Фильмы для взрослых

Ещё некоторое время после ухода Джинни Гарри лежал и бездумно пялился в нависающий над ним полог. В голове звенел вакуум. Ни одной мысли. И звук, как в телевизоре, когда на экране появляется цветастая тест-таблица. Вещание окончено, Поттер. Передача про очкастого кретина подошла к своему логическому завершению: кретин все сломал и остался один, никому не нужный. Гарри даже трусы не удосужился натянуть: так и остался голым, как в момент рождения. Только дурацкие круглые очки давили на переносицу, позволяя в деталях изучать складки бежевой портьерной ткани над головой. Он, несомненно, чувствовал себя совершенным идиотом. Идиотом, разрушившим то подобие семьи, которое у него было: вряд ли Уизли будут так же рады его видеть; вряд ли Рон простит его за то, что он жестоко бросил его младшую сестру; ну, а Джинни совершенно точно не простит его никогда. Она открылась ему, она была готова отдать ему себя, а он.. "Я не люблю тебя, Джинни. Прости." Это определенно самая непопулярная фраза во время прелюдии, и вряд ли найдется хоть один человек, мечтающий услышать ее перед своим первым сексом. Но Джинни не посчастливилось влюбиться в идиота, довериться идиоту, потому что именно это Гарри и сказал ей. Я не люблю тебя. Она даже не стала задавать вопросов, кричать, плакать, пытаться выяснить причину: Джинни просто застыла на несколько мгновений, затем оделась и ушла. Молча. И Гарри молчал, позволяя ей уйти. А что ему было говорить? Он и так наговорил достаточно. Но он не чувствовал раскаяния - и это было самым ужасным. Поттер лежал голый под пологом в абсолютной тишине и понимал, что нет его, раскаяния; нет желания отмотать время назад и заставить себя держать язык за зубами. Да, Гарри корил себя за то, что все испоганил, но не разрывом с Джинни, а отношениями с ней. Отношениями, которые надо было закончить давным-давно, ведь сейчас - Гарри вынужден был с сожалением это признать - ему дышалось легче. Как будто камень, все это время висевший над его головой, упал - и да, было больно, но, черт возьми, камня больше нет, и мысли о нем не отравляют существование. Поттер ощущал себя более свободным. Но и более одиноким. Поэтому.. — Задери тебя дементор, Поттер, херов ты нудист! Гарри подорвался с постели и рухнул на пол, пряча наготу за кроватью. Малфой - разумеется, это был Малфой - стоял в дверях, закрывая себе ладонью глаза. — Ох, Мерлин, скажи, когда можно смотреть, - простонал он. — Хотя, кажется, я ослеп. Ну почему-почему-почему именно мне постоянно выпадает такая честь - любоваться героическим членом? Поттер быстро дополз до кучи своей одежды, выудил оттуда трусы и наконец натянул их на свою задницу. — Всё, Малфой, опасность миновала, - объявил он. Драко осторожно сквозь щёлочку меж пальцев оценил обстановку. — Ты все ещё полуголый, Поттер, - возмущённо протянул он. Гарри закатил глаза. — А ты слишком нежный для человека, живущего в общежитии, - заявил Поттер, складывая вещи. — Горизонт чист от членов, так что не выделывайся. — Но я же не хожу перед тобой раздетым! Гарри улыбнулся картинкам, которые ему любезно подкинуло воображение. — И очень жаль, - сказал он, доставая пижаму из-под подушки. — Извращенец, - пробубнил Драко и убрал ладонь с глаз, стараясь смотреть куда угодно, только не на Поттера. — В следующий раз будешь стучать, - заметил Гарри, нарочито медленно натягивая пижамные штаны. Малфой вдруг уставился на него возмущённо, забыв о неловкости. — Так я и стучал! Сидел ждал в гостиной, потом заметил, что дверь открыта, за дверью тишина - и я, блять, постучал! Но никто мне не ответил, никто