Demi Lovato — Good Place
В последнее время я просыпалась рано. Не потому, что не могла спать, а потому, что высыпалась. Как только в спальню проникало солнце, я просыпалась и была готова к новому яркому, полному хороших эмоций дню. В тот день, когда я проснулась, до меня донеслось постукивание откуда-то с первого этажа. В тишине дома звук слышался особенно отчетливо. Гарри обвился вокруг меня всем телом во сне, и мне пришлось постараться, чтобы выпутаться из его объятий (хотя, если честно, уходить совсем не хотелось). Я хотела узнать, откуда доносился звук, и что его издавало. Я повернулась, чтобы посмотреть на Стайлса: разбудила или нет? Мы с Гарри так много работали сверхурочно последние два года, что нам было просто необходимо нагнать упущенный сон. Я Стайлса никогда не будила. Я хотела, чтобы он как следует отдохнул. Он был таким красивым. Сейчас перевернулся на живот, и моему взгляду предстала его прекрасная, сильная и обнаженная спина. Я практически передумала: может, к черту это постукивание? Разбудить Гарри и заставить начать день с интересных вещей? Стук стал громче и настойчивей, и я закатила глаза. Я начинала подозревать, что происходило. Я поспешно натянула на себя рубашку Стайлса, которая с ночи валялась на полу (мы даже не пытались раздевать друг друга аккуратно. Хорошо, что в нашем распоряжении были волшебные палочки и магия. Можно было рвать друг на друге вещи, а с утра чинить) и спустилась на первый этаж. Как я и думала: в окно на кухне стучалась весьма раздраженная сова. Одному Мерлину известно, сколько она так пыталась привлечь наше внимание. И одному Мерлину известно, сколько бедный зверь летел сюда. — Залетай, — я впустила птицу в кухню, и она раздраженно села на ближайшую спинку стула. Я отвязала с лапки совы письмо. Я даже не сомневалась, что в какой-то момент Ришар решит связаться. Она и так молчала слишком долго: дала нам со Стайлсом насладиться обществом друг друга целых две недели. Учитывая, как Иззи переживала за наши отношения, она наверняка хотела знать все детали. Я вытащила из конверта два листа бумаги. На первом значилось:Для Шарлотты. И ТОЛЬКО для Шарлотты
Я засмеялась. Я представляла, какого содержания могло быть письмо. На втором было написано:Для всех
Я закатила глаза, но улыбку с губ стереть не могла. Мне нравилось, что у меня появилась такая подруга. Мне нравилось, что кто-то за меня переживал, и что мне было, с кем обсудить все проблемы, вопросы, детали… Не то чтобы я собиралась с ней что-то обсуждать. Мы с Гарри разобрались сами. И я поняла, что мне было легче спросить его самого. Но приятно, что в моей жизни присутствовала Изабелла Ришар. Я развернула письмо, предназначенное для меня, и принялась читать:Дорогая Шарлотта! Я очень надеюсь, что твое молчание означает, что у вас с Гарри все замечательно, а не то, что вы друг друга убили. Без тебя в Хогвартсе мне очень скучно: Луи я люблю безумно, но он не моя лучшая подружка, и я очень скучаю. Очень хочется посплетничать с тобой о других людях. Утешает только то, что ты там, вероятно, прекрасно проводишь время. Так что вот мои вопросы: Вы с Гарри уже объяснились в чувствах? Вы переспали? Сколько раз? Насколько он хорош? Меня, конечно, абсолютно устраивает Луи, и я не собираюсь покушаться на твоего Гарри, но знать все равно хочу. Мне кажется, Гарри должен быть просто прекрасным любовником. Не спрашивай меня, почему я думала на эту тему. Буду ждать от тебя подробный ответ. Это письмо можешь сжечь: Гарри вряд ли обрадуется, что мы такое обсуждаем. Ответное письмо можешь наполнить эвфемизмами. Я пойму. С любовью, Иззи P.S.: за белье не благодари
Я практически в голос расхохоталась. Мне было так тяжело сдерживать смех, что у меня даже потекли слезы. Сова только задумчиво меня рассматривала. Я достала листок бумаги и ручку и принялась за ответное письмо:Дорогая Иззи! Я никогда тебе не прощу то, какой гардероб ты мне выбрала. Некоторые модели, быть может, и пригодились, но мне не помешали бы вещи и поскромнее. В ответ на все другие вопросы: да. Больше ничего говорить не буду.
