Окажи мне услугу: Возвращение домой

      — Ты уверен, Дазай-кун, что именно это — убежище Агентства? — смешливый, с каплей издёвки голос Мори Огая и весь его вид в данный момент выражали самый скептический в мире настрой.       Оно было, в общем-то, понятно. Ведь сейчас перед глазами высшего мафиозного руководства предстало здание, которое и зданием назвать-то было трудно. Верно. Не здание, а просто бетонная коробка без окон и с одной лишь единственной дверью. Да и размер этой «коробки» был так мал, что о предназначении постройки, с виду, мало что можно было сказать. Не говоря о местонахождении: далеко за городом, но, в отличие от их последнего места базирования, не в горах, а близ вод Токийского залива.       Так или иначе, убежищем здесь и не пахло.       Они и добрались-то сюда с непомерным трудом. Пусть, в гараже, помимо Накахаровского байка, был ещё один старенький седан — они и его чуть не угробили, пока преодолевали давным-давно разбитую грунтовую дорогу, в конце пути уткнувшись в полное бездорожье. Машину пришлось бросить и пробираться дальше пешком. Благо, что на утро все трое нехотя, но всё же таки приняли решение переодеться в те самые тёмно-зелёные комбинезоны, находившиеся в каждом мафиозном убежище. Инициатором же смены облачения был именно Осаму — припомнил вдруг про вшитые во все его пиджаки жучки, предназначенные для слежки за ним Мори Огаем.       Тогда он, выбравшись на кухню-гостиную последним и будучи уже в таком вот виде, прямо заявил своему всё ещё боссу, что знал о слежке, и ничуть не удивился, когда в ответ лишь развели руками, с лёгкой улыбкой продемонстрировав нечто вроде «а почему бы и нет?». Впрочем, куда именно шла передача и запись с жучка, до сих пор известно не было. Но, мало ли, как далеко заговорщики смогут забраться в личные файлы Огая. Следовало бы исключить эту возможность, бросив всю свою одежду в злосчастном убежище. Эти же двое решили переодеться, как думалось Осаму, по простой причине нелюбви ко всему грязному и пропотевшему.       — Дазай-кун? — вновь обратился Мори, так и не услышав ответа, и, выдернув из воспоминаний всего на жалкую секунду, заставил вернуться к воспоминаниям иного рода:       «Ты так и слова мне не сказал», — проскочило в мыслях, когда, прежде чем приблизиться к двери, он перевёл взгляд на не в меру серьёзного Чую, который, за всё это утро, на него не то что не посмотрел, а даже избегал. Синие же круги под синими глазами красноречиво намекали на мучительную бессонную ночь их обладателя. И не трудно было догадаться, почему.       Похоже, этой ночью он и впрямь переборщил. Не с поцелуем — с ним всё как раз выходило нормально — а со своими руками, которые полезли туда, куда лезть пока ещё было рано. Именно что рано, ведь надежды на продолжение в будущем, когда тот всё обдумает, всё ещё таились где-то внутри. Таились и, в то же время, перебивались мрачными думами о том, что всё это, происходящее между ними, может закончиться, так и не начавшись.       Осаму, по чести говоря, ощущал себя совсем уж потерявшимся. Если раньше роль Чуи в его жизни была проста, понятна и однозначна, то сейчас она стала другой. И, подумать только, ещё с пару недель назад он всё никак не мог прийти в себя от вдруг возникших противоречивых чувств, как уже сегодня эти самые чувства он практически полностью принял. Так, по крайней мере, ему казалось. А в глубине души и разума всё ещё творился некий дисбаланс — что-то между уже не такой сильной, ослабевшей, изничтоженной, но всё ещё неприязнью к Накахаре Чуе — скорее привычкой — и, наоборот, непомерными переживаниями за его текущее состояние.       Что же, интересно, он думает о самом Дазае Осаму? Испытывает ли то же самое? Или ненавидит его после произошедшего? Или, может, обдумывает, переваривает? Или что-то ещё? По отстранённому лицу и поведению трудно было сказать. Оставалось утешаться лишь тем, что он всё ещё здесь, да прекратить уже предаваться бессмысленным поискам ответов.       Времени не оставалось, и потому, минуя всё тот же изучающий и скептический взгляд Огая, он двинулся к двери. Точнее, к выступающему маленькому металлическому щитку сбоку от входа, скрывающему от влаги и грязи цифровую панель. Оставалось лишь повернуть небольшой рычажок с нижней его грани под строгим углом, и тогда крышка, закреплённая сбоку шарниром, отворилась с протяжным долгим скрипом.       — Очень впечатляюще, — усмехнулся Мори снисходительно, оценив тем самым не столь изысканные, в отличие от Портовой мафии, технологии.       — Несомненно, Мори-сан, — полуобернулся Осаму, состроив в ответ вежливую улыбочку, должную сочиться ответным пренебрежением. А после, вернув себе прежний серьёзный настрой, заприметил такой же во взгляде Чуи, что в данную секунду, в противовес последним часам, смотрел практически в упор с неменьшей серьёзностью.       Любопытно, конечно, о чём тот сейчас думал, но мешкать уже самому надоело. Хотелось закончить это путешествие как можно скорее. Да и, кроме того, на открытой местности находиться было небезопасно — с большей долей вероятности, за прошедшие несколько часов заговорщики могли успеть завербовать ещё больше людей мафии. Потому вряд ли поисками беглецов нынче занимался один лишь одарённый-наблюдатель.       Проговорив про себя пароль, выданный ему годом ранее в Детективном Агентстве, и припомнив заверения Куникиды в том, что его ещё не сменили, отбил код по заедающим клавишам. Не сразу, конечно, но дверь, подобно щитку ранее, отворилась с всё тем же звуком, демонстрируя новоприбывшим явно плохенькое обслуживание шарниров. Впрочем, то было неудивительно, учитывая, как нечасто детективам приходилось использовать это место.       