не благословил меня на вхождение в свою же чёртову спальню, и я был вынужден зайти просто так! Зайти и снова наткнуться на твой голый хер! Гарри смотрел на злого растрёпанного Малфоя и улыбка сама по себе всё ширилась и ширилась на его лице: Драко был ходячим сгустком агрессии и очень забавно злился по пустякам. Особенно с этими его вьющимися волосами. — Хера ли ты лыбишься? - процедил сквозь зубы Малфой. — Оденься уже, ради Мерлина, эксгибиционист проклятый. Гарри послушно надел рубашку пижамы, застегнулся, и только после этого Малфой прошел в комнату, и запер дверь. — Возвращаю в целости и сохранности, - торжественно произнес Драко и положил на кровать Поттера мантию-невидимку и смартфон. Гарри кивнул, убрал мантию в чемодан под кроватью, а смартфон под подушку и лег под одеяло, наблюдая, как Малфой готовится ко сну. Драко разулся, снял школьную мантию, аккуратно сложил её и повесил на изножье кровати; следом пошёл белый галстук, который Малфой тщательно разгладил, положив поверх мантии. Слишком тщательно. Затем Малфой принялся прибирать на тумбочке, поправляя и без того словно по линеечке лежащие на ней книги. Гарри хмыкнул, понимая, что Драко медлит перед тем, как раздеться. Поттер никогда не видел, как он переодевается в пижаму: стеснительный Драко всегда или улучал момент, когда никого не было в комнате, или приходил в пижаме из душа. Поттер устроился поудобнее, предвкушая намечающееся представление. — Ты уже умывался? - спросил с надеждой Малфой. — Да, перед приходом Джинни, - Гарри не собирался облегчать ему задачу. — Вместе с тобой, между прочим. Малфой поджал губы. Видимо, он размышлял о том, чтобы сходить почистить зубы ещё раз, и прикидывал, насколько это будет странно. — Может быть, ты.. отвернешься? - предложил он, отказавшись от идеи с переодеванием в туалете. — Нет, - ответил Гарри и улыбнулся. — Поттер, ты издеваешься? - простонал Драко. — Немного, - признался Гарри. — Да ладно тебе, Малфой, чего я там не видел? Малфой злобно прищурился. — Это хреновый аргумент, Поттер. — Не думал, что ты такой стеснительный. — Я не стеснительный. Просто не горю желанием раздеваться перед всеми подряд. Поттер поиграл бровями. — Однажды ты уже скинул передо мной рубашку. Драко порозовел, отворачиваясь. — Я был.. сильно расстроен. Гарри окинул взглядом напряжённую фигуру. Малфой нервно теребил пуговицу у ворота белой рубашки, ожидая, когда ему предоставят возможность спокойно переодеться. — Оооо, Мерлин, - раздражённо протянул Поттер. — Над тобой прямо сияет неоновая вывеска "девственник"! Всё, я не смотрю, - и Гарри развернулся, утыкаясь лицом в подушку. — Не подглядывай. — Ничего не могу обещать. Малфой фыркнул. Зашуршала одежда, лязгнула пряжка ремня, Гарри слышал, как съехали на пол брюки. Через пару минут Драко объявил, что он закончил, и предстал перед Поттером в своей фиолетовой пижаме. — Кстати, о девственниках. Точнее о девственницах, - Малфой подошёл и уселся на кровать Гарри в своей любимой позе по-турецки, вынуждая того сесть и подобрать ноги. — Как прошел акт дефлорации? Ты как-то слишком быстро справился. Гарри скривился. — Более мерзкого названия придумать не мог? — Прости, очень старался, но нет. Ну так..? Поттер смутился, пряча взгляд. — Никак. Дефлорация не состоялась. Малфой неожиданно смутился тоже. — Оу, ну.. ты не переживай. У меня есть контакты целителя, если что, но я уверен, что с тобой всё порядке. — Не в этом смысле, Драко, - ответил Гарри со вздохом. — Я.. сказал Джинни, что не люблю её. Драко неуверенно протянул: — Я не эксперт в сексе и тем более в несуществующей