоронах. Это не вопрос, но обвинение. Ниа поднимает белоснежную голову, отвлекаясь от складывания пазла на полу, и показывает ему серые внимательные глаза из-под кудрявых волос. – Они перекопали могилы? – Что? – Лицо у Мелло кривится – опять этот сопляк говорит какие-то непонятные вещи. – Вырыли могилу на нашем кладбище, если ты об этом. – Значит, не перекопали, – без интереса опускает Ниа взгляд на пазл. Он тоже белый, лишь в углу нарисована чëрная буква L. – Забавно, если они не знают. – Не знают что? Мелло не нравится чувствовать себя идиотом, поэтому он предпочитает считать Ниа странным. Жутковатый надменный умник, живущий в своём мире и снисходящий до простых смертных лишь когда ему нужно. Мелло тоже почему-то записан в категорию простых смертных, так что информацию из головы-одуванчика надо вытаскивать щипцами. – Ты слышал запись диктофона из его кармана, он сам попросил убить себя, – скучающе напоминает Ниа. – Как думаешь, почему? – Об этом всё думаешь? – зло скалится Мелло. – Сидишь тут в своей комнате безвылазно и предаëшься размышлениям? О просветлëнный Ниа, поделись же своими соображениями! Это ведь лучшее, что ты можешь сделать в такое время. "Только не плакать", – приказывает себе Мелло не в первый раз за последние дни. Он держался так долго, разрыдаться сейчас при Ниа было бы полнейшей катастрофой. Ниа вздыхает и, понимая, что без оправданий за неявку на похороны разговор не сложится, произносит: – У меня нет ничего чёрного. Я не люблю этот цвет. Быть белым пятном на похоронах – не лучшая идея. – В Японии это цвет траура. – Он не был японцем. – Нам же сказали, что был, на четверть. – Нет, не был, – настаивает Ниа. – Честно говоря, я удивлён, что он тебе не сказал. Вы с ним хорошо общались, хоть какую-то подсказку должен был дать. Ниа говорит слова про общение без зависти или грусти, и это тоже раздражает Мелло. Он так гордился телефонной ниточкой к всемирному детективу, которой Ниа всегда был лишён, но тому словно наплевать. Ниа кладёт на ладонь последний кусочек пазла, после чего помещает его в картинку неправильно – обратной, серой стороной. У чёрной буквы L пропадает верхняя часть. – Что-то в его словах должно было насторожить тебя, – предполагает Ниа. – Маленькая деталь, которая не позволяет картинке полностью сложиться. Что-то было неправильно, неверно. Даже если он не хотел оставлять тебе подсказку, он не мог всё время не ошибаться. – L никогда не ошибается, – мотает головой Мелло. Ниа снова смотрит на него, склонив голову на бок. Серые глаза так похожи на глаза L, но действуют по-другому – словно инструменты хирурга, которые копаются в ране. Мелло неуютно, и он хочет уже сказать ему что-нибудь грубое, чтобы перестал так смотреть, но Ниа прекращает самостоятельно. – Хорошо, как скажешь, – говорит он равнодушно, перекладывая серый кусочек пазла нужной стороной вверх. – Может, потеря пока затмевает для тебя остальное, и ты всё поймёшь позже... – Он сказал мне, как тебя зовут, – перебивает его Мелло. – Мы ведь не должны знать об этом, но он прочитал наши дела и сказал мне. – Любопытно, – вновь поднимает голову Ниа, слегка улыбаясь. Мелло не помнит, чтобы Ниа вообще когда-нибудь улыбался. – Я полагаю, ты не в курсе, но в наших делах нет наших настоящих имён. Зимой 2001-2002 года архив Дома Вамми сгорел, наши старые данные не восстановили, и с тех пор документы новичков также уничтожаются, как только они прибывают сюда. Имена помним лишь мы сами. "Так значит, он не читал наши дела", – разочарованно думает Мелло, прежде чем задаться логичным вопросом: – Тогда как же он узнал их? – Я пока не понимаю – разве что залез к нам в голову. Ниа выглядит довольным, хотя он нашёл загадку, которая ему, очевидно, на данный момент не по зубам. Мелло на