Taylor Swift - Gorgeous
Чарли Раздражение и отчаяние накапливалось во мне около недели. Сначала Стайлс отменил несколько дополнительных занятий, что очень сильно подпортило мне настроение. Даже несмотря на заверения Иззи, что он это сделал из-за волнения о моей нагрузке, я вся извелась: что, если он догадался о моих чувствах? Что он со мной сделает? Убьет? Сдаст Дамблдору? А что, собственно, хуже? Мне не давала покоя мысль, что я была ему настолько противна, что, осознав, что я испытываю к нему романтические чувства (которые я, осмелюсь напомнить, никогда не пыталась перевести из стадии «теория» в стадию «практика»), что он даже видеть меня не мог. Я предполагала, что годы плотного сотрудничества, под которым я понимала свое неизменное непослушание и постоянное попадание в проблемы и вытаскивание меня из них Стайлсом, делали нас, по крайней мере, чем-то вроде приятелей. Он знал все мои тайны, а я находилась к нему ближе кого-либо в школе. За исключением, разве что, директора. И это даже учитывая то, что я о Стайлсе почти ничего не знала. И все это он так запросто забывал, узнав лишь, что я, будучи шестнадцатилетней девчонкой, повела себя так, как это типично для шестнадцатилетней девчонки?! Я злилась. А ещё мне было обидно, неприятно и страшно – он так и будет меня игнорировать? Или предпримет что-то? А что он мог предпринять? Неведение делало все таким отвратительным. Но больше всего я была все-таки зла. Во время занятий по Зельеварению (официальных) Стайлс делал вид, что меня не существует. За две недели, что прошли с момента моего падения в озеро телом физически и лицом в грязь метафорически, мы прошли четыре яда, и во время каждого занятия я постоянно (как, впрочем, и всегда) поднимала руку, чтобы задать вопросы по нюансам приготовления зелья. И Стайлс ни разу ко мне не подошел. Он даже не посмотрел на меня. Даже не моргнул в мою сторону – меня словно не существовало. Его поведение исключало заверения Ришар, что он за меня волновался. Он ей наврал. Дело было в чем-то еще. Я боялась, что знала, в чем. Злость накапливалась, я закипала и сегодня, когда меня в очередной раз проигнорировали, просто пройдя к учительскому столу и принявшись за разбор лежавших на нем бумажек, я резко бросила: - Может, вы обратите на меня внимание? Мне не стоило так говорить. Во-первых, потому что в свете последних событий эта реплика прозвучала двусмысленно. Во-вторых, потому что Стайлс на все реагировал неадекватно, и меня вполне могли напоить моим же ядом. Я почувствовала, как Найл, с которым мы выполняли задание в паре, напрягся и перестал помешивать зелье. - Мисс Грин? – преподаватель повернулся ко мне и посмотрел на меня тем холодным взглядом, который еще пару недель назад заставил бы меня стушеваться, покраснеть и лишиться возможности разговаривать. Сейчас же я просто была вне себя от ярости. - Разве ваша работа заключается не в том, чтобы учить нас? – прошипела я. Стайлс удивленно приподнял брови. В глазах читалась насмешка. - Чарли… - начал было Найл, словно пытаясь остановить меня от совершения главной ошибки в моей жизни. Ох, милый, знал бы ты, что эту ошибку я уже совершила – беспросветно влюбилась в своего преподавателя. Так сильно, что даже ненароком раскрыла ему свой секрет. Чувства просто не получалось сдерживать. - Я свою часть работы уже выполнил, - отрезал Стайлс. – Я объяснил вам все, что вам нужно для успешного изготовления зелья. Если вы все прослушали, мисс Грин, я ничем не могу вам помочь. И решительным шагом отправился в другой конец кабинета, где сидели его любимые Слизеринцы. На их вопросы он всегда был готов ответить. - Козел, - прошептала я, сжимая кулаки. Мне было очень обидно, что всего лишь один неосмотрительный шаг – как в прямом, так и в переносном смысле, – стоил мне так много. - Да ладно тебе, - принялся успокаивать меня Найл. – Не обращай на него внимания. Мы сейчас сами со всем разберемся. Конечно, разберемся, - подумала я. Я прекрасно разбиралась в Зельеварении, и мои вопросы, как правило, были просто незначительными уточнениями, потому что я любила все делать идеально. Возможно, этот инцидент и не возымел бы на меня такое действие, если бы Стайлс, когда я собирала вещи после занятия, не бросил небрежное: - Минус пятнадцать баллов Гриффиндору.Иззи