любви, но, по-моему, это хреновая фраза для прелюдии. — О, ты совершенно прав. Но я сказал Джинни, что не люблю её, потому что я не люблю её. Мы.. расстались. Всё, конец. Малфой выгнул бровь в удивлении. — Я бы хотел сказать "я же говорил", но, кажется, ты расстроен, так что.. хотя нет, Поттер, я же говорил! — Да-да, умный Малфой, ты снова оказался прав, - недовольно произнес Гарри. — И.. как она отреагировала? Гарри пожал плечами. — Да никак. Встала, оделась и ушла. — Встала и оделась?! - воскликнул Малфой. — Ты ее раздел и уложил в постель, чтобы сказать, что не любишь?! Ну ты и кретин! Зачем было раздевать-то?! Поттеру снова стало стыдно, и он снова был согласен с Малфоем, и ему не нравилось соглашаться с Малфоем! Поэтому он решил защищаться: — Я ничего такого не планировал, так вышло.. само по себе! — У тебя вечно все не по плану и само по себе! — Мог бы и поддержать, черт белобрысый, в трудной ситуации! Драко открыл рот, пораженный такой вопиющей наглостью. — Я тебе подружка, что ли, чтобы поддерживать?! Это во-первых, а во-вторых, - он ткнул Поттера пальцем в грудь. — Это не тебя надо поддерживать, а девушку, которую ты мало того, что предал, так ещё и унизил! Ну почему, Мерлин, почему этот сука Малфой всегда был, блять, прав?! Гарри застонал в бессилии, рухнул на подушку и спрятался под одеялом, мстительно лягнув бедро Малфоя ногой. Драко ойкнул, а Поттер пробубнил: — Дело сделано, Малфой: я лежу, себя ненавидя, виноватый во всех смертных грехах, так что можешь спокойно идти спать. Драко ёрзал, устраиваясь меж раскиданных по постели ног растянувшегося на ней Гарри, и не собирался уходить. — Да ладно, Поттер, не во всех, - будто извиняясь, сказал Драко одеялу. — Но согласись, тебе бы не помешало тщательнее обдумывать, что ты делаешь. Одеяло недовольно ответило: — Ни с чем не собираюсь соглашаться: лимит соглашательства исчерпан. Малфой никак не отреагировал, а Поттер вдруг почувствовал непонятные телодвижения на своей кровати, затем чужая рука залезла под его подушку, на которой он лежал и дулся. Телодвижения прекратились, и Гарри вылез из-под одеяла, недоумевающе глядя на Малфоя, держащего в руках смартфон. Поттер с удивлением наблюдал, как Драко неловко, но со знанием дела тычет пальцем в экран. Не успел Поттер спросить, что происходит, как Малфой неожиданно упал рядом, навёл на них фронтальную камеру, улыбнулся и.. Великий Мерлин, сделал себяшку. — Отлично, - сказал он, изучая получившуюся фотографию, после чего снова включил камеру и окончательно поверг в шок несчастного Гарри, начав снимать их на видео: — Кхм. Сегодня 9ое октября, пятница, - хотя нет, уже 27 минут, как 10ое, суббота, - и это репортаж из спальни мальчиков. Поттер, как всегда, натворил дел и теперь сидит злой, как чёрт, от того, что родился идиотом. Но радует одно: судя по его кислой роже, он признает мою правоту. А это первый и самый важный шаг на пути к исправлению - признание правоты умнейшего и красивейшего Драко Люциуса Малфоя. Будем с нетерпением ждать его дальнейших шагов, а пока на этом всё, с вами был великолепный я и невеликолепный надутый Поттер. До встречи в следующем выпуске! - и он нажал на стоп, снова принимая вертикальное положение и светясь от довольства собой. Невеликолепный и уже не надутый Поттер только моргал, пораженный до глубины души тем, что только что случилось. Заметив его вопрошающий взгляд, Малфой пояснил: — Я немного разобрался, пока возился с этой штукой в библиотеке. Кстати, очень удобно: я за час справился, сфотографировал всё, что было нужно. Только теперь надо всё переписать.. поэтому придется снова