More Than Words

5 Seconds of Summer — Complete Mess

Если честно, готовить я никогда не любила. Ну, то есть, вся моя готовка, как правило, была связана с Дурслями и их постоянными требованиями: приготовь на завтрак то, не знаю, что, но это все равно сделано неправильно, переделай. И я такое ненавидела. Так же сильно, как Дурслей. Я могла готовить, но из-за моей семейки делать это совсем не хотела. Ситуация, в которой я находилась сегодня, была другой. В миллионе разных деталей. Главным образом потому, что она никак не была связана с Дурслями. Нет, не так. Главным образом потому, что она была связана с Гарри. Погода на улице стояла просто великолепная: солнечно, тепло, но не жарко, легкий ветерок. Горы из окон кухни в такой час выглядели так, что я периодически даже забывала, как дышать, когда смотрела на них. Моим проблемам с дыханием не помогал и тот факт, что этажом выше лежал полуголый Стайлс. В постели, из которой я сама только-только вылезла. Я была счастлива. По-настоящему. Я еще никогда себя так не чувствовала и готова была воспевать это чувство на каждом углу. И Стайлса за то, что он был причиной моего замечательного настроения. Я была готова на все, чтобы только Гарри был рад. Чтобы он снова мне улыбался. И завтрак было меньшим из того, что я могла сделать. Прошло три дня с того момента, как мы в первый раз переспали. Раньше я относилась к такому мнению скептически, но, судя по всему, люди были правы, и секс открывал все двери: мы не только перестали друг друга стесняться и бояться (хотя я, впрочем, все еще краснела от его дерзких комментариев), но и стали намного свободнее друг с другом говорить. Между нами больше не осталось секретов, и это не могло не радовать. Мы с Гарри буквально не могли друг от друга оторваться. После нашего первого раза мы решили не выходить из дома весь следующий день. Не то чтобы мы провели весь тот день в постели — мы гуляли по округе, смотрели фильм, принимали ванную… Просто практически любое наше дело в конце концов приводило в постель. И я не имела абсолютно ничего против. Я еще никогда не была в таком хорошем настроении. То же самое я могла сказать и про Стайлса: было сложно поверить, что со мной вместе жил тот самый угрюмый преподаватель Зельеварения, который ненавидел все вокруг. Неужели секс и правда решал все проблемы?.. Я напевала себе под нос песню, пританцовывая в такт и размахивая палочкой, чтобы приготовить яичницу. Песней сегодняшнего дня я выбрала Love Story Тейлор Свифт, и о выборе не пожалела ни разу — я чувствовала эту песню на всех уровнях. Если бы даже неделю назад мне сказали, что я буду здесь, я бы не поверила. И уж точно бы не поверила, что я буду здесь со Стайлсом. А если бы сказали, что я буду проводить тут что-то типа медового месяца со Стайлсом, я бы в голос рассмеялась от абсурдности данной идеи. Я махнула палочкой, чтобы начать варить кофе. Всегда ненавидела кофе. Поразительно, как меняются вкусы в зависимости от того, что нравится твоему любимому. — Пахнет вкусно, — послышался голос из-за моей спины, и я развернулась, улыбаясь во все имеющиеся у меня зубы. Я просто не могла остановить себя — это была естественная реакция на Гарри. Его голос по утрам звучал ниже. От одного лишь звука его голоса у меня по всему телу проходили мурашки. Хотелось сразу же броситься на Стайлса и заобнимать. Зацеловать. В идеале… Я почувствовала, как начала краснеть. Я никогда даже не думала, что буду чувствовать себя… так. С кем-то. Благодаря кому-то. Гарри стоял в проеме, ведущем из кухни в столовую. На нем были только пижамные штаны. В первые дни мужчина старался спать в пижаме. Но сразу после того, как мы в первый раз сблизились (тогда, на диване, обсуждая всякие неловкие вопросы), он быстро перешел на одни лишь штаны или боксеры. В зависимости от погоды на улице. Мне нравилось видеть его таким. Он чувствовал себя комфортно рядом со мной, и для меня это было лучшим комплиментом на свете. Даже если и не сказанным вслух. Наши взгляды встретились, и его вдруг поменялся. Первые пару мгновений нашей утренней встречи он был мягким. Теплым. Домашним. А теперь… Я вспомнила, что на кухне я танцевала и напевала только в его черной рубашке. У меня была своя одежда, но носить вещи Гарри было приятнее. Особенно, когда я замечала его взгляд на мне. — У тебя что-нибудь под ней есть? — спросил мужчина хриплым голосом. Я глубоко покраснела, осознавая, какие картины рисовало его воображение. — Ну, — протянула я, почувствовав, как мне вдруг стало жарко. — Трусики. Я видела, что Гарри крепился изо всех сил. Мы были вместе только три дня. Ну, то есть, по-настоящему вместе. По-серьезному. Я, конечно же, ничего не имела против постоянных объятий и поцелуев, которые