его месте расстроился бы и разозлился. Впрочем, эта загадка дана им на двоих, так что Мелло и на своём месте злится. После всех знаков он позволил себе надеяться, что L доверяет ему, но, по-видимому, это было не так. Хотя на фоне произошедшего это – маленькое предательство. – Он не оставил записки, – Ниа тоже возвращается к самоубийству L. – Полагаю, вместо этого он позвонил тебе? – За несколько дней до этого, – кивает Мелло. – Я хотел обсудить его слова, но потом ты не пришёл на похороны. – Тем более удачное решение – ты вряд ли что-то сказал бы мне в присутствии остальных в такой обстановке. Скорее нарычал бы. Мелло приходится мысленно признать, что он прав, но вслух он лишь старается сосредоточиться на главном. С Ниа тяжело общаться, каждое слово по делу без раздражëнного комментария требует сил, словно Мелло ворочает большие булыжники, чтобы расчистить себе дорогу. – L сказал, что преемников после нас быть не должно. – Логично для него, – хмыкает Ниа. – Нам рано ещё об этом думать, так что я хотел оставить эту задачу на Роджера с Квиллшем. Последний, правда, не в лучшем состоянии, как будто потерял L дважды. Возможно, он всё же знает. "Знает что?" – возмущëнно проносится в голове Мелло, но вслух он говорит лишь только: – Мы должны придумать что-то другое, так он сказал. Они умрут раньше, чем мы. Наверное, имел в виду, что вряд ли успеют подготовить ещё кого-то. – Вот когда умрут, тогда и поговорим об этом. Что-то ещё? "Господи, как хочется двинуть ему по роже". Мелло глубоко вдыхает, чтобы не воплотить своё желание в жизнь. "Что-то ещё". Как будто Мелло стоит на приёме у какого-то министра, который жаждет от него отвязаться. – Его помощники будут работать на нас. И мы с тобой должны работать вместе, – сквозь зубы заканчивает Мелло. – О, хорошо, я не против. Дополнительные силы тут всегда нужны. Искра долетает до кипящего бурления где-то внутри Мелло и разгорается, поглощая последние крупицы спокойствия. – Я тебе не удобный инструмент, понятно? Я не желаю быть мальчиком на побегушках! Тебе придётся со мной считаться! Ниа смотрит на него – кажется, удивлëнно, словно не понимает, как звучат для Мелло его слова, его равнодушный тон, каким надменным выглядит его лицо, каким неуютным выходит взгляд серых глаз – какого чёрта они так похожи на глаза L... Холодный, безжалостный, полный разочарования, Ниа раз за разом давит все клавиши, отвечающие за негатив Мелло. – Если ты не готов работать со мной, то я не настаиваю, – пожимает плечами Ниа, отодвигая в сторону пазл, прежде чем взять с пола новую коробку. – Ты же знаешь, что я не могу отказаться, я обещал. "Но он бросил меня здесь с ним, он предал меня, он ведь уже выиграл и должен быть приехать..." – думает Мелло. Огонь внутри продолжает жечь, и он зол на всех сразу – на L за самоубийство, на Ниа за унижения, на Роджера с Ватари за то, что не остановили L и пренебрегали им так долго. – Ладно, – произносит Ниа, высыпая новый пазл из коробки. Снова белый, но теперь без буквы. – Я бы хотел заниматься тем, что умею лучше всего – как ты и сказал, сидеть в комнате и размышлять. Мы можем привлечь помощников из секретных служб какой-нибудь могущественной страны – скажем, США – и они будут добывать для нас данные. Не забудем и тех, кого оставил нам... L. Что насчёт тебя, чем бы ты хотел заняться? Словно ветер резко задул огонь внутри Мелло – он не ждал от Ниа такого вопроса. "Чего хотел бы? Я не просто хотел, я должен был помогать L. Тебе я помогать не желаю, а просто должен", – тут же думает он с обидой. L отверг все его "хочу", когда велел кому-то убить себя. Так с чего это Ниа они теперь интересны? Ниа, который всегда смотрел на него вниз с вершины пьедестала. После первых эмоциональных мыслей Мелло действительно