одолжить ее у тебя. Поттер все ещё был обалдевшим: Малфой только что, простигодриксалазаримерлин, сделал себяшку и снял видео. Снял видео! Малфой! Это, наверное, какая-то параллельная реальность.. Гарри проморгался наконец, тряхнул головой, переварив произошедшее, и еле выдавил в ответ: — Нет, нет.. я распечатаю. На выходных. — Распечатаешь? - недоумевающе переспросил Драко. — Да, ну фотографии же печатают, вот и распечатаю. — Прямо из этой штуки? Гарри кивнул, все ещё неверяще глядя на смартфон в руках Драко. — Тогда это будет.. просто замечательно. Малфой потянулся через Гарри и убрал магловскую приблуду обратно под подушку, обдав Поттера знакомым запахом геля для душа, которым пропиталась его пижама. Поттер вдохнул глубже и спросил: — Зачем ты снял.. репортаж? — Чтобы сохранить для истории момент, когда ты наконец понял, насколько я прав насчёт тебя, - Малфой расплылся в самодовольной улыбке. — Ну, и ты был отвратительно грустным - и это стало ещё одной причиной, чтобы запечатлеть твою постную морду для потом..ков.. чёрт. Малфоя вдруг повело, и он пошатнулся, хватаясь рукой за одеяло. Гарри уставился на него во все глаза. — Не наложи в шт..аны, Поттер, это.. просто.. зелье, - объяснил Драко, пытаясь сфокусироваться. — Ой-ой. Гарри напрягся, резко сел и взял опасно накренившегося Малфоя за локоть, чтобы тот не навернулся с кровати. — Чего "ой-ой"? - спросил он взволнованно. — Кажется.. оно опьяняет перед тем, как вырубить. — То есть ты сейчас пьяный? Драко посмотрел на Гарри, и лицо его стало таким блаженным, что ответа уже не требовалось. — Типа того, - сказал он заплетающимся языком и коснулся пальцем кончика носа Гарри. — Пип! - и захихикал. Брови Поттера взметнулись вверх. — И правда "ой-ой". Давай-ка мы отведём тебя в твою кровать. Малфой протестующе вцепился в одеяло. — Нееет, - проскулил он. — Я хочу остаться здесь с тобооой. Эээ.. Интересненько. Гарри решил не перечить пьяному Малфою. — Хорошо, но когда ты вспомнишь об этом завтра, учти, что ты сам захотел. Драко улыбался, кусая нижнюю губу, и уже начал заваливаться на Поттера, поэтому Гарри уложил его аккуратно на свою подушку. — Вряд ли.. я вспомню, - признался Малфой, глядя в зелёные глаза склонившегося над ним Гарри. — Сейчас я усну.. сон будет глубоким.. потом и ты.. уснёшь рядом со мной. ... очень-очень интересненько. — У тебя охуенная челюсть, Поттер, - сказал Драко шёпотом и непослушными пальцами коснулся челюсти Гарри, провёл по краю от подбородка до виска, затем поднялся ко лбу и подушечкой указательного пальца невесомо очертил легендарный шрам. — Всегда хотел его потрогать. Поттер смотрел на него, не моргая. Это зелье его так разнежило? Что происходит? И почему сердце колотится от этих пьяных ласк и вида разомлевшего Малфоя? — Не оставляй меня.. одного, Гарри, - произнёс Драко на грани слышимости, глаза его закрылись, и он провалился в сон. Поттер застыл над ним. Гарри? "Не оставляй меня одного, Гарри"?! Он ведь именно это сказал, да? Поттер выдохнул, вспомнив, что нужно дышать. Слишком много всего для одного вечера. Малфой спал обещанным глубоким сном и, кажется, не собирался ни о чем вспоминать утром. Поттер решил, что нужно сходить за подушкой Малфоя, и уже возвращаясь с подушкой назад вдруг подумал, что ему не обязательно спать с ним в одной постели: он может остаться в кровати Драко, но.. Он ведь просил не оставлять его. Ну и что, что это было сказано в бреду! Гарри считал пьяную тихую мольбу достаточной причиной не бросать Малфоя в одиночестве, поэтому он уверенно улёгся в свою кровать рядом с Драко, положил под голову добытую