сопровождали нашу первую неделю в гостевом доме Ришар, но как же было хорошо, когда мне были доступны все опции. Сейчас между нами было приличное расстояние — ох уж эта буржуйка Ришар и ее дворцы. Я совершенно точно хотела, чтобы между нами с Гарри не было расстояния вообще. Так что я сделала первый, аккуратный шаг ему навстречу. Стайлс, кажется, не возражал. Но и предпринимать ничего тоже не собирался. Я подавила желание закатить глаза, потому что Стайлс иногда так делал. Мерлин знал, что им двигало в такие моменты, но иногда мужчина начинал упрямиться и ждать, что я все сделаю сама. Сначала я стеснялась. Потом мне стало наплевать — я слишком хотела близости с ним, чтобы мяться и смущаться. Так что я взяла все в свои руки и сократила оставшийся метр между нами, приподнялась на цыпочках (потому что каким же Гарри, зараза, был высоким) и поцеловала его в губы. Я так обожала целовать его. Я даже не могла объяснить, почему. Просто потому. Я могла бы сказать, что могла целовать его вечно, и больше мне ничего не было нужно, но теперь у меня в распоряжении была полная версия отношений с Гарри Стайлсом. И было бы очень и очень неразумно с моей стороны соглашаться только на поцелуи. Я осторожно провела языком по его верхней губе, и Гарри откликнулся таким стоном, что у меня прошла дрожь по всему телу. Я обняла его за шею, притягивая ближе к себе, и он с радостью поддался, положив свои ладони мне на бедра. Гарри любил брать всю инициативу на себя. В любом вопросе. Так и сейчас: он осторожно подтолкнул меня назад, крепко прижимая к себе, не разрывая поцелуя. Пара шагов — и мои бедра уперлись в поверхность обеденного стола. Я разорвала поцелуй на мгновение, и Стайлс подсадил меня. В таком положении мы были почти одного роста, и ему не приходилось сильно наклоняться. Его руки коснулись кожи моих ног, раздвигая их так, чтобы он мог встать еще ближе ко мне. Мое дыхание сбилось настолько, что мне приходилось напоминать себе дышать. Не успела я опомниться (или прийти в себя?), как губы Стайлса с моего лица переместились на мою шею, и я больше не могла даже сидеть спокойно, потому что шея, как оказалось, была моим слабым местом. Или мне просто нравилось ощущать губы Гарри на мне. Или мне просто нравился Гарри. И точка. Он оставил поцелуй в районе мочки моего уха, и из моих губ вырвался громкий стон. Мои ноги обвили его талию, прижимая еще ближе к себе. Гарри одобрительно загудел, не отрываясь от изучения моей шеи. — Как бы мне ни нравилось смотреть на тебя в моей одежде, — прошептал он. Его руки залезли под ткань рубашки, гладя мою спину. Я резко втянула воздух. — Но было бы лучше, если бы этой дряни на тебе не было. Я захихикала, когда он начал быстро расстегивать мою (свою) рубашку, но смешок прервался, когда Стайлс, наконец, справился со своей задачей и опустил голову, покрывая мою грудь поцелуями. Звук, сорвавшийся с моих губ в ту секунду, что его губы нашли мой сосок, был больше похож на какой-то всхлип. Мои руки лежали на его спине, его — на моих бедрах, прижимая мое тело к его. Мгновение — и он уже отбросил мою (свою) рубашку в сторону и снова потянулся, чтобы поцеловать меня. Поцелуй был недолгим, потому что, отстранившись, Стайлс положил ладонь на мое плечо, показывая, что мне надо лечь. Кто я была такая, чтобы не повиноваться в подобной ситуации? Мужчина провел линию от моих плеч к низу живота, а затем, коснувшись моей кожи лишь едва, словно дразня, снял с меня остатки одежды, послав их вслед за рубашкой. Гарри раздвинул мои ноги еще шире, удобно между ними устраиваясь. Даже сквозь ткань его штанов я чувствовала его возбуждение. Я не могла остановить дрожь, прошедшую по всему моему телу от предвкушения. Я недовольно замычала, потому что хотела ощущать его еще ближе. Настолько, насколько это возможно. Его пальцы коснулись той самой чувствительной точки, и мои бедра непроизвольно дернулись вверх. Если я начинала с тихих стонов, то теперь они становились практически требовательными. Я так хотела чувствовать Стайлса. — Ждешь не дождешься, а? — Гарри так похабно улыбнулся, что в любой другой ситуации я бы обязательно покраснела. Сейчас я только зарегистрировала тот факт, что он наклонялся ко мне, и с готовностью приняла его поцелуй. — Да, — ответила я чем-то, больше похожим на стон. Я положила руки на его спину, наклоняя обратно к себе — вес его тела уже стал таким… привычным. Гарри оставил легкий поцелуй на моих губах, на щеке, а потом снова поднялся. Не отрывая от меня взгляд, он развязал свои штаны, и я снова почувствовала дрожь предвкушения, прошедшую по всему телу. Его руки обхватили мои бедра, двигая меня ближе к нему, и я резко втянула в себя воздух, когда кончик его члена коснулся меня. Словно