Мне нравилось, что я могу обсудить с Иззи все на свете. Но я не хотела обсуждать с ней то личное, что происходило между мной и Гарри. Это было только нашим. Я быстро пробежалась взглядом по второму письму: в Хогвартсе все было в порядке. Преподаватели дали объявления во все главные волшебные газеты Европы, и со всех уголков съехались волонтеры, желающие помочь с восстановлением школы. Все шло по расписанию. Ришар была уверена, что все успеется к началу учебного года. Когда я вернулась в спальню, Гарри уже проснулся, но все еще сидел в кровати. Он читал.Зубрилка
. Когда я вошла в комнату, его взгляд сразу же оторвался от чтения и обратился на меня. Первым Гарри, конечно же, заметил мой наряд. Он на несколько мгновений задержался на моих обнаженных ногах, а потом все-таки посмотрел мне в глаза. Мерлин, я знала, что, если Гарри когда-нибудь разрешит нам сблизиться, я буду сходить с ума от его внимания. Я только не представляла, что настолько сильно. Как же мне это нравилось. — Где была? — спросил Стайлс хриплым ото сна голосом. — Письмо от Иззи пришло, — ответила я. Я подошла к кровати и села на край рядом с Гарри. — Хотела ответить как можно быстрее, чтобы она не волновалась. — Что-нибудь интересное сказала? — спросил Стайлс. Его рука легла на мою ляжку, поглаживая ее, медленно продвигаясь к внутренней стороне бедра. Мурашки. Везде мурашки.Он сводил меня с ума.
— Да нет, — ответила я. — Ей было интересно, как у нас дела. Гарри приподнял брови в такой игривой манере, что у меня даже сердце остановилось. Мерлин, что же такого я сделала, что этот прекрасный человек теперь мой? И как же мне показать ему, что я бесконечно благодарна за его выбор? За то, что он открылся мне? Я была готова на все, чтобы сохранить эти отношения. Потому что они, если честно, стали для меня всем еще задолго до того, как начались. — Ага, — откликнулся Гарри. — И что же ты сказала? Я поняла: возвращаться в Англию совсем не хотелось. Мне нравилось быть наедине со Стайлсом. Стайлсом, который с каждым днем все больше для меня открывался. Стайлсом, который понимал меня с полуслова. С которым комфортно было просто молчать. Стайлсом, чья рука просто доводила меня до исступления. Во всяком случае, в таком положении. Так что я решительно запрыгнула на кровать и примостилась у него на коленях, оседлав. — Написала, что у нас все хорошо, — откликнулась я с хитрой улыбкой, кладя ладони на его грудь. Он перестал надевать на ночь футболку с того самого момента, как мы стали… совсем и окончательно близки. Интересно, чем он руководствовался до этого: своим стеснением или опасением, что я его при виде оголенной груди изнасилую? Неважно. Важно то, что я просто обожала смотреть на него без рубашек. У Гарри был самый сексуальный торс на свете. И самое сексуальное все на свете. — Надеюсь, это правда, — хрипотца стала немного заметнее. Но лишь немного. Его рука скользнула под рубашку, которая была на мне, поглаживая мою кожу. У меня сбилось дыхание. Гарри был в весьма недвусмысленном настроении. Я это чувствовала. — Она сказала что-нибудь про Хогвартс? — его руки сжали мои ягодицы весьма собственническим образом. И в этом, кстати, не было ничего плохого. Я просто обожала чувствовать себя так, как будто я ему принадлежала. И лучше всего было то, что чувство было взаимным. Потому что Гарри принадлежал мне. — Сказала, все в порядке, — пожала плечами я, пытаясь оставаться на поверхности. Я была на грани того, чтобы наброситься на