У меня в голове не укладывались две вещи: как Грин догадалась за считанные секунды, и как я могла так туго соображать. С того момента, как Шарлотта предположила, что Луи мог быть оборотнем, прошла неделя, за которую мы с девушкой встречались около трех раз, но ни разу эту тему не поднимали. Мы и про Стайлса практически не говорили: Чарли только сказала, что он перестал обращать на нее какое-либо внимание и предположила, что у него просто «то время месяца», когда он из обычного козла превращается в козла невыносимого. Мы с Чарли обсуждали учебу, наши жизни. Постепенно, чаепитие за чаепитием, я узнала все о ее детстве – как к ней относились Дурсли, как в магловской школе у нее не было друзей, потому что Дадли рассказывал детям, что она сумасшедшая, как она попала в Хогвартс и сколько препятствий преодолела, чтобы это сделать. Грин рассказала мне, как познакомилась с Найлом, как его семья приняла ее как свою, как она гостила у них несколько летних каникул подряд. Я узнала все о ее переживаниях из-за борьбы с Волдемортом, из-за давления, которое на нее оказывало окружение. В свою очередь я рассказала девушке, как проходило мое обучение в Шармбаттоне. Призналась, что скучаю по тем непринужденным временам, когда моей главной проблемой было отсутствие туфель, подходящих к новой юбке. По временам, когда все серьезные решения за меня принимали родители. Я подробно посвятила Грин в свои отношения с Луи. И, надо признаться, Грин была первой, кто узнал всю эту информацию – одноклассницам я никогда не рассказывала, потому что они были завистливыми стервами, которые с легкостью могли рассказать о романе директрисе. А я совсем не хотела, чтобы Томлинсона уволили из-за меня. Кто же знал, что он и сам сбежит. - А твои подруги? – поинтересовалась Чарли однажды, облизывая ложку, которой ела мороженое. – Они сейчас во Франции? Я фыркнула. Мои подруги шли по головам, лишь бы достичь высот. Да, я общалась с ними в школе, потому что это было необходимо для своего рода выживания – без популярности в школе-интернате далеко не уйдешь. Но, стоило мне только выпуститься, связи как-то сами собой прервались. - Скажем так, - небрежно пожала плечами я тогда. – У меня нет подруг. Моей единственной подругой становилась Шарлотта Грин. Себе я в этом уже давно призналась, но вслух произносить побаивалась: что, если Грин не захочет по-настоящему дружить со своей преподавательницей? Что, если она сочтет меня жалкой? Я перестала задаваться этими вопросами, когда Грин сбросила на меня бомбу в виде оборотня Луи. Следующие несколько дней после того разговора я провела в библиотеке. Я настолько увлеклась расследованием, что даже на свои регулярные чаепития с запугиванием Стайлса пару раз опоздала. Оба раза я замечала, как выражение облегчения от того, что я, быть может, сдалась, сменялось гримасой отчаяния. Так вот, в библиотеке я проштудировала все, что у них было об оборотнях. И к собственному ужасу обнаружила, что во все описания мой бывший парень прекрасно вписывался. У меня в голове не укладывалось, как я могла быть такой глупой. Как я могла не замечать такие очевидные признаки. Я ведь всегда хвасталась тем, как могу «раскусывать» людей. Когда я, наконец, смирилась со своей глупостью (а случилось это сегодня) я поняла, что мне нужно поговорить с Томлинсоном. Его молчание я прекрасно понимала – в обществе оборотней не жаловали. Возможно, он так боялся, что я его брошу, если узнаю, кто он на самом деле, что в итоге сам разрушил наши отношения. Я очень хотела ему сказать, что меня он совсем не пугал, и я готова была его поддержать всеми возможными способами. И вот, когда я подошла к кабинету по Защите и решительно зашла внутрь, я замерла на пороге, увидев за учительским столом Кэролайн Фейн. - Здравствуйте, Иззи, - широко улыбнулась новенькая. Ее губы были накрашены темно-бордовой помадой, что