задумывается над вопросом. L умер, всё пошло не по плану. Итак, что он будет делать теперь? – Я хочу работать в поле, как он. Хочу сам добывать информацию. Встречаться с людьми, как представитель. Ниа скептически хмыкает. – Не хочу сомневаться в твоих способностях, но ты уверен, что потянешь такое вечное притворство? Он ведь не выдержал в итоге. К тому же, ты идëшь по уже проторенному пути, вместо того, чтобы найти свой. – Как будто ты не копируешь метод ведения дел L до 2002 года! – почти шипит Мелло в ответ, делая пару шагов вперёд, но тут же замирает, когда Ниа снова впивается в него взглядом. – Он резко изменил поведение в том году, я рад, что ты тоже заметил, – и снова эта маленькая улыбка, Мелло дрожь от неё берёт. – И да, ты прав, я копирую. Все мы выращены копиями, и предыдущие пятеро, и мы с тобой. Боюсь, нас всë время будет преследовать вопрос "А что бы сделал L?" Так что я даже рад, что у нас две модели для подражания, есть выбор. Но всё же я удивлëн, мне казалось, у тебя есть то, чего нет у меня – бунтарский дух, который позволит построить свой путь. "У меня есть то, чего нет у него? Он что, только что похвалил меня?.. Но при этом всё равно как будто унизил очередным разочарованием". – Собственно, я потому и не уверен, что ты потянешь долгое притворство. Впрочем, ты можешь попробовать, и если тебе надоест, мы снова сменим представителя на кого-нибудь из помощников. Рамка пазла успешно собрана, и Ниа быстро перебирает остальные кусочки, чтобы подобрать подходящий. Никто во всём Доме Вамми не делает это быстрее. Место первого всегда давали за скорость и результат вместе. – Что бы я ни делал, ни тебе, ни всем остальным никогда не будет достаточно, верно? – обманчиво спокойно начинает Мелло. – Ты – равнодушная машина, которая решает задачи без эмоций и вершит суд над всеми, порождение этого дома и этой системы. Удивлён, что ты ещё не врос в эти стены. L был не таким, он единственный считал, что я чего-то стóю сам по себе. "И бросил меня", – проносится в голове следом, но Мелло заглушает эту мысль, ведь сейчас речь не об этом. Ниа останавливается, уложив в картинку очередной кусочек. – Я невысокого о нём мнения, но, похоже, с тобой он действительно старался. – Ого, неужели? – восклицает Мелло с сарказмом. – Даже образец для подражания для тебя недостаточно хорош? Что ж, в таком случае мне не стоило и пытаться, как камень с души. – Мой образец для подражания остался в периоде до 2002 года, ты ведь сам сказал, – Ниа опять улыбается, но не поднимает глаз, и с этого ракурса улыбка выглядит более нормальной. – Тем L я восхищаюсь, если тебе интересно. Хорошо, что тебя волнует моё мнение, в совместной работе это пригодится. Мелло теряет дар речи от такого нахального трактования его слов. Он делает ещё пару шагов вперёд, но солнце слепит его через большие окна, и Мелло приходится миновать их и оказаться к Ниа очень близко. Любой другой ученик почувствовал бы в Мелло угрозу и отодвинулся, но Ниа спокойно продолжает возиться с пазлом – осталось всего пара кусочков. "Попробуй понять его", – вспоминаются ему одни из последних слов, которые сказал ему L. "Как это возможно? Ниа ведь ледышка. Наглая, высокомерная, жутковатая ледышка. Это он не желает смотреть на ситуацию моими глазами, почему тогда я должен?" – А тебя моё мнение не волнует? – спрашивает он, нависая над Ниа. – Волнует. Иначе бы не спросил, чего ты хочешь. – (Щëлк. Предпоследний кусочек пазла встал на место.) – Но – моё мнение – ты должен понимать все риски, прежде чем принять решение. "Он боится за меня или за успех нового L? Я ведь слабое звено в системе, это мне не хочется с ним работать. Он решил, что я бегу от сотрудничества, уходя работать в поле, или правда беспокоится, что я тоже убью