Taylor Swift – Blank Space
Стайлсу понадобилось не меньше получаса, чтобы осмотреть Иззи. Девушка лежала на койке в какой-то полудреме. Мне сказали, что у нее была очень высокая температура, и поэтому преподавательница Трансфигурации в основном спала и плохо реагировала на окружающий мир. Видеть всегда бойкую и прекрасную Ришар в таком состоянии было как-то… странно. Неловко. Страшно. В результате повторного осмотра Стайлс заявил, что Иззи и правда не заболела. Затем он сказал, что давал ей утром того дня сильное зелье, которое должно было избавить ее от симптомов в два счета (после этого мадам Помфри еще долго возмущалась, что профессор Зельеварения делает ее работу, хотя ему никто этого не разрешал. Она несколько раз повторила, что, если Иззи умрет, то это будет исключительно на совести Стайлса. Совесть Стайлса, казалось, даже не встрепенулась). Раз оно не сработало, проблема явно была не в какой-то вирусной инфекции, бушевавшей в теле Ришар. Также установили, что у Иззи не было никаких проблем помимо того, что она страдала ото всех симптомов гриппа. Гриппа, который не хотел лечиться обычными способами. Решили, что, пока Иззи не становится хуже, резких и кардинальных мер никто предпринимать не будет. Ее будут лечить обычными средствами, а Стайлс будет штудировать библиотеку в поисках возможного решения проблемы. Также Дамблдор заметил, что Иззи нужно будет найти замену на тот период, что она не сможет преподавать. Вернуть группы Макгоннагалл на время оказалось невозможным из-за проблем с расписанием, и директор решил нанять кого-то со стороны. С «кем-то со стороны» нас познакомили уже следующим утром во время завтрака. - Попрошу внимания, - откашлялся директор, вставая со своего места в центре учительского стола. Все ученики отложили приборы, прекратили беседы и обратили все свое внимание на Дамблдора. – Как некоторые из вас уже, возможно, знают, наша новая преподавательница, профессор Ришар, приболела и временно не сможет вести занятия. Чтобы не оставить никого без уроков Трансфигурации, - директор выдержал небольшую паузу, чтобы все, по-видимому, осознали важность утраты. – Нам пришлось пригласить преподавателя на замену. На этих его словах из-за стола встала девушка, которую я только сейчас заметила. Она поднялась со стула, расположенного рядом со Стайлсом, который сейчас упорно смотрел в пустоту – сегодня был тот редкий случай, когда мужчина пришел на завтрак. - Прошу приветствовать – новый член нашего коллектива, профессор Кэролайн Фейн! Весь зал зашелся в аплодисментах, а все, о чем я могла думать, было то, что эта самая Кэролайн втиснула свой стул между Стайлсом и Дамблдором. Рядом со Стайлсом раньше не сидели молодые и красивые представительницы женского пола – по левую руку от него располагался директор, по правую - Макгонагалл. - Две горячие учительницы за один семестр, - присвистнул Олли, сидевший справа от меня. – Ну не повезло ли нам? Я смотрела на то, как Фейн отсалютовала залу своим кубком с тыквенным соком, а затем, очаровательно улыбаясь, чокнулась им с кубком Стайлса. Я почувствовала, как у меня к щекам прилила кровь. Я непроизвольно стиснула зубы так сильно, что у меня даже заболела голова. - Она все равно у тебя вести не будет, - прошипела я, хватая вилку и сердито расправляясь со своей яичницей. Я точно видела, что Найл и Олли переглянулись. Я решила их игнорировать.***