Внутри их ждал лифт, ведущий вниз и под землю. И хотя бы здесь, про себя злорадствовал Осаму, технологии были получше, чем в том же убежище «B-3» с той самой металлической лестницей. А стоило им спуститься, как их уже ожидали:       — Дазай, наконец-то, — со сложенными на груди руками и хмурым выражением лица в своей манере поприветствовал Доппо. За его же спиной, в холле, аналогичном кухне-гостиной в убежище мафии, практически за таким же столом овальной формы расположились многие другие его бывшие коллеги.       — Что у тебя с лицом, Дазай? — в не менее своеобразной, но уже чисто врачебной манере обратилась присутствующая здесь Ёсано прежде, чем перевести неприязненный взгляд на вполне конкретного человека за его спиной.       И только сейчас Осаму понял, насколько же привык за последние дни бинтовать половину лица, что даже позабыл о том, как сильно подобная деталь может броситься в глаза остальным.       — Небольшая травма на рабочем месте, Ёсано-сенсей, — улыбнулся он обезоруживающе и уже после взглянул на обеспокоенного внешне Ацуши.       — Дазай-сан, — прозвучало от него тихо и с несильным упрёком: не то ли из-за его внешнего вида, не то ли по той причине, что Осаму привёл с собой двоих не самых званых гостей.       Пусть он и предупреждал Куникиду во время звонка о так называемом высшем мафиозном руководстве в составе их «беглой экспедиции», лица всех здесь находившихся, в числе которых был также Танидзаки, ни радости, ни хотя бы понимания не выражали. Разве что Ацуши, судя по мечущемуся взгляду извечно каких-то испуганных глаз, наоборот, ожидал увидеть скорее кого-то вроде Акутагавы и Хигучи, но никак не этих двоих.       Что же касалось Ёсано — та, кажется, вот-вот могла прожечь в боссе Портовой мафии дыру размером с галактику. Тот, как боковым зрением успел заприметить Осаму, весьма ядовито улыбался в ответ. Улыбался так, что и самому дурно становилось — именно эта улыбка, оценивающая, самодовольная и наглая, так часто преследовала его во снах после совместно проведённых ночей. Но едва ли он пойдёт на это ещё раз…       В общем и целом, судя по прибывшим на место оперативникам, именно такой, весьма сбалансированный состав сил Агентства был собран здесь как раз на тот случай, если вдруг Портовая мафия решится затеять драку. Правда вот, Осаму ожидал увидеть среди них и директора Фукудзаву. Даже подивился его отсутствию.       — Похоже, Фукудзава-доно не посчитал нужным почтить нас своим присутствием, — опередив так и крутящийся на языке, готовый быть озвученным вопрос, деланно сожалеющим голосом отметил Мори. Он-то уж точно, без сомнения, рассчитывал на переговоры со своим старым «товарищем».       — Отсутствие директора вызвано внутренними делами Агентства, подробности которых мы не намерены разглашать, — излишне чеканно, даже представительно парировал Доппо, на что в ответ услышал деловитый, фирменный Огаевский хмык. — Переговоры поручено вести мне.       — Не имею ничего против, заместитель директора Вооружённого Детективного Агентства, Куникида Доппо-кун, — прозвучало это откровенно издевательски, и всё так же в стиле босса Портовой мафии, со всеми идеально выверенными интонациями. И потому, покуда его бывший в настоящее время напарник вдруг не сорвался из-за такой вот «ответки», Осаму решил перейти к сути:       — Что же. Начнём? — вытащив руки из карманов комбинезона, вышел на два шага вперёд. — Портовая мафия обращается к…       — Портовая мафия, да? — не дав продолжить, прервал его Куникида, повторив два слова так излишне резко, что все прочие его подопечные даже немного опешили. А в голосе меж тем просквозило нечто вроде злого пренебрежения. — И что же требуется от нас Портовой мафии? Помимо удаления одного видео, — слегка вскинув подбородок, с нажимом, чуть ли не по слогам добавил он погодя, и едва проскользнувшая на серьёзном лице нотка непонятной эмоции вкупе с дрогнувшей нижней губой сама собою бросилась в глаза.       Но тут же испарилась. Да так быстро, что подумалось вдруг — показалось. Правда вот, Осаму не имел привычки списывать всё на галлюцинации или игру света и тени, как не привык оставлять без внимания подобные мелочи. В особенности — некоторые фразы, произнесённые намеренно, но без которых можно было обойтись.       Это поднимало в нём волну беспокойства.       И, если отбросить собственную мнительность и подозрения, то… Злое пренебрежение, чёрт с ним, являлось для Доппо частью обычного его поведения и даже отношения в сторону всех малоприятных ему людей, в числе которых, как ни крути, был и сам Дазай Осаму. Но всё остальное же… Остальное — то самое непонятное, что успел заметить — открыто намекало на то, что за прошедшие почти сутки с момента их телефонного разговора кое-что переменилось. Прибавить ко всему внезапно произнесённое Куникидой уточнение относительно уже оказанной мафии услуги, как в голове ужом завертелась лишь одна, самая очевидная и простая догадка.       — А? Дазай?! — не услышав сиюминутного ответа, добил тот словно бы контрольным выстрелом прежде, чем мысль сформировалась окончательно.       — Куникида-кун, ты… — понимание догнало следом, и холодный липкий страх прокатился по телу — от сердца прямиком и в пятки, и в макушку. Где-то на секунду перехватило дыхание, но пришлось взять себя в руки почти сразу же: сохранять видимость того, что всё в порядке, было в приоритете.       — Тц, — сжав руки на груди ещё крепче, тот попросту отвернул голову куда-то в сторону и вниз, и тогда та самая гадкая догадка подтвердилась — смотреть на него Доппо было противно.       «Ты всё-таки открыл тот видеофайл. Да, Куникида-кун?», — мысль застряла в горле, горьким комком собравшись где-то в пищеводе, так и не будучи озвученной вслух. Нет. Её нельзя было озвучивать сейчас. Не при остальных.       Осаму, вмиг посерьёзнев и сощурив глаза, быстро пробежался взглядом по бывшим коллегам, но, не узрев в их лицах ни намёка на это самое «знание», лишний раз убедился в правильности своего решения — замалчивать проблему до последнего.       И даже не будь здесь детективов, останься в этом месте лишь те, кто видел чёртов компромат, обсуждение всё равно не состоялось бы. Пусть Куникида, не став прислушиваться к его просьбе ни в коем случае не открывать тот самый файл, так требующий удаления Катаем, всё ж таки его просмотрел, сейчас он, определённо сдерживая гнев и сочащуюся неприязнь, всеми силами старался удержать эту тайну в себе и не разнести её дальше. По крайней мере, до сих пор молчаливые Огай с Чуей по разные от него стороны, кажется, ничего ещё не заподозрили. А если и заподозрили…       — В чём дело, детектив? — рыкнуло недовольным, даже пренебрежительным голосом Чуи, заставив Осаму таки сместить взгляд с Доппо и полуобернуться влево. — Уж не вы ли так запросто согласились отдать Дазая мафии? — вторая фраза прозвучала с ещё большим гневом, и ответный взгляд синих глаз, что ненадолго коснулся его лица, принёс ещё более плачевное осознание — Чуя догадался. Даже не догадался, а так же, как и он сам, попросту прочитал человека напротив, всё определив по одним лишь интонациям, позе, взгляду.       — А-а? — Куникида даже опешил на мгновение, но всё равно умудрился растерять всю свою серьёзность и непогрешимость. Даже руки на груди ослабил. — Да какого?..       — И впрямь, Куникида Доппо-кун, — с явным весельем подключился Мори, который, без сомнения, так же всё понял, а благодаря Чуе тоже решил ввязаться в эту словесную перепалку. — Во время нашей беседы в парке Ямасита Портовая мафия не встретила такого уж сопротивления от Агентства, когда Дазай-кун предложил себя взамен Ёсано-кун. Вроде бы, — в мнимой задумчивости приложил тот указательный палец к губам, — даже против никто не высказался. Разве нет?       — Мы не!.. — всё же расцепив удерживаемые на груди руки, порывисто шагнул тот вперёд, но быстро тормознул и закусил язык.       «Мы не знали», — вот что хотел в свою защиту выкрикнуть Доппо. Это было ясно как день. Благо, что, несмотря на свою вспыльчивость, захлопнул рот раньше, чем выдал бы всем прочим присутствующим больше информации. О том свидетельствовали его светлые глаза, что до упора метнулись в бок — не то ли в некотором сожалении из-за произошедшего, не то ли в попытке проследить реакцию тех, кто оставался позади.       Остальные же, в лице сотрудников Детективного Агентства, заметно насторожились, определённо заподозрив неладное — наверняка насквозь прослеживали наличие двойного дна в развернувшемся диалоге.       В особенности Ёсано. Уж её-то эмоции были ярче любых красок: настороженность сменилась удивлением, а то, в свою очередь, сменил тщательно скрываемый, ледяной гнев, совершенно точно направленный в сторону Мори Огая. И Осаму даже не надо было оборачиваться, чтобы узреть всё ту же мерзкую улыбочку в ответ.       Нет. Ёсано, конечно, не могла догадаться о самой сути этого разговора на повышенных тонах, но своего бывшего руководителя всё-таки знала прекрасно. Знала о его отношении к своим подчинённым. Тем более к подчинённым, как это говорится, особо ценным. Прибавить к этому знанию тот факт, что за неё в мафию ушёл кто-то другой, становилось ясно, насколько той, должно быть, сейчас было не по себе. Ну а её ненависть по отношению к бывшему руководству так и сочилась сквозь плохенькую маску невозмутимости.       — Вы просто бросили его, — только и произнёс Чуя после всего, тихо, но жёстко подведя итог их встрече. Затем медленно, с опущенной вниз головой, ни на кого не глядя, проследовал к столу в центре помещения и, отчего-то выбрав место рядом с Ацуши да так и не вытащив рук из карманов, ввалился в кресло, закинув ногу на ногу. — Я так понимаю, нам есть, что обсудить, — с вызовом и откровенным презрением во взгляде дополнил он, вскинув голову кверху, заставив всегда скромного и пугливого его ученика вздрогнуть и уставиться прямо перед собой.       И пусть последняя прозвучавшая в помещении фраза была самой здравой за весь разговор, всё-таки, последнее, о чём Осаму хотелось думать — так это об обсуждении сложившейся ситуации.       Разумеется, обсудить другую ситуацию, с видеофайлом, который, несмотря на все угрозы, замаскированные под предупреждения, был просмотрен, им с Куникидой ещё придётся. Но то будет наедине. Сейчас же предстояло изложить Агентству всё о проблемах, с которыми столкнулась мафия.       Изложить предстояло, но голова, откровенно говоря, не варила, а разум то и дело отвлекался на иные мысли. Мысли, что так и роились внутри, перебивая одна другую. Мысли о злосчастном компромате. Мысли о Куникиде и о будущем с ним разговоре. И, главное, мысли о том, что только сказал и сделал Чуя.       Чёртов Чуя. Молчал и игнорировал его добрую половину дня, вынуждая накручивать себя всё больше и больше, погружаться в пространные думы о том, что он сделал так или не так, и что вообще должен был и не должен был делать. Вселил беспокойство и сожрал добрую часть нервных клеток, чтобы сейчас отреагировать подобным образом — встать на его защиту перед теми, кто, по его мнению, от него отвернулся.       