***
— Подчиняйся давай, я твой капитан, — рыкнул Фисэмар, соскальзывая с ветви бука, чтобы стать почти вплотную к другу. — Бывший, — насмешливо откликнулся Трандуил. — А вот я твой король в настоящем… — Лишишься головы сейчас — и потеряешь эту привилегию! Эти двое, как одни из самых опытных воинов Лихолесья, давно уже научились пересмеиваться во время битвы… Ах да, позвольте представить вам — король Лесных эльфов Трандуил, о котором вы, конечно, наслышаны, и его хороший-лучший-друг-главнокомандующий-брат-враг-как-пойдёт, лорд Фисэмар. Теперь речь здесь пойдёт о них и о последней неделе их жизни. Узнав о том, что пожары стремительно распространяются в восточной части королевства, они собрали отряд — или, вернее, маленькую армию, — и отправились в некоторое подобие разведки, быстро переросшей в плотную оборону. Было непросто. Но, пережив разорение Дориата и выстояв перед вратами Мордора, двое воинов уверенно вели остальных за собой.***
Пройдя несколько шагов, Тауриэль согнулась едва ли не пополам: живот скрутило, напоминая о том, что она толком не ела уже почти три дня. На глаза навернулись слёзы. Стараясь собрать и сконцентрировать как можно больше сил, маленькая эллет скользнула на дерево. Лазать по ветвям ещё никогда не было так трудно… Дотягиваясь до больших ярко-красных плодов, она несколько раз чуть не упала. Собранным наесться было трудно, но она постаралась, а после свернулась клубком на толстой ветви, чтобы выдохнуть и продолжить свой путь.***
Фисэмар стремительно приложил палец к губам и посмотрел куда-то вверх, чётко в одну точку, даже, кажется, не моргая. Трандуил проследил за его взглядом. Там, наверху, слишком надёжно спрятанный между густых ветвей, чтобы легко его разглядеть, сидел крошечный рыжеволосый эльфёнок. — Спускайся, — строго, но спокойно велел лорд главнокомандующий. — Не бойся, никто из нас не причинит тебе вред, а вот там наверху тебе туго придётся. Эльфёнок замер и попытался слиться с ветвью, что получилось… Плохо. — Давай, pen-neth, я тебя не обижу. Никто из нас. Рыжик только отшатнулся, и Трандуил мог бы поклясться, что видел недоверчивый изгиб бровей и колкий, испуганный взгляд. Эльфёнок боялся. Сильно. — Оставь, — резко вздохнул король, не уверенный, к чему могли привести манеры его друга. — Нет, Трандуил. Этот ребёнок там совсем один, и я не позволю ему покалечиться просто потому что рядом нет взрослых. — Что вы… — послышался очень тихий, тонкий и горький голос из-за переплетения ветвей. За этим — всхлип. И ещё один. — Н-не будет этого. Взрослых тоже не будет. Трандуил и Фисэмар обеспокоенно переглянулись. На этот раз даже строгий лорд главнокомандующий, казалось, проникся состраданием к крошечному существу. — Ну же, — сказал он мягче. — Тсссс… Я знаю, как это трудно, но пожалуйста, послушай и поверь. Всё будет хорошо. — Что будет хорошо? — тихо вскрикнул эльфёнок. Он запаниковал, очевидно; плач стал значительно отчётливее, и Трандуил со вздохом покачал головой. С Леголасом, его пока ещё единственным ребёнком, такое нечасто случалось, а среди его воинов, стоявших стеной позади, родителей вообще почти не было. Фисэмар взглянул на него вопросительно и, не дожидаясь команды, приблизился к нужному дереву. Его поступь, всегда по-военному тяжёлая, сейчас была чуть слышна. Он вспрыгнул на нижнюю ветвь легко, как белка — Трандуил улыбнулся невольно своему сравнению, приметив, что и цвет огненных волос его друга соответствовал образу белки. Фисэмар не возвращался достаточно долго, чтобы король понял, что эльфёнок отличался упрямством в своём нежелании принять единственную возможную помощь. О чём они говорили, впрочем, он сказать не мог.***
Несмотря ни на какой жизненный опыт и даже сожительство с неугомонным Сэллианом, Фисэмар не особенно представлял себе, как общаться с детьми, лишившимися родителей. По какой-то причине, они всегда очень сильно отличались от любого из детей на его тренировочном поле. Были ершистыми, колючими, вырывались вперёд, иногда не задумываясь о том, к чему это может привести… Их fea были просто другими. Может, это было и правильно. Девчонка, которую он увидел, мало чем от них отличалась. Она тоже спешила ощетиниться, как будто если она отвергала чужую помощь, то и опасности вокруг мгновенно пропадали. При всём желании, и понимая, почему ребёнок хотел спрятаться от всего вокруг, он не мог этого допустить. Никогда не мог. Попытки говорить ничем хорошим не закончились — казалось, она была полна решимости сидеть на этом дереве всю оставшуюся бесконечно долгую жизнь. Не слишком любя себя за это, Фисэмар принудил её спуститься. — Отпустите меня! Пустите, пустите, пустите! — вскричал убитый горем эльфёнок, вырываясь из его сильных, но осторожных рук, что, конечно, успехом не увенчалось. Маленькая эллет не слушала то, что воин пытался сказать ей, а потому, чтобы она как можно быстрее перестала оглашать тонким голосом окрестности Лихолесья, потерявший всякое терпение Фисэмар развернул девчонку спиной к себе, перекинул через руку и несколько раз звонко шлёпнул. Маленькая эллет взвизгнула, но тут же затихла и, всхлипывая, обернулась к нему. — П-простите, — пролепетала она, уставившись на него огромными изумлёнными глазами. — Ничего, pen-neth, переживём. Пожалуйста, веди себя тихо.