Стайлса, чтобы зацеловать и облапать. — Еще добавила, что никаких подробностей не будет, потому что у тебя есть дела поважнее. Чарли, например, — так и кричало письмо Ришар. — Может ли это быть скрытым способом сообщить, что все пошло под откос? — руки Гарри вернулись под мою рубашку, поглаживая мою спину. Я обожала, как его прикосновения чувствовались на моей коже. Хотелось выгибаться и мурчать словно кошка. Я искренне сомневалась, что когда-либо в жизни смогу чувствовать что-то подобное с другим мужчиной. Я даже испытывать эту гипотезу не собиралась. — А тебе не все равно? — откликнулась я. — Сейчас — все равно, — мужчина так ухмыльнулся, что у меня остановилось сердце. На смеющегося и улыбающегося Гарри можно было смотреть вечно. И как он только умудрялся прятать свое очарование от мира? Мне нравилось думать, что он просто берег его для меня. — Отлично, — кивнула я и наклонилась, чтобы его поцеловать. Стайлс сразу же ответил на поцелуй, а его руки скользнули с моих бедер на талию, обнимая, крепче прижимая к себе. Он еле слышно простонал, когда наши груди соприкоснулись. Даже несмотря на то, что у меня теперь была «полная версия» Гарри Стайлса, я все равно практически таяла каждый раз, когда он меня целовал. Это прикосновение казалось мне еще более личным, интимным, чем любой секс. Ну, может я странная. Да и наплевать. — Снимай рубашку, — хрипло приказал Стайлс, разрывая поцелуй, но все еще крепко меня обнимая. — Живо. — А ты убери эту дурацкую простыню, — ответила я, указывая на то, чем мы пользовались вместо одеяла. На улице стремительно теплело, а еще Стайлс излучал от себя столько тепла, что спать под одеялом было просто невозможно. Я вырвалась из его объятий (как бы сильно я ни хотела этого не делать), потому что Гарри был прав — надо было избавиться от всех препятствий. Я слишком хотела чувствовать его кожа к коже. Мне понадобилось рекордно маленькое количество времени, чтобы выпутаться из рубашки и трусиков, а затем снова забраться к Стайлсу на колени и вернуться к поцелую. Я почувствовала, как его эрекция коснулась моей кожи, и одобрительно замычала. Мерлин, как же быстро люди могут меняться — еще совсем недавно я подпрыгивала и дрожала каждый раз, когда Гарри касался меня даже рукой. Каждый раз я задумывалась, что, если бы не издевательства в школе, Стайлс бы сделал какую-нибудь свою ровесницу очень счастливой. Как же хорошо (но все равно очень плохо), что в школе ему отбили всю любовь к людям. Потому что как бы я жила, если бы у меня не было Гарри? Я разорвала поцелуй и обратила все свое внимание на его шею. Стайлс дышал часто и рвано, его руки исследовали мое тело. Я двинулась так, чтобы словно случайно коснуться его возбуждения. Стон Гарри в этот раз получился громче, а пальцы сильнее вцепились в мои бедра. Я ухмыльнулась и продолжила покрывать его шею поцелуями. Мерлин, какой же он был… вкусный. Кончик его члена коснулся меня, и я вздрогнула всем телом, чувствуя, как меня еще сильнее затапливает чувством желания. — Ты такая мокрая, — хрипло прошептал Гарри, и я смогла только промычать в ответ, тем самым подчеркивая, как же сильно я его хотела. Стайлс вдруг сказал весьма хитрым голосом: — Ну, так и чего же ты ждешь? О, я просто обожала ту часть Стайлса, которая вела себя со мной похабно. Мне нравилось, что он себя больше не сдерживает. И даже несмотря на то, что я все еще была безумно неопытной, я почти не чувствовала себя неловко. Потому что он хотел меня любой. Ему было