делало ее кожу визуально бледнее. Словно вампир. Нас с Фейн формально представили в день, когда я снова вышла на работу. Так сказать, пост сдал – пост принял. Больше этого мы не разговаривали, потому что даже в столовой сидели в разных концах преподавательского стола. Наши пути никак не пересекались. - Здравствуйте, - слегка замешкавшись, ответила я. – А где профессор Томлинсон? - О, - снова эта мерзкая улыбка. Наверное, мужчины считали ее привлекательной. Мне же хотелось ударить преподавательницу. Желательно по этой самой улыбке. – Он приболел, я его заменяю. У меня внутри все похолодело. Я пробормотала что-то похожее на «спасибо» и направилась к выходу из аудитории. Черт подери, полнолуние.Чарли
После Зельеварения, как можно предположить, мое настроение было хуже некуда. - Чарли, - вздохнул Найл. – Ну, не расстраивайся. Пятнадцать баллов – мелочь. Мы на Квиддиче с лихвой их вернем. Хорошо, что мой друг думал, будто бы я так сильно расстроилась из-за потерянных баллов. Быть отличницей, которая страдает из-за своей успеваемости, было мне на руку – мое плохое настроение в большинстве случаев списывали на неудачи в академической жизни. - Да, - кивнула я. – Спасибо. Вернем. Следующим уроком по расписанию значилась Защита от Темных искусств, которую я ждала с нетерпением – мне очень нравился Луи, он хорошо ко мне относился, и на его занятиях я могла отдохнуть. В конце концов, с чем-чем, а вот с Защитой проблем у меня точно не возникало. Уж слишком много Темных сил мне встретилось на моем коротком жизненном пути. И какое же сильное разочарование я испытала, когда переступила порог класса, который уже ассоциировался у меня с домом, и вместо Луи увидела… Кэролайн Фейн. Я так резко остановилась на пороге аудитории, что в меня врезался Найл. - Твою м… - начал было он, но потом споткнулся на полуслове, заметив изменения за учительским столом. – А она что тут делает? - Здравствуйте! – крикнула преподавательница каким-то фальшиво радостным тоном. – Не пугайтесь, вы не перепутали классы. Разговаривала с нами, как будто мы были первокурсниками, которые понятия не имеют, как выглядят их преподаватели и чем друг от друга отличаются изучаемые предметы. Ну, или я просто придиралась. - Профессор Томлинсон слегка приболел, - продолжала девушка, пока Найл подталкивал меня к нашей парте. Ему, конечно, влюбляться в других людей было не положено по статусу личной жизни, но засматриваться на красивых особей женского пола ему все равно ничего не мешало. – И поэтому я сегодня веду его занятия. Я с ужасом осознала, что бежать было уже поздно – я не прогуливала занятия. Начинать надо было раньше, лет так шесть назад. За последними партами места уже не было. Так что мне пришлось сесть рядом с Найлом прямо перед преподавательницей, которая по какой-то причине не сводила с меня взгляда своих холодных голубых глаз, и, скрипя зубами и чувствуя, как у меня щиплет глаза, приготовиться к худшему уроку по Защите в моей жизни. - А вы разве не преподаватель Трансфигурации? – слащавым голоском поинтересовался Олли из-за моей спины. Я ставила все, что угодно, что они с Льюисом из штанов были готовы выпрыгнуть от счастья. - О, - протянула Фейн. – Да, я вела Трансфигурацию, пока болела профессор Ришар. Но теперь я здесь, потому что приболел профессор Томлинсон. Я, знаете ли, обладаю продвинутыми знаниями в ряде предметов. Олли и Льюис одобрительно загудели, а я поняла, что до той секунды даже не думала, что кто-то на этой планете может быть хуже Амбридж. Оказалось же, что хуже абсолютно некомпетентного преподавателя может быть та, которая успешно приударяет за предметом твоих мечтаний. Я была уверена, что урок пройдет в ненапряженной для меня обстановке, потому что все молодые люди в аудитории будут бороться за внимание красавицы-преподавательницы. Я ошиблась. Потому что Фейн по какой-то причине решила спрашивать меня почти каждый раз, что она задавала вопрос. Вопросы были по новой теме, и предполагалось, что я не должна знать на них ответов. Я понятия не имела, в какую игру играла эта совратительница