От одних только его слов, от тембра его голоса, сделалось приятно дурно. Даже затошнило немного. От нехватки дыхания. Словно бы на качелях качался. На полную скорость и высоту. Полёт вверх — вчерашний поцелуй. Вниз — его отстранённость. И снова вверх — только что произнесённые слова. И до сих пор нельзя было понять, нравятся Осаму эти ощущения или же нет. Лишь одно было ясно — раньше, когда над разумом и телом главенствовала лишь логика, было значительно проще.       — Приступим, Куникида-кун, Дазай-кун, — вернул его в реальность Мори, пройдя мимо и так же усаживаясь за стол — ровно напротив Ёсано, продолжая притом лукаво ухмыляться.       Как-никак, а Мори Огаю можно было позавидовать, поскольку, даже несмотря на с трудом скрываемую неприязнь к ним обоим от Доппо, тот вёл себя так, словно был победителем. Невзирая даже на то, что знает, что вот-вот проиграет, когда Агентство выставит свои условия оказания помощи Портовой мафии. Точно такие же, какие выставили им в своё время.       Забавно, но и Осаму когда-то перенял от своего учителя эту манеру «мнимого превосходства», применяя её всякий раз, когда приходилось работать с врагом не на лучших условиях. Правда, сейчас и случай, и условия для него лично виделись немного иными.       — Итак, Портовая мафия, — начал он с места, где его прервали, усевшись по правую от Чуи руку и тут же словив типичную ядовитую улыбочку от Огая, — просит предоставить помощь с разрешением внутреннего конфликта.       — И какое дело до ваших конфликтов Агентству? — несмотря на состоявшийся телефонный разговор, в ходе которого Куникида был настроен куда более решительно, готовый вытащить своего коллегу и напарника из мафии тем же путём, каким его туда затащили, в данный момент свой пыл значительно поутратил. По крайней мере, в его интонациях сильнее прослеживалось нежелание работать с мафией, нежели стремление выручить бывшего напарника.       Мори же от каждой подобной реакции словно светился ещё ярче. И это было, в общем-то, логично. Пускай, как босс Портовой мафии, тот порой готов был идти на крайние меры, но упускать свою добычу вот так просто не собирался. Даже если всё пройдёт по плану, Осаму не просто знал, но и нутром чувствовал — тот ещё успеет что-нибудь выкинуть. Что ни говори, но именно этот человек был его наставником на пути становления лучшим исполнителем за всю историю мафиозной группировки Йокогамы. Определённо, намеревается с ним посоперничать. Побороться.       «Посмотрим, кто кого, Мори-сан», — лишь слегка улыбнулся Осаму в ответ, но сразу же успокоился, стоило краем глаза уловить на себе заинтересованный, внимательный взгляд Чуи. Взгляда в ответ на него, правда, не перевёл. Не при Огае, который в данный момент наверняка очень тщательно отслеживал динамику взаимоотношений своего любимейшего дуэта. В конце концов, он сам дал им добро поговорить по душам.       — Какое дело до конфликтов?.. — по-философски воздев глаза к потолку, скучающе повторил Осаму заданный ему вопрос. Повторил не столько для себя, сколько для самого Доппо. И тут же, вернув глаза вопросившему, дал ответ: — Самое прямое, Куникида-кун. Есть основания полагать, что в городе разрабатывается или уже разработано оружие против одарённых, — во всяком случае, эта информация обязана была заинтересовать того больше каких-то там спасений всяких Дазаев Осаму.       — Против одарённых? Какого типа это может быть оружие? — вклинился Танидзаки, но тут же замолк под гневным взором своего начальства. — В смысле, ну… Извините.       — Что за оружие, Дазай? — повторило тот же вопрос начальство, по-видимому, решив таки всю часть переговоров полностью перетянуть на себя. Впрочем, ожидать иного от заместителя директора не приходилось. А вот сведения эти его, в самом деле, заинтересовали.       — Пока неизвестно.       — Тогда откуда такие выводы?       — Разве мои выводы хоть когда-нибудь были ошибочны? — усмехнулся Осаму, глядя прямо в лицо своему бывшему напарнику, так и оставшемуся стоять во главе стола, и думал о том, что всё примерно то же самое частенько повторял и Чуе. — Прежде, чем я смогу дать ответ на этот вопрос, для начала необходимо прояснить ситуацию, сложившуюся в мафии к сегодняшнему моменту, — докончил он, ловя ответный от Куникиды хмурый, понимающий взгляд. Понимающий не в том смысле, что тот согласен с этим предложением, а скорее в том, что Доппо, если уж и впрямь посмотрел видео, и безо всяких прояснений ситуаций прекрасно представляет, что нынче в мафии творится.       — Мы слушаем, — с плохо сыгранной готовностью только и произнёс он, этим самым словом «мы» дав понять, что прочие бывшие коллеги в курс ситуации войти ещё не успели. Сам же — по лицу видно — не особенно готов был верить в версию происходящего от лица присутствующих здесь участников так называемого внутреннего конфликта. Да и ещё бы кто способен был прислушаться к словам, когда на компроматном видео и без того всё было ясно.       Но Осаму всё же попытается, и в подробности вдаваться не станет:       — Если сильно обобщить — Портовая мафия столкнулась с таким явлением, как переворот действующей власти, — тихо произнёс он, медленно вглядываясь в лица всех присутствующих. В отдельном случае, в лицо Доппо, с которым, валяясь на больничной койке после ранения, уже успел по телефону обсудить проблему возникшего под носом Мори Огая заговора. Но также стоило просветить остальных: — О зреющем в мафии заговоре против нашей верхушки мы успели разузнать немногим раньше основных событий, однако…       — Неужели Мори-сенсей кому-то не угодил? Вот новость, — с ужасно сыгранным удивлением, но отличным сарказмом прокомментировала Ёсано, в довершение подперев подбородок ладонью так, что демонстрация полного равнодушия к чужой беде вышла на «ура».       — Ёсано-кун до сих пор злится на все мои решения? — Мори в долгу оставаться не собирался, а Осаму же тем временем начинал раздражаться на эти постоянные перебивания, вновь ощущая приливы желания бросить всё и залечь на дно, как во времена своего побега. Жаль лишь, что на этот раз у него появилась причина остаться, продолжить борьбу.       «Нет, вовсе не жаль», — одёрнул он сам себя, стоило всё ж таки несильно повернуть голову к этой рыжей и бессовестно невозмутимой причине.       — Ваши решения уничтожают всё, за что вы боритесь, Мори-сенсей, — тем временем продолжила его бывшая ученица, как:       — Ёсано-сенсей, — осадил её Доппо и, услышав в ответ лишь раздражённое цоканье, обратился к Осаму: — Продолжай. Как переворот связан с оружием против одарённых?       — Сам посмотри, Куникида-кун. Присмотрись внимательней к присутствующим здесь членам мафии. И вспомни всех остальных. Всех тех, с кем Агентству так часто приходилось сталкиваться, — постарался натолкнуть он на мысль не только бывшего напарника, но и всех прочих. И тут же услышал голос своего ученика справа:       — Они все одарённые… — под нос себе произнёс Ацуши, как вдруг, будто до того и не здесь находился, чуть вскинулся и, уперев руки в стол, подался вперёд в попытке разглядеть своего учителя через сидевшего меж ними Чую: — Дазай-сан! А… где Акутагава? Почему он не с вами? Он же…       Похоже, не один только Осаму время от времени переживал за своего личного врага. И не он один задумывался над тем, что у того врага лежит на душе, что именно им движет. Последняя же фраза Ацуши, оборванная на половине, вероятно, касалась сильной привязанности Рюноске к их общему наставнику, из-за чего тот не оставил бы его в беде без веских на то причин.       — Было принято решение оставить Акутагаву-куна в мафии, — сцепив руки в замок, лаконично пояснил он.       — И… кем же? — в эту секунду глаза причудливого цвета на мгновение отклонились в сторону сидящего напротив них Огая, но тут же вернулись к Осаму, как только он дал свой ответ:       — Мной, Ацуши-кун. Я попросил Акутагаву-куна остаться в мафии в качестве шпиона.       — Дазай-сан… Если вы в бегах, то… Вы же понимаете…       — Тц, — слегка наклонив голову вниз, вот так своеобразно поддержал его Чуя.       Пусть слова его ученика прозвучали совсем уж сбивчиво, но их смысл долетел, кажется, до всех присутствующих.       — Всё будет в порядке, — постарался пресечь все сомнения Осаму, сам, по чести говоря, прекрасно понимая, насколько Рюноске являлся нестабильной личностью. В особенности в тех ситуациях, когда дело касалось его дражайшего наставника. Чего только стоило то выступление на корпоративе в честь нового исполнителя мафии, когда в авторитете этого исполнителя посмели усомниться всего-то какие-то мелкие сошки.       Да и взгляд другого подопечного, присутствующего здесь, был полон немого упрёка, отчего-то вызывая в памяти тот день, когда Ацуши стал невольным свидетелем телефонного разговора своего учителя со своим всерьёз провинившимся подчинённым Рюноске. Приятного в той беседе было мало. И уже тогда Осаму подумал, что ненароком предстал перед Ацуши в своём старом и совсем не лучшем свете. Не очень-то хотелось, чтобы подобное повторялось. Хотя бы потому, что в эти моменты он чувствовал себя сродни Мори Огаю, готовому жертвовать всеми подряд в своих личных интересах.       — Получается, — спустя секунды тишины, проанализировав выдвинутое Ацуши предположение об одарённых, решил озвучить уже собственные выводы Доппо, — участники заговора, начавшие свержение власти, фактически пошли против элиты одарённых мафии. Так… вы выяснили, кто они вообще такие? — явно припомнив тот же, давно состоявшийся меж ними разговор, вопросил он со свойственной себе серьёзной угрюмостью.       — Наши с тобой старые знакомые, — хмыкнул Осаму, невольно скосив глаза себе на живот, в район пробитой недавно осколком печени. — Помнишь, как детективы оказались участниками заварушки на складе в порту? Перед этим я, кажется, пообещал дать вам ответы по поводу бесследного исчезновения некого подростка — Омури Такао. Дело, которое вы до сих пор не раскрыли, — уточнил он, тут же пронаблюдав на лицах бывших коллег рост заинтересованности. — Омури Такао, по полученным данным от нашей разведки и его одноклассника, Хишикавы Сатору, работал курьером на неких наркоторговцев, причисляющих себя к Портовой мафии. И тогда-то мы и решили постараться внедриться в их ряды…       — Но всё пошло не по плану, Дазай, — констатировал Доппо, произнеся собственную же фразу Осаму, которой, валяясь в кровати, он фактически подвёл итог своей провальной операции.       — Не по плану, — кивнув, согласился он. — Но всё же. Именно тогда мы и выяснили, что торговцы героином оказались самыми настоящими членами нашей организации. Они же оказались заговорщиками.       — Да, я помню, — подхватил Куникида. — Тот хлыщ на складе. Главный. Говорил что-то про их нового лидера, который скоро займёт место босса… Но если сейчас речь зашла об оружии против одарённых, то, выходит, эти люди одарёнными не являются и не смогут никому противостоять. Поэтому им понадобилось оружие. Так?       — Немного иначе, Куникида-кун. Мы так и не смогли узнать, кто именно стоит во главе заговора, как и не знаем участников. Разве что на их стороне определённо есть пара одарённых: первый — который закидывал нас гранатами на складе — телепортатор. И второй, судя по всему, некто, обладающий способностью наблюдения за местностью. Мы прозвали его наблюдателем. Думаю, они работают в паре. А есть ли среди остальных ещё одарённые или нет — мы не знаем. Но, согласно внутреннему расследованию, эти все эти «наши» сотрудники, вероятно, к верхушке мафии не столь приближены, как им самим казалось. А вот работают они на мафию достаточно долго…       Всех карт и нюансов раскрывать, конечно, не хотелось, однако обозначить некоторые детали относительно предполагаемых врагов всё же стоило. Как, например, ту деталь, о которой догадался только позавчера — в момент, когда, после получения компромата, за Осаму в его апартаменты прибыл целый отряд мафиози, который, что самое странное, рассчитывал на помощь Накахары Чуи в его задержании.       Кто был их лидером, неизвестно было до сих пор. Зато были понятны две вещи: первая — лидер заговора определённо застал Дазая Осаму в мафии ещё до его предательства; вторая — будь лидер заговора хоть немного вхож в круги исполнительного комитета, то так глупо точно бы не просчитался.       В конце концов, всё произошедшее сводилось к различным перипетиям их взаимоотношений с Чуей.       Двойной чёрный, по сути, прекратил своё существование пять лет назад. И все, кто работал на мафию в те годы, были наслышаны об этом их тандеме. В особенности — о взаимной, доходившей до драк, подстав и почти убийств ненависти. Все те же люди, что пришли в мафию после ухода Осаму — знать до точности ничего не могли. Отсюда и выводы о давнем сроке службы главного заговорщика в мафии. Следовательно — тот рассчитывал, что Чуя скорее поможет им избавиться от ненавистного ему придурка Дазая, нежели останется в стороне.       Второй же вывод — о положении этого человека в мафии — был ещё проще: будь тот приближён к исполнительному комитету, как все сложившиеся в Портовой мафии представления о Двойном чёрном для него тут же развеялись бы. В конце концов, несмотря на взаимную неприязнь и открытую ненависть, поддержка в их команде всегда была на первом месте. Но о том знали лишь те, кому доводилось непосредственно с ними работать.       — Не буду вдаваться в подробности сделанных мной выводов, — подвёл итог он своим мыслям, — но попрошу принять на веру и запомнить следующие моменты: стоящие за заговором точно знали или слышали о нашем с Чуей дуэте в те дни, когда я ещё работал на мафию. Но, если судить по нашему вчерашнему побегу, знали недостаточно хорошо, весьма косвенно. А из этого следует, что никто из заговорщиков никогда не бывал под нашим руководством и не работал совместно — недоставало ранга.       — И? К чему ты клонишь, Дазай?       — К всё тем же рангам, отделяющим сильных одарённых от слабых. Повторю ещё раз: если наши враги никогда не работали с Двойным чёрным, значит, они не достигли нужной отметки, чтобы считаться хоть сколь-нибудь сильными или полезными. А ниже определённого уровня иерархии в мафии количество и, главное, качество одарённых оставляет желать лучшего. Да, там тоже есть одарённые, но воспринимать их силы всерьёз, пожалуй, будет тяжеловато. Так и с чего бы эти люди вот так в открытую, почти что в лобовую, пошли бы против того же Чуи? — продолжил он спустя паузу, взятую на приведение всех мыслей в порядок. — Против сильнейшего одарённого Йокогамы, который был так верен Мори-сану, — добавил он, усмехнувшись со сделанного на слове «был» акцента, тут же стремясь уследить, прежде всего, реакцию сидящего по ту сторону стола Огая.       Гадливости в его мимике в момент поубавилось. Зато глаза, с едва заметным прищуром, очень и очень серьёзно вперились в Осаму, вызывая бунт мурашек по телу и чувство дежавю — именно таким, изучающим взглядом он осматривал его всякий раз, когда оставались наедине. Всякий раз, прежде чем переходил к действиям.       Кажется, придётся постараться не нарываться на личные встречи в ближайшем времени, и вообще, держаться поближе к Чуе или детективам.       — Так что, выходит, ты верно всё понял, Куникида-кун — без определённого типа оружия захватчикам власти никак не обойтись.       — Допустим, — кивнул тот головой и, подойдя ближе к столу, навис над ним, упершись ладонями в поверхность. — Но если тип оружия неизвестен, какой у вас тогда план? Зачем понадобились силы Агентства?       — С планом немного сложнее, — тяжело вздохнул Осаму, переведя взгляд с Доппо на свои сложенные в замок бинтованные руки. — Соваться на рожон в здание мафии — не самая лучшая идея, как ты понимаешь. По крайней мере, до тех пор, пока не выясним наверняка, что именно приготовил враг для борьбы, — пояснил он, а после, чуть призадумавшись, слегка, даже мечтательно улыбнулся: — Точнее, мы могли бы с помощью Порчи Чуи попросту снести всё подчистую, но вряд ли эта идея пришлась бы Мори-сану по душе.       — Тебе бы пришлась. Не так ли, Дазай-кун? — вернул улыбку Огай.       — Несомненно, Мори-сан, — глумливый смешок вырвался из горла против воли, а улыбка — он чувствовал — из вполне безобидной начала меняться в куда более кровожадную сторону. — Несомненно разнёс бы всю вашу империю до основания. Для этого мне даже Порчи не понадобится. Однако…       — Продолжай, Дазай-кун, — голос же его всё ещё руководителя, словно отзеркалив сидящего напротив Осаму, так же наполнился каким-то своеобразным, угрожающим скрипом.       — Однако у меня всё ещё остались причины этого не делать, — обезоруживающе улыбнулся он вновь всё той же, что и раньше, дружелюбной улыбкой, и впрямь припоминая свои прикидки, что уж Мори Огай на месте лидера мафиозной группировки Йокогамы видится не таким уж плохим вариантом. Во всяком случае, по сравнению с предыдущим боссом.       — Любопытно, какие же, — продолжил меж тем тот, на что оставалось лишь ответить:       — Кто знает, Мори-сан. Кто знает…       — Ну, хватит, Дазай, — по-видимому, устав выслушивать этой милый обмен любезностями, в своей манере рыкнул Доппо. — Как ты планируешь выяснять насчёт оружия, сидя здесь?       — Это будет непросто, Куникида-кун, — медленно, чтобы без боли в рёбрах, решил откинуться на спинку кресла и, призадумавшись, поднял указательный палец вверх: — Первое, как я уже отметил ранее, Акутагава-кун. Во время нашего побега он оказался единственным, кого не успели засечь в оказании нам помощи. И я попросил его поработать шпионом. Думаю, если ему всё же удастся что-либо выяснить, он найдёт способ связаться с офисом Агентства. Второе же, — поднял он и второй, средний палец, — Танидзаки-кун.       — А? Что? — тот словно бы и не здесь находился. А, может, слишком уж сильно погрузился в обсуждаемую проблему, что вот так неожиданно для себя вдруг выпал в реальность.       — Танидзаки-кун с его Мелким снегом, — продолжил Осаму. — Он не единожды проникал в здания мафии при помощи иллюзорного экрана. И даже успел побывать в центральном офисе и примерно ознакомиться с расположением коридоров и помещений. Не говоря уже о том, что он единственный, кого не сможет засечь вражеский одарённый-наблюдатель.       — И что он будет там искать, по-твоему? И где? Здание огромное, Дазай, — задал вполне весомый вопрос Доппо и сам же, выпрямившись и ухватившись за подбородок, постарался дать ответ: — Можно будет привлечь Катая. Он подключится к камерам и…       — Катай-кун ни к чему не подключится, — пришлось прервать его рассуждения. — Если лидер заговора не идиот, то он давно уже отключил системы видеонаблюдения. Как раз во избежание слежки извне. Но… в твоём вопросе действительно есть смысл, Куникида-кун, — прозвучало это, конечно, не очень — так, будто в словах его некогда напарника смысла обыкновенно не бывало. И, пока до того не дошло, решил пояснить: — Разумеется, отправлять Танидзаки-куна чёрт знает куда в поисках чёрт знает чего — не лучшая идея. Но я же не зря начал с Акутагавы-куна? Именно эта ищейка должна будет навести нас на след врага, — выделил он особенно. — А где враг, там и оружие неподалёку. Тогда-то и появится необходимость в участии Танидзаки-куна.       — Я понял, Дазай-сан, — с готовностью кивнул Джуничиро, как-то нервно сжимая ладони перед собой.       — И опять вы скидываете всё на Акутагаву, — а этот голос принадлежал уже Ацуши, и его тон заставил отклониться на спинке кресла ещё сильнее, чтобы, минуя Чую, заглянуть ученику в лицо. — Эта ищейка должна будет навести нас на след врага, — повторил он с некоторой грустью в голосе. — Как-то это…       Понятно. Тот самый телефонный разговор с Рюноске, о котором Осаму вспоминал минутами ранее, он совершенно точно не забыл. Да и их близкое с Акутагавой общение в последнее время давно уже должно было навести Ацуши на мысли о том, как именно главный шут и сам мистер безответственность Агентства вёл себя с подчинённым, будучи в мафии. На какое место его ставил, и до какой одержимости своей силой успел довести.       — Эй, — вдруг с недовольством вклинился Чуя, повернув голову к сидящему справа от себя Ацуши, что так и продолжал с серьёзным видом смотреть перед собой, — да что ты вообще знаешь о…       — Чуя, — чуть жёстче, чем следовало бы, прервал Осаму. — Не стоит, — и после этих слов тот обернулся уже к нему:       — Этот пацан даже не представляет, через что проходит каждый член мафии, — сниженный на целый тон грубый голос говорил о повышении градуса его раздражения. — И ты сам…       — Ему и не надо знать, — пришлось сразу же осадить снова и послать притом как можно более убедительный взгляд, после чего, как в старые добрые, услышать в ответ недовольное цоканье и тут же испытать облегчение.       Конечно, ни Ацуши, ни кому бы то ни было ещё не следовало даже задумываться над тем, сколько всякого рода дерьма пришлось пережить присутствующим здесь членам мафии. И, в особенности, лично тому, кто сам подписался вернуться под руководство Мори Огая заместо другого человека. Уже хватало того факта, что Куникида видел компромат. И, судя по его не самому приятному поведению сегодня, распространять информацию о тягостях жизни Дазая Осаму и дальше как-то не очень хотелось.       — Всё будет в порядке, Ацуши-кун, — повторил он ранее произнесённую им фразу и, вернувшись в вертикальное положение, продолжил: — Итак, в общем и целом, сейчас нам остаётся только дожидаться весточки от Акутагавы-куна.       — Ясно, — продемонстрировав согласие, кивнул головой Доппо и, выдержав паузу, поднял иной, не менее волнующий всех здесь вопрос: — Тогда нам стоит перейти к условиям оказания мафии помощи…       «Думал, ты уже и не спросишь, Куникида-кун», — хмыкнул про себя Осаму, на лицо стараясь оставаться невозмутимым, но, чёрт возьми, радуясь этим словам как ребёнок.       — Хотите забрать Дазай-куна, я так понимаю? — оставаться не у дел Мори тоже не планировал.       — Не забрать. Вернуть его туда, где ему место, — пусть смысл произнесённого Доппо был несколько приятен, но сама фраза звучала так жёстко, что становилось ясно — предназначены слова были не столько Огаю, сколько самому Осаму. Будто бы, в глазах своего бывшего напарника, именно он являлся виновником всего того, что оказалось на видео. Как какой-то подросток-бунтарь, что сбежал из дома и наворотил дел, оказавшись, в конце концов, пойманным полицией и ожидавший соответствующего от родителей наказания.       Впрочем, учитывая содержимое видео, не удивительно, если «родитель» решил, что и без того изводящий его шкодливый ребёнок сам встал на кривую дорожку.       И почему только Осаму не мог отделаться от этих ассоциаций?       — А ты уверен, Куникида Доппо-кун, что место Дазай-куна именно в Агентстве? А как, например, считает Чуя-кун? — со смешинкой в голосе умело перевёл и взгляд, и стрелки Огай. — Мне показалось, или твоё мнение о Дазай-куне сильно перевернулось? За минувшие дни.       Вот сволочь. И что именно он сейчас имел в виду? Перевернулось… Перевернулось в общем смысле? Или после того видеофайла? Или же после их разговора о прошлом, на который тот дал добро? Или же… следил за ними ночью? Да хотя бы с помощью его дражайшей Элис-чан.       Если так, то… Если он действительно узнал про новый этап в отношениях своего любимого дуэта, то, без всяких сомнений, в скором времени он даст об этом знать. А всё, что оставалось Осаму, так это постараться отследить реакцию Чуи. Чуи, который так сжимал кулаки в карманах комбинезона и в целом ощутимо напрягся, что стало абсолютно ясно — сейчас в рыжей голове крутились ровно те же мысли и догадки. Да только вот ему, в отличие от Осаму, придётся дать ответ. И, признаться честно, ответ этот очень хотелось услышать.       «Что же ты скажешь, Чуя?», — сердце вновь пустилось вскачь, подгоняя давно уже образовавшийся кислый тошнотворный комок вверх по пищеводу, вынуждая не то задерживать дыхание, не то вдыхать застоявшийся в помещении воздух поглубже. Кислорода недоставало.       Мгновение. Одно. Второе.       Почему же он так волнуется?       — Пускай валит, — поначалу сквозь зубы, а после на выдохе тихо произнёс тот, и сразу же сжатые в карманах руки расслабились.       Едва ли это можно было заметить, но отрывать глаз от силуэта по правую руку никак не хотелось. Потому всё это время столь тщательно следил, что почти что упустил из виду, как Чуя без конца поигрывал скулами. Злился, но… На самом деле всё было несколько иначе.       Ощущение радости и облегчения целиком охватило всё тело Осаму.       «Пускай валит», — отголоском отдалось где-то в затылке, и с трудом удавалось сдерживать улыбку. Всего лишь потому, что фраза, хоть и произнесённая в духе Накахары Чуи, была наполнена вовсе не злом, не желанием отделаться от него, как от бельма на глазу, и прогнать обратно в Агентство. Зато, наоборот, казалась насквозь пропитанной искренней готовностью не столько отпустить, сколько избавить от всех тех проблем, что преследовали его в мафии. Избавить от обязанности бесконечно поддерживать авторитет, держать лицо, играть себя прошлого. Избавить от необходимости убивать, которая рано или поздно возникла бы. И, главное, избавить от Мори Огая.       — Чуя… — хотел он было что-то сказать, но так и замолк, не будучи в силах подобрать верные слова.       — Детектив прав, Дазай. Твоё место в Агентстве, — метнув в его сторону синие и словно бы сверкающие глаза, жёстко произнёс он таким тоном, словно бы приказал сию же секунду заткнуться и не усугублять ситуацию лишними словами.       — А что же ты сам, Чуя-кун? — Мори же, судя по всему, сбавлять оборотов не собирался. — Намереваешься пойти за Дазай-куном? Или предпочтёшь своё место в мафии?       Ещё один безумно каверзный вопрос, на который — Осаму с трудом представлял — как можно было бы ответить. Но всё так же жаждал услышать этот ответ. Тем более жаждал после всего, что свалилось на Чую за прошедшие пару суток. Что он узнал о боссе, о своём напарнике, и… может, о себе самом.       Изнурительно долгие мгновения вновь потянулись одно за другим, но выручать его не хотелось. Хотелось, как и Мори, подло дожидаться ответа. Может, на этот раз его помощь и была бы кстати, но… нет. Другого шанса выяснить намерения Чуи относительно его существования рядом с Дазаем Осаму могло не представиться. Во всяком случае, самому Дазаю Осаму никогда бы не хватило смелости задать этот вопрос лично.       — Вы, Мори-сан, — начал неспешно Чуя и, сделав паузу, как-то грустно усмехнулся, — слишком торопите события. После того, как мы разрулим этот… конфликт, от мафии и от вашей власти может ничего не остаться, — приподнятый подбородок и глаза, смотрящие с вызовом прямо на босса, не сулили ничего хорошего в ближайшем будущем, если тот вдруг решит продолжить. И Мори безошибочно определил этот момент, не став сразу же отвечать. Лишь хмыкнул напоследок таким образом, словно бы последнее слово всё равно оставил за собой.       — Любопытно, отчего вас вообще погнали поганой метлой, Мори-сенсей? — всё так же поддерживающая голову рука и, в довершение, хищная улыбочка от Ёсано определённо точно заставили занервничать всех троих представителей Портовой мафии, которые, без сомнения, знали ответ. Но не успел из них никто и рта раскрыть, как ситуацию спас ещё один человек, внезапно для себя оказавшийся в курсе событий:       — Это неважно, — прихлопнув рукой по столу, заодно так красноречиво над ним нависнув, пресёк все возможные обсуждения Доппо, не забыв в очередной раз одарить Осаму упрекающим и крайне недовольным взглядом, после чего посмотрел ровно в противоположную сторону: — Итак, Мори Огай, вы принимаете наши условия?