себя когда-нибудь? Но зачем прикрывать и тот, и другой мотив темой копий?" – И что же мне сделать, чтобы стать для тебя оригинальностью? Если даже ты сам не можешь ею быть. – О, ну, точно не убивать себя, а то станешь третьим по счëту самоубийцей из этого дома, – шутит Ниа. Мелло не помнит, чтобы он когда-нибудь шутил, разве что разбавлял забавными вставками свои доклады. – Обещаю не опускаться до такой банальности, – решает поддержать шутку Мелло и получает в ответ ту самую более нормальную улыбку. – Я рад, что ты выполняешь обещания. Есть какие-нибудь ещё мысли по поводу работы? Последний кусочек пазла встаёт на место, когда Мелло вспоминает кое-что. – Я хочу работать вместе с Мэттом. Он не против, я уже спрашивал его до того, как... как L погиб. Если ты дашь нам свободу действий и одновременно задействуешь своих людей из США и людей L, то мы с тобой получим очень много нужной информации для размышления. Ниа кивает, и Мелло чувствует облегчение. Он всё ещё не уверен, о чëм Ниа думает на самом деле, но по крайней мере его не связали по рукам и ногам какими-то определëнными обязанностями. Он сам выбрал, что делать и с кем в паре. Возможно, всё будет не так плохо, как он успел представить. – И я не собираюсь притворяться Рюзаки, как L, я вообще могу не притворяться, представляться Мелло и вести себя как обычно. – Как обычно не надо, – мягким тоном шутит Ниа. – У Викрама до сих пор фингал не прошёл. – Я случайно, говорил же, – закатывает глаза Мелло. – И нет, рычать, как на тебя, я тоже не собираюсь. – Боюсь, это будет особенно сложно, богатые люди и люди у власти чрезвычайно раздражающие, а нам в основном придётся работать именно с ними. "О, так тебя тоже можно вывести из себя?" Они обсуждают рабочие вопросы ещё какое-то время – Ниа успевает собрать третий пазл, теперь полностью серый – и Мелло всё не может понять, куда исчезла его злость, когда был пройден пик ненависти? Он уверен, гнев ещё вернётся к нему, с Ниа по-другому не бывает, но в эти минуты им удаётся устоять на лезвии ножа. – Приступим к поиску команды завтра, – решает Ниа. – Возможно, тебе сразу придётся вылететь в США. Я скажу Роджеру, пусть подготовит документы. – На меня и Мэтта, – уточняет Мелло. – Хорошо, договорились. Мелло опять пересекает солнечную зону под окнами. Босые ноги чувствуют переход от холодного пола к тёплому и обратно, и Мелло грустно, что нельзя постоять под солнцем до самого заката. Он открывает дверь, смотрит на Ниа, кладущего коробки друг на друга, и вдруг говорит: – Четвëртым. – О чëм ты? – оборачивается к нему Ниа – по тону слышно, что он опять успел заскучать. – Четвëртым. Не третьим самоубийцей, четвëртым. A, Би, L. Следующий стал бы четвёртым. Ниа улыбается в последний раз за сегодня – и его улыбка опять выглядит жуткой. Такой представляется Мелло улыбка Би, сошедшего с ума. – Маленькая деталь, которая не позволяет картинке полностью сложиться, – напоминает Ниа. – Найди её в его словах. Мелло выходит в коридор, оттуда в раздевалку, затем на улицу, небрежно сунув ступни в кроссовки и доставая из кармана остаток шоколадки. Что, чëрт возьми, имеет в виду этот маленький... Все оскорбления разбежались от него, как тараканы от яркого света. Ноги несут его в сторону кладбища до могилы, засыпанной свежей землёй. Мелло смотрит на крест, а затем на надгробие. 31.10.1979 – 20.05.2004. "Точно, Хэллоуин", – усмехается Мелло, но улыбка тут же сползает с его лица. "В Хэллоуин, да, известная байка. У меня летом день рождения, 13 июня". Мелло оглядывается по сторонам – вот она, могила совсем рядом. Он нашёл её после той первой и последней встречи с L. Креста нет, только надгробие. Beyond Birthday 13.06.1984 – 22.08.2002. Крик долетает до Дома Вамми, заставляя Ниа тихо засмеяться.