преподавателей Зельеварения, но я прекрасно понимала, что по какой-то причине она решила меня испытать. Проверку я, может быть, и прошла, потому что я всегда ознакамливалась с материалами занятий заранее, но вот только за этот один урок я устала больше, чем за весь учебный день. Я чувствовала себя так, словно достигла своего предела. Еще немного – и сорвусь. Может, так было из-за того, что ни за один мой правильный ответ меня не похвалили. Даже наоборот – каждое верное слово побуждало за собой только больше вопросов по еще не пройденной программе. А может, еще и из-за того, что из головы не шло поведение Стайлса и мои собственные ошибочные шаги. И вот, когда мы с Найлом, Олли и Льюисом прощались около гостиной Гриффиндора прежде, чем разойтись по своим делам, я вдруг вспомнила о подарке, который мне сделал Хоран на прошлое Рождество, сказав, что мне с моим образом жизни он очень скоро понадобится. Я вдруг прекрасно поняла, как мне справиться с усталостью, которая свалилась на мои плечи.Иззи
Я разбирала на столе материалы занятия, когда в дверь постучались. - Войдите! – крикнула я, махнув палочкой – планы занятий третьего курса сложились аккуратной стопочкой. Я подняла взгляд от своих записей и, к собственному удивлению, заметила около двери Найла Хорана. - Мистер Хоран? – удивленно произнесла я. – Чем могу помочь? Мы с Найлом официально представлены не были. Все, что я о нем знала, я получила из рассказов Чарли (добрый, храбрый, отзывчивый лучший друг, который влюблен в Саманту, Ловца команды Хаффлпафа) и разговоров в учительской (очень умный, но очень ленивый). - Здравствуйте, - неуверенно пробормотал Хоран, переминаясь с ноги на ногу. - Проходи, - я вышла из-за стола и указала молодому человеку на первую парту. - Я… - парень вздохнул, прислонившись бедром к краю первой парты. На его лице было так много эмоций, что я не могла считать ни одной. – Мы с вами не знакомы, но я не знал, к кому пойти. Я нахмурилась. - Что ж, - протянула я. – Можем познакомиться прямо сейчас. Меня зовут Изабелла Ришар, тебя – Найл Хоран. Очень приятно. Что случилось? - Мне кажется, Чарли… - он вздохнул. – Чарли в опасности. У меня сердце ухнуло куда-то вниз. Я не питала иллюзий – я прекрасно понимала, зачем Дамблдор позвал меня в Хогвартс. Грин грозила постоянная опасность, и мне, Гарри и Луи предстояло ее оберегать и помогать всеми нашими силами. Потому что шестнадцатилетняя девушка не могла спасти мир в одиночку. Но я не думала, что все могло начаться так быстро. - Что? – пробормотала я, внимательно изучая лицо молодого человека напротив меня. Почему Дамблдор не пришел лично? Или не прислал записку? - Чарли последнее время вела себя очень странно, - начал Хоран, поняв, что, если не заговорит сам, я его мысли явно не смогу прочитать. – И я… Понаблюдал за ней. Я была в растерянности – все это явно было не тем, что я ожидала услышать. Почему друг Шарлотты пришел ко мне? - Оказалось, что она влюблена в Ст… профессора Стайлса. Я широко распахнула глаза, уставившись на ученика передо мной. Мне стоило неимоверных усилий удержать челюсть от падения. Такого поворота я точно не ожидала. Я медленно открыла рот, чтобы ответить, но поняла, что понятия не имею, что мне сказать. Можно ли считать Грин настолько очевидной, или же просто ее лучший друг хорошо ее знал? Надо поговорить с Чарли. Сначала падение в озеро, теперь это? Она ведь говорила, что хочет оставаться незаметной – ее действия говорили об обратном. - Я… знаю, - только и смогла выпалить я. Теперь челюсть отвисла у господина Хорана. - Что?.. – вымолвил он через некоторое время. Мы удивленно смотрели друг на друга пару секунд, когда молодой человек вдруг резко дернулся и выкрикнул: - Но почему же вы ничего не делаете?! Я удивленно заморгала. - А что я должна сделать? - Если Стайлс узнает, - возмущенно всплеснул руками Хоран. – Он же может ей воспользоваться, и… Высказанная Найлом мысль меня разозлила и возмутила. Гарри не был похож на человека, который решил бы воспользоваться ситуацией. Точно не с Чарли. - Нет, - только и ответила