все равно. И мне. Я слегка приподнялась и, помогая себе рукой, медленно опустилась на Гарри. Мы оба громко застонали от того количества ощущений, которое нас накрыло. — Красавица, — прошептал Гарри, кладя руки на мою талию, словно прося меня не шевелиться. Я улыбнулась и наклонилась, чтобы поцеловать его. Его язык сразу же встретился с моим. Я едва слышно замычала ему в рот, теснее прижимаясь к его телу. Я все еще не двигалась, словно ожидая правильного момента. Мы целовались еще некоторое время, а затем я аккуратно сделала движение бедрами вверх и обратно вниз. Я почувствовала, как Стайлс задрожал подо мной. Он, в свою очередь, касался той самой точки внутри меня, которая заставляла и меня терять весь рассудок. Его руки переместились с моих бедер на мою грудь, давая мне больше свободы в движениях. Когда Стайлс в самый первый раз предложил поменяться позициями, я чувствовала себя до смешного неловко. Сейчас же я уже понимала, что такая расстановка давала мне власть и силу. И время от времени заставлять Гарри страдать мне ну очень нравилось. Он едва заметно надавил рукой на мою спину, прося наклониться в его сторону. Когда я повиновалась, его губы тут же обхватили мой сосок, заставляя мой темп сбиться, а меня — одобрительно застонать. Я двигалась на нем еще некоторое время, хотя, если честно, рядом с Гарри само понятие времени для меня словно исчезало. Я просто хотела раствориться в моменте, сделать его вечным. Быть с Гарри всегда. Неужели нам и правда нужно было возвращаться в Великобританию, в наши обычные жизни? Неужели нельзя было остаться здесь навсегда? В тишине. В спокойствии. Вдвоем. — Стоп, — резко выдохнул Стайлс. Его руки вернулись на мои бедра, останавливая мои движения. — Что такое? — растерянно прошептала я. Его лицо было раскрасневшимся, волосы — растрепанными. Я готова была поставить все, что угодно, что я сама выглядела ненамного лучше. Но даже так он был самым красивым на свете. — Я… — он словно пытался подобрать слова. — Давай меняться. Я в таком виде долго не протяну. Я удивленно посмотрела на него, а потом сказала, ухмыльнувшись: — Я что, для кого-то слишком хороша? — Ага, — Гарри донельзя соблазнительно улыбнулся, поднимаясь и толкая меня на спину. Из-за нашей «перестановки» ему пришлось выйти из меня, и я лишь недовольно поджала губы. Так не хотелось терять этот драгоценный контакт. Спустя мгновение он навис надо мной уже знакомым, родным весом. — Привет, — прошептал он, но не дал ответить, поцеловав в губы. Я приоткрыла рот, и он сразу же воспользовался положением, углубляя поцелуй. Я одобрительно замычала. Его рука скользнула под мое колено, приподнимая мою ногу. Прежде, чем я даже успела подумать, что я не была достаточно гибкой для таких изысканий, Гарри снова был во мне, и теперь ощущения стали сильнее. Я разорвала поцелуй, выгибаясь. Его это только порадовало. Он снова начал двигаться во мне, и каждый толчок приближал меня к финишу. Я больше не могла и не собиралась сдерживать стоны, и Гарри, казалось, придерживался того же мнения. Я не продержалась долго, и уже через пару мгновений меня накрыла волна удовольствия, заставившая внутренние мышцы сокращаться. — Твою мать, — откликнулся Стайлс и, сделав пару последних толчков, отправился вслед за мной. Он сгреб меня в охапку и лег обратно в кровать, крепко прижимая к себе. — Отличный способ начать день, правда? — рассмеялась я, оставляя несколько поцелуев на его шее. — Угу, — прогудел донельзя довольный Гарри.