подушку и накрыл их обоих одеялом. Поттер хотел уже погасить свет, но взгляд зацепился за прядь платиновых волос, упавшую на обрамлённые светлыми ресницами глаза, - и рука сама потянулась к этой пряди. Едва касаясь, Гарри заправил ее за ухо, не удержался и провел пальцем по чуть краснеющей ссадине на скуле. Как жаль, что он своей грубой рукой испортил такое прекрасное лицо, расслабленное и безмятежное. Как же Драко красив, Мерлин.. Даже губы, вечно кривящиеся в усмешке, оскорбляющие, жестокие, безжалостные губы были так же безжалостно прекрасны: капризно пухлые, чуть приоткрытые, розовые и блестящие от слюны. Хотелось поцеловать. Наклониться, притянуть за шею и поцеловать. Блять, нет. Или... Он ведь не узнает. Ох, Мерлин.. Гарри провёл ладонью по белой тёплой шее, запуская пальцы в тонкие волосы. Он наклонился ниже, оглушаемый стуком собственного сердца. Весь мир сжался до ощущения чужого тепла на кончиках пальцев и приглашающе раскрытых губ. Если Поттер преодолеет ещё пару сантиметров, оставшихся между ним и Драко, он сможет узнать их вкус, он сможет убедиться, что они чертовски мягкие, и горячие, и.. Блять, нет! Гарри резко отпрянул, прерывисто дыша. Какого хрена, Поттер?! Собрался целовать спящего, ничего не подозревающего гетеросексуального парня?! Совсем, блять, охренел?! А что потом?! Пойдешь дальше - и трахнешь его?! Гарри пытался заставить сердце не биться так оглушительно громко: он был в ужасе от того, что чуть не сделал это. Может, зелье начало влиять на него? Может, оно виновато в том, что Гарри собирался насильно поцеловать спящего Драко? Очень не хотелось думать, что это была чисто его идея. Поттер снова взглянул на Малфоя: тот так же спокойно спал, размеренно дыша, и даже не догадывался о преступных извращенских намерениях Поттера. Он вздохнул особенно глубоко и перевернулся на бок, отворачиваясь. Гарри наконец погасил свет в комнате. Он положил очки на тумбочку и лежал теперь, вглядываясь в размытый полог, ощущая сбоку жар чужого тела. Гарри очень хотелось обнять Драко, но вина за неслучившийся поцелуй останавливала его. Он и так чуть не накосячил. Но не накосячил же... Проклятье. Поттер не удержался: повернулся и притянул к себе горе-зельевара, по чьей вине он тут лежал и пытался договориться с совестью. Но совесть проиграла - и Гарри, задушив в себе остатки стыда, прижался грудью и животом к теплой спине в фиолетовой пижаме и зарылся носом в белые волосы, вдыхая запах шампуня. Рука его, обнимающая Драко, зачем-то ласково поглаживала чужую грудь, но она жила своей жизнью и Поттеру не подчинялась. Гарри почувствовал, как закружилась голова, и прижался сильнее к жаркому телу, пытаясь не провалиться сквозь постель. Проклятое зелье. Проклятый Малфой со своими экспериментами. Проклятый дьявольски красивый Драко с его дьявольски манящим ртом. Драко.. Черт бы его побрал. Зачем он перестал быть Хорьком и начал быть Драко? Лучше бы Поттер всю жизнь знал его, как слизеринского говнюка. Зачем было открывать для себя его душу, зачем было заглядывать за эту его надменную маску? Зачем было слышать биение его сердца? Оно и сейчас билось под ладонью, мягко, ровно, тихо.. Сердце Драко Малфоя, ранимое, измученное, гордое... ... билось под ладонью Гарри Поттера, жадно прижимавшего Драко к себе. Судьба, ты любишь жестокие шутки. В голове всё звенело и вращалось, и Гарри чувствовал, что падает в уже знакомую ему пустоту. Но насмешливый голос пробивался сквозь звон и гул, заполняя собой все вокруг. Голос спрашивал: "Поттер, ты влюблён в меня?" И Гарри посмеялся бы, если бы мог. Влюблён?.. ... А что, если.. да?