я. Хоран удивленно заморгал. - Что? Наш диалог явно не нес какой-либо информационной ценности. В моем кабинете висела атмосфера искреннего и всепоглощающего удивления. - Профессор Стайлс ни за что не станет пользоваться положением, - сказала я как можно строже. Я, конечно, не хотела давить на Найла своим авторитетом (сколько бы сомнительным он ни был), но не собиралась выслушивать такие возмутительные обвинения в адрес своего потенциального друга. – Тем более, если дело касается Чарли. Найл густо покраснел: молодой человек явно не ожидал, что разговор пойдет в таком направлении. - Но… - протянул молодой человек. – Если вы все знаете, почему же не пошли к Дамблдору? - Зачем? – искренне удивилась я. - Но ведь это неправильно, - всплеснул руками Найл, словно отчаявшись. - Знаешь, - вздохнула я. – Директор – очень мудрый волшебник. Я не удивлюсь, если он о чувствах Шарлотты узнал раньше нее самой. Повисла тишина, в которой каждый из нас обдумывал все сказанное. - Но ведь и ты пошел не к Дамблдору, а ко мне, - заметила я. Я устало вздохнула и наколдовала чайник с чаем – кажется, этот напиток помогал мне справляться со всем, что происходило в моей жизни. - Я хотел с кем-то посоветоваться. - Найл, мы даже не знакомы, - мягко улыбнулась я. Снова румянец на щеках. - Чарли говорила, что вы с ней близко общаетесь, - пробурчал он. – Я решил, что неплохо было бы для начала посоветоваться… с другим ее другом. Потому что сам я без понятия, что делать. Я постаралась подавить улыбку, рвавшуюся наружу: Грин говорила обо мне. Нас считали подругами. - Ничего не нужно делать, - повторила я. Мне казалось, что эта фраза звучала в последнее время все чаще и чаще. – Вернее, - я откашлялась, пытаясь собраться с мыслями. Я протянула молодому человеку чашку мятного чая. Пусть успокоится. – Чарли сейчас нелегко. - Нелегко? – глупо переспросил Найл. Да, кажется, в межчеловеческих отношениях тут смыслила только я. И то, когда это не касалось моей личной жизни. Мерлин, как я могла проглядеть очевидное? Луи был оборотнем. Куда он мог деться? Где его искать? - Конечно, - снова закатила глаза я. – Она прекрасно понимает, во что вляпалась. И ей страшно. Она и без нас знает, что ситуация сложная. Ей нужна поддержка, - я кивнула Найлу. – Хотя бы твоя. Хоран задумчиво глотнул чаю. Смотря на него, прокручивая в голове весь диалог, я впервые задумалась. Найл предположил, что Гарри мог воспользоваться уязвимостью Шарлотты. С чего он вдруг пришел к такому выводу? В конце концов, на их опыте Стайлс был козлом, но далеко не тем козлом, который спал с влюбленными в него ученицами. Хоран заметил что-то, что упустила я? - Наверное, вы правы, - наконец, выдал лучший друг Шарлотты, выдергивая меня из размышлений. Я твердо решила вернуться к моей внутренней дискуссии позже. - Можешь обращаться ко мне на «ты», - вдруг заметила я. – Я у тебя ничего не веду. Найл нахмурился, словно размышляя о предложенной ему перспективе. - Хорошо, - наконец, кивнул он. – Спасибо. Мы еще некоторое время разговаривали: мне пришлось еще раз заверить Найла, что в ученической влюбленности в преподавателей не было ничего страшного. Более того, явление было совсем обыкновенным и привычным – опытные педагоги даже прекрасно знали, как с таким справляться. Также я ему объяснила, что в выборе Грин не было ничего из ряда вон выходящего: Гарри был единственным представителем мужского пола (за исключением, разве что, директора), кто прекрасно понимал, в какой ситуации она находилась, мог понять ее страхи, поддержать и действительно ее защитить. Именно это Чарли и было нужно. Найл серьезно воспринял все сказанное и пообещал мне, что будет поддерживать Грин изо всех сил. И, когда он выходил из моего кабинета, направляясь, вроде бы, на тренировку, мои мысли вернулись к одному моменту нашего разговора: Сходить к Дамблдору. Меня поразило второе сильное осознание за последнее время, я взяла свою волшебную палочку, посмотрелась на себя в зеркало (шикарно нужно выглядеть всегда) и решительно вышла из кабинета, направляясь в сторону директорской.