Неделя официально не задалась тогда, когда Иззи заболела, потому что это значило, что наши с ней посиделки, приправленные сплетнями о роде человеческом, переносились на неопределенный срок, и я не знала, смогу ли я так долго терпеть. Мне так хотелось кому-нибудь пожаловаться на жизнь и то, какие все вокруг были… не такие. Свою комнату в Гриффиндорской башне я делила с четырьмя однокурсницами: Тейлор, Тони, Сейди и Элис. С ними у меня проблем никогда не возникало. Я жила отдельной от них жизнью, пересекались мы только при пробуждении и перед сном и очень мало разговаривали. Вовсе не потому, что они были плохими. Мне просто не очень хотелось с ними дружить. Безусловно, наши жизни не проходили в молчании. Тейлор, например, была маглорожденной и обожала музыку. Она привезла гитару с собой в Хогвартс и часто давала небольшие концерты либо в нашей комнате, либо в гостиной. На четвертом курсе я попросила ее научить и меня играть, и прогресс был таким быстрым, что девушка заявила, что у меня талант. Это, конечно же, было неправдой, но все равно приятно. Музыку я любила с детства (хотя и обладала ограниченным к ней доступом, потому что дома все доставалось Дадли, а не мне), и после нашего небольшого обучения я даже иногда подпевала (подвывала?) Тейлор. Просто потому, что это помогало мне отвлечься от повседневных трудностей. Например, от постоянных придирок Стайлса. С Тейлор меня связывало и то, что девушка, узнав, что музыка мне нравится, но доступа у меня к ней нет, подарила мне дешевый магловский плеер, полный песен, которые ей нравились. Я любила включать эту штуку время от времени, сидя под одеялом ночью в доме Дурслей. Сейди и Элис были лучшими подружками с самого первого дня обучения в Хогвартсе, везде ходили вдвоем и не очень любили впускать других людей в свой узкий круг (если его можно было так называть) общения. У них, кстати, всегда можно было узнать последние сплетни Хогвартса – кто с кем встречается, кто с кем целовался, кому влепили отработки и прочее. Этой функцией я никогда не пользовалась, но видела, как к ним подходили другие ребята и что-то выведывали. Я была уверена, что они время от времени брали за свою информацию деньги, но искать доказательства данной гипотезе я не собиралась. Тони была той однокурсницей, которая уже давно сходила на свидания с большей частью курса – как мужского, так и женского пола. Она жила свою жизнь так, как ей хотелось, и я ей завидовала. В целом мои соседки были неплохими, но я упустила тот момент, когда я могла с ними подружиться по-настоящему. Поэтому мы были просто приятельницами. Так вот, даже несмотря на то, что я была окружена людьми, мне все равно было некому излить свою душу по тем деликатным вопросам, которые я точно не могла обсудить с Найлом. И особенно из-за того, что у него сейчас были другие заботы. Поэтому я возлагала очень большие надежды на посиделки с Иззи. А теперь она заболела. Настроение у меня было просто отвратительным, когда я зашла в кабинет Зельеварения и уселась за свою парту. Сегодня Найл был на месте, так что Олли и Льюис сидели прямо за нами и вовсю болтали с моим лучшим другом. Урок Зельеварения был последним, и я уже изрядно измоталась. - Ты только посмотри на нее, - заговорщически прошептал Олли и ткнул меня пальцем в плечо. - На кого? – не поняла я, не отрывая взгляда от своей сумки, откуда я доставала учебник. - На Стайлса и новенькую. Мое сердце пропустило пару-тройку ударов. Я кое-как заставила себя положить учебник на парту, а не уронить его, потому что мои руки начали дрожать, а затем перевела взгляд на учительский стол. Там я увидела новую преподавательницу. Она стояла, прислонившись бедром к краю преподавательского стола, и что-то говорила сидевшему за ним Стайлсу. Стайлс, в противоположность своему обычному поведению, смотрел на нее. Обычно он всегда избегал взгляда собеседника, тем самым заставляя его чувствовать себя еще слабее и беспомощнее. Они о чем-то тихо говорили, и, когда Фейн повернулась, чтобы посмотреть на наполнявшийся учениками кабинет, на ее губах сияла широкая и очень красивая улыбка. Мое сердце так сильно кольнуло, что я испугалась, что у меня случился приступ. Надеясь, что я не покраснела, я снова перевела взгляд на учебник и принялась