чтобы подразнить меня еще сильнее, мужчина провел им вверх-вниз, не входя, заставив меня задрожать всем телом. Гарри не отрывал от меня пристального взгляда. То, как он смотрел на меня, заставляло чувствовать меня… особенной. Никто и никогда на меня так не смотрел. Я даже не думала, что один взгляд мог передать столько эмоций, чувств. — Перестань меня уже дразнить, — прошипела я, когда Стайлс снова в последний момент решил ничего не начинать. Гарри не удостоил меня ответом. Он только весьма самодовольно ухмыльнулся (Мерлин, я была готова убивать за эту улыбку), а затем резко вошел в меня на полную длину. Мы оба громко застонали. На несколько мгновений мир словно остановился, перестал существовать. Мы просто смотрели друг на друга, и, честно говоря, на свете не было ничего горячее, чем тяжело дышащий Гарри Стайлс без рубашки, буквально возвышающийся надо мной, как высотка, и смотрящий на меня так, словно я была самым желанным подарком на свете. И меня определенно заводило то, как я лежала, в то время как он стоял в полный рост. А затем Гарри сделал движение бедрами вперед-назад, и я почти что всхлипнула от того, насколько же хорошо мне было. — Иди сюда, — прошептала я, вытягивая руки. Гарри лишь лениво мне улыбнулся, покорно наклоняясь, давая мне обнять его и прижать к себе крепче. Мужчина поцеловал меня в губы, постепенно находя подходящий нам обоим ритм. Когда мы только начали изучать друг друга в постели, Гарри старался быть медленным, мягким и нежным. Думаю, это было связано и с тем, что для меня это все было в новинку, и с его же собственными переживаниями, что он может каким-то образом мне навредить. Чем больше мы сближались, тем больше он разрешал себе… быть собой. Его поведение иногда становилось грубее и быстрее, но в то же время намного чувственнее. Я узнавала Гарри со всех сторон, и я была по-настоящему счастлива. Потому что Стайлс, наконец, мог быть собой. Потому что для того, чтобы быть собой, он выбрал меня. Потому что я тоже могла быть собой и не бояться этого. Это ли было свободой?.. Я снова громко застонала, когда Гарри полностью вышел из меня, чтобы резко войти опять. Сначала я боялась быть громкой. Потом я поняла, что по-другому у меня точно не получится. Гарри опирался на согнутые в локте руки, расположенные по обе стороны от моей головы, время от времени оставляя поцелуи на моих губах, лице, шее. Он целовал меня с той же страстью, что и я его, и движения его губ, бедер и языка сводили меня с ума. Я продолжала поглаживать его спину, наслаждаясь тем, как его мышцы двигались под кончиками моих пальцев. Он внезапно разорвал поцелуй, снова поднимаясь. Его руки вернулись на мои бедра, сжимая их так, что, возможно, останутся синяки. Да и плевать. Мне нравилось, когда на коже были его метки. Движения Гарри стали резче, рванее, и я понимала, что он был близок к концу. Я почувствовала, как внизу живота начал завязываться узел, так требующий развязки, и выгнулась в спине, словно приближая этот момент. Гарри положил ладонь на мой живот, медленно проведя ей вверх, до груди, и обратно. И одно такое легкое прикосновение отправило меня, как минимум, в космос. Я замычала, выгибаясь, чувствуя, как меня накрывает волной удовольствия. Я знала, что Стайлс не мог сдерживаться, если мои мышцы сжимались вокруг него. И этот раз не стал исключением — он сделал еще пару толчков, а затем практически упал на меня, тяжело дыша. Он обнял меня, уткнувшись лицом мне в шею, пытаясь восстановить дыхание. Мы не шевелились несколько мгновений, пытаясь собраться с мыслями. Вернуться в реальный мир. Гарри все еще был во мне, и все чувствовалось таким… правильным. — Мы что, — я почувствовала, как он захихикал. — Только что занялись сексом на обеденном столе Ришар? Мне понадобилось некоторое время, чтобы осознать в полной мере, что он только что сказал. Когда до меня дошло, я рассмеялась. Гарри поднялся, разъединяя наши тела, и завязал свои штаны обратно. Я поднялась следом за ним и обняла, прижимаясь щекой к его обнаженной груди. — Ага, — продолжила хихикать я. — И еще каким!.. — Ей не скажем, — решительно сообщил мне Стайлс. — Ты за что ее так ненавидишь? — я спрыгнула со стола, Гарри протянул мне свою рубашку, и я ее надела. Нижнее белье точно придется менять — эта пара трусиков безмятежно валялась на полу. — О, мне есть, за что мстить, — серьезно кивнул Гарри, но в том, как он хлопнул меня по заднице, не было абсолютно ничего серьезного. Я бросила на него разъяренный взгляд, но мы оба знали, что я просто шутила. — Я сделала завтрак, — сообщила я. — Но он, наверное, остыл. — Да наплевать, — отмахнулся Гарри и улыбнулся мне такой прекрасной улыбкой, что мое сердце растаяло. Я была счастлива. По-настоящему.