его листать, чтобы открыть тему сегодняшнего урока. И отвлечься. - Мерлин, - протянул Льюис. – Кто в своем уме вообще будет заигрывать со Стайлсом? Одобрительное хихиканье Найла и Олли. Еще один укол в области сердца. Я заметила, что все это время, кажется, не дышала и заставила себя сделать медленный вдох и выдох. От этого закружилась голова, и я закрыла глаза. - Может, он ей угрожает? – заговорщическим шепотом поинтересовался Хоран. Мерлин, да что же со мной такое? Я еще никогда себя так не чувствовала. Я даже не знала, что была способна на такой спектр эмоций. - Пытается повысить свой авторитет, показав, что на него обращают внимание женщины? – уточнил Олли, и трое захихикали. Да, обращают, - подумала я. - Еще как. В прошлом году я бы, наверное, поддержала эту беседу. Во всяком случае, я бы точно внимательно ее слушала и смеялась вместе с друзьями. Возможно, сама бы вставила пару шуток. Сейчас я не могла даже рот открыть. Мне снова хотелось посмотреть на учительский стол. Убедиться в том, что все это – просто страшный сон. Кошмар. Что никто со Стайлсом не заигрывал. Что он все так же был один. Я одернула себя: а почему вообще Стайлс, к которому проявляют интерес, должен был быть кошмаром? Все достойны счастья. Хорошо, что у него может появиться девушка. Тогда он вполне может подобреть и перестать быть таким угрюмым козлом, как сейчас. Мерлин, почему я вообще думаю о личной жизни своего преподавателя Зельеварения? Если бы Фейн вот так же сидела на столе у, скажем, Томлинсона, я бы точно себя так не вела. Ну, я бы, наверное, подумала, что Иззи намного лучше этой Кэролайн, и что Луи дурак, если считает наоборот. Но точно бы не сидела, парализованная, не в состоянии понять, во что же превращается моя жизнь. Я заставила себя сделать еще один вдох и выдох. Стало легче. Или, быть может, причиной тому было сказанное Стайлсом: - Профессор Фейн, мне пора начинать занятие. Фейн звонко рассмеялась и сказала красивым, нежным голосом: - Да, конечно, не буду мешать. Удачи вам. И удалилась, плавно покачивая бедрами в юбке, которая была слегка коротковата для рабочей одежды. Когда она проходила мимо моей парты, наши взгляды встретились, и у меня по всему телу словно бы пропустили ток. Она была красивой. Очень. Она была похожа на модель, сошедшую с обложки модного журнала – правильные черты лица, полные губы, большие голубые глаза, обрамленные длинными и густыми черными ресницами, черные волосы, уложенные аккуратными локонами. Сердце снова заболело, и я поморщилась. Все полтора часа последнего занятия на неделе я сидела, стараясь сконцентрироваться на зелье, которое мы варили, но мне это никак не удавалось. В голове был самый настоящий кавардак, центром которого стала новая преподавательница. Меня радовало только то, что сегодня у меня был напарник – Найл, – который все еще пытался отработать свой прогул перед Стайлсом и все сделать аккуратно. Хорану это не помогало, потому что преподаватель всегда мог найти, к чему придраться, и из-за чего забрать у Гриффиндора баллы. - О чем ты только думаешь?.. – удивился Хоран, когда я почти что устроила второй взрыв в своей карьере. - Я… - я закусила губу. – Голова болит, после урока зайду к мадам Помфри. Совсем ни на чем сконцентрироваться не могу. Найл пару мгновений внимательно изучал мое лицо, и я даже успела испугаться, что он сможет прочитать мои мысли по одним лишь глазам и раскрыть все мои секреты. Те самые, которыми я делиться была еще совсем не готова. - Ладно, - наконец, кивнул он. – Обязательно сходи. И я сходила. Но совсем не за зельем от головной боли, потому что мне мешали ощущения совсем не в голове. Я широкими шагами вошла в лазарет, прошла к дальней койке, отделенной ширмой, и громко провозгласила, заходя за нее: - Я ненавижу новую преподавательницу Трансфигурации, Иззи!